Март 2021 Волгоград
На заводе по изготовлению торгового оборудования, одной хорошей фирмы, шел обычный рабочий день. Все выполняли свою работу, стоял шум. Артём, парень тридцати лет, среднего роста, темный волос, выполнял свою работу. Он был электриком третьего разряда, но мог уже претендовать на пятый. Опыт у него был приличный, он закончил техникум с отличием. Но увы, разряд при выпуске давали только третий. Остальное ты должен был заслужить сам и повышать квалификацию за свой собственный счет. Когда-то, Артём перебрался в Волгоград из Каргопольского района, Архангельской области, как это бывает из-за любви. Большой любви, на столько большой, что через пару лет от нее не осталось и следа. Школу парень закончил в Каргополе, так как в его поселении не было школы и все ездили в город. (Село кстати славилось пропажами животных бесследно. Люди говорили, что это волки, другие говорили, что у них завелись живодеры. Но они исчезали бесследно, ни останков, ни следов. Поэтому местные жители остановились на версии с волками, мол они их в лес утаскивают.)Каргополь городом только назывался, на самом деле, население его составляло около десяти тысяч человек. Но все таки город. После школы, как все молодые люди, он поехал в большой город, поступать, подальше от родителей. Но Архангельск не встретил его так, как ему того хотелось. В университет поступить не удалось, а еще год он ждать не хотел, поэтому и пошел в техникум.
Тогда, летом, он и познакомился с той самой большой любовью. Она приезжала на лето к родному отцу из Волгограда. Так она его и переманила. На что только мужчины не идут в том возрасте, часто путая любовь с влечением, от которого теряют разум.
После расставания, он так и остался в Волгограде, снимал жилье, работал. Сам по себе парень был веселым, но когда вспоминал об Оле (большая любовь), то становился грустным на вид, а в мыслях он был зол, прокручивал все события и моменты былого. Но это давало еще больше дров, для огня злости и каждый раз после воспоминаний о ней, он вечером напивался. А утром сам себе задавал вопрос – зачем? Когда он приходил с запахом спиртного изо рта на работу, никто ничего ему не говорил, да собственно потому, что он был такой не один. Лишь изредка, Вася, сварщик возьмёт и ляпнет, мол, ты бы завязывал. (Ха, ты что мой отец), – отвечал на это Артём.
Сейчас, после обеда, Артём занимался заменой проводки в цеху по изготовлению металлоконструкций, когда к нему подошел начальник – Юрий Николаевич, но все его называли просто по отчеству.
– Артём, привет, – начал Николаевич. – Слушай, там у ребят в покрасочном что-то случилось. Печь вышла из строя, надо срочно сделать, заказов много, работа встала.
– Хорошо, сейчас схожу, – спокойно ответил Артём, а сам подумал, что это ему не нравится, а именно то, что надо бросать одно дело и делать другое.
Пройдя по улице около ста метров, он вошел в покрасочный цех. Там было еще тепло, от недавно работающей огромной печи, куда загоняли детали после покраски порошковой краской.
– Что тут у вас? – спросил Артём.
– Не известно, – ответил маляр в защитном комбинезоне и респиратором на голове. – Греть перестала, час в холостую простояла. Шеф очень не доволен.
– Может в щитке приборов что-то, сейчас открою, гляну. Вон там у входа рубильник, разомкни цепь.
Маляр пошел к рубильнику, а Артём стал открывать щиток. Маляр нажал тумблер. Только нажал он его вверх, на включение. Дело в том, что от перегрузки срабатывал автомат и печь выключалась. Маляр, парень новенький и не знал всех тонкостей. Хотя можно было и догадаться.
– Готово! – крикнул маляр.
В этот момент, Артем снял крышку и залез внутрь щитка приборов. Раздался хлопок и крик парня. Сноп искр разлетелся, освещая все кругом. Артёма отбросило на несколько метров, он лежал без сознания.
Маляр побежал звать на помощь. Спустя несколько минут, на месте собралось человек десять зевак и, только Николаевич пытался что-то сделать, чтобы помочь парню. Он прощупал пульс, отсутствует, затем расстегнул куртку и рубашку, попутно бешено крича, чтобы кто-нибудь вызвал скорую помощь.
– Парень, давай, очнись! Ну же!
– Скорая едет, – сказал кто-то.
Николаевичу пришло только одно средство на ум, и он его использовал. Удар в грудь, в область сердца. Случайность или везение, но это сработало. К Артёму вернулось дыхание, но он по прежнему был без сознания. Николаевич очень этому обрадовался, стал бить парня по щекам, но тот не приходил в себя.
– Что произошло? – обратился он через плечо к маляру.
– Я не знаю, – ответил тот. – В общем, он попросил меня выключить рубильник, а потом его шибануло.
Николаевич посмотрел на тот самый рубильник и увидел, что тот был в положении вверх, а это значит включен. Он схватился за голову.
– Ты понимаешь, что ты наделал!? – заорал шеф. – Ты включил его, а не выключил. Ты совсем ничего не понимаешь что ли. Ты даже не устроен еще официально, что теперь будет. Так, все идите по своим рабочим местам, и ни с кем ни о чем не говорите без меня. А ты, маляр, собирайся и езжай домой, тебя здесь не было. Понял?
– Да, – ответил тот и пошёл собираться.
