Глава 1. Большой дом. Глава, в которой рассказывается о том, кто такие мелкаши-хоммусы
В одном самом обычном доме, таком, как ваш, например, жила самая обычная семья людей. Так же в этом же доме жила и самая обычная семья мелкашей по фамилии Хоммусы.
В каждом доме найдутся укромные уголки для них, не видимых для человека, но вполне существующих созданий-мелкашей. Это маленький народец. Люди для мелкашей казались великанами. Например, ботинок Ника, еще маленького мальчика-человека, был огромным для них – десять мелкашьих шагов в длину и пять в ширину.
Отличаются внешне от людей они тем только, что очень маленькие. Римми, например, чуть ниже спичечного коробка – это пять сантиметров. Дедушка Хомм повыше, Понти пониже Римми – она же девочка. Бабушка Бобетта была тоже невысокой.
Движения у мелкашей чаще порывистые, взгляд быстрый, повадки напоминают немного кошачьи. Скоростью реакции, сноровкой напоминают еще маленьких обезьянок, но глупых ужимок у них нет. А все потому, что начеку надо быть каждую секунду: слишком много опасностей их подстерегает.
У Мелкашей большие изумрудно-зеленые глаза, редко ярко-синие, но всегда очень добрые. Им тяжело живется, особенно если они находятся на природе.
Мелкаши созданы, чтобы оберегать хороших людей и спасать их жилища от опасностей. В разных странах их называют по-разному: то домовыми, то духами, то гномами и много как еще.
Читатель, наверное, скажет, что это не новость, такие сказки мы уже знаем, много их, но я хочу заверить (только говорить надо шепотом) – это не сказки, это правда, только никому не рассказывайте, они действительно существуют, уж я-то знаю. Откуда? Из достовернейшего источника!
При таком небольшом росте в мелкашах нет ни капельки волшебства, ну вот ни капельки. Они бы и хотели быть невидимыми, но, так как они состоят точь-в-точь, как люди, из плоти и крови, им не исчезнуть внезапно просто так.
Надо быть шустрыми и умными, а еще владеть правилами маскировки и бесшумной ходьбы, планировать выходы в большой дом заранее и иметь норки и уголки, где можно спрятаться и отсидеться.
Они тренируются и учатся всему с детства, с пеленок, им это совсем не сложно, вот поэтому их никто и не видит. А они видят все, особенно маленьких детей, которые не слушаются взрослых. Им это смешно.
У мелкашей непослушания нет, они очень послушные с детства, такие вот они. Хотя бывает всякое, но они очень стараются слушаться.
В стыках смежных стен и между бревнами в домах всегда есть проходы, по которым им, мелкашам, удобно передвигаться.
Их неслышные шаги разве тихим шелестом прошуршат иногда ночью, в небольшой щелке мелькнет тень и исчезнет тут же. Люди их не видят, не потому что они невидимые, а потому что они не хотят, чтобы их видели, незачем это. От природы они наделены чуткостью, зрением и слухом такими же, как у людей.
Мелкашей увидеть ну почти невозможно – они очень шустрые, особенно мелкаши-дети.
Всегда считалось, что домовой – это лохматое существо неопределенного пола, которое живет в камине, на кухне.
Люди придумывали, как он выглядит, но мало кто знает, что лохматых и немытых нет, а существуют, и действительно живут существа, которые веками сопровождали людей, охраняли их жилье от напастей, таких, как пожар, затопление, находили важные мелочи, потерянные хозяевами домов.
Это и есть мелкаши.
Их видели в разные времена, о них пишут сказки, придумывают всякое, говорят, что живут они только у хороших людей, а злых обходят стороной.
Их много, хотя никто не считал. Характером походят на людей, живущих в доме.
Показываются, бывает, детям несмышленым, глубоким старикам, тем, кому не поверит никто.
Ценных вещей мелкаши не берут, берут только то, что не надо людям, да и то чуть-чуть.
Итак, Римми и Понти сегодня ночью решили пойти на кухню: знаете ли, в кухонных ящиках всегда находится много всего интересного – нет ничего лучше хрустких чипсов с сыром и лимонада.
На кухне можно было шуметь, сколько хочешь, ночью ведь там никого нет. Поэтому ребята любили туда ходить.
– В кухонных шкафах всегда пыль! – с досадой сказал сегодня Римми, расчихавшись.
