Кира приказала набрать ванну. Её любимую ванну с травами и солью из Лунного моря. Ночь выдалась беспокойной – Киру снова мучили кошмары то ли из далёкого прошлого, то ли из неясного будущего. Утром она никогда не помнила снов, вместо них оставалось какое-то тягучее, липкое, неприятное чувство, которое очень хотелось поскорее смыть.
Кира вошла в ванную комнату, собираясь раздеться, окунуться в ароматную воду, подставить плечи заботливой служанке и, возможно, чуть позже предложить ей присоединиться к купанию… Планам не суждено было сбыться: когда Кира намеревалась закрыть дверь, в проём пролезла огромная лапища Кнута.
– Кира, прости, что вломился, – виновато пробасил он, став похожим на грустного пса. Очень страшного грустного пса. – Тебя Император требует.
– Он уже вернулся? – Кира мгновенно забыла про ванну, выпрямилась и навострилась, будто гончая, которая взяла след.
– Нет, – покачал головой верзила. – Ждёт тебя в Триберге, в Лазурной Гавани.
– Блять, – Кира с досадой провела пятернёй по коротким волосам. – Ненавижу порталы.
Как только Триберг с его столицей Лазурной Гаванью перешёл под контроль Империи, Магистр магии Нестор распорядился установить в замке Гавани портал, который делал город частью большой сети порталов на континенте. Правда, пока что путешественникам был открыт только путь между Гаванью и Красным Замком, а перемещаться могла лишь небольшая горстка людей – доверенные Нестора и Императора.
Кира наскоро умылась, переоделась и направилась к главному порталу Красного Замка. Он находился на первом этаже, между библиотекой и кабинетом Магистра. Без личного участия Нестора этим порталом могли пользоваться только сам Император и Кира как приближённое лицо монарха. Остальным же обязательно нужно было согласовывать любые перемещения с магистром.
Комната с порталом была небольшой, без окон и с единственной дверью. Под высоким потолком висели звёздные кристаллы, светившиеся в темноте и наполнявшие комнату мягким белым светом. На полу едва различимо виднелась пентаграмма с рунами, которых Кира не знала. По окружности были разложены чёрные камни, а в самом центре – круглая гранитная плита.
У двери дремал над книгой тощий мальчишка, в котором Кира узнала Кулика – ученика Магистра Нестора. Когда Кира вошла в комнату, он даже ухом не повёл.
– Утречко, Кулик! – Кира пнула ножку стула металлическим носком сапога.
Мальчик подскочил на месте. Книга глухо шлёпнулась на пол.
– А, Кира, это ты, – Кулик с облегчением вздохнул. – Я уж думал, учитель вернулся! Куда тебя отправить?
– В Лазурную Гавань. – Кира кинула мальчишке яблоко. – Держи!
Кулик неловко поймал фрукт, который норовил выскользнуть у него из рук. Кира прошла в центр пентаграммы и встала на гранитную плиту. Кулик произнёс несколько фраз на магическом языке, в котором Кира с трудом угадывала отдельные слова, и всё исчезло.
Люди собрались на площади у Храма Двуликого Бога и близлежащих улицах, заполнив собой всё свободное пространство. Люди опустились на колени и воздели руки к безоблачному небу. Мужчины, женщины, дети безмолвно смотрели на недосягаемое солнце. Люди молились.
Над ними не было ни жреца, ни предводителя. Так безмолвно они провели два дня и две ночи без воды и пищи. Земледельцы Триберга были кротким народом, не признававшим войн и насилия, поэтому выражали свой бунт как умели: просьбой к Богу защитить их.
– И это вы называете бунтом? – протянула Кира, выглядывая из окна замка, расположенного точно напротив Храма. Её всё ещё подташнивало после перемещения, и в голове шумело.
– Это тоже своего рода бунт, – ответил Магистр.
Имперский Магистр магии Нестор, считавшийся одним из сильнейших магов на континенте, был высок и статен, с белой, аккуратно подстриженной бородой, пышными усами и цепким взглядом.
– Поля пустуют, никто не работает. А ведь время собирать урожай, – подал голос Ирон, дворянин, ставший здесь наместником Императора после захвата власти.
Кира кивнула и обратила взгляд вглубь комнаты. Там в кресле, обитом изумрудным бархатом, сидел сам Император. Он уже некоторое время наблюдал за происходящим, но активного участия в беседе не принимал. Кира попыталась угадать, о чём он думает, но будто смотрела на идеальную мраморную статую, внутрь которой невозможно заглянуть.