Сквозь какую-то звуковую завесу, в ярком ослепительном свете, Артём слышал размытые голоса и звуки. Где он и что с ним он понять не мог. Голоса становились все тише, как будто отдалялись, а вскоре и вовсе стихли. Стало темно.
Минула уже неделя, а Артём находился где-то далеко от этого мира, лишь тело неподвижно лежало на больничной койке, с противопролежневым матрацем, подключенное к ИВЛ, ЭКГ, мочевому катетеру и назогастральному зонду. Он был далеко и не думал об Оле, о работе и еще о чем либо.
На восьмой день, Артём внезапно пришел в себя. Была ночь, в отделении стояла тишина, он осмотрелся по сторонам, пытаясь осознать реальность и то, где он находится, а также вспомнить, что произошло с ним. Он помнил, что его послали в покрасочный цех, а дальше пробел. Не особо задумываясь о том, что он делает, Артём стал срывать с себя провода. На дежурный пульт поступил сигнал и в палату прибежал врач.
– Тихо парень, успокойся, остановись, – сказал вбежавший врач, пытаясь остановить его. – Это может плохо отразиться.
– Что я в больнице, это я понял, – начал говорить Артём. – Но что со мной произошло?
– Тебя здорово шибануло током. Повезло, что не обожгло. Ты был в коме.
– Сколько я здесь нахожусь? – спросил успокоившись парень.
– Так, сейчас, почти восемь суток, – сказал врач читая с журнала. – В рубашке родился.
– А когда можно вернуться к работе?
– Думаю скоро, но это решаю не я. Сначала придется пройти все обследования, а потом решат, что с тобой делать. А сейчас, отдохните.
Доктор ушел, а Артём лежал и смотрел в потолок. Он посмотрел на свои руки, ожогов нет, пошевелил пальцами ног, нормально. Внезапно на него нахлынули грустные мысли, сродни депрессии. Он внезапно стал думать о том, что лучше бы он не просыпался. Ему стало казаться все каким-то чуждым и бесполезным. Но откуда эти мысли взялись? Наоборот, другой бы человек радовался жизни, этому моменту. Артёму не хотелось ничего. Эти мысли о бренности бытия не покидали его до утра, а точнее до того, как он стал слышать странный шум в голове. Как будто какой-то сигнал или помехи на радиостанции в приёмнике, но ведь приёмника нигде не было, по крайней мере рядом. Звук буквально врезался в уши, но в тот же момент был как будто внутри, в черепной коробке. Артём схватился руками за голову и стал сжимать. Шум резко ушёл.
В семь часов, на утреннем обходе, к Артёму в палату зашел доктор. Приветливый мужчина, с седыми волосами и крепким телосложением, на вид лет пятидесяти.
– Ну, с возвращением! – сказал он с ходу и посмотрел в планшетник, чтобы прочитать имя. – Артём, как моего внука зовут. Повезло тебе. Жалобы, вопросы? Как себя чувствуешь?
– Здравствуйте! – поднялся чуть выше Артём на койке. – Да в общем, нормально себя чувствую. Есть хочу.
– Аппетит есть, это замечательно, – говорил доктор и что-то записывал. – Головные боли, тошнота?
– Нет, ничего нет. Хотя, скажите, я слышал в голове какой-то странный шум, как помехи на радио, это нормально?
– Вполне. Тебя ударило током высокого напряжения, тебе повезло, что ты не светишься как лампочка. Шум пройдет, это могут быть последствия комы. Но все таки мы пройдем полное обследование.
– Полное? – переспросил Артём.
– Чек-ап, или проще, магнитно-резонансная томография. Просветим полностью, каждый уголок, каждый сосуд. А пока отдыхай. Я распоряжусь, чтобы поесть принесли. Еда у нас стандартная, не жирная, в общем, как в больнице. Поправляйся.
– Спасибо! – сказал Артём и подумал, что у доктора с чувством юмора хорошо. Это даже заставило его улыбнуться, а в голове проскочила мысль о том, что не все ли доктора должны быть такими. Слово – великая сила, оно и ранит, и лечит.
МРТ было назначено на следующее утро. Артём шел сам, рассматривая коридоры больницы. Последний раз он был в больнице в детстве, с воспалением легких. Запах больницы не меняется и напомнил ему те далёкие годы. Общая палата, тумбочки, беседы ночью, после того, как выключат свет, притворство спящим, когда врач заходит. Как же это было давно, а кажется, что только вчера.
В восемь часов утра, Артём уже лежал в аппарате МРТ. Еще недавно, несколько десятилетий назад, это всем казалось фантастикой, а теперь это реальность. Технический прогресс не стоит на месте. С ним не стоит на месте и человек, хотя это трудно сказать (например посмотрев ролики в тик-ток). Еще лет пятьдесят назад, всё, чем мы пользуемся сейчас, тоже было фантастикой. Кто мог представить себе, кроме писателей фантастов, что роботы войдут в нашу жизнь и будут облегчать её. Конечно, может их, этих роботов, представляли совсем по другому, какими-нибудь человекоподобными машинами, с продуманным опорно-двигательным аппаратом, супер силой и интеллектом. Но никто не подумал о том, зачем такая машина например в однокомнатной квартире, где места и так мало, а тут еще будет разгуливать человекоподобный робот. Но судя по всему, кто-то все же подумал. Посудомоечная машина, робот-пылесос, робот мойщик окон и так далее, компактные машины, занимающие не так много места.
