Три дня из жизни обычных парней.
Один принимал их на хате своей.
День первый. Ребята ведут разговор
О том кто из них как играет в футбол.
– Вот кто из нас лучше, я или он?
– Конечно из вас сперва я чемпион.
Потом уж Никита, Веталя потом.
Виталю смутило лишь третее место,
Вопрос задаёт: – Почему, интересно?
Я бегаю быстро и в створ попадаю
И может единственно что мне мешает,
Так это выносливости не хватает.
– Вот в том-то и дело, – вставляет Никита-
Выносливость – это как сыпать сквозь сито,
Чем чаще трясёшь, тем быстрее исдохнешь,
Тебе не хватает ума, ты мой кореш.
– Да, самая суть, считаю и я
Баланс наблюдать, пока длится игра.
Решать подождать или всё же бежать
И стоит ли сила того виража.
– Да, как бы внутри ты себе раздели
На полчаса времени силы свои.
А ты вечно носишся как угорелый,
А во втором тайме совсем не у дела.
Виталя насупился, но несерьёзно.
Один против двух он не стал вставать в позу.
Он с ними согласен – не глупый совет,
Их тренер тому же учил много лет.
Но как поменяться что б услужить им?
Он этого сделать не может: «фиг с ним!»
Другой день. Никита и Вася («судья»)
Дружка и жену теребят за глаза.
Они собираются на выходных
Устроить пирушку по случаю их…
У них как пол года совместная жизнь
И с этим известием к Васе пришли.
Давай мол отметим, а то дома дети
И мать – инвалидка сидит взаперти.
Вот Вася считает: – Ведь он не татарин,
А взял себе в жёны татарку «апайку».
Никита на то же ему восклицает:
– И что же, я тоже имел опыт с ними.
Моя хоть метиска (и есть что потискать),
Но всё ж полурусская, но глаза узкие.
У ней был характер, – мечтать начал он.-
И всё же скажу, что все люди ведь разные,
Эта – такая, а та непричём…
– Да, я согласен, татарка иль русская,
Всякая может на деньги использовать…
– Эта конечно редчайшая мразь,
И ты с нею будь аккуратнее, Вась.
Да и с Егором, – бухнёт самогона
И понесёт его как с горы в омут.
День третий. У Васи страдают соседи…
Обычное дело для квАртала «Медик».
Таких «футболистов» здесь много живёт,
И кто здесь родился и с съёмным жильём.
Веселье по-плану, всё шло без изъяна.
Егор на балконе: – Что за обезьяна! —
Друзьям пальцем тычет в соседний балкон-
Здоровый мужчина и дети на нём,
Стоит, постеснявшись ответить на гон.
– Детей там штук шесть! Он аж скрючился весь! —
Злорадно хохочет Егор – пьяный бес.
От пьянства став смелым, с лукавством и гневом
Нашёл он себе и компанье проблемы.
Мужчина стоит и смотрит в упор,
Дескать я готов поддержать разговор.
Вот входит Никита с серьёзнейшим видом,
В охапку Егора. Егор: – Да иди ты!
Он хочет нам всем здесь там что-то сказать!
Ну хватит, Никита, комедью ломать!
Ну дай, отпусти! Я скажу пару слов.
О том что к услугам я тоже готов.
Никита Егора ведёт в ванную.
– Егор, я сейчас сам тебя изобью!
Коль не успокоишся – не отрезвишся.
Нормальный он парень, чего ты так злишся!
А Вася был тоже из умных людей,
Войдя на балкон, стал кормить голубей.
Дескать, не заметив ни ссор, ни обид
И делал усиленно дружеский вид.
Мужчина ушёл, свой покинул балкон.
Василий подумал: простил значит он.
И вот день четвёртый, что я не учёл.
Василий квартиру убрал и подмёл.
И несостоявшийся тот разговор,
Обдумывал долго, метя коридор.
Он думал: что всё же такое там было?
Ну лбами столкнулись б два глупых кретина.
Ну драка, впоследствии с долгой враждой,
Но он-то ведь старый, Егор молодой.
Ведь тоже он может в уме суть понять,
Что выпил наш кореш, зачем нагнетать?
Но выйди же сам и ему то скажи
И верно к нему попадёшь «на ножи».
Так думал Василий, от пьянки бессильный,
И после забыл монолог свой субтильный.
Забыл он до времени, как про`зошло
Неделю спустя безмасштабное зло…
Он дома сидел один – одинок,
Когда позвонил кто-то в двери, в звонок.
Стояла жена да-веш-не-го соседа,
Вся в горьких слезах, по-домашне одета…
Он ей «что случилась», а та кроме бреда
Связать и не может хоть парочку слов.
– Я вам помогу, я сейчас, я готов!
Но как оказалось, былО уже поздно.
И Вася ведь слышал – вибрировал воздух.
Как раз в той квартире слышны были стуки
И возгласы – крики: «ты с*ка! ты с*ка!»
И так десять раз, а может и больше.
Тот самый мужчина с ума сошёл вобщем, —
То есть как считают теперь все о нём.
Ребёнку его толь кошмарный был сон,
А может ещё что, но плакал лишь он
И тем он нарушил и папенькин сон.
А папе ведь в ночь надо быть на работе.
И так накопилось хлопот и заботы,
Что он толь с ума сошёл, то ли в бреду
Хватает парнишку и бьёт об плиту.
Удар показался не слишком уж жёстким,
И он головою об стену бьёт хлёстко.
Мальчишка ревёт и в крови его лоб,
А папа всё бьёт, а папа всё бьёт…
Я думаю так, что он понял, что поздно
Ему из`бражать, будто «дал сыну розог»;
И в бешенстве логика вывелась тут,
Устроить убийство и меньше дадут…
Не срока тюрьмы, а людских осуждений;
А может «аффектом» простят злобный день тот.