– Апп-чхи-чхи-чхи, – только и слышалось от ребят, хорошо, что хозяева давно спали и их никто не мог услышать.
В кухонный шкаф почти у самого пола шел какой-то лаз, мелкаши всегда знают, что в отверстия, прогрызенные мышами, лучше не лезть, но тут они решили сделать исключение и нырнули в него.
В этом кухонном шкафу и было сегодня то, что их всегда привлекало, – чипсы.
Очутившись внутри, они осмотрелись: в полумраке вокруг них стояли различные банки-склянки, наполненные крупами, макаронами или сушеными листочками.
Сегодня посередине всего этого лежал листок бумаги, а на нем кусочек колбасы.
– Ха, вот легкая добыча, – хмыкнул Римми, – главное, чтобы она была свежая. Отлично!
Понти его опередила и прыгнула на листок первая. Но что это? Её ножки прилипли к листку.
– Ой-ой-ой! Римми! Не ступай на листок! – с трудом удерживая равновесие, крикнула она.
Поздно – одной ногой Римми тоже прилип, но, быстро выдернув ногу из тапка, оказался на свободе.
Что это за гадость? И так не вовремя они рассмотрели мышь с красными глазами, нарисованную на середине листа бумаги с очень клейкой массой на нем.
– Это же! Это же ловушка!
– Только не упади!
– Если ты прилипнешь и руками, я не смогу тебя вытащить оттуда, стой тихо, сейчас придумаем что-нибудь, – пытался успокоить ее Римми.
Опершись на какой-то кулек одной ногой, другой встав на свой, почти целиком увязнувший тапок, Римми дотянулся до руки Понти и резко дернул ее на себя. Так они и упали вместе на пол рядом с опасной ловушкой.
– Дедушке рассказывать об этом не надо, – сказал шепотом Римми, – а то больше нас одних не отпустит.
Они сидели рядом с листочком-ловушкой и смотрели, как башмачки Понти понемногу погружаются в липкую, клейкую массу.
– Ладно, пойдем домой, что-то мне чипсов расхотелось, – сказал Римми, – по дороге надо придумать, куда делись твои тапки, да и мой один.
И ребята, шмыгая носами, поплелись домой. Тут уж им было не до смеха.
Бесшумные шаги мелкашей во многом обязаны их обуви. Умелый дедушка Хомм делает всей своей семье валенки. Валенки бывают разные – для девочек или для мальчиков, и делаются они из комочков пыли и ворсинок, что дедушка собирает по углам дома.
Римми стащил из кладовки две пары новой обувки – для себя и для Понти. И бабушка этого не заметила.
Взрослея, мелкаши все лучше ориентировались в доме, и дедушка Хомм отпускал ребят вдвоем, почти не опасаясь за них. Дни проходили быстро и весело. Ребята были всегда при деле.
Об устройстве их домика под полом второго этажа можно долго рассказывать.
Мелкаши очень любят уют и всегда стараются устроиться как можно лучше. В большом доме по проемам, которые находятся между протканными мхом стенами и обшивкой, они проходили в зал – самую большую комнату в доме.
Сруб для дома делали из огромной толщины сосен, которые шли только на строительство кораблей в прежние времена. И благодаря этому мелкаши могли пройти там, не нагибаясь. Конечно, сначала нужно было постричь и вынести оттуда мох и сделать настил, что-то вроде тропинки, по которым надо было шагать и не оступиться, а то падение неизбежно в темноте, да и нашуметь можно было. Если бы хозяева услышали, подумали бы, что это мыши, а люди мышей не любят за то, что они портят электропроводку, из-за этих зверьков случаются пожары.
Именно поэтому дому, где живут мелкаши, повезло, так как там не бывает мышей, они их умело прогоняют и избавляют людей от этой напасти.
Но самое главное для жизни – это вода. Неподалеку от их гнездышка, или, можно сказать, норки, проходила труба водоснабжения с ослабленной муфтой. По счастью, хозяин большого дома был неважным сантехником и не туго затянул муфту.
Дедушка Хомм смог ее еще больше ослабить, и оттуда сочилась по капельке в полчаса вода.
Римми было одиннадцати лет отроду, Понти – десять лет. Ребята были уже большие, но за ними стоило присматривать, так как они могли совсем забывать о времени и долго не приходить домой, о чем дедушка и бабушка всегда беспокоились.
Именно этот дом мелкашам подходил больше всего, так как тут жили люди хорошие, да, впрочем, вот их точные портреты.
