8. Жаба
Окно-то починили, а вот без ужина Фыся таки осталась. Ну, точнее, ей было предложено взять деньги и сходить купить себе любой еды, но… В общем, одного из индюков пришлось срочно откапывать. Но одного было мало, а разрывать сразу несколько нычек было жалко – вроде как не чёрный день ещё. К тому же индюк в земле подмёрз и даже от пакета плохо отделялся. Фысе пришлось притащить его домой, а в нору еду приносить начальник запретил… В итоге Фыся сидела и лизала индюка на подносе, ожидая, пока он разморозится и бросая на начальника обиженные взгляды. Она и так замёрзла и вымокла!
– Могла и живого купить, был бы тёплый, – не повёл ухом начальник и ушёл отдыхать.
Но и наутро Фыся ужин не получила: наказание длилось три дня! Три дня! За три дня она всех своих индюков съест! Да ещё и новый заход на задание разрешили делать только завтра. Злые люди!
Фыся сунулась вниз к Луковке попросить помощи, но той не было в отделении – начальник, заподозрив сговор, отправил её к Старейшинам с документами.
– О, кого я вижу! – хмыкнула Луковка, проходя мимо недорогого, но кичливо украшенного дома. На крыльце возился хозяин, давешний охотник.
Заслышав её голос, он обернулся с улыбкой, но узнав её, тут же подскочил и заозирался.
– Да не переживай, женишок трусливый, – хихикнула Луковка. – Она дома сидит. Голодная. Из-за тебя, между прочим.
– Ч-что-о? – затрясся охотник. – Г-голодная из-за меня?
– Ага, – развела руками Луковка. – Её наказали за то, что тебя напугала. Бедняжка, упала в реку, намёрзлась, так ещё и без ужина осталась! Хорош же ты кавалер!
– Я ж не знал, что она демоница! – вспылил охотник, перегнувшись через перила крыльца.
Луковка выпятила губки и пожала плечами.
– И что с того? Взялся ухаживать, а сам только напакостил. Мало ли чего ты там не знал! Настоящий герой за свои поступки отвечает.
На охотника было жалко смотреть: самомнение требовало реабилитации, но не находило путей. Луковка едва сдерживала смех.
– Её даже бабка соседская не боится! – добила она.
Парень надулся. На лице его ясно читались метания между страхом и необходимостью доказать своё мужество.
– А она это, что тут делает-то?
– В полиции работает, – снова развела руками Луковка. – Преступников вынюхивает.
– А на людей… того… не бросается?
Луковка отмахнулась.
– Какое! Она и тени от куста боится. Маленькая ещё. Не думаю, что она поняла, чего ты от неё хотел, да и подарки твои не по ней.
Охотник шумно выдохнул и немного расслабился.
– А чего она хочет тогда?
– Да вот кто бы с ней на рынок сходил, – вздохнула Луковка и стрельнула глазками. – А то я как-то ходила, так нас там затолкали, обидели и обсчитали!
– Пошли сегодня! Я им всем покажу! – сразу воспылал праведным гневом охотник, но тут же сдулся. – Втроём, а? Тебе ведь тоже там что-нибудь нужно, я донесу до дома…
– Ой, да мне так, по мелочи, – прикрыла рот рукой Луковка. – Хурмы там, чомы…
По такому поводу начальник отпустил их пораньше. Фыся насторожённо принюхивалась к охотнику, а он – к ней, так что они держались друг от друга по разные стороны Луковки.
– Тебя как зовут-то хоть? – осторожно спросил человек.
– Боец-брониана Фыся, – отрапортовала та, как начальник учил.
– А где броня?
Фыся скисла.
– Будет, когда курс подготовки пройду. А вчера завалила.
Охотник побледнел, осознав, что встал на пути чудища к цели.
– Самого-то как кличут? – спросила Луковка, тихо покатываясь со смеху.
– С-стручок, – сообщил он так, словно собирался объявить это с гордостью, но в последний момент решил заместись под коврик.
На рынке под закрытие народа было поменьше, но Фыся всё равно втиснулась между Стручком и Луковкой. У охотника от такого соседства чуть коленки не подогнулись, но в следующую секунду он, наверное, вспомнил про соседскую бабку и выпрямился, изображая гордого и смелого. Луковка давилась в кулачок.
