Глава 3

Мурманск встретил Полозова и его спутников проливным дождем с пронизывающим холодным ветром. Посадочная полоса военного аэродрома блестела от воды, струи дождяхлестали по асфальту, взрываясь мириадами брызг. Но, несмотря на плохие погодные условия посадка прошла нормально.

– Так, – скомандовал капитан, когда стих шум моторов самолета, – теперь собираемся и быстро выходим на улицу. Все вещи будут отправлены на субмарину.

Ежась от холода, команда капитана Зырянова, выбралась на бетонное поле аэродрома. К удивлению, Полозова вокруг не было ни единой души. Лишь вдалеке он увидел несколько сиротливо стоявших истребителей.

– Что-то для аэродрома здесь слишком пусто, – заметил Николай, обращаясь к капитану.

– Секретность! – коротко ответил тот и махнул рукой, показывая направление движения. Вообще, как заметил Полозов, после того как они сели в самолет, капитан стал крайне неразговорчивым.

Теперь их путь лежал к громко пыхтевшему грузовику, стоявшему неподалеку который Полозов сразу то и не заметил. Едва все залезли в кузов накрытый тентом, машина сразу рванула с места.

В кузове было холодно, брезент отчасти защищал от ветра, но не справлялся с ненастьем, бушевавшим на улице. Если бы не лагерь, в котором Полозов привык и не к такой погоде, он бы точно подхватил воспаление легких. Зато сидевшего рядом Николая била дрожь. Солдаты тоже мучались от холода, лишь один сержант сидел с невозмутимым лицом, словно и не было пронизывающего ветра и холодных брызг дождя, залетавших в кузов.

Лучше всех устроился капитан Зырянов. В общем, за тот час, что трясся по разбитой мокрой дороге грузовик, все пассажиры мечтали лишь об одном. О тепле.

Грузовик остановился у маленького одинокого причала, рядом с которым покачивался на волнах небольшой корабль. Все происходило очень быстро. За десять минут они погрузились на корабль. Их небольшое судно, развив приличную скорость отправилось в открытое море.

Одна радость, что в этот раз команду разместили в просторной, и что самое главное теплой каюте, и даже угостили горячим чаем. Когда все расслабились, а профессор даже слегка задремал, появился капитан Зырянов, одетый в длинный плащ с которого стекала вода.

– Мы прибыли на место, – заявил он, – поднимайтесь на палубу.

Капитан не обратил внимания на единодушный вздох, вырвавшийся у всех. Через десять минут команда в полном составе стояла на палубе корабля. Море немного успокоилось и качка корабля стала заметно меньше. Недалеко от корабля профессор увидел дрейфующую параллельным курсом небольшую подводную лодку.

На палубе тем временем проявился матрос, который подошел к капитану и что-то прошептал. Тот повернулся к своим подчиненным.

– Шлюпка готова, подходите к борту и по очереди спускайтесь.

Спуск занял некоторое время, так как спускаться в небольшую шлюпку по веревочной лестнице, которая раскачивается ветром, непростая задача. Но с грехом пополам все спустились. Последний в лодку спустился капитан Зырянов с большим чемоданом в руках.

Матрос на носу отвязал канат и двое матросов взялись за весла. На палубе подводной лодке гостей встречал бородатый крепыш в морской форме.

– Добро пожаловать! – крикнул он им, когда они перебрались с лодки на палубу субмарины.

– Здравствуйте! – крикнул в ответ Зырянов.

– Спускайтесь внутрь! Быстрее!

Они последовали за капитаном вниз.

Уже после того как они спустились и им показали каюты, в которых они будут жить Полозов почувствовал, как его охватил запоздалый страх. А когда лодка, дернувшись несколько раз начала погружение, Сергей Сергеевич чтобы успокоиться растянулся на койке и закрыл глаза. Это помогло, но ненадолго.

Тем временем подводная лодка опускалась все ниже и ниже. У профессора выступили на лбу капли пота, все его существо, кричало о том, что ему надо вырваться отсюда, из этой железной тюрьмы. Огромным усилием воли он подавил свои страхи и закрыв глаза попытался заснуть. И к своей вящей радости задремал. Проснулся он из-за того, что его толкали в бок. Открыв глаза, он увидел Николая.

– Ну что такое, – возмутился профессор.

– Вставайте Сергей Сергеевич, вы уже спите двенадцать часов.

– Сколько? – изумленно переспросил профессор, – двенадцать? Не может быть!

Он взглянул на ручные часы и понял, что его ученик говорит правду.

– А что случилось? – все же решил уточнить он одеваясь.

– Капитан вызывает нас с вами, – ответил Николай. – Что-то вроде политинформации наверно. Поведать о правилах поведения на лодке. Люки не открывать, за бортом не плавать….

Несмотря на шутливый тон, которым были произнесены эти слова, профессор понял, что его ученик чем-то озабочен. Но он решил не расспрашивать его видя, что тот находился явно не в духе.