Артём лежал спокойно, не шевелясь, пока в голове снова не стало щёлкать. Снова этот шум. Что это такое?
– Доктор, у меня снова этот шум, он давит мне на мозг, – закричал Артём.
– Да какой тут удар током, – сказал в это время доктор у пульта управления МРТ и обратился к оператору. – Вот здесь увеличь. Дела.
Доктор показал снимок головного мозга Артёму. Артём не мог это принять, он внутренне себя утешал, думая, что это ошибка, сбой.
– А аппарат не может выдать ошибку? – выдавил из себя Артём.
– Нет, – ответил доктор. – Это опухоль сынок.
Вот так живешь и не знаешь, что будет завтра, что узнаешь. Еще вчера, Артём был как все, не думал ни о чём подобном. А ведь когда он вышел из комы, он думал о том, зачем он проснулся. Теперь он думал еще усерднее. Парень поник, ещё бы, не каждый день узнаешь о том, что у тебя опухоль мозга.
– Сколько? – спросил Артём.
– Пока трудно сказать, надо пройти все соответствующие анализы. Потом станет ясно. Ты не падай духом, все лечится. И с этим люди живут.
Опухоль оказалась не прогрессирующей. Доктор назначил препараты для начала лечения, если станет хуже, то тогда будут смотреть по ситуации. Артём обрадовался и этому, но радость быстро испарилась.
Артём пришел на работу, зашел к Николаевичу в кабинет. Тот посмотрел на него как-то жалобно.
– Присаживайся Артём, – указал он жестом на стул. – Как ты, держишься?
– Стало быть, вам уже известно, – сказал Артём. – Но откуда?
– Доктор мой хороший знакомый. Я искренне сочувствую тебе, но ты не вешай нос, Филиппов сказал, что все еще можно вылечить.
– Возможно, – ответил Артём, а сам думал о том, что легко говорить (не вешай нос, не унывай). Все это не имеет никакого значения, все эти слова утешения. – Что вот делать дальше?
– Я тебе оформил длительный отпуск, с последующим больничным, в бухгалтерии получишь деньги. Поезжай домой, отдохни, полечись. Попробуй собраться.
– Да меня там никто не ждёт, – ответил Артём. – В той глуши, я быстрее сдохну от тоски. Там до людей, как до Китая.
– У тебя там вроде дом остался.
– Да, за ним соседка присматривает. Что я там буду делать?
– Отдыхать Артём, отдыхать.
– Да, или ждать конца.
– Ну ладно тебе.
Как и сказал Николаевич, в бухгалтерии Артём получил деньги. Шеф не обидел конечно, но этого на долго не хватит. Делать нечего, парень приехал на съёмную квартиру, собрал вещи, позвонил хозяину, объяснил ситуацию, оставил ключи соседям и отправился на железнодорожный вокзал. Срывался снег.
Вокзал как всегда жил своей жизнью. Бесконечные потоки людей, электрический голос, с малопонятной речью, доносящийся из динамиков, снующие таксисты и запах пирожков. Артём подошел к кассе и спросил билет до Архангельска.
– В четырнадцать тридцать, верхняя полка, плацкартный, – сказала кассир не смотря на него. – Берем?
– Да, беру.
Внезапно у Артёма в голове появился шум. Сильный и резкий, было ощущение, что голова вот-вот лопнет, или из ушей пойдет кровь. Шум и скрежет наплывали волной, то приближаясь, то удаляясь. Парень схватился за голову и смотрел на кассира через окошко, ее рот открывался, но что она говорила, он не слышал. Казалось, что это из ее рта идет этот всеобъемлющий шум. Кассир сделала вопросительное лицо, Артём понял, что она что-то спросила, но что. Парень попытался расслабиться, и что-то произошло в голове. Что-то щелкнуло. Шум как будто поддался, стал контролируемым и более четким, как будто автомобильный приёмник стал ловить лучше, когда кончился тоннель. Стали слышны голоса, а потом все стихло.
– Молодой человек, ваш паспорт дайте пожалуйста, не задерживайте очередь, – говорила кассир.
– А да, конечно, вот, – он просунул паспорт в окошко.
Он оглянулся назад, за его спиной собралась уже длинная очередь, кто-то говорил, что поезд скоро отходит, а он встал тут. На что парень ответил, что он не виноват, что работает лишь одна касса. Билет и паспорт Артёму просунули в окошко и он отправился искать путь и платформу.
Поезд тронулся. Из соседей у Артёма была пока только женщина, лет пятидесяти, на нижней полке под ним. Остальные полки были пустые и Артём решил пока застелить своё место, но посидеть на нижней полке, попить чай и полюбоваться пейзажами за окном, пока не стемнело. (Ехать двое суток и пятнадцать часов, выспаться еще успею), – подумал Артём. Снег набирал обороты. Спустя несколько часов, в окне были только деревья. Снег до этого подтаял и обнажил землю. Теперь он снова ложился на нее. Тёмные пятна вдоль железной дороги по краям на белом фоне, и голые тёмные деревья, напоминали кадры черно-белого фильма. А окно словно экран. Вся эта красота проносилась мимо. Видно так и жизнь проносится, поезд и жизнь похожи, но есть единственное различие между ними; у поезда есть реверс. Поэтому, надо любоваться и наслаждаться жизнью в одну сторону, а дорогой в обе стороны.
Кто не любит ездить на поезде? Мало наверное таких людей. Поезд – это душевно, это новые знакомства, если конечно попутчики хорошие.
