Я не могу по-прежнему рыдать,
Я не могу по-прежнему смеяться,
И не могу без повода страдать,
И не могу, как в молодости, драться.
Былые чувства плотью облеклись,
Былые думы – что, куда девались?
Былые страсти тихо улеглись,
Былые раны все зарубцевались.
Взамен им рассудительность пришла,
И бурю чувств размеренность сменила,
И мне так жаль, что молодость ушла,
И старость ноги путами скрутила.
Но я могу по-прежнему шутить,
Дарить веселье, радость вам и шутки,
И я могу по-прежнему любить,
И я могу по-прежнему быть чутким.
Так мочь и немочь как-то вдруг сошлись,
Внезапно как-то вдруг объединились,
И мочь, и немочь по сердцу прошлись
И где-то в нём теперь уединились.
Что не могу ни плакать, ни рыдать,
И не могу по-прежнему смеяться,
Но я могу, коли беда, страдать,
И всё ж могу, коль надо, то подраться.