Ключевые термины и понятия: право; правовая система; правовая семья; государство; источники права; норма права; законы; обычаи; судебный прецедент; правовая доктрина; романо-германская правовая семья, англосаксонская правовая семья, религиозная правовая семья, социалистическая правовая семья.
В результате освоения данной главы студент должен:
знать:
• понятие правовой семьи и правовой системы;
• виды правовых семей;
уметь:
• анализировать сущность и особенности правовых систем современности;
• характеризовать источники правовых семей и их виды;
владеть:
• навыками самостоятельной работы с учебной и научной литературой по рассматриваемой теме;
• навыками свободного оперирования понятиями и категориями по данной теме.
Национально-историческое развитие, наличие различных религий, обычаев и идеологий обусловили то, что в современном мире существуют различные правовые системы, которые имеют специфические, присущие только им черты.
В переводе с греч. термин «система» (systema) означает целое, составленное из частей. Причем эту систему отличает непротиворечивость, взаимозависимость, упорядоченность ее элементов, каждая из которых выполняет определенную функцию, а вместе они обеспечивают существование системы. При определении понятия системы учитывается его взаимосвязь с понятиями целостности, структуры, связи, элемента, отношения, подсистемы.
Правовая система – понятие сложное и многоплановое, она включает в себя целый комплекс компонентов, производит нормативно-организационное воздействие на общественные отношения. Элементы правовой системы объединены общей целью, задачами, они выполняют некоторые общие функции, в то же время это не свидетельствует об однородности и идентичности последних.
В современном мире насчитывается около 200 правовых систем. Для того чтобы правильно определить структуру правовой системы, необходимо определить критерии отбора ее элементов. Основными требованиями в данном случае будут их внутренняя упорядоченность (организационный критерий), правовое направление деятельности (правовой аспект), который должен быть выражен нормативно в соответствующих законодательных актах, положениях, отражающих цель создания правовой системы, сферу деятельности, характер ее основных задач и функций, особенности их реализации, специфические принципы организации и деятельности и т. д. (программный критерий). Причем понятно, что наряду с общими функциями каждый компонент правовой системы выполняет только ему присущие, специфические функции, что не мешает им находиться в логической связи друг с другом.
Сущность правовой системы заключается в том, что она отражает баланс интересов различных социальных групп, классов общества. Эти интересы получают отражение в праве, законах и других частях системы в виде государственной воли, которая опирается на возможность властного принуждения к соответствующему поведению и наказания нарушителей юридических предписаний. Правовая система является важным стабилизирующим и организующим фактором.
Чаще всего правовая система того или иного государства включает в себя право как совокупность нормативно-правовых предписаний, сформулированных и санкционированных государством, его источники, акты применения норм права, правоотношения, права, свободы и обязанности субъектов правоотношений, цели и принципы регулирования, системообразующие связи и т. д.
Все элементы правовой системы имеют ту или иную степень нормативности, поскольку многие из них образованы от права, правовых норм, их составляющих. Нормативностью обладают и неправовые явления, однако наиболее характерен этот признак все же для права. Поэтому вполне справедливым считается, что право – нормативная основа всей правовой системы.
Право выступает центральным звеном правовой системы. По характеру права в данном обществе легко можно судить о сущности всей правовой системы этого общества, правовой политике и правовой идеологии государства. Нормы права порождают правоотношения. Последние служат формой реализации юридических норм. Правомерное поведение участников правоотношений составляет сущность законности и правопорядка, является следствием функционирования правовой системы, что свидетельствует об эффективности последней.
Помимо права как стержневого элемента, правовая система включает в себя множество других слагаемых: правотворчество, правосудие, юридическую практику, нормативные, правоприменительные и правотолкующие акты, правоотношения, субъективные права и обязанности, правовые учреждения (суды, прокуратура, адвокатура), законность, ответственность, механизмы правового регулирования, правосознание и др.
Эти элементы взаимосвязаны между собой. Выпадение или ослабление одного из них ведет к нарушениям внутрисистемных связей и снижению престижа и эффективности всей правовой системы. В таком понимании правовая система может рассматриваться как механизм формирования и выражения правовой идеологии, создания и обеспечения действия права. Взаимосвязь элементов правовой системы, их функционирование обусловливает само существование правовой системы, поскольку изолированно, в разрозненном виде она существовать не может.
На наш взгляд, особо значимыми чертами понятия правовой системы являются: ее глобальный характер, системная связанность содержания, национально-исторические особенности, выражение внутренних закономерностей развития правовой жизни.
Таким образом, под правовой системой понимается комплекс взаимосвязанных и согласованных юридических средств, предназначенных для регулирования общественных отношений, а также юридических явлений, возникающих вследствие такого регулирования (правовые нормы, правовые принципы, правосознание, законодательство, правовые отношения, юридические учреждения, юридическая техника, правовая культура, состояние законности и ее деформация, правопорядок и др.).
В целях классификации и типологизации многообразных правовых систем в правоведении предлагается категория «правовая семья».
Понятие «правовая семья» используется лишь для того, чтобы выявить сходства и различия правовых систем современности. На сегодняшний день различия между правом разных стран стираются, наблюдается сближение, которое обусловлено интеграционными процессами в современном мире. Правовые семьи объединяют несколько правовых систем различных государств, имеющих общие корни и основанных на одних и тех же правовых принципах и нормах. У них общие принципы правового регулирования, которые определяют их содержание. В этих правовых семьях обычно используют тождественные или сходные по своему значению юридические понятия, термины и категории, что объясняется единством их происхождения, распространением (или же рецепцией) целых правовых институтов и норм правовой системы одной страны на другую.
Таким образом, под правовой семьей понимается определенная совокупность правовых систем, объединенных общностью исторического формирования, структуры источников, принципов правового регулирования, понятийно-категориального аппарата юридической науки.
Если правовая система – это своеобразная «внутренняя карта национального права», то типология (классификация) правовых систем создает своеобразную «правовую карту мира», раскрывающую специфику институтов, используемых для юридического регулирования в тех или иных странах, и показывающую, каким правовым семьям принадлежат правовые системы народов (государств) земного шара.
На Первом Международном конгрессе сравнительного права, состоявшемся в 1900 г., выделяли французскую, англо-американскую, германскую, славянскую и мусульманскую правовые семьи. В 1919 году члены французского Общества сравнительного законодательства ограничились классификацией, включающей три правовые семьи: французскую, англо-американскую, мусульманскую.
Немецкие компаративисты К. Цвайгерт и Х. Кетц в качестве критерия для классификации правовых систем предложили «стиль права», который, по их мнению, состоит из пяти элементов: происхождение и эволюция правовой системы; своеобразие юридического мышления; специфичность правовых институтов; природа источников права и способы их толкования; идеологические факторы. На основании «стиля права» исследователи выделяют семь правовых кругов: романский круг; германский; скандинавский; англо-американский; социалистический; исламский и индусский.
Один из классиков сравнительных исследований Рене Давид на основе двух критериев – идеологического (религия, философия, сознание) и технико-юридического – обосновывает выделение трех основных правовых семей: романо-германской, англосаксонской, социалистической, к которым добавляет религиозную и традиционную правовые семьи. Эта классификация правовых систем до сих пор популярна в юридической науке, поскольку дает возможность без основательного анализа особенностей конкретной правовой системы, а сосредоточив внимание только на общих признаках и свойствах, определить, к какой правовой семье относится та или иная страна.
Наиболее аргументированной является классификация, основанная на системе критериев, что позволяет избежать одномерности, односторонности при изучении содержания правовых семей.
В частности, в основу классификации могут быть положены следующие критерии: исторический признак – общность происхождения; географические признаки; своеобразие нормативной основы, иерархия форм права; технико-юридические особенности, средства правотворчества, своеобразие юридических понятий или отдельных правовых институтов; роль судебных органов в правотворчестве; особенности механизма реализации и применения норм права; особенности юридической идеологии сил, которые при власти, и морально-этические представления в обществе (М.В. Цвик и А.В. Петришин).
На основании указанных критериев выделяют следующие основные виды правовых семей: романо-германскую; англосаксонскую; религиозную.
Романо-германская правовая семья имеет наибольшее распространение. Она характерна для всей континентальной Европы, Латинской Америки, большинства стран Африки, многих государств Азии.
Иногда данный тип правовых систем имеет влияние и в других регионах, таких, например, как штат Луизиана в США или провинция Квебек в Канаде, которые являются своего рода анклавами романо-германского права в системе англосаксонского права. В таком случае их называют регионами со смешанной юрисдикцией.
Романо-германская правовая семья – самая древняя. Ее корни можно отыскать и в Древнем Вавилоне, и в Древнем Египте, и в Древней Греции. Но основа романо-германской правовой семьи была заложена в Древнеримском государстве, где, как известно, впервые стали развиваться нормативные абстрактные положения (в отличие от древних казуальных законов, где степень абстрагирования была минимальной).
Как таковая романо-германская система появляется в XII–XIII вв., т. е. после рецепции в Европе римского права. В дальнейшем в развитии этой системы наибольших результатов добились германские юристы (отсюда и название правовой системы – романо-германская). Иногда данная правовая семья называется семьей континентального права, что подчеркивает принципиальное различие романо-германского права, возникшего на Европейском континенте, от общего права, возникшего в Европе (в Англии), но за пределами этого континента.
Рассматриваемая правовая семья называется также семьей цивильного (гражданского) права, возникшего от лат. термина «цивильное право» (juscivil), означавшего распространение римского права лишь на римских граждан (cives). В этом случае показывается огромная роль римского права на право стран континентальной Европы.
Отметим, что вначале в странах континентальной Европы применялись разнообразные обычаи, которые трансформировались в нормы обычного права – «законы варваров». Как таковое появление романо-германской правовой семьи связано с Ренессансом или Возрождением, начало которому было положено в Италии на рубеже XIII–XIV вв., распространившееся позднее на континентальную Европу. В период Возрождения идет обращение к наследию античности, в том числе и к римскому праву. Общество начинает понимать необходимость права, как истинного регулятора общественных отношений.