Артём стал засыпать и отправился на свою полку. Снял кофту и бросил под голову. Посмотрел на телефон, сети нет и отложил его. За окном уже не было ничего видно, темнота, но если присмотреться, было видно, как идёт снег.
Поезд остановился, Артём это слышал, но не предал значения, а просто перевернулся на другой бок, лицом к стене. В поезде было тепло, но повеяло свежестью и холодом. Кто-то садился в вагон. Потом еще раз и еще раз. Артёму снились разные сны, от кошмаров, до просто пустых и глупых. Он проснулся, когда уже сон просто не лез и ломило спину. За окном светало, он посмотрел на телефон, восемь утра. На соседней верхней полке лежала спиной к нему девушка с розовыми волосами в наушниках. Она видать часто ездит, так как была переодета в короткие домашние шорты и помятую футболку. Шорты были растянуты и открывали то самое сладкое место у женщины, да еще какой вид сзади. Трусики черного цвета тоже натянулись, и почти все было видно. Бывает и такое, во сне мы не можем учесть всех нюансов. Но Артём засмотрелся туда, да какой мужчина пропустил бы такое. Он хотел в туалет, его детородный орган был твердым, в голову начали лезть всякие пошлые фантазии. Сначала он представил, что он спускается с полки, отодвигает шорты сильнее и начинает целовать там, девушка притворяется, что спит, но потом встает. Они располагаются на нижней полке, в вагоне пару человек, но они далеко от них. Она стоит на полке на коленях и смотрит в окно, а он сзади .... В общем он слез с полки, взял не расправленное одеяло девушки и накрыл ее.
– Что такое!? – резко повернулась та и Артём увидел ее лицо, очень милое лицо девушки с розовыми волосами и пирсингом в ноздре и брови, на вид лет двадцати.
– Все хорошо, – сказал опешивший парень. – В общем, у тебя там это, видно было.
– А блин, как не ловко, – сказала та и стала поправлять одеяло, а затем под ним шорты. – Спасибо большое.
– Нормально, – ответил Артём и пошёл в туалет, взяв полотенце выданное вместе с бельем проводником.
Парень умылся, вытерся и направился обратно. Кинув полотенце на полку, он пошёл к проводнику и взял чай с бутербродом. Нижнее одно место было все еще пустым, Артём спокойно сел там и принялся поедать бутерброд. На соседней полке мирно читала книгу женщина. Снег все еще сыпал. (Если и дома так, то я рискую ночевать на вокзале и где мы вообще), – подумал парень.
Через минут десять слезла та самая девушка и села рядом, чтобы обуть тапочки. Она посмотрела на него и улыбнулась так, как будто у них тайна на двоих. Артём улыбнулся в ответ.
– Классный цвет волос(Ага, конечно, цвет волос), – сказал он.
– Спасибо, – ответила девушка. – Мне тоже нравится. А у вас футболка.
– Да, давно купил. (Я что, такой старый?)
– Любите, – начала девушка, но Артём перебил.
– Ты! – сказал он. – На ты пожалуйста.
– Хорошо, поняла, – улыбнулась девушка. – Любишь эту группу?
– «Led Zeppelin» то? Да, нравится. Люблю классику рока. Артём.
– Даша, – ответила девушка и протянула руку. – А я больше по новой музыке.
– Например? – спросил Артём.
– «Джуна», «Linkin Park», «Стигмата» и все такое.
– Понял, тоже не плохо.
– Пойду умоюсь, а то во рту кошки нагадили. Вот, можешь послушать пока, я включу песенку.
Артём взял наушники, Даша что-то нашла в плей-листе и включила, а потом ушла. (Джуна – Ни ты, ни я) – прочитал Артём. Песня оказалась очень даже не плохой, мелодичной, музыкальный спектр не многообразен, но что-то было в этой музыке. А женский вокал придавал особую нотку. Даша вернулась и Артём вытащил наушники.
– Не плохо, – сказал он. – Спасибо. Куда едешь?
– Архангельск, а ты? – ответила Даша.
– Туда же. Только потом еще дальше. Карты есть может, а то я смотрю, ты часто ездишь.
– Нет, карт нет. Есть это, – девушка встала и достала из сумки полтора-литровую бутылку кока-колы. – Попробуй.
– Ух, хорошо смешала, – сказал Артём сделав глоток и почувствовав разливающееся тепло по животу. Это были виски с колой, в хорошей пропорции, явно не один к двум. – А ты молодец, догадалась.
– Часто езжу, – улыбнулась девушка и тоже сделала глоток.
– Так ты живешь в Архангельске?
– Да, с учебы еду к родителям.
– К родителям это хорошо, очень хорошо. А ты не из этих, митингующих?
– Нет. Я на такие сомнительные мероприятия не хожу, – уверенно ответила Даша. – Да и было бы за кого. В стране очень много проблем и вопросов, за которые нужно митинговать, а не за кого-то непонятного. И вообще, я анархист.
– Анархист, – повторил Артём. – Я думаю, что ты мало понимаешь, что такое анархия. Как и большинство людей.
– Интересно, например? – сказала Даша и сделала глоток.
