В постели Мур была так же прекрасна, как и всегда. Тернер стоял под душем после полутора часов бешеного секса и думал, как ни странно, о жене.
«Вот если бы Бетти была такой же молодой и страстной, как Кейла. Это была бы не жизнь, а сказка. Хотя, с другой стороны, в мои частые командировки она вряд ли сидела бы дома, имей темперамент Мур. Обзавелась бы любовником, а то и не одним.
Почему так получается? Тебе хорошо с одной женщиной, а живешь в браке с другой. Она хранит тебе верность, а та, которая сводит с ума в постели, наставляет рога. Неужели тут нет золотой середины?
Наверное, нет. Добропорядочная спутница жизни либо страстная любовница. Третьего не дано. Так уж устроен мир.
Конечно, секс играет большую роль, но пройдут года, страсть утихнет. Тогда неудержимая женщина превратится в добропорядочную хозяйку, которая потребует установить в спальне две кровати и отдельные светильники, чтобы на ночь что-нибудь почитать. – Тернер едва не рассмеялся, представляя в роли добропорядочной жены Кейлу Мур. – Нет, эта стерва и в сорок, и в пятьдесят, и в шестьдесят лет будет требовать близости и искать любовников. Кейлу уже не исправить.
А может, изменить все? Послать к черту Бетти, развестись с ней, жениться на Кейле и держать ее все время при себе?
Хорошо бы, если бы не одно обстоятельство. Мы с каждым годом не молодеем. Как бы в одно прекрасное утро или вечер где-нибудь на ранчо не сдохнуть от чрезмерно страстных ласк молодой жены.
Нет, следует все оставить как есть. Мур – моя подчиненная. Пока я при должности и в силе, она будет при мне. Ну а Бетти никуда не денется из уютного домика, расположенного на окраине Вашингтона. Встречаться же с Кейлой я могу не только в командировках, но и в Штатах, на службе в отделе. Не напрасно я купил себе квартиру в пригороде».
Размышления сотрудника ЦРУ прервала его помощница.
– Ты там живой, Кевин? – спросила она. – Уже полчаса плещешься, а мне скоро идти на встречу. Я должна быстро привести себя в порядок и, уж извини, хочу в туалет.
Санузел в квартире был совмещенным.
– Заканчиваю, потерпи немного, дорогая.
После душа Тернер и Мур поужинали. В холодильнике еще оставались продукты. Кейла, что удивительно, умела и даже любила готовить. Редкое увлечение для женщин ее типа.
Потом на конспиративную квартиру позвонил Биккель. Тернер спокойно принял доклад, а вот ответ насчет допуска на полигон его возмутил. Ничего подобного сотрудник ЦРУ не ожидал, но ему пришлось смириться. «Траб» все же секретное подразделение БНД.
Через полчаса, в 21:40, снова раздалась трель телефона, стоявшего в прихожей.
Тернер снял трубку и услышал:
– Это Гертоу.
– Очень приятно. Ты на месте?
– Прогуливаюсь по парку.
– Людей много вокруг?
– Хватает.
– В кафе?
– Три пары, еще пять молодых парней и девушек. В общем, обстановка спокойная.
– Я вот что подумал, Билл. Стоит ли вам встречаться в кафе?
– Я тоже думал об этом, поэтому решил провести Кейлу в ближнюю от кафе аллею. Там пустынно. Она сможет без проблем передать мне бумаги.
– В темной аллее, где полно пустых скамеек? – с явным недовольством спросил Тернер.
Гертоу рассмеялся и заявил:
– Если ты подумал, что я попытаюсь соблазнить Кейлу, то ошибаешься. Я не хочу иметь физиономию, расцарапанную ее ногтями. Хотя не скрываю, переспал бы с ней с удовольствием. Но, к сожалению, она не моя помощница.
– Вызови на квартиру свою немку или сними девицу. Их в городе тысячи. Подберешь на свой вкус.
– Я бы с радостью, но после встречи с Кейлой мне ехать к майору Россу. Хотя кто знает, может, позже я и последую твоему совету.
– Жди, Кейла выйдет через пять минут.
– Да, жду с нетерпением.
Тернер положил трубку и крикнул помощнице:
– Кейла, тебе пора!
Она вышла, одетая в строгое платье, волосы уложены в пучок. Внешне сама невинность. Больше всего эта особа сейчас напоминала учительницу престижной гимназии.
– Да, умеешь ты перевоплощаться.
– Что-то не так, Кевин?
– Нет, наоборот. Все хорошо. На передачу документов тебе не более получаса.
– Ты ревнуешь?
– Нет, я определяю время.
– А если я приду позже, ты накажешь меня?
– Несомненно.
– Интересно, как?
– Узнаешь.
Она потрепала Тернера за щеку и заявила:
– Ничего ты не сделаешь, дорогой, а я вполне могу. Например, лишить тебя близости дней этак на пять.
– Сама-то их выдержишь?
