Возвращаясь в дом Эндрю, друзья молчали. Обычно, куда бы они ни шли, Эндрю болтал без умолку. Как правило, Дмитрию это не мешало. Но сегодня все было иначе. Слышался только звук шагов и постукивание трости Эндрю. Дмитрий предпочел ждать. Когда Эндрю надоест думать, он заговорит.
– Что это было? – Эндрю нанес удар тростью по высокой траве. – В какой-то момент мне показалось, что мы поругаемся из-за Эви Милхэм. – Последнюю фразу он произнес таким тоном, словно сама идея изначально была безумной.
Однако Дмитрию она таковой не казалась. Неужели Эндрю настолько слеп и не видит истинной красоты под простой одеждой и скромной прической? Как можно не заметить неизбывного запаса нежности и преданности, который Эви готова излить на него…
– По-моему, ругаться было не о чем, – сказал Дмитрий и криво усмехнулся. – Она твоя, поскольку сама так решила. – Возможно, Эндрю необходимо слегка подтолкнуть к Эви, избавить его от благополучного неведения. Эви не обойтись без помощи. Она слишком старается во всем угодить ему. А ведь Эндрю никогда не станет уважать женщину, которая предугадывает каждое его желание. Но он может использовать такую женщину. Сердце Дмитрия сжалось. Он почти не знал Эви Милхэм, но не мог допустить, чтобы ее использовали.
Эндрю удивленно поднял брови.
– Кажется, грядет пари? В иные времена тебе было достаточно щелкнуть пальцами, чтобы деревенская девушка потеряла голову. – Он с усмешкой покосился на принца. – Или ты теряешь хватку? Признаю, у меня есть преимущество – она знает меня всю жизнь. Но ты принц. – Он снова усмехнулся. – Это уравнивает шансы.
– Такие игры хороши с придворными дамами, – неприязненно ответил Дмитрий. Он обнаружил, что ему совсем не хочется подталкивать Эндрю к Эви, хотя вчера это казалось правильным, ему хотелось помочь мисс Милхэм. – Между прочим, подобные игры весьма жестки, особенно если в них играть с неискушенными деревенскими девушками. – Внезапно у него заболел живот. Скорее, всему виной пирожные. Слишком много пирожных.
Во всем надо соблюдать умеренность, всегда говорила его старая няня после того, как он чем-то злоупотреблял. Когда-нибудь он усвоит эту нехитрую истину, но, очевидно, не сегодня. Его соревнование с Эндрю – кто больше съест пирожных – было глупостью. Судя по гримасе Эндрю, тот тоже ощутил эффект от переедания. Они оба вели себя как глупые подростки. Эндрю громко рыгнул, и оба засмеялись.
– Так лучше.
Напряжение, возникшее между ними, исчезло, и Эндрю обнял друга за плечи. Он уже позабыл о мисс Милхэм и глупом пари. Это даже к лучшему. Дмитрий точно знал, что не должен втягиваться в бессмысленные игры с чувствами милой девушки. Для него здесь не могло быть никаких связей. Он вернется домой. А если он примет пари, то сердце невинной девушки будет разбито. И все же кое-что он может для нее сделать. Он поможет ей понять собственную значимость, разглядеть свою красоту, многократно повысить ее самооценку. Она не должна тратить силы на человека вроде Эдэра.
Эндрю любил только себя и всеми силами старался быть в центре внимания. Даже теперь, когда они были только вдвоем, он «работал на публику». Дмитрий неоднократно отмечал умение Эндрю привлекать людей. Во время их совместных путешествий по Европе бойкий язык Эндрю несколько раз оказывал бесценную помощь. Но здесь, в Англии, его самолюбование граничило с нарциссизмом. Подумав, Дмитрий решил, что мисс Эви Милхэм все же будет хорошей партией для его своенравного и бесцеремонного друга. Она будет любить его, несмотря ни на что, и со временем, возможно, сумеет заставить его увидеть, что в жизни главное. Но какую цену ей придется за это заплатить? Следовало найти ответ на другой вопрос: достаточно ли Эндрю хорош для Эви?
Дмитрий рассмеялся, удивленный направлением, которое приняли его мысли. Эндрю наверняка подумает, что друг смеется над его историей. А Дмитрий смеялся над собой. Кто он такой, чтобы вмешиваться в их жизни, решать их будущее? Он едва знал Эви Милхэм, а с Эндрю был знаком всего лишь около года. Ему не следует интересоваться чужими делами. Если не считать любопытства, он даже не мог сказать, что влечет его к тихой мисс Милхэм. Да и зачем? Возможно, все это знак, что ему пора возвращаться домой, осесть и зажить жизнью, которая была ему предназначена с рождения.