– Ну для многих анархия – это хаос. Но суть ее заключается в другом – это равенство. То есть власть так же будет, вся система в принципе остается, только социально все равны. Нет бедных и богатых, все одинаковы. Другой анархии я не вижу. Власть, нормы и законы, и правила должны быть. Именно это делает нас людьми. Без них общество погибнет. С головой то у нас плохо, страшно представить, что будет делать человек, какие преступления совершать, если он будет безнаказанным. Так что, вопрос тут спорный, кто умнее, тот, кто против системы или тот, кто сумел к ней пристроиться. Даже, если будет анархия, то вскоре эта анархистская система тоже рухнет, потому что кто-то захочет больше. Такова сущность людей, всегда так было, всегда были социальные группы. А равенство придумали бедные, такие как мы.
– То есть, тебе нравится, когда люди бедные, на одну зарплату живут, по помойкам копаются? – яро спросила Даша.
– Нет, не нравится конечно. Но идти с лозунгами типа: долой одного буржуя, давайте другого, который через пять лет тоже станет буржуем – это нормально? Нет уж, это стадный инстинкт.
– Почему они стадо? Они просто хотят лучшей жизни, хотят быть счастливыми в своей стране, – сказала девушка.
– Почему? Да все просто! Они хотят одного пастуха, сменить на другого. Я не за власть, но выглядит это так. Историю сейчас в школе преподают вообще, ни к чему хорошему революции не приводят. Тем более в это не спокойное время, когда почти весь мир против нас. А западу это выгодно, чтобы разорвать нас.
– Люди устали от такой жизни, от нищеты.
– Так может дело в том, что они видят счастье в деньгах, в роскоши? Глядя на других, естественно, они хотят тоже жить беззаботно. Вот о чем я и твержу, равенство придумали бедные. Поэтому, надо митинговать за проблемы в стране. Этот мир не изменить. Все вокруг суггестия*.
– Ты сам не хотел бы жить лучше?
– Хочу. Но видно не достаточно. Ладно, давай, сменим тему, а то о политике, как и о религии можно спорить бесконечно, – улыбнулся Артём. – А ты хороший собеседник, люблю хорошие дискуссии.
– Блин, где мы хоть едем? – спросила Даша.
– Да пёс его знает.
Минули уже сутки, за беседой в поезде в хорошей компании, под стук колес, время летит быстро. Артём с Дашей еще много о чем говорили. О музыке, об учебе, о смешных случаях. За окном потихоньку темнело, ехать оставалось не долго. У Артёма внезапно очень сильно разболелась голова, а с болью появились мысли об этой опухоли.
– Дашка, я пойду прилягу, голова сильно разболелась, – сказал Артём.
– Может тебе таблетку дать? – спросила заботливо девушка.
– Нет, спасибо! – ответил парень и достал из кармана два пузырька таблеток. – У меня своих полно.
Как не пытался парень гнать от себя плохие мысли, они все равно возвращались и затмевали хорошие. Вскоре Артём уснул. Ему снилось, что он в каком-то темном месте, что-то ищет и не может найти, потом видит какой-то свет, его слепит, а когда он открывает глаза, то летит в пропасть. Этот сон сменяется другим, где он ужасно хочет курить, находит сигарету, пытается ее прикурить, но не выходит. Он чиркает зажигалкой снова и снова, но сигарета не разгорается, он тянет в себя из последних сил, но никак. Потом ему снится Даша, она в военной форме со свастикой, что-то кричит, а потом снимает форму, у нее нет груди, она манит его, но он не хочет. Последний сон был мирный, где он заходит в дом, там спит девушка и маленькая девочка, он целует девушку и накрывает девочку, у нее милое личико и светлый волос. Разбудил Артёма громкий мужской голос с акцентом. Он открыл глаза, в этот момент мимо проходили двое парней кавказцев, они что-то орали на своём. (Нельзя тише что ли, зачем так кричать), – подумал Артём. За окном все еще было темно, он посмотрел на время, два ночи, осталось чуть больше суток, посмотрел на Дашу, она спала.
Артём поймал себя на мысли, что перестал думать об Оле. Но в следующий момент понял, что лучше бы не ловил себя на этой мысли. Ему вспомнилась последняя ссора, после которой она заявила, что давно не любит его и у нее есть молодой человек, который ухаживает за ней. Потом он проследил за ней, действительно, она садилась в машину к какому-то мужику. Он давно подозревал, что она остыла к нему. Страсть исчезла, он стал ее раздражать по каждому поводу. Все он делал не так в её глазах. Но могла бы и сразу сказать об этом, а не садится тайком в чужую машину.
После этих мыслей он снова уснул. До утра он не просыпался и как остановился поезд, он не слышал. На вокзале какого-то города, остановка была полчаса, появилась сеть и все залезли в телефоны. Он проснулся от резкой боли в голове. Снова этот шум. Артём попытался повторить то, что уже проделал однажды, он сосредоточился. Шум постепенно стал превращаться в некое подобие голосов, но не чистых человеческих, а электронных. Их было много, очень много, один залазил на другой, словно десятки радиостанций залезли на друг друга. Он попытался еще сосредоточиться, получается, постепенно голосов стало меньше, потом еще меньше, а затем остался один, мужской, судя по всему молодого парня.
– Я сниму с тебя трусики. А знаешь, что дальше? Я сделаю тебе приятно, а потом мы займёмся страстным сексом, ещё и ещё. Я так по тебе соскучился.
Да, он слышал это очень отчетливо, в своей голове. (Господи, я схожу с ума), – подумал Артём. Потом этот голос исчез, появился другой, детский, но было не понятно, девочка это или мальчик. Он кому-то хамил.