Значительный импульс в развитии романо-германской правовой системы имел место в период после буржуазных революций в Европе, когда начался активный процесс кодификации права. К этому времени в континентальной Европе лидером в правовом развитии стала Франция. Особое значение в правовой истории сыграли два французских кодекса – Гражданский кодекс 1804 г. (его еще называют Кодексом Наполеона в связи с тем, что император принимал личное участие в его разработке. В его разработке приняли участие такие французские юристы, как Проталис, Пронше и др.) и Уголовный кодекс 1810 г. Эти нормативные акты стали образцом кодифицированного права, которое стало перениматься другими государствами, включая и Россию.
Важнейшей чертой романо-германского права является его органическая связь с римским правом. Она обусловлена рецепцией римского права, которую осуществили все страны романо-германской правовой семьи. Рецепция – это воспроизведение высокоразвитой системы права, которая существовала ранее в современных правовых системах.
Важнейшими формами рецепции римского права были: изучение римского права как достояния культуры; исследование, анализ и комментирование юридических источников, использование норм позитивного права в процессе принятия нормативно-правовых актов и методики их создания и применения; восприятия и использования понятий и основных идей, накопленных предыдущими поколениями, и т. п.
Таким образом, система права стран романо-германской правовой семьи – это многогранное правовое явление, которое сформировалось под влиянием римского права и в своем единстве логично объединяет соответствующие составляющие: нормы, принципы, институты и отрасли права.
В романо-германской правовой семье выделяются активные элементы, тесно взаимосвязаны между собой, в частности: право как система общеобязательных норм, которые выражены в законе и других источниках права; правовая идеология является активной стороной правосознания; судебная (юридическая) практика.
Важной составляющей системы права романо-германской правовой семьи является норма права, фундамент которой составляет норма классического римского права, создание которой осуществлялось путем вывода единого правила из определенного количества типовых прецедентов, опосредовавших не только обособленность от конкретных случаев, но и дающих возможность самостоятельного их применения на практике.
Норма права в романо-германском праве поднята на самый высокий уровень, ее понимают и оценивают, как правило, поведение, обладающее всеобщностью и имеющее более серьезное значение, чем только лишь ее применение судьями в конкретном деле.
Во всех странах романо-германской правовой семьи правовую норму понимают как общее и общеобязательное и формально-определенное правило поведения, которое может неоднократно применяться к неопределенному кругу лиц и случаев.
Правовая норма не создается судьями, а появляется как результат теоретических размышлений, основанных на изучении практики и на принципах справедливости, нравственности и учитывании взаимосвязи правовой системы со всеми другими социальными системами. В то же время норма права лишается хаотичности, бессистемности практики, у нее устраняются случайные элементы и этим упрощается понимание самого права. Такое понимание права соответствует традиции, согласно которой оно рассматривается как модель общественных отношений.
Романо-германская правовая семья более доктринальная в смысле восприятия и абсорбирования правовых теорий и доктрин, чем англосаксонская правовая система. В соответствии со сложившейся в пределах романо-германского права концепции (во Франции, Италии, Германии и т. д.) право не должно быть только профессиональным достоянием юристов. В системе континентального права существуют общие принципы и идеи, на основе которых формируется и развивается право.
Право стран романо-германской правовой семьи – это всегда право, основанное на принципах. На формирование принципов системы права стран романо-германской правовой семьи существенное влияние оказало римское право. С практическим использованием римских норм и институтов в право континентальной Европы внедряются и соответствующие принципы права римской юриспруденции, формирование которых непосредственно связано с исследованием римских источников права, преимущественно Кодификации Юстиниана. Такие общетеоретические принципы, как принцип верховенства права и верховенства закона, принцип юридического равенства перед законом и судом, принцип справедливости правосудия, принцип недопустимости повторного наказания за одно и то же правонарушение и другие принципы берут свое начало из классического римского права.
Тесная связь с римским правом во многом предопределила другие особенности романо-германского права:
1) основной источник – нормативные правовые акты. Данная правовая система предполагает, что правоприменитель осуществляет квалификацию тех или иных действий на основе имеющихся правовых нормативов. В странах с романо-германской правовой системой роль судебного прецедента как источника права по сравнению с нормативно-правовым актом незначительна. Судебный прецедент, как правило, в континентальной правовой семье признавался и признается. Но он является вторичным, а не первичным источником права. И в данном случае можно и нужно говорить о приоритете закона перед прецедентом – продуктом судейского правотворчества;
2) главная роль в формировании права отводится законодателю. В период становления государств в континентальной Европе главным законодателем являлся монарх (за редким исключением). Но уже в период расцвета Средневековья в Европе появляются представительные органы (например, в Англии – парламент, во Франции – Генеральные штаты), которые от имени государства также, наряду с монархом, принимают участие в принятии законов, т. е. в формировании позитивного права. В дальнейшем они занимают доминирующее положение в принятии законов, а после буржуазных преобразований прерогатива издания законов всецело переходит к представительным органам;
3) четко выраженное деление на отрасли права. Данное деление в большинстве стран континентальной Европы произошло значительно раньше и носило более последовательный характер, чем в России;
4) ярко выраженное деление на частное и публичное право. Отметим, что в самом римском праве деление на публичное и частное право появилось лишь на одной из самых поздних стадий его развития – в классический период. Следует подчеркнуть, что в различных странах романо-германской правовой семьи перечень отраслей права, причисляемых к частным и публичным, не одинаков. Так, в правовой системе Франции к публичным отраслям обычно относят: конституционное право, административное право, финансовое право и международное публичное право. К частным – «собственно частное право», коммерческое право, включающее в себя также морское право, гражданское процессуальное право, уголовное право, трудовое право, сельскохозяйственное право, право индустриальной собственности, право интеллектуальной собственности, лесное право, право социального обеспечения, транспортное право, воздушное право, право, регулирующее отношения в угольной промышленности, и международное статутное право. Кроме того, специалисты в области французского права отмечают, что, несмотря на то, что уголовное право «по своей природе и характеру является публичным правом», тем не менее по французской классификации оно относится к разряду частного права, поскольку содержит в себе множество положений, «направленных на защиту частноправовых интересов и отношений».
Несколько иначе решается вопрос об отношении той или иной отрасли права к публичной или частной в Германии. К категории публичных отраслей в данной стране относится не только конституционное, административное, финансовое (налоговое) и международное публичное право, но и уголовное право, уголовно-процессуальное право, гражданско-процессуальное право, система правовых норм и институтов, опосредствующих отношения сторон, возникающих в результате банкротства, церковное право и так называемое «согласительное право». К частноправовым дисциплинам в Германии относятся такие как: гражданское право, коммерческое право, право компаний, право «переговорного инструментария», право интеллектуальной собственности, патентное право, торговое право и международное частное право. Кроме того, существуют отрасли, которые не относят ни к частным, ни к публичным. Это такие отрасли, которые могут рассматриваться в одних отношениях как частные, а в других – как публичные. Это относится, например, к трудовому праву;
5) высокий уровень нормативных обобщений достигается при помощи кодифицированных нормативных актов. В отличие от других правовых семей, в романо-германской правовой семье кодификация имеет глубокие исторические корни и охватывает практически все отрасли и институты права.
В романо-германской правовой семье, как правило, используются следующие источники права: нормативно-правовые акты; правовые обычаи; нормативные договоры; общие принципы права, именуемые иногда в научной литературе как «высшие принципы»; общие принципы и нормы международного права; доктрины, с помощью которых вырабатываются многие принципы романо-германского права. В романо-германской правовой семье используются и судебная практика, судебные прецеденты, которые, однако, не играют такой важной роли, как в странах англосаксонской семьи.
Среди источников права важнейшую роль играют нормативно-правовые акты, которые имеют ряд признаков, присущих для романо-германской правовой семьи:
1) исходят от государства, являются результатом деятельности компетентных субъектов правотворчества;
2) содержат в себе правовые нормы;
3) имеют определенную документально-письменную форму;
4) принимаются и осуществляются в юридически урегулированном процедурно-процессуальном порядке;
5) их реализация обеспечивается комплексом мер государственного воздействия, в том числе и мерами государственного принуждения. Последнее предполагает, что в случае нарушения норм права государство применяет соответствующие меры государственного воздействия в виде уголовно-правовых, гражданско-правовых, административно-правовых и иных санкций в отношении нарушителей.
Нормативно-правовые акты классифицируются по различным основаниям: по субъекту правотворчества, по сфере действия, по сроку действия, по предмету правового регулирования и др.
В целом все источники права во многих странах романо-германской семьи часто классифицируются по комплексу критериев, которые включают в себя их юридическую силу, социальную значимость и степень распространенности среди других источников права.
По данным критериям выделяют, соответственно, первичные и вторичные источники права. Первичные источники охватывают собой нормативные акты и обычаи. Иногда к первичным источникам относят также общие принципы права.
К вторичным источникам относятся судебная практика, судебные прецеденты и доктрины, которые имеют определенный юридический вес в странах романо-германской правовой семьи тогда, когда первичные источники отсутствуют или же когда они не в полной мере могут регулировать соответствующие общественные отношения.
Среди первичных источников романо-германского права первостепенную роль играет закон, который является основой правопорядка. В отличие от законов других правовых семей (например мусульманской или англосаксонской) занимает высшую ступеньку в иерархии всех источников права.
Иерархия имеет место и в самих законах. Как правило, законы в странах романо-германской правовой семьи имеют соответствующий иерархический структурный ряд: конституционные законы; кодексы; обычные законы.
Следует отметить, что закон в странах романо-германского права рассматривается не только в узком, своем изначальном смысле как акт, исходящий от законодательного органа, принятый в особом процессуальном порядке, обладающий высшей юридической силой и регулирующий наиболее важные общественные отношения, но и в более широком контексте.
Под законом в широком смысле (при расширительном толковании) понимаются практически все нормативно-правовые акты. Другими словами, в этом случае под законом понимаются фактически все письменные юридические акты, принятые в установленном порядке компетентными субъектами правотворчества и содержащими нормы права (иногда закон в широком смысле обозначается как законодательство).
С учетом особой роли закона в романо-германской семье особое значение приобретает вопрос о том, чтобы его текст воспринимался всеми участниками правоотношений одинаково. Отметим, что в романо-германском праве в отношении законов, а вместе с ними и других нормативных актов существует расхождение между теорией, требующей строго следовать букве закона, и практикой, ставящей правоприменителей перед необходимостью «широкого, смыслового» понимания и толкования законов.