Все что ни делается – к лучшему. Его возвращение в отчий дом и брак неизбежны. Дмитрий тряхнул головой, чтобы избавиться от неприятных мыслей. Он не станет об этом думать. Пока не станет. У него еще есть время. Сейчас ему следует сконцентрироваться на ближайшем будущем. А дальше будет видно. Предстояло заняться раскопками, которыми он намеревался насладиться сполна.
На следующее утро, когда Эви и ее отец прибыли к месту раскопок, там кипела работа. Ее масштабы впечатляли. Несколько рабочих вывозили тележки с камнями и мусором, другие обметали пыль с крупных плит, надеясь обнаружить, что скрыто под ней. Много людей было занято просеиванием земли через сито в поисках мелких артефактов.
– Принц привез свою команду, – заметил отец Эви, когда они шли между работающими, стараясь никому не мешать. – Он очень методичен и эффективен. Его люди наблюдают за отдельными участками работ, так что ему не приходится обучать новых мастеров. – Это было напоминание о том, что Эви так легко позабыла накануне. Дмитрий Петрович – человек высокого происхождения, который привык, чтобы ему служили, привык руководить и направлять других. Он путешествовал со свитой, как и следовало ожидать.
Стоявший в отдалении Дмитрий помахал им рукой и жестом предложил подойти ближе.
– А вот и он, – сказал отец Эви со смешком. – Хорошо, что он сам нас заметил. А то я не сразу узнал его в таком одеянии.
Эви мысленно не согласилась с отцом. Дмитрий мог быть одет, как все рабочие – в прочные штаны, заправленные в пыльные сапоги, и свободную льняную рубашку – одежду труженика, а не принца; но она узнала бы его в любом облачении. Невозможно спрятать высокие скулы и невероятные глаза.
– Сэр Холлис, мисс Милхэм, добро пожаловать. – Дмитрий уже шел им навстречу. Его рубашка была расстегнута на шее, обнажая участок загорелой кожи, и уже покрыта пятнами пота и пыли. Он не просто работал вместе со всеми. Он напряженно работал. – Простите мой внешний вид. На сегодняшний день мы возлагаем большие надежды. Мы раскапываем столовую. По крайней мере, мы думаем, что это столовая. – Он широко улыбнулся. Его энтузиазм был заразителен. – Позвольте, я вам покажу. У нас есть нечто вроде карты. – Дмитрий подвел их к стоящему в стороне столу, на котором бумаги были придавлены большими и маленькими камнями.
Он взял книгу и раскрыл ее на испещренной пометками странице.
– Здесь есть двухстраничное описание аналогичной виллы, со ссылкой на выходящую на запад столовую, откуда можно было любоваться закатным солнцем. Если мы не ошиблись, это вилла военачальника Луция Артория. – Воздух вокруг них, казалось, потрескивал от владевшего принцем восторга, и Эви тоже почувствовала возбуждение. Но ее волновала не только перспектива интересной работы, но и близость потрясающего мужчины.
Он передал книгу отцу Эви.
– Описание короткое, но достаточно подробное. Здесь даже перечисляются некоторые предметы, находившиеся в доме. Мы уже нашли несколько артефактов – не тех, что указаны в книге, но предполагающих, что здесь жил человек, занимавший высокое положение на социальной лестнице. – Он тепло улыбнулся Эви. – Вы готовы рисовать? Я велел устроить для вас рабочее место в департаменте инвентаризации. – Он весело подмигнул. – Слово «департамент» у нас используют очень свободно. Надеюсь, условия работы не слишком грубы для вас. У нас есть только полотняный навес и несколько столов. Но мой ассистент Стефан обладает уникальными способностями и обеспечит вас абсолютно всем, что вам может понадобиться.
Эви почувствовала, что возбуждение немного улеглось. Ассистент. Конечно. Принц даже не собирался работать с ней. Что ж, это к лучшему. В его присутствии она не смогла бы сосредоточиться на рисовании. И нечего забивать себе голову всякими глупостями.
Дмитрий провел отца и дочь по площадке, обращая их внимание на самое интересное.
– Слева кухня. Мы обеспечиваем рабочих трехразовым питанием. Справа музей. Там мы храним находки, которые уже занесены в каталог.
Размах работ впечатлял. Это место вполне можно было назвать небольшим городом. Она даже не представляла, сколько людей необходимо задействовать для обслуживания такого масштабного проекта.