– Мне это все надоело! С кем хочу, с тем и гуляю. Вечно все указывают мне. Сбегу из дома.
Потом появлялись еще голоса и еще.
– Долго еще ждать?
– Тут все замело.
– Хочу тебя.
– Я сделаю тебе приятно.
– Пошли вы все.
– Скинь фото.
– ХВАТИТ! ХВАТИТ! Хватит говорить в моей голове! Выключите свои долбанные телефоны! – заорал Артём. К нему резко повернулась Даша, она была в наушниках и держала телефон.
– С тобой все хорошо? – спросила она.
– Да, – ответил он, когда шум и голоса стихли. – Извините. Извините пожалуйста. Наверное кошмар приснился. Извините.
– Может виски плохой? – спросила Даша, а потом поняла, что сказала в слух и поправилась. – То есть кока-кола.
– Нет, нет, это не из-за этого.
(Что со мной происходит? Мне страшно. Я не хочу так жить. Чертова опухоль. А может дело не в ней? Может это и правда сон был. Это не нормально. Что делать? Мне срочно надо в больницу. Вдруг она растёт и прогрессирует. Почему я? Как мне страшно), – роились мысли в голове Артёма.
Поезд поехал. Место внизу так никто и не занял. Даша слезла и села, чтобы обуться, а потом пошла в сторону туалета. Вернулась она быстро, с улыбкой на лице, и тут же принялась что-то строчить в телефоне.
(Может она отправила эротическое фото тому парню? Если это ее просил голос в моей голове), – подумал Артём.
Следом пришёл один из кавказцев. Они наверное увидели ее в проходе, как она идет, красивая и яркая, в этих шортиках и начали истекать половой истомой. Он сел рядом с ней.
– Девушка, красивая, пойдем к нам, познакомимся, – начал он с акцентом.
– Что? Я что похожа на девушку легкого поведения? Нет! – грубо ответила Даша.
– Ну почему легкого поведения? – не унимался тот. – Просто посидим, у нас весело. Все есть для общения.
– Ты идиот? Я же сказала – нет! По русскому сказала! Все, давай, уходи!
– Да просто пообщаемся, – сказал кавказец, вероятно почувствовав себя укротителем.
– Нет! У меня есть молодой человек, да и вообще, не хочу объяснять. Всё, расход! – сказала Даша.
– Он тоже с розовыми волосами? – спросил с мерзкой улыбкой тот.
– Нет, с зелёными! – ответила девушка.
– Ну зачем он тебе такой нужен? Он голубой, сто процентов.
– Да уж лучше с зелёными волосами, чем в трениках, как у тебя. И вообще, это ты мне говоришь о голубизне!? Вы кавказцы, в своём амплуа, брутальных женолюбов, больше геи, нежели другие. Идёт парень, ну, в вашем случае другой национальности, с длинными волосами, вы кричите: о, девочка, о телочка.
– Так и есть, – уверенно ответил тот.
– То есть, вы, открыто признаете, что он похож на девушку, из-за длинных волос и, в то же время осознаете, что он парень. А сейчас, ты мне начнёшь говорить, что это шутка, горная, дикая. А я тебе скажу, в каждой шутке, сам знаешь. Да останься ты, с таким парнем наедине, будь он конечно реально гей, ты бы его отымел. И ещё, у вас носят прически горшки, тоже длинный волос. Парадокс! Не так ли?
– Ты так не говори! – поменялся в лице кавказец. – Ты, шлюха!
– Не нравится? – смело спросила та.
– Я твой мама …
– Уважаемый! – сказал Артём. – Иди к себе. Отстань от девушки и не мешай людям отдыхать.
– Я не с тобой говорю, – ответил тот.
– Сейчас я спущусь и будешь со мной говорить! Иди к себе. – Сказал Артём и кавказец ушел, но зло посмотрел. После этого парень обратился к Даше. – Нормально ты его.
– Спасибо!
– Вот власти говорят, что нам не хватает рабочих мигрантов. Куда же их ещё больше? У нас у самих половина страны на съёмном жилье живёт, потому что ценовая политика желает оставлять лучшего. Рабочих мест не хватает, а им мигрантов мало. Вообще надо вводить жёсткий контроль, кого впускать, а кого нет. Они же приезжают дикие, ни языка, ни культуры не знают. Надо чтобы они знали язык, историю, культуру нашей страны. Именно вот это безкультурье гостей и провоцирует культивацию расизма, среди населения. За что их уважать, если они нас не уважают. Наших женщин грязными считают, мол их женщины после каждого туалета моются, а наши один раз в день, наши мужчины алкаши и так далее. А зачем вы сюда приезжаете?
– Да и правда, – сказала Даша. – Ведут себя здесь как хозяева и герои только толпой. Гость убьёт нашего, дадут ему минимальный срок, а наш убьёт гостя, влепят по самое не хочу, да ещё пришьют национальную рознь. В новостях только и смотришь, каждое второе преступление с участием приезжих.
– Да! Вот за это надо митинговать, – сказал Артём и проводница объявила о прибытии поезда на станцию. – Я ничего не имею против других национальностей, но к этому надо подходить грамотно.
Поезд прибыл на станцию Архангельска к семи утра. Даша пришла из туалета с шортами и футболкой в руках и переодетая. Она была в черных обтягивающих джинсах и кофте с капюшоном. Она вышла вместе с Артёмом.