К первичным источникам романо-германской правовой семьи относятся и правовые обычаи. Данные источники права в различных странах континентального права играют различную роль. Так, во Франции и Германии они имеют весьма ограниченное влияние. В то же время в некоторых провинциях Испании, в особенности в Каталонии, обычное право, сформированное на базе местных обычаев, почти полностью заменяет собой национальное гражданское право и, в силу этого, вполне обоснованно рассматривается как весьма важный первичный источник права.
В числе вторичных источников права особое положение занимает судебный прецедент. Он в странах романо-германской правовой семьи занимает неопределенное и довольно противоречивое положение среди других источников права. В некоторых странах фактически действует прецедентное право. Так, в Испании официально признается правотворческая роль судебной практики, которая, будучи основанной на ряде решений Верховного суда Испании, формирует так называемую «общую правовую доктрину», нарушение которой, согласно закону, является одним из важнейших оснований для обжалования судебных решений в Верховный суд. В некоторых государствах (Италия, Греция, Норвегия и др.) прецедент в качестве источника права не признается, а фактически применяется. В Германии судебное право формально не признается сколько-нибудь значащим источником права, но в то же время в реальной жизни этой страны суды играют довольно значимую роль как толкователи правовых норм.
Наиболее «ортодоксальным противником» прецедентного права является Франция. Неприятие прецедента как источника права имеет исторические корни. Еще Законом от 16.08.1790 судам запрещалось использовать прецеденты. Позже эти запреты были несколько смягчены ст. 4 и 5 Гражданского кодекса Франции (Кодекса Наполеона). Однако эти концептуальные положения, по сути, действуют и в настоящее время.
У судебного прецедента в странах романо-германской правовой семьи имеются особенности соотношения с законом. В отличие от стран англосаксонской системы права в странах романо-германской закон неизменно находится на первом плане по отношению к прецеденту, который, по общему правилу, возникает и действует в соответствии с законом.
Наряду с судебным прецедентом к числу вторичных источников права в романо-германском праве относят доктрины.
Отметим, что в самом широком смысле доктрина в романо-германском праве употребляется: а) как учение, философско-правовая теория (например, в Западной Европе возникла доктрина марксизма, оказавшая огромное влияние на развитие многих государств Европы, в первую очередь в России); б) как мнения ученых-юристов по тем или иным вопросам, касающимся сущности и содержания различных юридических актов, по вопросам правотворчества и правоприменения; в) как научные труды наиболее авторитетных исследователей в области государства и права; г) в виде комментариев различных кодексов, отдельных законов и др.
Следует отметить, что доктрины опосредованно влияют на законодателя. Им приходится становиться на сторону той или иной юридической концепции. Доктрины создают способы, методы толкования и реализации права, генерируют идеи, создают правовые понятия. Они оказывают значительное влияние на правоприменительный процесс, особенно в тех случаях, когда имеются пробелы или коллизии в праве.
Таким образом, романо-германская правовая семья имеет определенные особенности, присущие только ей, в частности: органическая связь с римским правом; образования и формирования романо-германского права на основе изучения римского и канонического права в итальянских, немецких и французских университетах; ярко выраженная доктринальность и концептуальность по сравнению с другими правовыми семьями; в системе источников права закон имеет особую, доминирующую роль; абстрактный характер норм права; ярко выраженный кодифицированный характер; разделение на публичное и частное право.
Англосаксонская правовая семья является одной из наиболее распространенных в мире правовых систем. Примерно треть населения земного шара руководствуется ее процедурами. Англосаксонская правовая семья охватывает такие страны, как Англия, США, Канада, Австралия, Северная Ирландия, Новая Зеландия, а также многие другие страны.
Англосаксонская правовая система имеет характерные особенности, за счет которых значительно отличается от правовых систем мира.
Система англосаксонского права зародилась и сформировалась в Англии. На формирование англосаксонского права главным образом повлияла автономность по связям с континентального Европе. В англосаксонской правовой семье выделяют две правовые группы: английское общее право и американское право.
В группу английского права входят правовые системы Англии и Уэльса, Канады, Австралии, Новой Зеландии и других правовых систем Британского содружества наций (36 государств-участников). Не подпадают под признаки английского права правовые системы Северной Ирландии, Шотландии, а также провинции Квебек (Канада), хотя они и входят в Содружество. К американскому праву относится правовая система США.
Англосаксонское право не имеет внутреннего разделения на публичное и частное, общесоциальное и юридическое. Оно не дифференцируется на гражданское и административное, уголовное и торговое. В английском праве не существует отраслевых институтов, как совокупности однотипных норм права. Нормы права не делятся на императивные и диспозитивные, нормы законов и подзаконных актов.
Следовательно, важной особенностью английской правовой семьи является отсутствие четко выраженного (по сравнению с континентальным правом) разделения на отрасли права. Нормы общего права направлены, прежде всего, на решение проблем, а не на формулировку общего правила поведения как ориентира на будущее. То есть английское право не является кодифицированным. Здесь до сих пор речь идет лишь о систематизации путем консолидации – процесса соединения законодательных положений по одному вопросу в единый акт. Основную роль в правовой жизни общества играет юридическая практика (административный или судебный прецедент).
По своей структуре английское право делится на общее право и право справедливости. Это обусловлено историческими особенностями развития английской судебной системы. Общее право создавалось королевскими судами, а право справедливости – судом лорд-канцлера.
Если королевские суды не могли рассмотреть или разрешить спор, то у истца оставалась еще одна возможность – обратиться непосредственно к королю как источнику всех справедливостей и милостей. Но это обращение должно было пройти через лорда-канцлера. Лорд-канцлер, по существу, становится автономным судьей и единолично решает дела от имени короля и совета, делегировавших ему свои полномочия. Решения, выносимые лорд-канцлером, принимались с учетом «справедливости в данном случае» и приобретали систематический характер.
В 1873–1875 годах произошла модернизация судебной системы: было ликвидировано формальное различие между судами общего права и канцлерскими судами справедливости. Все английские суды получили право применять и нормы общего права, и нормы права справедливости, в отличие от прежде существовавшего положения, при котором надо было обращаться в суд общего права, чтобы получить разрешение на применение норм права справедливости.
Право справедливости – это совокупность норм, которые создавались судом канцлера, с тем чтобы дополнять, а иногда и пересматривать систему общего права. В силу пробелов и недостатков системы общего права граждане имели возможность обратиться за помощью к королю, чтобы он сам осуществил правосудие либо обязал суд принять справедливое решение. Его вмешательство было обоснованным в тех случаях, когда иные правовые средства отсутствовали. Но перед этим истец должен был обратиться к лорд-канцлеру.
Юристы и судьи Англии до наших дней воспитываются главным образом практикой. Университетское образование не столь необходимо для них, и в течение многих веков они часто обходились без него.
Нормы в англосаксонском праве делятся на законодательные и прецедентные. Нормы – это правила поведения общего характера. Прецедентные нормы являются частью судебного решения по конкретному делу, выносимого высшими судебными инстанциями, и имеют юридическое заключение по делу, аргументацию и мотивировку решения. Прецедент становится «образцом» для последующих судебных решений.
Судебный прецедент является важным источником англосаксонского права. Закон в англосаксонском праве реализуется именно через прецеденты. Право создавать прецеденты в Англии принадлежит только высшим судебным инстанциям: палате лордов, Судебному комитету Тайного совета, Апелляционному суду и Высокому суду. Суть прецедента заключается в том, что обязанность судов принимать решения на основе решений высших судебных инстанций.
Еще одним источником англосаксонского права выступают законы (уставы) и подзаконные нормативные акты. Закон может отменить прецедент – в этом заключается приоритетность устава над прецедентом. Известным является тот факт, что Великобритания не имеет писаной конституции, однако существует определенная совокупность норм законодательного происхождения, регламентирующего основные права и обязанности подданных. Законы и подзаконные нормативно-правовые акты признаются источником права только после того, как они будут апробированы судебной практикой.
Английская классическая теория видит в законе второстепенный источник права, способно только дополнять и вносить ряд поправок к нормам права, созданным судебной практикой. Источником английского права признается также обычай. Однако его значение второстепенное. Сейчас обычай имеет очень ограниченное использование.
Правовая доктрина, которая является концептуально оформленной мыслью известных ученых по праву, также признается источником английского права.
В Англии и США – одна и та же концепция права, существует одно и тоже разделение права, используются одни и те же понятия и трактовка нормы права. Для американского юриста, как и для английского, право – это, прежде всего, право судебной практики. Нормы, созданные законодателем, по-настоящему входят в систему американского права только тогда, когда они неоднократно применяются судами и когда можно будет ссылаться на судебные решения. Право США в целом имеет аналогичную с общим английским правом структуру, однако при анализе конкретных вопросов выявляются многочисленные структурные различия. Одно из таких существенных расхождений связано с федеральной структурой США. Штаты, входящие в эту страну, наделены широкой компетенцией, в пределах которой создают свое законодательство и свою систему прецедентного права. Основным источником права юристы США считают нормы, как правила судебной практики, сформулированные в связи с конкретными делами.
Американское право имеет характерные особенности, что позволяет его выделить в отдельную группу англосаксонской правовой семьи: наличие Конституции, двухуровневый характер правовой системы (одновременно функционируют федеральная правовая система и правовые системы штатов), наличие большого количества кодифицированных и консолидированных актов, структурированность правовой системы, а также сочетание судебной практики с быстрым развитием отраслевого законодательства.
Таким образом, основной чертой, отличающей англосаксонскую правовую систему от других, является то, что основным источником права в ней есть судебный прецедент. Суды при решении вопросов должны руководствоваться решениями, вынесенными высшими судебными инстанциями. Можно утверждать, что признание прецедента источником права означает, что суд осуществляет не только юридическую функцию (решение конфликтов на основе права), но и фактически создает право.
Англосаксонское право не имеет внутреннего разделения на публичное и частное, а также вместо разделения на различные отрасли (гражданское, административное, уголовное) дифференцируется на общее право и право справедливости. Эти характерные отличия обусловливают многие другие особенности англосаксонской правовой системы.
К религиозной правовой семье относят мусульманское (связано с исламом), индусское (связано с индуизмом) и иудейское (связано с иудаизмом) право. Несмотря на те существенные различия, существующие между ними (структуру, ареал распространения, содержание норм), следует заметить ряд общих характеристик, которые позволяют выделять их в отдельную группу (семью).
