Эльфов не было. Зоя внимательно осмотрела свою комнату, а особенно кукольный домик. Она надеялась, что, если они вернулись, и, не застав ее, все же отправились на поиски Камней, то, возможно, оставили записку или еще что. Но какие-либо признаки их появления здесь отсутствовали полностью.
«Завтра уже четвертое апреля. Допустим, они Камни свои искать отправились, но, сколько они их искать-то будут. А самый главный все равно у меня. Так ведь и весна может совсем не наступить. А может быть, что-нибудь случилось в их мире, и они не смогли вернуться, или им нужна помощь!» – Зоя была просто в отчаянии. Слезы готовы были политься из ее глаз, но она вспомнила о школьном мокром происшествии и взяла себя в руки. Девочка села на стул возле кукольного домика и стала думать.
«Вот если бы я сама могла отнести Камень», – эта мысль заставила Зоино сердце застучать сильнее. Она еще немного посидела, потеребив пальцами синий кулон и взволнованно покусав губу, а потом решительно встала, что-то написала на листочке бумаге, который так и оставила лежать на столе, вытащила из нижнего ящика комода небольшой фонарик и стремительно вышла из комнаты.
* * *
На чердаке было уже темно. Слабый сумеречный свет апрельского вечера просачивался сквозь небольшое оконце, но не столько освещал комнату, сколько придавал ей загадочный вид, обозначая лишь слабые очертания загромождавших ее непонятных предметов. Зоя включила фонарик. Его луч сразу же высветил большие напольные часы. Они молчали. После того, как эльфы отправились к себе домой, Зоя остановила их, чтобы они не звонили здесь, на чердаке, каждый час.
Мама и папа еще не вернулись с работы, а бабушка ушла к подруге. Зоя была одна. Она стала пытаться завести часы, вспоминая весьма толковые указания Мэла, и через какое-то время ее старания увенчались успехом, – часы ожили и наполнили комнату своим умиротворенным тиканьем. Что же дальше? Зоя прикоснулась к часам в том месте, где это делали эльфы, и стала вспоминать, что они при этом произнесли. В голову лезла всякая абракадабра, которую девочка старательно проговаривала, но толку не было. Зоя злилась на себя, что не удосужилась внимательно послушать и запомнить то заклинание, которое выкрикнули Мэл и Эваин. А может, нужен звук боя часов, – эльфы же отправились к себе как раз тогда, когда часы звонили. Зоя перевела стрелки часов так, чтобы они показывали двенадцать. Внутри часов что-то заскрежетало, и они начали бить. Протяжный громкий гул заполнил небольшое пространство чердака, Зоя скорее снова приложила руку к тому месту, к которому прикасались эльфы, и стала проговаривать то, что ей казалось созвучным услышанному заклинанию. Вдруг вспышка белого света озарила комнату. На какое-то мгновение весь чердак осветился так ярко, как не освещался и днем, потом свет неожиданно погас, но через секунду вспыхнул снова, уже меняя свой цвет и переливаясь всеми красками радуги. Свет этот был такой ослепительный, что Зоя кроме него вообще перестала что-либо видеть. В глазах зарябило и даже стало больно смотреть. Она закрыла глаза рукам, но свет пробивался даже сквозь сомкнутые ладони. Через несколько секунд Зоя почувствовала, что невозможно яркое свечение исчезло. Она осторожно убрала руки от лица и открыла глаза… К ее удивлению вокруг был все тот же, знакомый, запыленный чердак со старым хламом – не изменилось ничего. Девочка была готова увидеть что угодно, но только не это. Она оторопело стояла и никак не могла прийти в себя после случившегося. Но тут неожиданно откуда-то снизу тонкий голос воскликнул: