Чемоданы собраны, билеты куплены.
Вечером вторника мы сидели в зале ожидания аэропорта, готовые вот-вот вылететь в Париж. Через четыре-четыре с половиной часа самолет сядет в аэропорту совсем другой страны…
– Успокойся, – накрыл мою ладонь своей Родион.
Так. Не дергаться. Мы же парочка. Для парочки это просто невинное рукопожатие.
– Я спокойна. Повтори, пожалуйста, сколько мы должны пробыть в Париже?
– Думаю, несколько дней. Чтобы бабуля посмотрела на любимых внуков и сделала выбор в мою пользу, – самодовольно заявил Родион.
– На-а-адо же. Неужели твой Ерофей так плох?
– Елисей, – поправил меня Родион, – но ты можешь перепутать его имя. Он терпеть не может, когда кто-то называет его иначе… И да, Елисей такой скользкий тип.
– А ты не скользкий? Обманываешь бабушку…
– Я не скользкий, – обиделся Родион, – я предприимчивый! И жена у меня была… А вот у Елисея никогда одна девушка дольше недели не задерживалась. Он разгильдяй, лоботряс и спиногрыз. А я трудоспособный, активный…
– Порядочный, коммуникабельный, – передразнила его я. – Ты мне как будто резюме подкладываешь на стол и просишь принять тебя на работу… Ладно, извини. Надеюсь, все закончится очень быстро! И мы разведемся.
– Колечко на пальце жмет, да? – раздраженно поинтересовался Родион и отвернулся. Обиделся, что ли?
Пассажиров пригласили на посадку. Родион зашагал вперед, а мне пришлось семенить за ним. В самолете он с усмешкой наблюдал за моими попытками достать до полки, потом вздохнул и поместил сумку в нужный отсек.
– Я надеюсь, что ты не боишься летать, Танюша? – мило обратился ко мне Родион. – Это наша первая совместная поездка и первый перелет.
Ага, понятно… Входит в роль. Пора бы и мне начать изображать счастливую молодую жену.
– Нет, милый. Главное, чтобы ты не боялся.
Родион приблизился к моему уху и зашептал:
– Все парочки пользуются ласковыми прозвищами. Как ты будешь называть меня?
Его горячее дыхание обжигало кожу, а губы едва касались раковины уха.
– Как насчет зайки или пупсеныша? – спросила я, чтобы поддразнить Родю нелепым прозвищем.
– Фу…
– Котик?
– Нет. Елисей свою фальшивую жену называет котиком.
– Бегемотик?
– Что? Ты издеваешься? Еще назови меня крокодильчиком!
Я хохотнула.
– Ладно, Родя, я буду называть тебя… Медвежонок. Годится?
Родион задумался.
– А есть другие варианты?
– Что? Ты еще и выбирать будешь? Что мне первым пришло в голову, так тебя и называю! Выбирай между медвежонком и пупсенышем!
– Медвежонок, – вздохнул Родион.
Я вопросительно посмотрела на него.
– А мне чего от тебя ждать?
– Пироженка, – заулыбался Родион.
Га-а-ад! Намекает на мои прошлые пышные формы? Но Родион пояснил:
– Твои губки сладкие, как десерт…
– Нет, – отрезала я.
– Ласточка? Искорка? – предложил Родион.
– Назови меня еще зарей или звездой, – недовольно поморщилась я.
– Либо пироженка, либо ласточка, – упрямо заявил Родион.
– Ласточка, – скрипнув зубами, ответила я. – А тебе не кажется, что это чересчур?
– У нас будут оригинальные прозвища! Это плюс один балл к нашей репутации, – убежденно заявил Родион.
Пришлось поверить ему на слово. Родион еще раз пять за время полета заверил меня, что все пройдет как по маслу. Мне показалось, что он убеждал самого себя… Потому что легким и безоблачным наше пребывание в Париже назвать было нельзя!