Так, для этих правовых систем характерно значительное влияние религии на формирование правовых норм, признание божественного характера таких норм, невозможность четко отделить собственно правовые нормы от религиозных норм и учений, философских положений, мировоззренческих концепций, приоритет религии перед правом, а также персональный характер права (а не территориальный) не столько определяется связью лица и государства, сколько связывается с ее принадлежностью к общине единоверцев.
Мусульманское право. Мусульманское право как система норм, выражающих в религиозной форме в основном волю религиозной знати и в той или иной степени санкционируемых и поддерживаемых теократическим исламским государством, в своей основе сложилось в эпоху раннего средневековья в VII–X вв. в Арабском халифате и основано на религии – исламе.
Ислам исходит из того, что существующее право пришло от Аллаха, который в определенный момент истории открыл его человеку через своего Пророка Мухаммеда. Право Аллаха дано человечеству раз и навсегда, поэтому общество должно руководствоваться этим правом, а не создавать свое под влиянием постоянно изменяющихся социальных условий жизни. Одновременно, согласно теории мусульманского права, божественное откровение нуждается в разъяснении и толковании, на что и ушли века кропотливой работы мусульманских юристов (факихов). Их усилия были направлены не на то, чтобы приспособить данное Аллахом право к практическому использованию.
Поскольку, согласно исламу, мусульманское право отражает волю Аллаха, оно охватывает все сферы общественной жизни, а не только те, которые обычно относятся к правовой сфере. Так, мусульманское право в широком смысле определяет молитвы, которые мусульманин должен читать, посты, которые он должен соблюдать, милостыни, которые он должен подавать, и паломничества, которые он должен совершать. Причем к соблюдению этих правил нельзя принуждать. В этом смысле мусульманское право рассматривается как единая исламская система социально-нормативного регулирования, которая включает как юридические нормы, так и неправовые регуляторы, в первую очередь религиозные и нравственные, а также обычаи.
Шариат состоит из двух частей: теологии, или принципов веры (акида), и права (фикх). Фикх, или мусульманское право, делится на две части: первая указывает мусульманину, какой должна быть линия его поведения по отношению к себе подобным (муамалат); вторая предписывает обязательства по отношению к Аллаху (ибадат). Впрочем, по мнению некоторых авторитетных исследователей, ибадат (тео логия) занимает в шариате подчиненное положение по отношению к муамалату (праву). Эти две части шариата составляют предмет юридической науки в том виде, в каком она была определена и изучена различными мусульманскими правовыми школами (мазхабами). Изучение государства не является частью мусульманской юридической науки.
Основная функция фикха состоит в сохранении неразрывных связей между законодательством мусульманского государства и его первичными источниками. Различие между мусульманской юридической наукой и светской юридической наукой заключается в том, что мусульманская правовая система берет начало в Коране и считает право плодом божественных установлений, а не продуктом человеческого разума и социальных условий.
Хотя ислам – самая молодая из трех мировых религий (его возраст приближается к четырнадцати векам), он получил очень широкое распространение. Ислам является не только определенной идеологией, религиозно-этическим учением, но и особой культурой, цивилизацией. Нормы его нацелены как на решение религиозно-культовых вопросов, так и на регулирование повседневного поведения мусульман, на формирование образа их жизни в целом.
По разным подсчетам в мире проживает до миллиарда человек, исповедующих ислам. Однако пространственное действие мусульманского права не идентично географическим границам стран с мусульманским населением. Существуют нации и этнические группы, исповедующие ислам в качестве религии, но не воспринявшие мусульманское право.
Основу мусульманской юридической науки составляет казуистический метод. За ним закрепилось название «ильм аль фуру» или «маса ил» (разбирательство дел).
У истоков всех мусульманских правовых школ, суннитских и шиитских, учения которых признаются, стояли две школы – школа Медины и иракская школа. Эти старейшие школы использовали обычное право, укоренившееся на контролируемых ими территориях, и приспособили его к потребностям исламской веры.
В силу исторических причин сегодня насчитываются четыре суннитские – ханифитская, маликитская, шафиитская, ханбалитская – школы мусульманского права и три шиитские – джафаритская, исмаилитская, зейдитская. Каждая школа имеет свою юридическую методику и концепцию, и каждая претендует на то, чтобы считаться самостоятельной системой мусульманского права.
Мусульманское право базируется на непререкаемых постулатах, придающих системе незыблемость. Мусульманские юристы осуждают все то, что в какой-то мере случайно или неопределенно. По своей структуре правовые нормы, сформулированные этими юристами, всегда основаны на внешних факторах. Мотивы и намерения индивида никогда не принимаются во внимание. Все психологические элемен ты сознательно исключаются из рассмотрения.
Закон в понятии позднеримского и романо-германского права в мусульманском правопонимании не существует. Теоретически только Бог имеет законодательную власть. В действительности единственным источником мусульманского права являются труды ученых-юристов.
А.Х. Саидов называет мусульманское право замечательным примером права юристов. Оно было создано и развивалось частными специалистами. Правовая наука, а не государство, играет роль законодателя: учебники имеют силу закона. При рассмотрении дела судья никогда прямо не обращается к Корану или сунне – преданиям о Пророке. Вместо этого он ссылается на автора, авторитет которого общепризнан.
История мусульманского права начинается с Корана – собрания изречений Пророка Мухаммеда, составленного через несколько лет после его смерти. Коран состоит главным образом из положений, касающихся нравственности и носящих слишком общий характер, чтобы быть точными и целенаправленными. Например, Коран поучает мусульманина выказывать сострадание слабым и неимущим, честно заниматься предпринимательством, не предлагать взятку судьям, уклоняться от ростовщичества и азартных игр. Однако в нем не указывается, каковы правовые санкции за нарушение этих заветов, правила поведения касаются большей частью молитвенных ритуалов, поста и паломничества. Даже в тех случаях, когда Коран затрагивает проблемы права в узком смысле, относящиеся, например, к семейному праву, он не содержит единой системы правил, а лишь предлагает решение нескольких проблем, которыми занимался Пророк Мухаммед, будучи судьей. Согласно Корану, в этой роли Пророк Мухаммед всегда исходил из положений обычного права, изменяя его только тогда, когда оно казалось ему недостаточным или противоречило его политической цели заменить старый арабский трайбализм сообщностью людей, связанных верой в Аллаха. Так, в обычном праве арабов Мухаммед нашел правило, согласно которому право наследования имели только родственники покойного мужского пола. Мухаммед изменил это правило, признав, что дочери, вдовы и сестры умершего имеют определенные права наследования наравне с наследниками мужского пола. Этим обозначился переход от традиционной патриархальной организации племени к новой модели, в которой семья являлась основной ячейкой общества.
Вторым по значимости источником права после Корана является сунна – собрание преданий (хадисов) о поступках и высказываниях о Пророке Мухаммеде. Сунна явилась итогом толкования Корана в первые десятилетия после смерти Пророка и отражала политическую и религиозную борьбу вокруг его наследства.
Юридические нормы, содержащиеся в Коране и сунне, мусульманские ученые-юристы считают имеющими божественное происхождение и в принципе неизменными в отличие от правил поведения, сформулированных на основе других источников мусульманского права.
В начале XVIII в. в Арабском халифате появились многочисленные суннитские и шиитские правовые школы (мазхабы), которые оказали огромное влияние на дальнейшую эволюцию мусульманского права.
Многочисленные точки зрения отдельных ученых-юристов и правовых школ на доктрину породили опасение, что мусульманское право распадется из-за изобилия частных мнений. Чтобы избежать этого риска, Аш-Шафии создал учение о четырех корнях – источниках мусульманского права. В результате юристы получили твердое общее обоснование правовой оценки. Первым корнем – источником мусульманского права, естественно, является Коран. Второй корень – сунна, т. е. рассказы о жизнедеятельности Пророка, столь важные для интерпретации и прояснения правил Корана. Третий корень – иджма: согласие, достигнутое всем мусульманским сообществом по вопросу об обязанностях правоверного. Четвертый корень – кияс – аналогии, т. е. применение к новым сходным случаям правил, установленных Кораном, сунной или иджмой. В ходе дальнейшего развития исламского правового учения в эту схему было внесено лишь одно изменение – изменение идеи иджма, существенно повысившее ее практическое значение: предложение, принятое однажды правоведами всех или даже одной правовой школы, считается правилом. Этот принцип имеет в историческом плане что-то общее с древнеримским communis opinio prudentium («единое мнение ученых-специалистов»).
Из четырех корней-источников важнейшее значение имеет согласованное заключение правоведов-факихов, поскольку в конечном счете именно оно определяет с использованием аналогии и без нее, какое справедливое правило закона можно извлечь из Корана или сунны. Появление этих источников мусульманского права было в юридическом плане обусловлено тем, что Коран не был полным сводом юридических норм, а сунна, наоборот, представляла собой громадное множество (многие тысячи) хадисов, которые зачастую противоречили друг другу и в которых простые мусульмане и даже судьи практически не могли самостоятельно разобраться.
После того как все исламские правовые школы приняли классическое учение о корнях – источниках мусульманского права, созидательная деятельность мусульманских юристов пошла на убыль. Бытовавшая прежде практика решения сомнительных вопросов в относительно свободной форме, придерживаясь вместе с тем духа Корана, теперь считалась неправильной; следовало ограничиваться объяснением и толкованием книг по мусульманскому праву, почитаемых в отдельных исламских правовых школах. Таким образом, мусульманская правовая мысль постепенно стала весьма догматической, что, вероятно, способствовало в дальнейшем развитию некоторых отраслей права вне шариата.
Непреложность догматов исламской веры и фактическая неподвижность мусульманской юридической науки побудили суды прибегать к многочисленным уловкам. Например, Коран не допускал ссуды под проценты, запрещая ростовщичество. Чтобы обойти этот запрет, изобрели систему «двойной продажи»: заемщик «продавал» тот или иной предмет кредитору и тот сразу же «перепродавал» его заемщику по цене, завышенной на оговоренный ссудный процент и выплачиваемой только по истечении срока ссуды. Такие «правовые уловки» (хиял) позволяли мусульманским судам не нарушать установившиеся обычаи и вместе с тем придерживаться установлений шариата.
С упадком Османской империи на Ближнем Востоке усилилось политическое влияние западноевропейских государств. Мусульманские лидеры после контакта с внешним миром осознали, что, для того, чтобы выдержать политическую и экономическую конкуренцию с европейскими государствами, необходима модернизация государственной и правовой систем. Начался процесс законодательных реформ, и в сферу отношений, которые раньше регламентировало лишь мусульманское право, вторглись нормативные источники европейского происхождения. Этот процесс, начавшийся в середине XIX в., затронул, прежде всего, сферы, в которых конфликт с традиционным мусульманским правом был не слишком острым: торговое право и процесс, морское право. Однако власти Османской империи пошли еще дальше. Была принята Маджалла (Majalla 1869–1876 гг.) – закон из 1851 статьи. Это была попытка создать Свод мусульманско-правовых норм в области права собственности и обязательственного права на основе выводов ханифитской школы. Маджалла применялась в Турции до середины 20-х годов, а в ряде арабских стран – до середины XX в. В настоящее время она почти нигде не действует, но продолжает считаться одним из авторитетнейших источников мусульманского права.
Чтобы оправдать законодательные новшества в глазах правоверных-мусульман, пришлось доказывать, что новые источники права гармонируют с принципами шариата. Постепенно был найден выход, который сводился к тому, что изменялись процессуальные нормы (это входило в компетенцию законодателя) при сохранении старых материальных норм. Так, в Египте не запрещен брак несовершеннолетних, разрешаемый Кораном, но в соответствии с новым процессуальным законом суды могли выносить решение по семейным делам лишь в случае, если брак был зарегистрирован, а брак регистрировался только по достижении сторонами определенного возраста.
Еще большее практическое значением имел другой принцип: если точки зрения мусульманских правовых школ расходились, то законодатель, исходя из формального права, был полномочен предписывать судьям, какую точку зрения принимать. Благодаря этому, даже в Маджалле законодатель далеко не всегда выбирал точку зрения, преобладающую среди сторонников ханифитской школы, и иногда отдавал предпочтение точке зрения меньшинства. Постепенно для обоснования законодательного акта стало достаточным ссылаться на соответствующее мнение того или иного ученого юриста-факиха, известного в истории мусульманского права.
В трудах мусульманских ученых-юристов отсутствует классическое римское деление на публичное и частное право. К основным отраслям мусульманского права относятся уголовное право, судебное право и семейное право.
В настоящее время некоторые мусульманские страны (например, Египет) полностью отказались от мусульманских судов. Однако в большинстве арабских стран они продолжают играть немалую роль в механизме социального действия права. В Судане, например, система мусульманских судов приняла даже многоступенчатый характер (несколько инстанций), в некоторых странах имеются параллельные системы мусульманских судов.
Анализ семейного законодательства арабских стран позволяет сделать вывод, что в целом оно ориентируется на закрепление норм и принципов мусульманского права.
Известный российский специалист по мусульманскому праву Л.Р. Сюкияйнен главную особенность мусульманского права, раскрывающую его природу и отличающую его от других правовых систем, видит во взаимодействии в нем сакрального и светского, религиозного и собственного юридического начал, что проявляется в специфике его происхождения и исторической эволюции, источников и структуры, механизма действия и правопонимания мусульманских юристов, соотношения этого права с государством и позитивным (светским) законодательством.
Другая отличительная черта мусульманского права – его исключительное разнообразие, широкая гамма религиозных и национальных форм, тесное взаимодействие с местными традициями и обычаями (нередко доисламскими и несовпадающими со строгими положениями шариата), сочетание в нем как детализированных индивидуальных решений с общими принципами, так и стабильности и постоянства с гибкостью и способностью изменяться во времени.
В современном мире мусульманское право сосуществует и тесно взаимодействует с другими правовыми семьями. Мусульманское право, неоднократно испытавшее зарубежное юридическое влияние, остается самостоятельной правовой семьей, оказывающей воздействие на миллионные массы людей.
Индусское право. Индусское право также представляет право религиозной семьи и относится к древнейшим в мире. Индусское право является правом сообществ, члены которых исповедуют индуизм, и сочетает в себе философские, религиозные и социальные взгляды. Индусское право является одной из древнейших правовых систем. Следует учесть, что это не право Индии, а право общины, которая в Индии, Пакистане, Бирме, Сингапуре и Малайзии, а также в странах на восточном побережье Африки, преимущественно в Танзании, Уганде и Кении, исповедует индуизм.
Как и ислам, индуизм обязывает своих последователей к принятию на веру определенных религиозных догм и к определенному миропониманию. Одним из основных убеждений индуизма является то, что люди разделены с момента рождения на социальные касты, каждая из которых имеет свою систему прав, обязанностей и даже морали. Традиционно выделяются четыре касты (варны): брахманы (первоначальные священнослужители), кшатрии (воины и управленцы), вайшья (торговцы), шудры (слуги и ремесленники). Каждая из этих каст разбивается на подкасты, которых насчитывается несколько тысяч.
Оправдание кастовой структуры общества – основа философской, религиозной и социальной системы индуизма. «Каждый человек должен вести себя так, как это предписано социальной касте, к которой он принадлежит» – постулат индусского права.
В качестве основного источника права индуизма выступает обычай. Обычаи весьма разнообразны. Каждая каста или подкаста следует своим собственным обычаям. Собрание касты голосованием разрешает в местном масштабе все споры, опираясь при этом на общественное мнение. Собрание располагает и эффективными средствами принуждения; так, наиболее строгим наказанием считается отлучение от той или иной группы. Если нет определенной правовой нормы по конкретному вопросу, судьи решают его по совести, по справедливости.
Религиозная доктрина также является источником права и определяет нормы поведения. В соответствии с ней изменяются или толкуются обычаи.
В период, предшествовавший британской колонизации, классическое индусское право не основывалось ни на формальных нормативах, ни на судебных решениях. В период колониальной зависимости оно претерпело существенные изменения; так, в сфере права собственности и обязательственного права традиционные нормы были заменены нормами «общего права». К середине XVIII в. судебных прецедентов накопилось достаточно, однако они слабо вписывались в традиции индусского права. Многие его институты и нормы подверглись модификации и даже были заменены новыми, но полного вытеснения индусского права англосаксонским не произошло. Сложилось нечто вроде англо-индусского права, т. е. индусское право сохранило свое регулирующее значение, но с определенными ограничениями.
Конституция Индии 1950 г. отвергла систему каст и запретила дискриминацию по мотивам кастовой принадлежности. В индусском праве произошла своего рода революция, однако верность традициям прослеживается сквозь все трансформации, вековые корни, связанные с религией, дают о себе знать и сегодня.
Иудейское право. Иудейское право – одна из древнейших религиозных правовых систем, возникла более 3000 лет назад на территории Ханаана (Земля Израиля). В общем, иудейское право состоит из норм иудаизма, имеющих юридическое значение.
Несмотря на тысячелетние контакты с другими правовыми системами, иудейское право остается глубоко специфическим и сохраняет ряд уникальных черт и институтов. К таким чертам относятся, в частности:
1) развитие иудейского права тесно связано с тысячелетней историей еврейского народа, с учетом изменений и дополнений, практики применения и толкования норм иудейского права и является одним из самых продолжительных непрерывных процессов такого рода, хотя и не лишенное как внутренних, так и внешних противоречий;
2) в иудейском праве нормы являются преимущественно императивными и, как правило, представляют собой строгий запрет, обязательства или ограничения, накладывают на лицо значительный объем обязанностей, а соблюдение или несоблюдение их связано с поощрениями или санкциями религиозного характера.
Система иудейского права состоит из двух частей – Писаной и Устной Торы (Талмуда). В узком смысле под Писаной Торой понимается пять книг Торы, а в широком смысле – книги Торы, Пророков и Писания в целом. Следует отметить, что Тора в иудейском праве имеет конституционный характер и является Основным законом в отношении любых других его источников. В свою очередь, задача Устной Торы (Талмуда) заключается в том, чтобы максимально детализировать, объяснить и сделать способными для применения на практике всех 613 фундаментальных принципов и норм, изложенных в Письменной Торе. Таким образом, обе части иудейского права могут существовать исключительно во взаимосвязи друг с другом.
Основным источником Устной Торы является Мишна, которая передавалась от учителя к ученику в течение многих веков, пока в 220 г. н. э. она не была окончательно кодифицирована и записана как базовая интегральная часть Талмуда большим раввином Иегуда Га-Наси. Мишна представляет собой совокупность юридических дефиниций и сентенций, которые кодифицированы выдающимися раввинами по предмету правового регулирования.
Следующим первичным источником иудейского права является Галахический мидраш – компиляция цитат из разных частей Торы, относящиеся к определенному предмету правового регулирования. Таким образом, Галахический мидраш обращается непосредственно к тексту Торы, выбирая из него только те принципы и нормы, которые имеют юридическое значение в ситуации, которая рассматривается на конкретном листе Талмуда, в то время как Мишна является совокупностью кратко сформулированных наиболее авторитетных раввинов древности сентенций или обобщений юридических норм, берет за основу тексты Торы и / или опирается на нее.
Стоит также отметить, что Талмуд состоит не только из Мишны и Галахических мидрашей, но и с Гемар – законспектированных споров и дискуссий на различные юридические темы семи поколений самых влиятельных раввинов Израиля и Вавилона, а также ряда комментариев к ним, сделанных позже.
Иными словами, Талмуд является центральным источником иудейского права, где пересекаются конституционные принципы и нормы Торы, с одной стороны, с юридическими нормами и обычаями, сформулированными раввинами с фундаментальных норм Торы, с другой стороны, где одновременно содержатся критические дискуссии и комментарии по всем вышеуказанным правовым источникам.
Следующим источником иудейского права является обычай, как воспринятая иудейским народом и укорененная в практике форма правового поведения. Здесь стоит отметить, что обычай может стать источником иудейского права только в том случае, если он соответствует основным принципам и нормам, закрепленным в Торе. Однако, в отличие от законодательных норм, созданных мудрецами (раввинами), которые могут быть изменены другими, обычай, получивший статус источника иудейского права, не может быть изменен или отменен одним решением мудрецов (раввинов), или любым другим способом.
Все вышеперечисленные источники права стали предметом кодификации.
Дополнительным источником иудейского права является его доктрина, содержащаяся в трудах многих авторитетных раввинов прошлого и настоящего.
Со времени провозглашения государством Израиль своей независимости 14.05.1948 некоторые элементы иудейского права были включены в израильское право, например: вопросы брака и развода среди евреев, установление личного статуса, национальной и религиозной принадлежности граждан Израиля, частично наследственное право и др.
Вообще, правовая система Израиля является уникальным правовым явлением, в пределах которого органично переплетаются и сочетаются черты романо-германского и англосаксонского права, а также присутствуют, хотя и значительно ограничено, элементы традиционного иудейского права. В стране действуют сразу две системы религиозного права – иудейская и мусульманская, применяемые к представителям соответствующих конфессий.
Семейное право базируется преимущественно на религиозных нормах, а гражданского брака как такового в стране не существует. Соответственно, дела, связанные с решением вопросов личного статуса граждан – брак, развод, рождение, смерть, – регистрируются и рассматриваются соответствующими судебными органами религиозных общин, к которым относятся эти лица; например, в отношении евреев этим занимаются суды раввината.
В общем, можно сказать, что, как и в большинстве других стран с наличием религиозного права, иудейское право регулирует в современном Израиле, прежде всего, вопросы личного статуса лица. Вместе с тем следует учитывать, что, несмотря на преобладание правотворчества со стороны государства, религиозное иудейское право в значительной мере продолжает влиять на формирование и функционирование правовой системы Израиля. Так, отсутствие единой писаной конституции нередко объясняется борьбой между сторонниками светской и теократической концепций в вопросе о роли религии в государстве и правовой системе (последние отрицают необходимость какой-то другой конституции кроме Торы).
Таким образом, особенностью религиозных правовых систем является то, что они: базируются на правопонимании, согласно которому «субъектом правотворчества» выступает воля божества, а право теократично; религиозные нормы являются основным социальным регулятором; религиозное право имеет персональный, а не территориальный характер, т. е. его предписания распространяются только на представителей данной религиозной общины; отдают приоритет обязанностям, а не правам человека; носят преимущественно частноправовой характер.
В течение почти всего XX столетия наряду с другими правовыми семьями развивалась еще одна правовая семья – социалистический тип права. Как отмечает А.Х. Саидов, критическая оценка многих принципов и положений социалистического типа права или признание некоторого его сходства (по структуре, понятиям) с романо-германской правовой семьей не помешали видным компаративистам признавать данную систему как реальность, подлежащую сравнительному изучению.
Исследователи отмечают, что фактически многие нормы социалистического права были признаны в России, странах СНГ и сохраняют силу до сей поры при соответствии их Конституции. В ряде стран – Куба, Китай, Северная Корея – действуют социалистические конституции и законы.
В советской юридической науке социалистический тип права рассматривался как исторически наивысшая и последняя ступень в развитии права.
Идейную основу социалистических правовых систем составлял марксизм-ленинизм. К. Маркс, Ф. Энгельс и В.И. Ленин сформулировали основные характеристики социалистического права: его обусловленность социально-экономическим строем общества; классовость права как возведенной в закон воли экономически господствующего класса, орудия его политической власти; способность права оказывать значительное обратное воздействие на развитие социально-экономических и политических отношений. Они обосновали экономические, политические и идеологические предпосылки необходимости права в социалистическом обществе. Остро критикуя буржуазное право и доказывая необходимость его революционной отмены, они не выступали за ликвидацию в ходе пролетарской революции всякого права вообще.
Переворот в правовой жизни общества выступал не как простое отрицание старого права, а как переход к высшему историческому типу права, включающий в себя некоторые старые правовые формы, которые использовались в интересах социалистического строительства. Слом старого права являлся составной частью, результатом и следствием слома эксплуататорской государственной машины. Слом политических учреждений предшествовал и, в значительной мере предопределял, слом правовых учреждений.
Руководящая и направляющая роль марксистско-ленинской партии являлась главным условием становления социалистической правовой системы.
На становление зарубежных социалистических правовых систем существенное влияние оказала первая социалистическая правовая система – советская. Советская правовая система предложила конкретные образцы юридических норм и институтов, которые были восприняты полностью или послужили образцом для создания сходных норм и институтов в других социалистических странах.
Зарубежные правовые системы являлись разновидностями социалистического типа права, отражающими различные формы реализации общих принципов социалистического права. Они наряду с общими чертами обладали конкретными, своеобразными, национальными свойствами, отличающими их друг от друга.
Победа социалистических революций в ряде стран Европы, Азии и Латинской Америки привела к созданию мировой системы социализма. Его развитие сопровождалось совершенствованием правового регулирования отношений между социалистическими государствами. Социалистическое право регулировало отношения не только внутри одного социалистического общества, но и между социалистическими странами. Оно превращалось в международное явление.
Становление советской правовой системы начинается после победы вооруженного восстания в Петрограде в феврале 1917 г. и завершается во второй половине 30-х годов, когда государственная собственность безраздельно возобладала в экономике, а большевистская идеология столь же неоспоримо стала господствовать в духовной жизни общества, включая его правосознание.
Правовые системы большинства стран, входивших в социалистический лагерь, ранее относились к романо-германской правовой семье, поэтому они сохранили с ней внешнее сходство. Так, в обеих правовых семьях – и в романо-германской, и в социалистической – норма права всегда понималась как общее правило поведения. В них сохранялись также прежняя юридическая терминология и старое, досоциалистическое деление права на отрасли. И тем не менее особенности социалистической правовой системы оказались настолько значительными, что она выделилась из романо-германской правовой семьи и образовала самостоятельную правовую семью – сначала в СССР, затем в странах Восточной Европы (1945–1950 гг.) и на Кубе (60-е годы).
После Второй мировой войны возникла восточноазиатская группа социалистической правовой семьи – право КНР, Северной Кореи и Вьетнама, – развивавшаяся на основе средневекового китайского права, что обусловило ее своеобразие и особое положение по отношению к европейско-американской группе социалистического права.
В советской юридической науке утверждалось, что в СССР реализуется принцип верховенства закона в системе источников права. На самом деле иерархия юридических актов выглядела иначе.
В вершине пирамиды системы правовых норм СССР находились правила, исходившие от Центрального Комитета ВКП(б) – КПСС либо от их подразделений – Политбюро (Президиума), Оргбюро, Секретариата, отделов. В силу сложившегося политического обычая эти нормы имели приоритет перед любыми другими правовыми актами.
Партийные комитеты, начиная с Центрального, издавали постановления, адресованные «непосредственно государственным» (советской ветви) учреждениям, тогда как с точки зрения формальной юриспруденции они могли обращаться только к членам своей партии в этих учреждениях.
Выпячивание командной роли парткомов противоречило пропаганде преимуществ социалистического строя. Поэтому с середины 30-х годов получила широкое распространение практика издания совместных постановлений ЦК ВКП(б) – КПСС и Совета Министров (СНК) СССР. Она стала формой легализации государственного нормотворчества партийных комитетов. С партийной точки зрения любое такое совместное постановление играло роль директивы для парткомов и для рядовых коммунистов. А участие правительства в его утверждении придавало акту общеобязательный юридический характер. На практике совместные партийно-государственные решения нередко рассматривались правоприменительными органами как надзаконные, что приводило к подрыву принципа верховенства законов.
Значительную конкуренцию законам составляло ведомственное правотворчество. Чтобы замаскировать вопиющие факты попрания авторитета закона, понятие «законодательство» стали толковать расширительно. Многочисленные предписания подавляли количеством, противоречили друг другу и законам. В научной литературе отмечается, что руководители ведомств явочным порядком присвоили себе своеобразное право вето на законодательные акты: установился порядок, когда даже законы СССР действовали в системе данного ведомства только после издания министром соответствующего приказа.
Таким образом, собственно законы в реальных правоотношениях оказались вытесненными с верхнего яруса в пирамиде источников права. За полвека, прошедшие от опубликования Конституции 1936 г. до преобразования советского парламента в 1988 г., Верховный Совет СССР принял всего 81 закон (без учета законодательных актов об утверждении народнохозяйственных планов, о бюджете страны, об утверждении указов Президиума Верховного Совета СССР). Таким образом, малочисленность законов открывала широкий путь для ведомственного и партийного правотворчества, необходимого в создавшихся условиях. Поэтому качество многих законов и указов оставалось очень низким.
Граждане СССР не могли воспользоваться важнейшими конституционными правами, поскольку долгие годы не издавались законы, в которых были бы регламентированы порядок реализации свободы слова, печати, права на проведение митинга или шествия и др. Почти 12 лет (1977–1989 гг.) не принимались законы о судебном обжаловании незаконных действий должностных лиц и о всенародном голосовании (референдуме). Поэтому многие конституционные декларации оставались на бумаге.
Кодификации советского права 1918–1919 гг., 1922–1930 гг., 1958–1970 гг., издание десятитомного Свода законов СССР, которое завершилось в 1985 г., так и не привели к полной кодификация советского права – даже в части официального законодательства, без учета партийных и ведомственных норм, игравших фактически роль законов.
Исследователи отмечают, что в системе источников советского права судебная практика и обычаи стояли особняком. Следуя традициям романо-германской правовой семьи, советские юристы допускали существование обычного и судейского нормотворчества только в порядке исключения и при обязательном сохранении формального верховенства закона. Так, применение обычаев допускалось в морском праве (обычаи порта при морских перевозках) и в земельном (местные правила решения земельных дел). Гораздо шире – хотя и явочным порядком – применялось прецедентное право: Верховные Суды Союза ССР и союзных республик анализировали судебную практику и на ее основе, а также при рассмотрении конкретных дел издавали постановления, которые имели обязательную силу для нижестоящих судов и подчас весьма существенно корректировали нормы законодательства. К примеру, именно судебным толкованием была уточнена статья Кодекса законов о труде, позволявшая администрации уволить работника за прогул, т. е. трехчасовое отсутствие на рабочем месте без уважительной причины. Суд разъяснил, что указанное законом время прогула может быть исчислено и суммарно, если работник – вследствие опоздания, произвольных отлучек, самовольного ухода с рабочего места – в совокупности отсутствовал на работе в течение дня не менее трех часов.
Роль Верховного Суда и прокуратуры в осуществлении конституционного контроля была весьма существенной. Именно на их плечи возлагалась текущая работа по пересмотру огромного количества нормативных актов союзных и республиканских органов, выявлению нарушений конституционности, подготовке заключений по спорным вопросам применения Конституции.