Наконец Сергей Сергеевич оделся и они, направились к офицерской каюте. Его страх куда-то исчез, и он с интересом осматривался по сторонам.

На подводной лодке он был единственный раз в своей жизни. Та субмарина произвела на профессора гнетущее впечатление. Тесные коридоры, маленькие каюты, спертый воздух и запах пота, который казалось, пропитал весь воздух в субмарине. Вв этой лодке коридоры были куда просторней, да и дышалось на ней гораздо легче.

Но вот они вошли в каюту, где уже сидели командир подлодки и капитан Зырянов.

– Здравствуйте товарищи! – приветствовал их капитан.

Ученые кивнули.

– Садитесь, – показал рукой на свободные стулья капитан, – мы сейчас попросим товарища Шевцова, – он выразительно посмотрел на командира субмарины, – оставить нас наедине.

– Конечно! – подскочил тот и пятясь вышел из каюты. На лице ушедшего было написано такое лицемерного почтение, что Полозова даже передернуло.

– У нас с вами будет конфиденциальный разговор, – продолжил тем временем капитан, внимательно посмотрев на присутствующих. – Как вы знаете, мы плывем на остров…не буду называть его, находящийся недалеко от берегов Южной Америки. Хочу вас предупредить, что недавно я получил новое сообщение от нашего агента на острове. Скажу сразу это сообщение можно назвать паническим. Мы будем там через три недели. За это время я прошу вас никому не говорить о целинашего путешествия. О ней знает лишь командир субмарины и его помощник. Этого вполне достаточно. Ясно?

– Ясно, – сказали в один голос Николай и Полозов.

– Прекрасно. Никогда не забывайте от секретности нашего задания. Кстати профессор, – Зырянов вынул из ящика стола книгу в потертом кожаном переплете, – это Книга Оворо. Копия.

– Книга кого? – профессор смотрел на лежавшую перед ним книгу с благоговением. Николай нервно сглотнул.

– Вижу, на вас она произвела впечатление, – удовлетворенно кивнул капитан.

– Еще бы… – пробормотал профессор.

Книга Оворо была одним из самых редких манускриптов, посвященных магии вызова и перемещения. Оворо, чернокнижник XVI века не был широко известен именно потому, что добился впечатляющих результатов и церковь постаралась чтобы имя его исчезло отовсюду откуда это можно было сделать.

– Дать ее вам, совет нашего агента на острове. Насколько я понимаю «Проект Х» связан именно с этой книгой. К сожалению, сеансы связи кратковременны, и я не смог выяснить подробней для чего это нужно. Надеюсь, что в этом вы сами разберетесь.

– Постараюсь, – честно признался Полозов осторожно забирая книгу.

– Теперь я вынужден вас оставить, – произнес капитан, – у меня есть кое-какие дела. Помните о том, что я вам сказал.

Он поднялся и попрощавшись кивком головы покинул каюту.

– И что скажешь? – тяжело вздохнув поинтересовался профессор у Николая.

– Не знаю, – пожал тот плечами, – у нас нет выбора Сергей Сергеевич.

– Я это слышу слишком часто, – проворчал профессор. – Пошли в нашу каюту.


………….


Потянулись долгие дни плавания. Профессор редко выходил из каюты. Книга Оворо занимала все его свободное время, он выбирался только на завтрак, обед и ужин. Николай был предоставлен самому себе. И к собственному удивлению он сошелся с сержантом Приходько.

Несмотря на свою деревенскую внешность, сержант оказался неплохим собеседником. Вдобавок, к еще большему изумлению Николая, он оказался прекрасным игроком в шахматы.

Николай был чемпионом школы, потом института, но редко, когда ему попадались игроки подобного уровня как сержант. Когда Приходько в первой же партии поставил ученому мат на пятнадцатом ходу, тот зауважал его. К тому же сержант вполне здраво рассуждал и не был фанатичным приверженцем «линии партии». Николай часто сталкивался с предубеждением обычных людей к тем, кто сидел в лагерях…но Приходько был свободен от подобных предрассудков.

Кстати само плавание проходило на удивление спокойно. Команду Николай видел редко. Скорей всего она получила приказ не приставать к пассажирам. Единственный раз он испытал чувство страха, когда была объявлена тревога, но к счастью она оказалась ложной.

Николай с каждым днем приближения к цели их путешествия, чувствовал, как в его душе растет какое-то беспокойство. Он был искренне рад появлению своего бывшего начальника, профессора Полозова. Ему всегда нравился этот внешне суровый, но на самом деле добрый и что самое главное совершенно не заносчивый человек. Его присутствие на лодке было, пожалуй, единственным, что радовало его в этом плаванье.

В остальном же, с одной стороны Николай был свободен, хотя еще вопрос можно ли называть его нынешнюю жизнь свободой, а с другой стороны он чувствовал, что впереди его может ждать что-то страшное. Вдобавок Зырянов несмотря на робкие просьбы ученых так и не посвятил их в подробности того что происходит на острове, отделываясь общими фразами. А что может быть хуже неизвестности….

Загрузка...