Император был молод – ему не исполнилось ещё и тридцати, а половина континента уже склонила перед ним голову. Императору было доступно всё: власть, золото, женщины – но он, кажется, не желал останавливаться, будто все эти годы гнался за чем-то особенным, о чём знал только он один. В его правильных чертах лица читались задумчивость и усталость. Тёмные, почти чёрные глаза смотрели на мир холодно, с плохо скрываемой скукой. Одет он был просто: чёрные кожаные сапоги, чёрные льняные штаны и светлая хлопковая рубаха. Со стороны его могли бы принять за зажиточного крестьянина или одного из магов-исследователей, что бродили по континенту, защищая права представителей волшебного народа.
– Отправьте к ним Шепчущих, – коротко скомандовал Император, глядя на Нестора.
Магистр нахмурился.
– Вы не выйдете к людям?
Император подошёл к окну, глядя на фанатично молящихся, которые, кажется, уже впали в некое подобие транса или просто едва держались от голода. Кира знала, что эти люди не станут слушать его речей, по крайней мере сейчас, когда принцессы нет рядом. А вот звону монет и сплетням своих сограждан они, возможно, внемлют.
– Отправьте Шепчущих, – повторил Император. – Это их работа. Не разгонять же молящихся армией. Я пообещал Брону, что оставлю их веру в покое, – он сделал паузу, а потом едва слышно добавил. – По крайней мере, на какое-то время.
Магистр задумчиво погладил бороду, но ничего не сказал. Лишь взглянул на своего повелителя с едва уловимой тревогой в глазах. От Киры это не укрылось, но и она не стала ничего говорить.
– Прошу прощения, Ваше Императорское Величество, – подал голос Ирон, слегка поклонившись. – Но кто такие Шепчущие? У нас таких, как бы это сказать, не водится.
– О, мой дорогой друг, – протянул вмиг повеселевший Нестор, и глаза его заискрились предвкушением. – Шепчущие водятся везде! Возможно, в детстве Шепчущий выносил ваш ночной горшок или ваша матушка покупала у него ткани для своих любимых платьев. А возможно, он даже читал вам утреннюю молитву.
С этими словами Нестор выглянул в окно, перевесился через подоконник, так что его ноги почти оторвались от мраморного пола. Высмотрев кого-то внизу, Магистр свистнул и призывно замахал рукой кому-то в толпе.
Ирон пытался проследить за взглядом мага, усердно хмуря брови и щуря глаза. Никого не разглядев, наместник разочарованно поджал губы. Кира же увидела, как сквозь толпу юрко пробирался мужичок.
– Конечно, будь тут принцесса Лана или Король Брон, всё было бы проще, – внезапно сказал Ирон, осёкся и бросил испуганный взгляд на Императора.
Император посмотрел на наместника, а у Киры от этого взгляда побежали мурашки.
– Король Брон тут больше ничего не решает, – ответил Император совершенно спокойным тоном. А наместник съёжился, будто стал ниже ростом, по его виску стекла капелька пота.
– Я не… – замямлил Ирон.
– Принцесса Лана же могла прийтись очень кстати, – перебил Император. – Но я думаю, мы с моей будущей женой ещё успеем навестить подданных.
Ирон только открыл рот, – видимо, чтобы неловко оправдаться перед Императором, – когда в дверь постучали. Кира, поймавшая взгляд Императора, поспешила её открыть.
В комнату проскользнул мужичок. Совершенно обычный. Он был обычного роста, с обычным лицом, в обычной одежде. Сложно было сказать, сколько ему лет: вроде не старый, а вроде и не молодой. Глаза то ли серые, то ли карие, то ли ещё какие – обычные, в общем, глаза. Стоило человеку, увидевшему мужичка, отвернуться, как его неприметный образ тут же стирался из памяти, будто и не было никакого мужичка. Шепчущие не оставляли людям памяти о себе, они оставляли им свои слова. С Шепчущими Кира имела дело всего пару раз, но едва ли могла хоть что-то об этом рассказать. Магия Шепчущих не действовала только на магов и их собратьев.
– Шепчущие – удивительные создания.
Нестор гостеприимно простёр руки к новоприбывшему, будто собираясь обнять, однако шага навстречу не сделал. Мужичок тоже остался стоять на месте, скромно переминаясь с ноги на ногу.
– Стоит Шепчущему кому-то что-то сказать и раствориться в толпе, – продолжил Нестор, уже обращаясь к Ирону, – как ты забудешь, что видел его, зато хорошо запомнишь его слова. И в какой-то момент ты даже начнёшь думать, что слова эти не случайного прохожего, а твои собственные или даже общие. «Люди говорят, что…», «большинство хочет…», «многие знают…». Если вам доводилось слышать подобное или даже говорить самому – велика вероятность, что это работа Шепчущего.