– С чего начнём? – спросил охотник неровным голосом, косясь на мелкую. – С фруктов?
– Лучше с мяса, – сжалилась над обоими Луковка. – Тогда сразу можно будет Фысю отпустить домой.
– Мясо! Домой! – одобрила брониана, заставив охотника вздрогнуть.
– Ну, – он огляделся поверх голов, – вон мясной лоток.
Лоток оказался весьма знатным – в три обычных ширины. Были там и разные птицы, и бараньи части, и коровьи, даже свинину Луковка увидала, судя по копытцам, а в загоне за прилавком блеяло мясо на ножках. Фыся уставилась туда, как заворожённая.
– А живой… сколько? – просипела она.
– Ягнёнок два дуля, козлёнок четыре, телёнок десять! – радостно сообщил торговец.
Пришлось объяснить Фысе, сколько тилей составляют дуль. Ей не понравилось.
– До-орого, – заканючила она.
Луковка в целом была согласна. У неё в деревне таких цен и близко не было. Но тут всё же город, всё дороже. Она вон матери боялась писать, сколько за съём дома платит, а ведь это за казённый счёт!
– Да ладно, где дорого! – выпятил грудь Стручок. – Нормальная цена!
– Так точно, так точно, – залебезил торговец. – У нас цены очень хорошие, больше таких во всём городе не найдёте!
Врёт, подумала Луковка, но встревать не стала, да и торговец отвлёкся на более сговорчивого покупателя.
– А мне дорого, – упёрлась Фыся. – Мои деньги. Другое мясо есть?
Они прошли глубже, подальше ото входа на рынок. Здесь живое мясо скинуло по дулю, но Фыся всё ещё сомневалась. Людей здесь тоже было погуще, и кошка оказалась зажата между Луковкой и Стручком, отчего последний бледнел, синел и заикался, постоянно следя, где находятся Фысины руки. Нормальные человеческие руки с аккуратными ноготочками, что ему не нравилось? Правда, великоваты они для такой маленькой девочки.
– Телятина высший сорт! – заливался соловьём торговец. – Красавица, хочешь, отрежу кусочек, попробуешь?
Фыся облизнулась, превратила полруки в лапу и срезала с сочного окорока тонкую ленточку, тут же отправив её в рот, только клыки сверкнули. Хозяин даже заметить ничего не успел, а Стручок пошатнулся. На мордочке Фыси расцвело удовольствие.
– Ну как, будете брать? – подгонял их торговец. – Окорок или грудинку? Вырезка есть…
– Дорого, – отрезала Фыся, разом помрачнев.
– Да как же ж…
– Богатый хозяин, – обратился к нему неверным голосом Стручок. – Всё хорошо, я заплачу. Давайте телёнка и… – он обвёл мечущимся взглядом мясной прилавок, – трёх лебедей.
Лотошник засуетился, собирая заказ.
– Ты заплатишь? – с подозрением спросила Фыся, оглядывая охотника, как не очень аппетитную добычу.
– Ну, – тот выдавил жалкую улыбку, – я… это… виноват… С меня причитается.
Фыся тряхнула ухом под платком и взглянула на него уже как на аппетитную добычу.
– И часто ты будешь виноват?
– Я нет! Нет! Я… Я выучил свой урок! – затрепетал Стручок.
Луковка всё-таки расхохоталась, но в шуме толпы на неё не обратили внимания.
– А я не-ет, – гнусаво проныла кошка. – Из-за тебя!
Стручок позеленел, став действительно похожим на своё прозвище.
– Хо-хо-очешь, я тебя отведу к-к-к друзьям на ферму? Они тебе д-дешевле продадут.
– Да? – обрадовалась Фыся. Потом задумалась. – А ружьё у них есть?
– И не собираются ли они его применять против мирных сограждан другого вида? – уточнила Луковка.
– Н-нет-нет! – замахал руками Стручок. – Ничего такого, они д-добрые!
– Тогда веди! – разрешила кошка. Оглядела еду, навьюченную на еду, и добавила: – Завтра. Нет, череззавтра.
– Я с тобой за компанию схожу, – промурлыкала Луковка, потирая руки. С фермы-то всяко дешевле выйдет! Вот хорошо с демоном дружить! – А пока что надо хурмы, чомы, сливы ещё, помидорчиков… Фысенька, ты иди, не жди нас.
