Глава 5 Охота на крысу
После случая с игрушкой домовёнок долго ходил расстроенный. Совесть его мучила, что лишил Анечку подарка. Ещё, как назло, у папы Кривошлыкова было мало работы. Обычно он людей лечил, а тут никто к нему не приходил. Словно все одновременно поправились. А мама Ани – писательница – никак не могла закончить книгу, чтобы продать ее подороже. Денег становилось всё меньше. В доме чувствовалось всеобщее расстройство, и Мохнатик думал, чем же помочь.
Но время шло, и эта история быстро забылась, а вот Крыска-Лариска так и осталась в доме озорничать – то картошку понадкусывает, то сыр украдёт из холодильника. А там и совсем перестала бояться и начала приходить к Мохнатику на печку спать.
Как-то раз залезла Крыска-Лариска на лежанку домовёнка под одеяло и стала грызть кусок хлеба. А Мохнатик тут как тут – вернулся немного отдохнуть после работы. Открыл одеяло, а там Крыска-Лариска лежит себе и бежать не думает. Домовёнок совсем разозлился! Решил извести вредную Крыску-Лариску.
Пошёл он в дровяник, взял полено берёзовое, разрубил его пополам и снял берёсту. Затем немного постругал её ножичком, и получились лыжи. Из мешка холщового верёвку сделал, петельку приспособил и стал крысу ждать, когда та придёт в сени за новой порцией сладкой морковки. Ждал, ждал и дождался.
Крыска-Лариска прыгнула на стол, открыла крышку на ведре да голову в него и засунула. А Мохнатик изловчился, накинул на неё верёвку и затянул покрепче. Начала крыса выворачиваться, укусить Мохнатика хотела, но не получилось. Крепко он в неё вцепился и верхом оседлал. Крыса со страху побежала на улицу. А домовёнку того и надо.
Выскочила крыса на улицу, а там снегу по пояс! Она всё равно бежит, всё ускользнуть от Мохнатика хочет! Надеялась, что в сугробах домовёнок не удержится да её отпустит. Не тут-то было! Домовёнок в два счёта выхватил из-за спины лыжи и надел их на тапти, за верёвку покрепче взялся да ещё ловчее поехал. Весело ему! Едет быстро на лыжах, крысу погоняет! Снег в разные стороны из-под лыж веером летит! А домовёнок то на бугорке подпрыгнет, то кувырок в воздухе сделает. Радуется! Веселится!
Вот уже и деревня за поворотом скрылась. На улице стемнело. Вьюга завыла. А домовёнок всё крысу не отпускает. На лыжах кататься – одно удовольствие. Вдруг смотрит, а Крыска-Лариска плачет.
– Стой ты! Ну-ка, остановись! – крикнул Мохнатик. Крыса тут же замедлила бег и спряталась под ёлкой. – Не реви! Сама виновата. Не нужно было у меня на лежанке хлеб есть да по дому безобразничать.
– Когда я была нужна, вы сами меня домой привели. А теперь вот так, да?
Она вытерла слёзы и попыталась снять с себя веревку, но перегрызть её не получилось. Зубы стучали от холода и совсем не слушались.
– Так я просто не хотел, чтобы ты дома всё перегрызла.
– А кушать я что должна? Я же крыса! А мы – крысы – всегда всё грызем! Натура у нас такая – грызокусательная. Знать надо! – она подняла кривой палец с длинным ногтем.
– Ясно. Давай тебя развяжу.
Крыса недоверчиво повернулась спиной, и Мохнатик развязал веревку.
– Прости меня, пожалуйста, – виновато опустив голову, попросил домовёнок. – Надо было с тобой просто поговорить. Я не подумал.
– Ха!
Крыска-Лариска демонстративно отвернулась и громко фыркнула.
– Ещё бы! Не подумал он. Ещё верхом ездить на мне вздумал!
– Прости, пожалуйста. Я больше так не буду.
– Буду – не буду, – передразнила она, и её взгляд остановился на лыжах. – Так, давай мириться, мизинец давай.
Домовёнок спрятал ручки за спину.
– Это еще зачем?
– Эх, темнота! – махнула она. – Чему вас только учат? Давай-давай, не откушу, так и быть.
Крыска засмеялась, взяла Мохнатика за пальчик и весело затараторила:
– Мирись, мирись, мирись и больше не дерись, а если будешь драться, то я буду кусаться. А кусаться нам нельзя, потому что мы – друзья!
Так Мохнатик и Крыска-Лариска помирились, а потом решили, что каждый будет жить у себя дома и иногда приходить друг к другу в гости. В знак примирения Крыска забрала лыжи и довольная уехала к себе в норку.
Мохнатик вернулся домой поздно, выпил горячего чаю из самовара и улёгся спать. А к ночи дед пришёл проверить, как у внучка дела. Обрадовался дед, что Мохнатик с Крыской-Лариской помирились. Но перед тем как уйти, всё же сказал: «Всегда думай, прежде чем что-то сделать».