Глава семьи, хозяин большого дома, был рассеян, он постоянно терял свои зажигалки, спички, много курил, от его терпких сигар дедушка Хомм постоянно чихал, когда бывал в его комнате.
Супруга его – Хозяйка. Она была очень хорошей женщиной во всех отношениях, у нее почти всегда и почти везде был порядок. Был также маленький мальчик Ник и его мама.
Еще жил кот Маркус. Он имел такой же рассеянный характер, совсем как у хозяина дома.
Кот всегда знал: мелкаши рядом. Ведь нюх у кота острее, чем у собаки, но со времени, как он был котенком, он так привык к ним, что скоро они перестали его интересовать.
Маркуса дедушка Хомм подкармливал, когда он был котенком, совсем крошечным пушистым малышом и покачивался на своих маленьких и коротких лапках. Он подбегал к нему за кусочком колбасы. Котенок привык к своему другу и никогда его не трогал. А потом так же он привык к ребятам – Римми и Понти.
Котенок для ребят был размером с большого льва, полностью в мохнатой, рыжей и мягчайшей шерстке. Правда, в отличие от льва он был невероятно милый.
Римми даже прокатился на его спине как-то, но со временем подросший котенок начал шалить и стал опасен для ребят.
Когда он стал взрослым котом, никакого смысла в мелкашах для него уже не было, около него можно было даже пройтись и дернуть за шерсть – эффекта не было, только смех один. Кот приоткрывал один зеленый глаз и тут же его закрывал, как бы намекая: "Не беспокойте меня, я отдыхаю".
Мелкаши у себя дома одеваются ярко, зеленый цвет они особенно любят. Но на вылазку за едой и другой добычей они одеваются в цвета комнаты, в которой собираются искать еду, например, в зале обои светло-розового цвета с блестками – делать нечего, надо нарядиться в одежду такого же цвета. Дедушка Хомм и Римми, когда выходили в зал, были одеты по-девчачьи. Бабушка Бобетта и Понти хихикали над ними, когда они так одевались.
Мелкаши были всегда готовы к неожиданностям и имели в разных частях дома укрытия с едой и водой, на всякий случай, если по какой-то причине им было не выйти оттуда. Мало ли, гости в большой дом нагрянут. Вот и приходилось сидеть и не выходить и день и даже, бывало, два дня в укрытии, жуя песочное печенье, сухой изюм и грустно наблюдая за пришедшими гостями.
Римми ловил на подоконниках в большом доме светлячков-жучков, которые светятся в темноте. Они ему очень нравились. Он их даже иногда брал с собой на вылазки в большой дом.
Жучки от него не сбегали, так как он их подкармливал. Так они и жили у него в коробке-сетке. Ночью на кухне мелкашей, где они жили, было не так темно. От них в темное время суток исходил мягкий и зеленоватый свет. Конечно, он был не такой яркий, как от лампочки, но все же свет. Да и домашние питомцы – давняя мечта ребят. Но Понти сторонилась этих жуков, сама не знала почему. А Римми их даже дрессировать пытался, однако толку от этого было не много. Они только и делали, что ели и давали свет.
Зимними вечерами хозяин большого дома, мастерил игрушечную яхту для своего внука. Дело продвигалось совсем медленно, так как процесс был кропотливый. Работал он всегда в мастерской. Это было совершенно замечательное помещение. Мелкаши любили туда заходить, там можно было найти много всего нужного, да и интересно было смотреть, как люди, дедушка и внук, делают яхту. В окна светило яркое зимнее солнце, на верстаке были разложены инструменты. Внук время от времени подавал дедушке то молоток, то малюсенький узкий шурупчик, то планку для скрепления боков яхты. Он любил смотреть на обожаемого деда, когда тот что-то мастерил.
Длина яхты должна быть примерно метр, но получалась она поменьше. На ней планировалась самая настоящая оснастка, с якорем, парусами из белоснежного шифона. Мальчишка с замиранием сердца ждал спуска на воду, который должен был состояться в начале мая, когда уйдет последний лед с озера. Римми и Понти часто наведывались в мастерскую.
Шел месяц март, дедушка Ника зашкуривал округлые деревянные бока и раздумывал, как прикрепить тяжелый киль к корпусу. Очки поблескивали, клей вкусно пах, работа приближалась к концу, оставалось еще оформить палубу.