– Эта палатка – мои личные апартаменты. – Дмитрий махнул рукой влево.
Палатка? Эви почувствовала, что у нее сам по себе раскрылся рот, и закрыла его. Это было похоже на небольшой дом. Шатер возвышался в отдалении от площадки, вероятно, для обеспечения личного пространства.
– Вы здесь живете? – Она увидела, что отстала от мужчин, и ускорила шаги.
Принц кивнул:
– Да. Это необходимо. Следует соблюдать бдительность. Раскопки часто подвергаются разграблению. Я обнаружил, что только человеческое присутствие позволяет отпугнуть нежелательных гостей. – Дмитрий многозначительно взглянул на отца Эви. – Отлично помогает то, что я хороший стрелок. – Мужчины рассмеялись. Судя по всему, между ними возникло взаимопонимание, способное преодолеть любые социальные барьеры.
Вандализм? Эви все еще старалась осознать тот факт, что принц живет, как обычный землекоп, прямо на раскопках. И не важно, что для него построили едва ли не целый дом. Жизнь на открытом воздухе связана с целым рядом неудобств, особенно если человек всегда был окружен королевской роскошью.
– Вот ваше рабочее место, мисс Милхэм. – Принц привел ее под навес – полотно было укреплено между большими деревьями. Под ним были расставлены столы, разложены коробки, принадлежности для письма и рисования. Один из клерков уже трудился и при их приближении не поднял головы. Принц придвинул для нее стул. – Артефакты, которые необходимо зарисовать, находятся в этой коробке. К каждому прикреплена записка. Не поручусь, что все они написаны разборчивым почерком. Информацию необходимо скопировать вместе с рисунками. Нам потребуется три копии каждого рисунка.
Эви кивнула и села на предложенный ей стул. Мысленно она уже прикидывала, как лучше организовать работу. Ей не терпелось начать. Она внимательно изучила все, что лежало на столе, и заверила принца, что у нее есть все необходимое.
– Прекрасно. Тогда я вас оставлю. Позвольте мне еще раз отметить, как я благодарен вам за то, что вы согласились принять участие в моем проекте. – Он повернулся к отцу Эви. – Могу я рассчитывать на вашу помощь тоже, сэр Холлис? У меня есть вопросы.
Эви проводила мужчин взглядом. Оба довольно улыбались. Когда Дмитрий пришел в их дом, Эви боялась, что и обстановка, и люди покажутся ему слишком простыми. Но теперь она воочию убедилась, что он изо всех сил старается помочь собеседникам забыть о своем высоком статусе, заставить их чувствовать себя комфортно. Ему явно понравилась добродушная легкость ее отца, который вел тихую жизнь и предлагал дружбу и гостеприимство всем, независимо от социального статуса. Дмитрий откликнулся на это. Точно так же она откликнулась на искреннее восхищение принца своими работами. Эви потрясла головой, желая придать мыслям другую направленность. Она должна проявить себя, доказать, что Дмитрий не ошибся, выбрав ее. Она не сможет этого сделать, если будет весь день таращиться на него.
Ей потребовалось несколько минут, чтобы с головой уйти в работу. Сначала она заточила карандаши и приготовила бумагу. Затем, сделав глубокий вздох, приступила к делу. Это была очень приятная работа, полезная и позволяющая расслабиться. Рисуя, Эви могла забыть обо всем. Первым артефактом оказалась украшенная расческа. Эви положила ее на стол и начала рисовать.
Работать было несложно. Легкий ветерок делал воздух прохладным, но не сдувал со стола бумагу. Но так было только утром. Работа во второй половине дня показалась Эви намного менее приятной. Ветерок стих, и стало очень жарко. А еще ее одолевали мухи. Ничего страшного, сказала себе Эви, в сотый раз отгоняя назойливое насекомое. Всего лишь небольшое неудобство. Достаточно было взглянуть на место раскопок, чтобы понять, насколько комфортные условия созданы для нее. Там под палящим августовским солнцем люди грузили в тележки камни, возили их, очищали, просеивали мусор. Все они были потными и пропыленными, и принц в том числе. Археология – грязный труд. У Дмитрия растрепались волосы, рубашка стала серой. Он никак не был похож на представителя королевской семьи. В этот момент он был обычным мужчиной. Возможно, по этой причине ему так нравилась эта работа.
– Эви! – На ее стол упала тень, и девушка вздрогнула. – Что ты здесь делаешь? Я думал, ты уже давно ушла! – Эндрю сдвинул бумаги, собираясь присесть на край стола.