– Так что такое суггестия? – спросила Даша.
– Я приведу тебе пример, а ты додумывай сама. Можешь конечно посмотреть в интернете.
– Нет, не интересно так. Буду думать, – улыбнулась девушка.
– Хорошо, слушай. Звезды. Что мы знаем о них? Возможно ученые и наука кое-что и знают, но не все. Астрология, наука крайне сомнительная, но люди верят в неё, прочитав гороскоп, они верят в написанное, программируют сознание, посылают мысль вперёд себя, которая в равной степени материализуется, формируя цепь событий. Телевизор и радио, мы верим тому, что там говорят, мы зависим от окружающих нас информационных потоков. Телевизионная коробка, не дает думать иначе, заставляет думать, что дает нам информацию, но это ложь. Как и то, что мы думаем каждый раз когда прикладываем губы к бутылке спиртного, мы думаем, что пьем её, но на самом деле, это она пьет из нас жизнь.
На платформе они попрощались.
Артём пошел к автовокзалу, взял билет на автобус до Каргополя. Место ему досталось у окна. Ехать предстояло еще пять часов. Длинная дорога домой. В сторону дома она всегда длинная. Самый длинный путь – это путь домой. Всю дорогу он провел в полудреме. К обеду он был уже в регистратуре местной больницы. Врач осмотрел его, посмотрел карточку.
– Плохо это конечно. Головные боли есть? – спросил врач, мужчина лет пятидесяти, в очках и залысиной на голове.
– Да, болела голова. Скажите, я могу из-за этого слышать звуки? – спросил Артём.
– Конкретнее?
– Ну шум и звуки, будто помехи в радиоприемнике? А ещё мне кажется, что я могу распознавать телефонный сигнал. То есть я преобразую сигнал в слова.
– Хм, – задумался доктор. – С таким я не сталкивался, но можно предположить, что опухоль давит на участок мозга, который отвечает за слух. И возможно это вызывает слуховые галлюцинации. А шум отдаленный?
– Бывает отдаленный, а бывает и нет, – ответил Артём.
– То есть и белый и розовый, – задумчиво сказал доктор.
– Что? – не понял Артём.
– Шум есть белый – это когда слышишь как в близи, а есть розовый, слышишь, как в дали. Розовый например наблюдается даже в сердечном ритме и электрической активности мозга. Звезды, в их электромагнитных излучениях тоже есть этот шум. Это нормально, слышать эти шумы.
– Но он как будто электронный.
– Я читал, что есть люди слышащие электронный шум, не тот, что идет по высоковольтным проводам, а при слабом напряжении. Буквально, они слышат даже генерируемую электроэнергию, например, в транзисторе и даже аккумуляторе. Возможно и правда, все дело в давлении опухоли, что способствует слышимости фликкер-шума.
– Что? – не понял Артём.
– А это мысли в слух. Извините. Я в институте любил физику. К сожалению таких лекарств у нас нет, но я сделаю заявку для вас. А сейчас поезжайте домой и как следует отдохните. Не думайте об этих звуках, скорее всего они скоро пройдут.
Снегопад не прекращался. Артём искал такси, но никто не хотел ехать в родное село парня, так как там дороги не чищены, а застрять никто не хочет. Парень увидел стоящий у магазина УАЗ и пошел к нему, чтобы за отдельную плату договориться с водителем. Ему повезло, за рулем сидел товарищ из детства, Сашка Ефимов.
– Тёма, ты что ли? – обрадовался Сашка.
– Сашка! Сколько лет, сколько зим. А ты поправился, морда вон какая.
– Да не жалуюсь. Слушай, садись, подвезу. Куда тебе?
– Да домой.
– Ох, там сейчас только на вездеходе, – сказал Сашка. – Но к счастью, у меня он имеется. Поехали. На долго к нам?
– На месяц, на два, а может и на три, – глядя в окно ответил Артём.
– Так а ты откуда? – спросил Сашка.
– С Волгограда. Город герой, – ответил Артём.
– Ну и как там, в большом городе?
– Хороший вопрос. Большой город, парами и запахом канализации бьет тебя под дых, проникает в твою душу и разрушает ее случайной стычкой с шумным соседом или нервным попутчиком в маршрутке, просачивается в мозг через уши, громкой музыкой из автомобилей. В городе никогда не смотришь на звёзды, просто некогда. На работу спешишь, с работы спешишь. Квартиры выполняют роль могилы, а дома роль палача.
– Ну что-то ты совсем грустный.
– Нет, все нормально. А ты как поживаешь? – улыбнулся Артём.
– Отлично, – начал Сашка. – Женился, второй раз, двое детей, работаю в гипермаркете, не директором конечно, но мне и так нормально.
– Второй раз женился? А ты времени не терял.
– Первый раз не удачно. На Ирке Мясищевой. Ну её, глупая баба.
– На Ирке? Серьезно? – закричал Артём удивленно. – Ну ты даешь. Да она ж сама не знает чего хочет еще со школы.
– Да, тоже говорила, что жить хочет за границей. Больше двух лет я не выдержал, – засмеялся Сашка. – Но перегорело, отпустил и забыл.
(Молодец Сашка, молодец. Отпустил и забыл. Это то, что мне нужно), – подумал Артём.
– А ты женился? – спросил Сашка.
– Почти. Но тоже не удачно. А сейчас на ком женат?
– Маринка Губерт. Помнишь?