Суды, как и вся система юстиции, составляли важный элемент командной системы партийного руководства страной. Органы правосудия не могли быть гарантами прав человека, особенно когда речь шла о необходимости защитить его от могущественной государственной машины. Разделение властей – законодательной, исполнительной и судебной – отрицалось и в теории, и на практике.
Суды, находясь в центре системы уголовной юстиции, выступали как органы расправы, репрессии, а не как органы правосудия, так как законодатель ставил перед всеми органами уголовной юстиции общую задачу борьбы с преступностью. Суды, подчиняясь данной свыше установке об усилении борьбы с правонарушениями, почти отказались от оправдательных приговоров. Суды и все другие правоохранительные органы находились в фактической зависимости от местных властей. Они зависели от исполкома местного Совета в материальном плане: «слишком» независимые судьи долго могли ждать получения жилья, испытывали трудности с отоплением, продуктовым снабжением, устройством детей в детский сад и т. п. Кроме того, ретивые администраторы были в силах организовать отзыв судьи с его поста или забаллотировать кандидатуру непослушного слуги Фемиды на ближайших выборах судей. Таким путем складывалось печально знаменитое «телефонное право». Судьи состояли – практически поголовно – членами «правящей партии». Институт партийной ответственности стал еще одним орудием подрыва конституционной нормы о независимости суда.
Саидов А.Х. пишет, что на протяжении всех лет советской власти суд так и не занял подобающего ему места в правовой системе общества, что связано как с традициями правового нигилизма, так и со стремлением партийной элиты заменять правосудие своим индивидуальным усмотрением. А ведь юстиция была и остается несущей конструкцией в любой правовой системе. Пренебрежительное отношение к правосудию прокладывает дорогу произволу, подрывает устои права и самого общества.
К 1980-м годам советская правовая система оказалась в состоянии хронического кризиса, который был вызван неоправданной централизацией правотворчества, препятствовавшей принятию на местах наиболее рациональных управленческих решений; несостыковкой юридических норм и новых потребностей хозяйственного развития страны и отдельных предприятий; разрывом между законодательными постановлениями и их реализацией на практике.
Синхронное воздействие этих негативных факторов можно было преодолеть только с помощью всеобъемлющей и комплексной правовой реформы. Однако руководители СССР не сумели ее провести, а в конце 1980-х – начале 1990-х гг. пошли по пути десоветизации права, демонтажа социалистической правовой системы. Впрочем, умения не хватило и на это. Процесс преобразований вырвался из-под контроля, и в ходе революционных событий 1991 г. советская правовая система распалась на разрозненные элементы, сохраняющиеся в законодательстве бывших республик Советского Союза и в правосознании их граждан.
В европейских социалистических странах до социалистической революции в массах существовали сильные юридические традиции, основанные на длительном господстве в общественном мнении взглядов на право как на первооснову человеческого общежития. Эти традиции, с одной стороны, служили каналом распространения настроений, затрудняющих правовое воспитание в духе марксистско-ленинской правовой идеологии, а с другой – имели позитивный смысл, ибо наличие у масс определенных элементов правовой культуры облегчало развитие нового права. В азиатских странах партикуляризм, свойственный докапиталистическим структурам, превращал традиционализм, включая юридический, в устойчивый идейно-психологический фактор.
В реальной истории юридическая традиция всегда выступает в двояком виде: в первом она наследует и передает будущему общекультурные ценности в праве, доносит до новых времен идеалы, усвоенные правом или правосудием прошлых эпох; во втором – препятствует становлению новых правоотношений и новых правовых институтов или вынуждает государственную власть к разного рода компромиссам.
Ученые-юристы утверждают, что правовые системы европейских социалистических государств до социалистической революции относились к романо-германской правовой семье. Это широко распространенное утверждение, как отмечает А.Х. Саидов, не совсем точно. Право Венгрии, Польши, Чехословакии, Хорватии, Словении – развивалось почти так же, как в Германии, Австрии и во Франции. В этих странах существовала сильно укоренившаяся юридическая традиция: право рассматривалось как одно из фундаментальных устоев общества, лица с юридической профессией были наиболее уважаемыми его членами. Право Албании, Болгарии, Румынии, Сербии исторически развивалось иначе. Как и Россия, эти страны долгое время испытывали на себе влияние Византии, а не Западной Европы. В Балканских странах турецкая оккупация на протяжении веков парализовала эволюцию права. В конце XIX – начале XX в. после завоевания независимости Балканские страны использовали опыт Центральной и Западной Европы.
После социалистической революции сложившиеся демократические юридические традиции были поставлены на службу нового строя. Создавалась система социалистического права. Принимались новые законы об аграрной реформе, национализации промышленности, транспорта, роспуске политических партий, о борьбе с контрреволюцией, о строительстве новых органов государства и т. п.
В Болгарии действие прежнего законодательства сразу полностью было отменено. В других странах старое законодательство использовалось, но лишь в той мере, в какой оно соответствовало новым задачам. Так, в Румынии продолжало действовать большинство нормативных актов довоенного времени, важнейшими из которых являлся Гражданский кодекс 1864 г., Торговый кодекс 1887 г., Кооперативный закон 1924 г., Водный закон 1924 г., Патентный закон 1906 г. Было отменено фашистское законодательство.
В ГДР по тем вопросам, по которым не были изданы новые законы, до 1975 г. применялись нормы Германского гражданского уложения (1896) и Германского торгового уложения (1897) при условии, что они не противоречили интересам социалистического правопорядка республики. В некоторых странах временно применялись не только отдельные нормы прежнего частного права, связанные с товарным производством, но и другие старые нормы, например нормы уголовного и административного права.
Необходимо подчеркнуть и то, что отмена норм старого права чаще всего проводилась не законодательным путем, а в процессе правоохранительной деятельности органов государства (с помощью решений по конкретным делам, например решений Верховного суда в Венгрии, которые имели принципиальное значение). На начальной стадии становления социалистического права в европейских странах нормотворческая деятельность судебных органов была весьма активной.
В отличие от СССР в европейских социалистических странах сохранилась преемственность и в области судебной практики. Польская судебная практика вплоть до 90-х годов продолжала ссылаться на довоенную судебную практику.
Таким образом, в европейских социалистических странах на начальном этапе становления правовой системы весьма длительное время существовало своеобразное «двоевластие» в области права. Такое положение было необходимо по двум причинам: во-первых, чтобы во время зарождения новой правовой системы не образовался большой юридический вакуум; во-вторых, чтобы социалистическое право могло использовать демократические элементы имевшихся богатых юридических традиций.
В европейских социалистических странах переход от капитализма к социализму произошел в относительно мирных условиях, без гражданской войны, что в значительной мере повлияло на формирование социалистических правовых систем. Во время относительно мирного перехода пересмотр старых законов не представлялся настоятельной необходимостью и фактически осуществлялся достаточно медленно.
Европейские социалистические правовые системы характеризовались единством их составных частей. При делении права на отрасли образцом для всех зарубежных социалистических правовых систем служило советское право. Тем не менее существовали некоторые различия в построении системы права в разных социалистических государствах, особенно в делении права на отрасли.
Гражданские кодексы существовали не во всех социалистических странах. В Румынии положения ГК 1864 г. применялись не полностью – за исключением частей, касающихся семейных и личных отношений, которые были урегулированы новыми законами.
Гражданско-правовые отношения в Албании также регулировались лишь отдельными законами, такими как Закон о собственности 1955 г., Закон о государственных предприятиях 1954 г. Единственным албанским кодексом был Кодекс законов о семье 1965 г.
А в Чехословакии было принято три кодекса: Гражданский кодекс 1964 г., регулирующий отношения социалистических организаций с гражданами в сфере услуг и имущественные отношения между гражданами; Хозяйственный кодекс 1964 г., регулирующий имущественные отношения между социалистическими организациями, а также некоторые вопросы хозяйственного управления; Кодекс международной торговли 1963 г., регулирующий договоры в области внешней торговли.
ЧССР – одно из первых в мире государств, принявших Закон о международном частном праве, регулирующий отношение национального права к правопорядкам иностранных государств. В 1948 году был принят Закон о международном и межобластном частном праве и о правовом положении иностранцев в сфере частного права. В 1963 году этот Закон был заменен новым законом о международном частном и процессуальном праве.
Все социалистические страны Европы осуществляли социалистические преобразования в сельском хозяйстве через кооперативное производство. Следовательно, для всех стран характерно было выделение сельскохозяйственного кооперативного права в самостоятельную отрасль права.
Между правовыми системами социалистических государств Азии и европейских социалистических государств существовали определенные различия, имеющие важное значение. Эти различия проистекали из своеобразия того исторического пути развития, который прошли азиатские страны, прежде чем стать государствами социалистического типа.
В развитии этих государств можно выделить три периода: период возникновения и становления права (вплоть до XIX в.); колониальный период; период становления, формирования и развития социалистических правовых систем стран Азии.
Рассматриваемые страны представляют собой особую историко-этнографическую область. Их народы связаны между собой близостью происхождения и общими историческими судьбами. Они испытали влияние двух древнейших великих культур – китайской и индийской.
В первый доколониальный период в этих странах среди источников права центральное место занимало обычное право. Государство со своей стороны также воздействовало на обычаи, санкционируя те из них, которые ему были выгодны. Господство обычаев и обычного права обусловило особый характер государственно-правового строя азиатских стран. Существование обычаев создавало партикуляризм в праве. Например, характерная черта правовой жизни Вьетнама состояла в том, что многие общественные отношения, особенно те, которые непосредственно не затрагивали интересы централизованного государства, находились вне сферы правового регулирования.
В результате многовекового влияния конфуцианства, а затем господства колонизаторов в азиатских странах, в сознании различных слоев их населения укоренилось в целом негативистское отношение к праву, которое в отличие от Запада не рассматривалось как опора социального строя, а выступало в основном как орудие устрашения.
В Европе все имущественные отношения связывались с правом собственности, и быстро развивалось частное право, основу которого и составляют имущественные отношения. В Азии право получило преимущественно публично-правовое развитие и сводилось в первую очередь к административной регламентации с жестко фиксированными обязанностями, строгой уголовной ответственностью.
По конфуцианской модели мораль, а не право является первоосновой общественной жизни, а управлять должны люди, а не законы. Право в этой модели – лишь репрессивное орудие, а следовательно, нежелательное зло.
