«В начале сотворил Бог небу и землю».
Сколько бы ни выводили приверженцы детерминизма хитрые сплетения нитей формирования сознания из бытия, но в первосущности любого явления лежит обратное: сознание определяет бытие. Только Разум мог сотворить сложные природные явления. Пример «мальчика-маугли», приводимый нашими оппонентами не состоятелен в том плане, что ребёнок был оторван от социума, который мог бы передать все необходимые знания и навыки. Сознание было лишено Слова, поэтому животные инстинкты возобладали в нём. Разум был лишён живой речи, а значит не имел примера для подражания. Речь человека является не детерминантом бытия, а функций другого сознания. Этот пример в итоге оборачивается иной стороной дела – сознание человека не продукт «эволюции» материи, но являет нам преемство другого высшего сознания.
В ходе жизни мы видим, то, как человек мыслит, о чём думает и мечтает, определяет его установки поведения. Через сознание он формирует своё будущее, непосредственно преобразуя материю с помощью труда. Нам отвечают, что внешние факторы влияют на жизнь человека, и события определяют его образ мышления. Конечно всё, что происходит с человеком в этом мире, может повлиять на него, так материальное положение ребёнка в детстве может определить его экономические взгляды. Но эти факторы человек при желании всегда может осознать, изменив образ мышления. Внешнее материальное не властно над внутренним духовным, именно поэтому человек никогда не смирится с участью раба какой-то системы. Его сознание будет задавать тон изменений. Поэтому человек свободен, инстинкты не довлеют над ним. Разум всегда может возвыситься над всем материальным. Животное не будет отказываться от еды, чтобы дорисовать картину. Человек обладает сознанием, у него всегда есть выбор действий.
Сначала к изобретателю приходит идея стула, а только потом он воплощает её в жизнь, чертит схему и создаёт стул. Так Гегель доказал, что идея первична по отношению к материи, а значит, сознание определяет бытие. В нейробиологии существует представление, что сознание тождественно процессам, которые протекают в человеческом мозге. На деле эта слабая позиция, которая при должной проверке разваливается. Сводить сознание к квантовому эффекту в микротрубочках мозга – значит заниматься редукционизмом и сведением сложных явлений к простому. Современное когнитивное понятие о сознании также не годится: в вегетативном состоянии больной может переживать те же фазы сна, но сознание у него не появится. Поведенческий тест также не позволяет удостовериться в наличии сознания. Полностью парализованные люди в МРТ-аппарате могли давать вполне осознанную реакцию на вопросы. Именно наличие приватного опыта позволяет сказать есть ли у пациента сознание.
Нейроученому неважно, есть ли у сознательных состояний субъективная, приватная сторона: он ищет неврологическое выражение этих процессов. Однако даже если это неврологическое выражение найдено, оно все равно каким-то образом испытывается. Таким образом, неврологическое описание или описание сознания через мозговые, поведенческие процессы и когнитивное функционирование всегда будет неполным. Мы не можем объяснить сознание, используя стандартные методы естественных наук. Объяснять сознание только нейронными ошибками было бы ошибкой именно потому, что их невозможно верифицировать.
Другие оппоненты приводят нам наличие повреждений мозговой деятельности (например ДЦП), которые сказываются на умственной деятельности, как аргумент против первичности сознания. Но умственные способности ещё не характеризует сознание как таковое. Приведём простую аналогию. Физическое повреждение процессора компьютера нарушит его работу, в худшем случае он не сможет работать. Но значит ли это, что программа операционной системы не смогла включиться вследствие своей ошибки? Разумеется нет, процессор в данном случае играл роль вычислителя и проводника кода. Но сущность работы составляла написанная человеком программа, состоящая из символов, которые нельзя потрогать или почувствовать. Повреждение процессора не вина программы точно так же как и повреждение структуры мозга (процессора) не может отрицать проистечения сознания (программы) из другого рода.
Антропология, по идее, должна ответить на вопрос: как человек стал человеком, откуда у него взялось сознание, разум и т. п. Но антропологи, как правило, даже не задумываются над тем, что изучают не человека в целом, а только его тело, только нечто материальное! Философ Джон Сёрл утверждает, что современное исследование сознания идёт в неправильном направлении, потому что пытается понять, как мозг производит сознание. Но ведь сознание, во-первых, субъективно – как же телесный орган может произвести нечто субъективное? А во-вторых, сознание всегда интенционально, то есть на что-то направлено: я думаю о чём-то, боюсь чего-то, радуюсь чему-то. Если мозг – это только материя, только скопление атомов и пустота между ними, то как он может быть о чём-то? И далее Сёрл говорит, что если допустить хотя бы на секунду, что психика не порождается мозгом, то сразу возникает вопрос: «Так значит, она независима от мозга? Значит, если мозг умрёт, то сознание останется?» И если продолжить эти рассуждения: выходит, и загробная жизнь есть? Но для «научного» сообщества это опасное заявление. Лучше его попросту не замечать.
Как мы видим, вопрос соотношения сознания и бытия сегодня является актуальным. И то, что вы выбираете, определяет ваше отношение к миру.
***
Воззвав к первоначальной силе,
Я бросил вызов небесам,
Но мне светила возвестили,
Что я природу создал сам…
Ф. Сологуб