– Помню конечно, на класса два младше училась. Хорошенькая такая.
– Да, она у меня золотая. Только ворчит вечно, что на выходных пива много пью, – сказал Сашка и засмеялся. – А вот и село твоё. Ты уж извини друг, но дальше не поеду. Боюсь застрять.
– Да ничего, прогуляюсь. Немного осталось идти. И на этом спасибо.
– Запиши номер, да заезжай как-нибудь в гости на выходных, – сказал добродушно Сашка.
– Маринка не выгонит? – засмеялся Артём.
– Да ну её. Пиши. Ну до встречи!
Село располагалось вдоль реки, точнее основная и главная его часть. Когда-то давно, его планировали расширять, но все остановилось на продаже земли и только. Родители Артёма и еще одна семья, купили землю, построили дом на две семьи. Взяли землю у леса, в двух с половиной километрах от основного села. Тогда думали, что место хорошее, надо занять, а от них пусть другие строятся до самого села. Но никто там землю больше не взял. Так и вышло, что дом стоит в двух с половиной километрах от всех, между рекой и лесом. При советском союзе еще, родителям удалось выбить газовую трубу, власти тоже думали, что там все застроят и охотно согласились. Да и село то было не велико, шестьсот с лишним человек.
Сейчас он проходил по заснеженной улице села, где не встретил ни души. В некоторых окнах горел свет, но казалось, что его просто забыли выключить много лет назад, покидая в спешке это место. Даже никто не подошел к окну. А на серой двери не большого магазина с вывеской (Колос), красовалась надпись чёрным маркером (Эх, Виталёк, не закрывай рано ларёк). Судя по всему это единственный магазин и хозяина звали Виталий.
Артём шел по заметенной снегом дороге, снега было уже почти по колено, и глядя на небо, появлялась уверенность, что это только начало. А ведь через пару дней апрель должен был сменить март.
Там не было намёка на прогресс, казалось цивилизация для этих мест – глава фантастического рассказа. Как будто само время остановилось там. Мертвую тишину там нарушал лишь хруст снега под ногами Артёма. Впереди, сквозь стену снега, виднелось темное пятно, это был дом. Зажегся фонарь над ним и картина стала сказочной, свет словно окутывал дом, и казалось, что он в стеклянной сфере, которую потрясли и все запорошило снегом.
Внезапно, откуда-то со стороны послышался писк. Артём снял шапку и прислушался. Снег ложился на теплые волосы парня и таял. Снова писк. Артём в сумерках разглядел холмик не далеко от дороги, точнее от названия, которое от нее осталось. Судя по всему, снег идет давно, но никто не чистил его. Парень пошел на звук, он распознал его, это был писк собаки. Наконец он добрался до источника звука, он доносился из под снега. Артём стал копать снег и наткнулся на картонную коробку, в ней было два маленьких щенка, один из которых уже был мертв. А второй скулил, тщетно пытаясь разбудить второго, братика или сестру, чтобы сказать, что помощь пришла, их нашли. Но увы, его больше не слышали.
– Бедолаги, кто ж вас выкинул, могли хоть тепла дождаться, – сказал Артём и стал доставать щенка из коробки. – Какой ты худой, сколько же вы тут просидели. Идём.
Щенок был худым, уши висели, а цвета он был чёрного, за исключением маленького белого пятнышка на шее. Артём взял его на руки, тот стал прижиматься, он дрожал от холода, а когда парень стал возвращаться к тому, что осталось от дороги, щенок стал скулить и вырываться обратно.
– Куда же ты, ему уже не поможешь ничем. Мне очень жаль, но увы. Идём.
Артём вспомнил детство. В детстве у него была собака, когда они жили в этом самом доме, но она умерла. Парню было тогда лет шесть, он сильно грустил. Отец тогда приехал с работы и узнал от жены об этом, он тоже любил эту собаку, которую назвал в честь персонажа фильма Маугли. Собаку звали Багира, из-за цвета конечно, она была чёрной.
Артём тогда рыдал и не хотел ни с кем говорить, но отец нашел подход и очень гениальный. Конечно с возрастом Артём все понял, но не обижался на отца. На то они и родители, чтобы давать веру в чудо детям. Родители тогда решили, что больше не хотят заводить собак.
– Я тоже очень расстроен, – сказал тогда отец. – Но так бывает. Они уходят, чтобы потом вернуться.
– Она умерла, как она вернется, – кричал Артём.
– А как же путешествия во времени? – сказал с улыбкой отец.
– Путешествия во времени? – оживился Артём.
– Да. У тебя обязательно будет собака, когда ты вырастешь. Она будет ждать тебя там, в будущем.
– Такая же?
– Возможно. Но проходя через коридор времени, внешность может измениться. Но собака у тебя будет. Обязательно. Так что давай успокаивайся и пойдем ужинать. Я привез тебе твои любимые сушеные бананы. Договорились?
– Да, я буду ждать будущее.
Сейчас Артём глянул на пол щенка, девочка. (Хм, а папа то был прав), – подумал парень и улыбнулся. Вот он, дом, белого цвета, с большими окнами. Забор новый, из профнастила, свет горит только у соседей. Он вспомнил, что тут раньше жила девушка, которую он видел последний раз, когда ей было двадцать, он тогда приезжал на похороны отца, а она гостила у родителей. В детстве они не дружили, так, привет и пока. С последней их встречи прошло восемь лет.