– Вот здорово! Такой яхты ни у кого не будет! – радовался Ник и прыгал на одной ножке вокруг, а иногда усаживался перед яхтой и смотрел на неё мечтательно.
Он уже представлял себе, как корабль будет скользить по волнам на ветру, а он будет держать его за канат.
– Хм, хм, мачту придется приварить сваркой, – пробормотал дедушка, это я на улице сделаю.
Шифон пах просто замечательно – свежей китайской синтетикой. Белая краска красила просто отлично, поблескивая на ярком свете.
– Ну, а киль для нашей яхты – это отдельная история, – дедушка, – его надо отливать из свинца! Иначе никак, в корабле главное – тяжёлый киль! Ведь это то, на чем держится равновесие.
Уже следующим утром растопленный темный булькающий свинец потек серой лентой в форму для киля. Её дедушка сделал из плоской жестяной коробки для чая в виде рога. И раз – сверху поставил крючок, который был впоследствии закреплен в дне яхты. Все это было опущено в холодную воду, и свинец застыл.
– Ну, вот! – воскликнул он. – Киль готов!
Было утро одного мартовского воскресенья.
Римми сидел один на самой верхней полке в мастерской и ждал, когда повесят киль на яхту. Он наблюдал, как ворсинки и пылинки, светясь в солнечном свете, пролетали мимо. При этом он жевал изюмину, обхватив ее обеими руками, такая она была большая.
Вдруг, даже подскочив на месте от неожиданности, он услышал фразу: "Киль готов!".
К сожалению, он пропустил самое интересное, так как киль уже был закреплен в днище яхты.
Внимательно рассмотрев все, он отправился к Понти, которая с бабушкой занималась какими-то домашними делами вроде вытирания пыли, и рассказал ей, что киль установили.
Той же ночью они обследовали все уголки яхты. Посидели внутри, представив, что за бортами озерная вода. Понти даже подмела пыль внутри и протерла носовым платком маленькое стеклянное окошечко.
Размечтались не на шутку. Но, высунувшись из люка, они с грустью увидели темную мастерскую. Темную, так как была уже ночь и пласт лунного света тускло ложился на пол. А на дворе стоял март с морозными ночами.
Попрыгав на палубе, Римми сказал: – Эх, весело тут, быстрее бы уже на озеро.
Уцепившись за свисающую нить, он обогнул по воздуху широкую дугу и спрыгнул на корму.
Еще немного походив кругами по окрашенной белой краской палубе, они подошли к краю и, взявшись за нить, которая огибала все края яхты, заглянули вниз.
Римми и Понти с борта яхты увидели метнувшуюся тень по освещенной луной части пола.
Стало не по себе.
– Это, очевидно, крыса, – предположил Римми.
– Или большая мышь, – добавила шепотом Понти.
Ребята спрыгнули с яхты и понеслись в укрытие, а там и домой поспешили побыстрее. Стало жутко от непонятного юркого соседа.
Когда они пробирались по длинным ходам домой, венцом ниже протискивался кто-то очень немаленький, точно, не полевка.
Спешно перебирая лапками и странно фыркая, существо неслось в ту же сторону, что и ребята.
Римми и Понти, конечно, опередили это существо и, выставив оба фонарика в тот ход, по которому крался неизвестный зверек, напугали его светом, да так, что он замер и поспешил удалиться восвояси.
У Понти засвербело в носу от пыли и, зажав носик, она чихнула еле слышно.
– Сегодня мы слишком неосторожные, – сказал Римми.
– Надо принимать меры, а то прогрызет провода, пойдем расскажем дедушке, он, кажется, на кухне сегодня ночью работает, – предложила Понти. И ребята поспешили к дедушке.
И ребята поспешили к дедушке.
Он как раз собирался домой, набив рюкзак изюмом. Римми ухватил было изюмину и почти кусил, но дедушка ловко выхватил ее у него из рук, строго спросив: – Руки мыл? Изюм мыл?
Римми вздохнул, и сказал как есть, что ни то, ни другое немытое. И почему-то обиделся немного. Затем они все вместе пошли домой по узким лазам.
– Завтра надо будет отправиться на добычу шоколада, – сказал Римми, укладываясь спать на свою кроватку из губки для мытья посуды.
– Ага, – согласилась Понти, поедая с аппетитом подсолнуховую семечку, которая у нее в руках казалась размером с большой пирожок.