В отличие от конфуцианства легизм отводил закону первостепенное значение. Закон был объявлен важнейшим орудием государственного управления, но имелся в виду уголовный, репрессивный закон. Таким образом, под влиянием и конфуцианства, и легизма в жизни азиатских обществ прочно укоренился «юридический негативизм».
В азиатских социалистических странах в отличие от европейских старое законодательство было отменено сразу. Например, в КНР в результате победы социалистической революции отменялись все дореволюционные законы. В КНДР отмена действия старого права была ускорена тем обстоятельством, что в Корее, как японской колонии, ранее действовало японское право.
Во Вьетнаме декретом от 10.10.1945 было отменено действие старых законов, их разрешалось применять в виде исключения и только в тех случаях, когда они не противоречили принципу независимости и демократии.
На первом этапе развития социалистических государств Азии были созданы конституционные и другие акты, положившие начало новому строю и новой государственной организации. Вместе с тем здесь (за исключением, пожалуй, Монгольской Народной Республики) достаточно широко применялись обычаи, что объясняется неполным законодательным урегулированием общественных отношений и историческими особенностями развития права этих стран. Особенно широкой сфера применения обычая была в районах, населенных нацменьшинствами.
В условиях, когда законодательство не было кодифицировано, немаловажное значение имели руководящие разъяснения судебных инстанций.
Позже в развитии правовых систем социалистических стран в Азии появились значительные различия. Так, в Монгольской Народной Республике правовая система была близка к модели европейских социалистических стран. На развитие права в Социалистической Республике Вьетнам повлияла долголетняя война. Особенность развития правовой системы Вьетнама, как и Кореи, заключалась еще и в том, что оно происходило в условиях раскола этих стран. Только после объединения двух частей СРВ сложились условия для создания единой правовой системы.
Процесс совершенствования законодательства социалистических государств Азии происходил главным образом путем кодификации.
Правовая система, возникшая на Американском континенте в результате кубинской революции, явилась по своей классовой сущности одной из разновидностей социалистического права. Слом старого правопорядка проводился постепенно еще в период партизанской борьбы: начиная с местных правоохранительных органов, а затем, после победы социалистической революции, и центральных органов. Был упразднен репрессивный аппарат. Новое правосудие начало складываться уже в ходе революции. Были созданы революционные трибуналы, комитеты защиты прав революции, народная милиция, организации молодых повстанцев.
Наряду с военными трибуналами образованы и суды общей юстиции. Организационно общая юстиция мало в чем изменилась после революции. В этом проявилась одна из особенностей кубинской революции – преемственность в организации некоторых государственных учреждений. Впрочем, кубинская революция, в отличие от прежних социалистических революций, не имела заранее созданных политических организаций, которые смогли бы стать основой государственной власти на местах, как Советы в России или национальные комитеты в Чехословакии и Польше.
В Республике Куба формально старое право не было отменено. Поэтому действующее после революции право представляло собой сложное переплетение старых и новых нормативных актов. До завоевания независимости Куба в течение длительного времени (около четырех веков) была колонией Испании, и ее право было преимущественно испанским. С созданием новых правовых норм отменялись отдельные нормы (не все) старого права. Такой путь правотворческой деятельности, который можно назвать путем новеллизации, по мнению кубинских юристов, должен был привести в конечном счете к созданию новых, социалистических кодексов. В течение длительного периода кубинское право в целом оставалось некодифицированным. А для удобства пользования новыми законами применялась оптимизация норм права по хронологическому принципу.
После длительного подготовительного периода была осуществлена кодификация отраслей права. Были приняты Общая часть Уголовного кодекса (Закон от 25.06.1973), Кодекс социальной защиты (04.04.1936 с изменениями от 05.01.1974 и 27.01.1978), Закон об организации судебной системы 1977 г. В 1974 году были приняты Законы о гражданском, административном и трудовом процессах, а в 1977 г. – Закон об уголовном процессе. Закон от 14.02.1975 ввел в силу Семейный кодекс. Наконец, в 1975 г. был принят пересмотренный ГК. Он воспроизвел те части старого Кодекса, которые не были изменены законами об аграрной и городской реформах, о национализации и новым Семейным кодексом.
Итогом процесса создания нового законодательства явилась первая кубинская Конституция, одобренная на референдуме прямым и тайным голосованием. Политической основой общества Конституция провозгласила власть трудящегося народа, опирающуюся на прочный союз рабочего класса с крестьянством и другими слоями трудящихся города и деревни под руководством рабочего класса и его передового отряда – Коммунистической партии Кубы. В Основном законе страны закреплена социалистическая система ведения хозяйства, основанная на общественной собственности на средства производства, на ликвидации эксплуатации человека человеком. Дальнейшее развитие законодательства страны проходило в соответствии с установками Конституции как высшего звена всей правовой системы Кубы.
После распада СССР и социалистической системы образовалось правовое пространство, где право характеризовалось следующими моментами:
• социалистическое право длительное время считалось классовым, выражающим интересы рабочих и крестьян, трудящихся;
• право рассматривалось как орудие государственной власти;
• в праве обеспечивались доминирующие интересы государства и отсюда приоритетная защита государственной собственности;
• право человека не получало признания как приоритетное;
• закон не занимал первенствующего положения в правовой системе, где главенствовали партийно-административные решения;
• не обеспечивалась в полной мере судебная защита прав юридических и физических лиц.
Курс на глубокие экономические и политические преобразования, движение к рыночной экономике в инфраструктуре, к демократии и плюрализму в политической системе открыли широкие возможности к сближению социалистического права с романо-германской правовой семьей не только по внешней форме, но и по содержанию. Это нашло свое отражение как в сфере частного права – признание многообразия форм собственности и важного значения частной собственности, свободного предпринимательства, появление ряда ранее отсутствовавших институтов торгового права, так и в сфере публичного права, где постепенно утверждаются основные параметры правовой государственности – разделение властей, первостепенная роль института публичных свобод, судебный конституционный контроль и т. д.
В настоящее время страны социалистической правовой семьи столкнулись с выбором: «возвратиться» в лоно традиционных правовых семей и прежде всего континентального права или сформировать общее славянское право с приоритетным влиянием российских правовой идеологии и законотворческих новелл. Культурно-историческая, религиозно-этическая и морально-психологическая общность народов может послужить фундаментом для формирования общего славянского права. К такой перспективе побуждают общность правопонимания и источников права, некоторые традиционные коллективистские структуры и формы правового общения, традиции общего юридического языка, построения законодательства, сохранения нормативных текстов.
В литературе также высказывается мнение о возможности постепенного формирования на постсоциалистическом пространстве двух-трех правовых семей: прибалтийской с тяготением к скандинавской правовой семье, славянской правовой семьи в сочетании с азиатско-мусульманской правовой семьей, центрально-европейской с тяготением к романо-германской семье.
1. Стиль права как критерий классификации правовых систем был применен:
а) Р. Давидом;
б) К. Цвайгертом;
в) К. Марксом;
г) Дж. Локком.
2. Рецепция римского права это:
а) признание правовой системы в целом;
б) заимствования правовой системой основных принципов и принципиальных подходов зарубежного права;
в) один из методов исследования правовой системы;
г) метод научного познания.
3. В основе формирования романо-германской правовой семьи лежит:
а) римское право, модифицированное к местным обычаям;
б) доктринальная форма рецепции римского права;
в) каноническое частное право;
г) законы германских племен.
4. Для романо-германской правовой семьи характерны преимущества:
а) частного права над публичным;
б) процессуального права над материальным;
в) институциональной структуры над отраслевой;
г) практики над доктриной.
5. Наличие развитого законодательства характеризует какую правовую семью:
а) англо-американскую;
б) традиционную;
в) романо-германскую;
г) обычную.
6. Систематизация англо-американского права осуществляется путем:
а) кодификации;
б) консолидации;
в) инкорпорации;
г) унификации.
7. Право справедливости призвано дополнять общее право, возникшее при вынесении решений:
а) королевой;
б) лордом-канцлером;
в) премьер-министром;
г) президентом.
8. Специфику общего права отражает:
а) судебная практика;
б) обычаи королевской семьи;
в) судебный прецедент;
г) устав.
9. Основополагающим источником мусульманского права входят:
а) Коран;
б) Иджма;
в) Сунна;
г) Кияс.
10. Источником права, которое содержит толкование Корана и сунны, является:
а) Иджма;
б) Артха;
в) Кияс;
г) Сунна.
1. Дайте определение понятию «правовая система».
2. Как соотносятся понятия «правовая система» и «правовая семья»?
3. Какие правовые системы существуют в современном мире?
4. Какие подходы в классификации правовых систем вам известны?
5. В чем особенности семьи романо-германского права?
6. Назовите источники романо-германского права.
7. Какими чертами характеризуется семья англосаксонского права?
8. Что представляет система источников англосаксонского права?
9. На примере ислама, индуизма и иудейства покажите своеобразие религиозного права.
10. В чем заключаются особенности их исторического развития?
1. Давид Р. Основные правовые системы современности / Р. Давид, К. Жоффре-Спинози / пер. с фр. М.: Междунар. отношения, 2003. 400 с.
2. Оксамытный В.В. Общая теория государства и права: учебник для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению / В.В. Оксамытный. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2015. 591 с.
3. Радько Т.Н. Теория государства и права: учебник для бакалавров / Т.Н. Радько. М.: Проспект, 2016. 495 с.
4. Рассказов Л.П. Теория государства и права: учебник для студентов высших учебных заведений / Л.П. Рассказов. М.: Риор: Инфра-М, 2015 473 с.
5. Теория государства и права: учебник / А.В. Малько и [др.] М.: Юридический центр, 2015. 418 с.
6. Леже Р. Великие правовые системы современности: сравнительно.
7. Саидов А.Х. Сравнительное правоведение (основные правовые системы современности) / под ред. В.А. Туманова, А.Х. Саидов. М.: Юристъ, 2009. 512 с.
8. Марченко М.Н. Правовые системы современности / М.Н. Марченко. М.: Зерцало, 1998. 476 с.
9. Цвайгерт К. Сравнительное частное право: в 2 т. / пер. с нем. / К. Цвайгерт, Х. Кетц. М.: Международные отношения, 2011. 728 с.