– Осторожно! – воскликнула она, досадуя на его невнимательность. – Чернила еще не высохли!
Эндрю отпрянул от стола и, изогнувшись, посмотрел, не успел ли испачкать панталоны.
– Спасибо за предупреждение. Не хотелось бы испачкаться.
– Вообще-то, я думала о рисунках, – буркнула Эви. Было бы крайне неприятно потерять плоды своих трудов из-за бездумной небрежности. – Я над ними трудилась весь день. – А он думает о панталонах. Рисунки важнее. У Эндрю, наверное, не меньше двадцати пар панталонов. Он настоящий фанат одежды. Раньше ей это нравилось.
– Что ты, Эви, – проворковал Эндрю, глядя на нее намного внимательнее, чем на рисунки. – Я же тебе нравлюсь. – Его губы сложились в озорную мальчишескую улыбку. Он выглядел удивительно красивым, одетый, как всегда, с иголочки.
Вероятно, она повела себя как сварливая мегера, причем не с кем-нибудь, а с Эндрю. Так ей никогда не удастся завоевать внимание этого мужчины.
– Извини, просто работа довольно сложная и очень трудоемкая. – Она понимала, что Эндрю не был художником и не мог оценить рисунки, выполненные свежими чернилами.
Эндрю стал рассматривать рисунки, впервые проявив к ним внимание. Некоторые он брал в руки и подносил к лицу, желая разглядеть детали. А Эви переживала, надеясь, что чернила уже высохли и не размажутся.
– Эви, а ведь это здорово. У тебя отлично получается.
– Спасибо. – Эви покраснела.
Когда Эндрю в последний раз делал ей комплимент? И делал ли вообще? Нет, не делал. Это первый.
– Мы должны тебя поблагодарить. – Эндрю положил рисунки на стол. – Дмитрий будет очень доволен. Кстати, он нашел сегодня что-нибудь интересное? – Он улыбнулся. Его глаза блестели.
– Ничего из столовой пока не найдено. Но люди работают.
– Плохо. Я знаю, он возлагает большие надежды на эти раскопки. – Эндрю потянулся к коробке с оформленными артефактами. – Что здесь?
– Украшенная драгоценными камнями расческа. – Эви перебрала свои рисунки. – Я ее сегодня рисовала первой. – Она нашла рисунок, показала Эндрю и с удовольствием отметила, что его глаза вспыхнули. Эви считала этот рисунок своей лучшей работой за весь день. Было нелегко изобразить маленькие драгоценные камешки, которыми была украшена расческа.
– Красиво. Музеи всегда проявляют интерес к таким вещицам. – Он внимательно смотрел на рисунок. – А где сама расческа? – Как раз в это время клерк унес коробку.
– Ее только что унесли в «музей». – Она указала на устроенное Дмитрием хранилище.
Эндрю не сводил глаз с рисунка.
– Ты не могла бы сделать для меня копию? Хочется иметь свой личный экземпляр.
– Я сделаю это завтра. – Эви было чрезвычайно приятно.
Подошел принц, и Эндрю с некоторой поспешностью отошел от стола.
– Ах, вот и ты. Давно пора появиться. Уже почти вечер. – Принц шутил. Он похлопал Эндрю по плечу и спросил: – Как наши дела? Тебе удалось обеспечить для нас необходимые припасы?
– Да. Твоя небольшая армия работяг будет получать продовольствие начиная с завтрашнего дня. Много овощей – как ты любишь. – Эндрю подмигнул Эви и взял в руки рисунок. – Мне кажется, Эви превзошла саму себя. – Он протянул рисунок принцу, и Эви неожиданно обнаружила, что волнуется. Она бы предпочла, чтобы Дмитрий увидел плоды ее трудов, когда она будет дома. Она затаила дыхание, с замиранием сердца ожидая вердикта.
– Превосходно, – объявил принц и улыбнулся. – Вы заслужили право идти домой. – Он покосился на Эндрю. – Надеюсь, ты найдешь возможность проводить Эви домой?
Сердце Эви забилось в ускоренном ритме. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Сначала Эндрю признал ее талант, а теперь отвезет ее домой. Зачем ей смотреть на Дмитрия, грязного, вспотевшего и усталого от тяжелой работы, если есть Эндрю – аккуратный, изысканно одетый, очаровательный?
– Нет проблем. – Эндрю протянул ей руку. – Всегда к твоим услугам, Эви.