Ирон медленно отступил назад. В лице его читались недоверие и страх. Кира хорошо знала этот взгляд. С таких взглядов часто начинался геноцид.
– И много… таких? – страх сменился чем-то вроде брезгливости.
Нестор всплеснул руками.
– Сложно сказать. Впрочем, мы можем спросить у нашего гостя, – Магистр повернулся к Шепчущему. – Господин, много вас проживает в нашем городе?
Шепчущий бросил смущённый взгляд на Нестора и неловко пожал плечами: сначала правым, потом левым.
– Не знаю, – голос его был похож на шелест листвы. – Я один живу. Матушка померла лет семь уж как, брат после почти сразу уехал. На окраине живёт пара-тройка. А больше я не знаю.
Ирон удивлённо вскинул брови.
– То есть они – это целая…
– Раса, – закончил за него Нестор и довольно улыбнулся. – Впрочем, дорогой друг, невежливо говорить о госте в третьем лице, когда он стоит перед вами, – маг снова взглянул на Шепчущего. – Да? А… напомните ваше имя?
– Руто.
– Прекрасное имя! – Нестор похлопал мужчину по плечу. – Жаль, что через пару минут мы его позабудем.
Кира бросила взгляд на Императора. Он отрешённо наблюдал за происходящим. Она знала, что обычно Императору нравились спектакли, которые устраивал Нестор. Магистр любил смущать окружающих, и сложно было сказать, делал он это, чтобы доказать собственное превосходство или в силу сохранившегося до седых волос ребячества. Впрочем, сейчас, судя по выражению лица, у Императора не было желания принимать участия в спектакле.
– Ты знаешь, что делать, – бросил Император Нестору и повернулся к наместнику. – Отведи меня к настоятелю храма.
– Главный жрец никого не принимает вот уже неделю и не ведёт служб…
Император посмотрел на Ирона. Взгляд его был долгим, тяжёлым, он заставлял бояться и обращаться в бегство. Было в нём что-то звериное. Наверное, так смотрит тигр на загнанного в угол кролика, которому уже некуда бежать. Кире казалось, что она чувствует, как воздух вокруг вибрирует и едва различимо гудит.
– Сделай так, чтобы меня он принял, – голос Императора звучал удивительно спокойно.
Наместник растерянно огляделся по сторонам, будто в поисках убежища. Бросил умоляющий взгляд на Киру, но та лишь пожала плечами, мол, прости, дружище, я тут тебе не помощник.
– С-сейчас, да, я… – забормотал он. – Ваше Ве… прошу, пойдёмте, я… Т-там.
– Веди, – Император любезно указал Ирону на дверь.
Ирон вывел Императора и Киру из замка. К настоятелю они отправились втроём. Императору было важно сохранить визит к жрецу в тайне и не привлекать лишнего внимания. Как поняла Кира, для этого визита она и была ему нужна.
Шли молча. Первые несколько минут Ирон пытался поддержать светский разговор, но Император дал ему понять, что вести беседы не намерен.
Они шли по пустынным мощёным улицам с аккуратными чистыми домиками, от которых так и веяло благополучием. Все они были выкрашены одинаковой жёлтой краской, на всех окнах – закрытые зелёные ставни – тоже одинаковые. Серые черепичные крыши блестели на солнце. «Недавно был дождь», – поняла Кира.
– Люди на площади не едят и не пьют? – поинтересовалась Кира. – Погибших ещё нет?
– Детям дают хлеб, – ответил Ирон. – Несколько женщин ночью упали в обморок, но с утренним дождём всем вроде стало легче. А что сделают эти ваши… Шепчущие?
– Внушат им, что надо идти домой и заниматься делами, – Кира относилась к затее скептически. – Но на это нужно время – несколько дней в лучшем случае. Если люди начнут умирать – дело плохо. А вы, Ирон, как новый правитель выходили к людям?
– Выходил. Несколько раз. Меня они не признают. Верят лишь в Верховного Короля Брона и его бывшего наместника тут – короля Александра.
– Это он покончил с собой во время переворота? – вспомнила Кира.
Ирон кивнул.
– Выпил яд вместе с женой и детьми.
– Я могу ошибаться, но, по вашей религии, разве самоубийца не навлекает на себя вечное проклятие?
– Лучше так, чем предать Двуликого Бога и Верховного Короля, – пожал плечами Ирон, и Кире показалось, что сам он в это не особо верит.
– А пасть в бою за них не лучше?
– Лучше. Но не каждый может это себе позволить.
– А вы? – спросила Кира.
– А что я?
– Предали Двуликого Бога и Верховного Короля.
Ирон грустно усмехнулся, и вокруг глаз его собралась паутинка морщин.