От старых игр к новым идеям
Викторианская эпоха создала театрализованную традицию представлений исторических и мифологических сюжетов, которую сегодня назвали бы реконструкцией, а в те времена называли «живыми картинами». Эта тяга к карнавалу, празднествам, зрелищам – верный признак ностальгии по былому «идеалу рыцаря, сочетающему в себе храбрость, великодушие и преданность», самым ярким воплощением которого стали король Артур и Рыцари Круглого стола. Профессор Евгений Винавер, исследователь творчества Томаса Мэлори, автора романа «Смерть Артура», писал, что его шедевр о временах правления короля Артура был написан до того, как в XV веке роль рыцарства сошла на нет, и его сменили другие ордена, которые «демонстрировали великолепие придворных празднеств… и вместо меча и молитвы на первый план выдвинулись красочные парады». Когда рыцарство уходит, публика начинает скучать по нему.
В первой половине XIX века британцы тоже скучали по легендарному правителю Оловянных островов – и оттого увлекались готикой. На раннем этапе, в конце XVIII столетия, увлечение готикой носило характер «собирательства антиквариата»: коллекционирование старинных предметов быта и искусства, «средневековые» интерьеры, воссоздаваемые методом эклектики в современных постройках, распространение всевозможных подделок. Писатель Кеннет Кларк писал в книге «Возрождение средневековья»: «Оно [увлечение] изменило лик Англии, развернув строительство и реставрацию церквей по всей стране, наполнив наши города готическими банками и бакалейными лавками, готическими меблированными комнатами и страховыми конторами, готической всячиной, от ратуши до трущобной ночлежки… Не было улицы в Англии, не затронутой средневековым Возрождением». Конечно, это была еще не прославленная английская неоготика, а лишь ее предвестие, эклектика.
Когда же в 30-х годах XIX века началось так называемое викторианское возрождение, образцы готического стиля заполонили страну: повальное увлечение мебелью и архитектурой в готическом стиле, частные постройки, имитирующие средневековые замки. Но возведением готических лавочек, банков и жилых зданий дело не ограничилось. В Англии устраивались грандиозные театрализованные зрелища: рыцарский турнир, организованный на средства лорда Эглинтона и названный его именем, маскарад при дворе королевы Виктории, на который все приглашенные должны были явиться в костюмах эпохи Эдварда III, то есть XIV века.
Костюмированный бал в королевском дворце вызвал у критики и публики противоречивые чувства – и восторг и осуждение. Причем за одни и те же качества – за пышность и экстравагантность зрелища. Две тысячи человек съехались 11 мая 1842 года в Букингемский дворец, на оформление которого было потрачено 100 000 фунтов стерлингов. Королева Виктория была одета в платье, украшенное драгоценными камнями и горностаевым мехом, которое было создано по мотивам одеяний надгробных статуй королевы Филиппы и Бланш де ла Тур в Вестминстерском аббатстве. Костюм принца-консорта Альберта был скопирован с одежд надгробного изваяния короля Эдварда III: длинное сюрко (средневековое одеяние наподобие туники) из парчи и красная бархатная мантия. Это торжество было запечатлено в картине сэра Эдварда Лэндсира, члена Королевской Академии художеств. В картине «Королева Виктория и принц Альберт в виде королевы Филиппы и Эдварда III на костюмированном балу» он изобразил момент, когда монаршая чета вступила в зал и приготовилась занять свое место на троне. Композиция подана наигранно, как всякое театрализованное действо, пышно и безжизненно, в духе парадного портрета с намеком на живопись Рубенса.
Эдвин Генри Лэндсир. Королева Виктория и принц Альберт на костюмированном балу 12 мая 1842 года. 1842–1846
В викторианском искусстве была принята тщательность реконструкции, избегание выдумок, стилизаций. В 1845 году президент Академии советовал студентам: «Художник, намеренный иллюстрировать исторические события, не должен выходить за рамки хроник. Он связан с объектом узами истины и должен ограничивать свое воображение областью фактов. Поскольку он имеет дело с реальными событиями, описанными в хрониках… то должен тщательно соблюдать правильность времени и места – манер, характеров и костюмов века и страны, в которой происходит сцена». Критиками приветствовалось изображение событий из жизни короля Эдварда III. Такие картины высоко ценились и быстро находили покупателей. Художники всерьез работали над правдоподобностью костюмов и стаффажа: для создания антуража своих исторических картин они покупали старинные вещи, зарисовывали сохранившиеся памятники архитектуры.