Компания, состоящая из двух молодых людей и двух девушек, сидела в гостях у одной из них. Это были две подруги и два друга, один парень сожительствовал с девушкой, с которой и пришёл в гости, а второй пришёл с ними за-компанию. Они лениво сидели и общались так же лениво на самые бесполезные темы. Как вдруг среди неинтересной болтавни, рассказываемой сожительницей гостя-парня, его друг брякнул ей: «Ты лучше расскажи как и с кем ты кувыркалась на днях.» – и холодно при этом посмотрев ей в глаза. Первым его упрекнула хозяйка квартиры, у которой они сидели в гостях, дескать думай что говоришь, возможно ли такое вообще говорить. Но парень и сам понимал невозможность говоримого и поэтому сыграл ва-банк. Дело в том, что на днях он видел эту самую девушку в подвыпившем весёлом состоянии в компании одного знаменательного джентльмена… И конечно глупо было бы полагаться на столь слабенькое свидетельство, как усаживающуюся пьяную кокетку в машину к известного сорта господчику (впрочем у нас по са-амым меньшим меркам пол страны таких господчиков), при столь серьёзном обвинении. В таких случаях «адвокаты» любят говорить: «Ты свечку держал?», но ведь например не нужно держать свечку, чтобы обвинить красящегося мужика в гомосексуализме; и если утрировать, то в действительности просто физически не достанет свечек, чтобы осветить все ежедневные преступления и мерзости.
Юноша знал характер подруги его друга и это было вторым аргументом, хотя и тоже не материальным. И поэтому решился на такой манёвор: в случае если бы он был неправ, хотя в правоте своей он не на секунду не сомневался, то формально выглядел бы просто дураком, сказавшим грубую глупость. Это могло произойти и в том случае, если бы блудная девушка как-нибудь удачно выкрутилась. Но не такого характера она была…
– Ты дура-ак что ли? – сказала она ему, смотря на него боящимися глазами и покраснев при этом слегка. Да, она скорее всего и пыталась изобразить невинность, но что-то не зависящее от неё выдало её. Голос её присёкся и в голове вместо мыслей появился вакуум, несколько мгновений она силилась понять как и что ей ответить, но ничего не получилось, – настолько честная была девушка, как это ни парадоксально звучит. И эти мгновенья и сыграли победную свою роль. Мельчайшая деталь, тупое это молчание и некоторые другие изменения в ней отразились в уме её сожителя- друга парня, для которого он и обличал её.