Ключарь снял с полки трактат Фомы Кемпийского «О подражании Христу», сел за стол, раскрыл на том месте, где была закладка, и вслух, тихо и неторопливо стал читать.
«Много у Иисуса любителей царства Его небесного, но мало носителей креста Его. Много у Него искателей утешения, но мало искателей страдания. Много находит участников трапезы, и мало участников воздержания. Все хотят со Христом радоваться, но не многие хотят что-либо претерпеть за Него. Многие последуют за Иисусом даже до преломления хлеба, и немногие до того, чтоб испить чашу страдания. Многие чествуют чудеса Его, и немногие следуют крестному поношению. Многие любят Иисуса, покуда не встретят бедствий. Многие восхваляют Его и благословляют, покуда принимают от Него что-либо в утешение, а как только скроется Иисус и хотя на малое время оставит их, впадают или в ропот или в чрезмерное отчаяние».
Подумав, ключарь второй раз прочитал текст. Снял очки, откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза. Перед ним предстала маленькая комната с серыми стенами и низким потолком. За грубо сколоченным столом сидят молодые мужчины, едят козий сыр с лепешками, пьют вино и оживленно разговаривают. Лишь один ушел в себя, думает о своем. Судя по тяжелой задумчивости, мысли его безрадостны. Складывалось впечатление, что происходящее вокруг не имело для него значения.
Петр отпил вино, поставил чашу, посмотрел на Йешуа.
– Равви, какие думы одолели тебя?
– Мне недолго осталось жить, – ответил проповедник.
– Не накликай беду! – вздрогнул Петр.
Йешуа грустно усмехнулся.
– Разве можно накликать то, что уже прячется в складках одежды?
– У тебя просто дурное настроение, – вмешался Фома. – Ты пьешь воду. А ты выпей вина, оно тебя немного развеселит.
– Я слышу, как стучат молотки.
– Это в соседнем доме готовятся к свадьбе, – пояснил Иосиф.
– У тех молотков, которые слышу я, другой звук.
– Ты сильно преувеличиваешь, – сказал Иосиф. – Нет никаких причин преследовать тебя.
– Первосвященник думает иначе.
– Почему?
– Завтра он мне об этом скажет.
Запала тишина. В дверном проеме боязливо посвистывал ветер.
– Мы будем с тобой до конца, Йешуа! – горячо сказал Фома. Глаза его горели решимостью.
– Да, Йешуа, мы не позволим людям Каиафы схватить тебя! – встал Яков, сын Заведеев.
Почти каждый нашел слова, чтобы поддержать Учителя. Но они не приободрили Йешуа. Глаза его еще более погрустнели, в уголках губ еще резче обозначились складки.
– На всякой пирушке друзья клянутся в верности, – вымолвил он. – Но утром все забывается.
– Йешуа, ты несправедлив! Мы любим тебя и пойдем за тобой всюду! – воскликнул Петр.
– Легко любить, когда не нужно идти на крест…
– Ваше Высокопреподобие!
«Странно, кто мог так обратиться к Йешуа?» – подумал ключарь и снова услышал: «Ваше Высокопреподобие!»
Ключарь открыл глаза. Перед ним в учтивой позе стоял протодиакон Филарет.
– Ваше Высокопреподобие, – повторил протодиакон. – Не хотел бы беспокоить, но и не поставить в известность об увиденном счел бы неверным.
– Слушаю вас, отец Филарет.
– Перед храмом полно народа. Люди очень возбуждены.
– Прихожане?
– Да, там есть и прихожане. Но в основном люди случайные.
– Вас что-то тревожит?
– Как вам сказать, Ваше Высокопреподобие… Среди них объявился проповедник. Называет себя Иисусом.
– Кем?
– Иисусом.
– Еще один сумасшедший!
– Так оно и есть! Только это очень странный сумасшедший.
– Странный? Чем же?
– Он исцеляет больных.
– Знахарь, что ли?
– Наверное.
– Реально исцеляет или головы людям морочит?
– Реально исцеляет. Вчера подростка, с детства страдавшего церебральным параличом, на глазах у всех поднял. Тот встал из кресла-каталки и пошел.
– Они в сговоре!
– Вначале я тоже так думал, Ваше Высокопреподобие. Но он здесь уже третий день и каждый день кого-то исцеляет. Одну женщину избавил от экземы, другую – от рака.
– От рака?
– Да.
– Чушь! Он может объявлять, о чем угодно! Поди проверь!
– Женщина в тот же день побежала в онкоцентр. Там сказали, что ошиблись в постановке диагноза: у нее ничего нет.
– Могли действительно ошибиться…
– У нее на руках результаты прежних обследований…
– Хороший знахарь!
– Есть проблема, Ваше Высокопреподобие, – сказал протодиакон.
– Какая? – насторожился ключарь.
– Он ведет странные разговоры.
– В чем же их странность?
– На днях нас посетил патриарх. Так он перед всеми высмеял Его Святейшество.
– Каким образом? – насторожился отец Ионафан.
– Спрашивал, почему приехал на дорогой машине и с охраной. Говорил, что купола храма покрыты золотом, чтобы подкупить Господа.
– Что?!
– Назвал Господа взяточником.
– Откуда такие сведения?
– Один нищий поведал.
– Что он еще говорил?
– Что для общения с Богом храмы не нужны. Православную церковь обозвал министерством. Говорит, пришел научить людей любить друг друга.
– И как воспринимает эти речи народ?
– По-разному. Кто только подходит на площадь, не верят. Но, послушав его, начинают сомневаться. И исцеление делает свое дело.
– Ловкий шарлатан!
– У него на руках шрамы, как будто его действительно прибивали гвоздями к кресту.
Отец Ионафан внимательно посмотрел на протодиакона.
– Может, позвонить в полицию, чтобы не позволяли собираться возле храма? – предложил отец Филарет.
– Это ничего не даст, – сказал ключарь. – Они соберутся в другом месте.
– Ну и пусть! Главное, чтобы не возле храма.
– Через неделю они снова придут сюда.
– Вы полагаете?
– Не сомневаюсь!
– Что же делать?
– Он еще на площади?
– Ушел, Ваше Высокопреподобие. Но люди еще не разошлись. Обсуждают увиденное.
Ключарь прошелся по комнате, остановился у окна, выходившего на Москву-реку.
– Он завтра придет? – не оборачиваясь, спросил протоиерей.
– Он каждое утро приходит, – ответил протодиакон. – Лечит, беседует. Уверяю вас, завтра людей будет не меньше тысячи!
– Не меньше тысячи! – воскликнул ключарь.
– Да, Ваше Высокопреподобие, не меньше тысячи.
– Я завтра пойду туда.
Протодиакон удивился.
– Стоит ли, Ваше Высокопреподобие? Это может не понравиться патриарху.
– Но как можно судить о чем-то, не увидев это собственными глазами?
– Мы вас обеспечим подробной информацией. Наши люди там уже работают.
– Работают? – удивился ключарь.
– Да. Я распорядился.
– Я хочу увидеть этого человека! – решительно сказал протоиерей, дав понять, что разговор закончен.