– Очень даже просто.
– Ладно, хватит болтать, забирай документы и иди. Держись осторожней, мы не в Штатах.
Мур прошла по Денингштрассе мимо кинотеатра, свернула в парк, дошагала до старого фонтана и увидела связного Гертоу. Тот с портфелем в руке стоял у начала темной аллеи.
Она подошла к нему.
– Привет, Билл.
– Привет, Кейла.
– Идем в кафе?
– Разве Тернер тебе ничего не говорил?
Женщина удивилась и осведомилась:
– А должен был?
– Мы договорились передать документы на этой аллее. – Он указал за спину. – Там безопасней.
– В ФРГ мы можем быть в опасности?
– Здесь тоже активно работает советская разведка.
Мур кивнула и сказала:
– Хорошо, на аллее так на аллее.
Они скрылись в ближнем проходе.
– Удивляюсь я тебе, Кейла, – заявил Гертоу.
– В чем дело, Билл?
– Скажи, Кевин удовлетворяет тебя?
– Вот ты о чем. Знаешь, это не твое дело.
– Уверен, тебе со мной было бы лучше. К тому же я не связан узами брака.
Мур усмехнулась.
– Но и не занимаешь положение Тернера. Ты же, по сути дела, всего лишь мальчик на побегушках.
– С этого все начинали. Нынешний директор Ричард Хелмс в том числе.
– Ты мечтаешь возглавить ЦРУ?
– Почему нет? Со временем.
– Нет, Билл, самое большое, чего ты сможешь добиться, так это должности Тернера. А вот у него есть неплохие перспективы заменить начальника отдела.
Гертоу кивнул и проговорил:
– Возможно, но сколько ему тогда будет лет? Вдобавок он женат и со своей Бетти не разведется никогда.
– Можно подумать, что ты предлагаешь мне руку и сердце.
– Почему нет? Ты знаешь, я лишен предрассудков в плане семьи. Если тебе захочется разнообразия, то пожалуйста. Я не буду иметь ничего против свободной любви.
Мур рассмеялась.
– А ты большой оригинал, Билл. Хорошо. Я согласна, но сперва ты займешь такую же должность, как Тернер.
Гертоу прикурил сигарету и пробурчал:
– Правду люди говорят. Все вы, бабы, стервы. Давай документы.
– Все? Закончилась любовь?
– Я посмотрю, как ты будешь задирать нос лет через десять. Для нас, мужчин, это не возраст, а вот для вас!..
– Держи бумаги, жених.
Гертоу забрал документы, положил их в портфель, резко развернулся и пошел к освещенной части парка.
– Эй, кавалер! А проводить даму?
Не оборачиваясь, Гертоу бросил:
– У кафе телефон-автомат. Позвони Тернеру. Он тебя встретит.
– Козел!
– Овца!
Обменявшись любезностями, агенты ЦРУ разошлись. Мур направилась на Денингштрассе.
Гертоу поймал такси, проехал на окраину города, попросил водителя подождать и позвонил в калитку массивного забора, окружавшего двухэтажный особняк.
Вскоре он передал портфель секретному агенту ЦРУ в Мюнхене Россу.
Тот принял документы и приказал:
– Возвращайся на квартиру и завтра из нее ни ногой! Позвони Тернеру, передай, чтобы отложил поездку в Вену до получения решения из Лэнгли по вопросу, связанному с работой БНД. Понял?
– Понял, мистер Росс.
– Никаких баров и девочек, Билл!
– Да, мистер Росс.
– Свободен!
Гертоу уехал на свою квартиру, Росс же в кабинете принялся изучать документы. Даже его, видавшего многое в своей жизни, поразил план провокации, разработанный в отделе специальных мероприятий Федеральной разведывательной службы Германии.
Он отложил документы и подумал:
«Да, немцев не изменишь. Они и прежде были изощренно жестоки и безжалостны, и теперь остаются такими же. Надо же придумать такое!»
Той же ночью Росс отправил шифрограмму в США.
Разница во времени составляла шесть часов. Стало быть, дежурный специалист узла связи, расположенного в штаб-квартире, получит ее в 16:30. Значит, ответ будет утром либо в районе обеда. Но он пришел в полночь.
В шифрограмме говорилось о том, что руководство США крайне заинтересовано в дестабилизации обстановки в Чехословакии, независимо от тех методов, какими она будет достигнута. Заместитель директора тут же сообщил Россу, что ему необходимо поощрять работу БНД в данном направлении. Этого требует не только общий план раскола стран-участниц Варшавского договора, ослабления влияния КПСС, но и обстановка во Вьетнаме. Другими словами, США полностью поддержали инициативу БНД. Соответственно, план Баума был утвержден.
Старший агент тут же позвонил на квартиру Гертоу.
Длинные гудки звучали примерно минуту, затем агент все же ответил:
– Слушаю.
– Это Росс. Ты пьян?
– С чего вы взяли? Я спал.
– Один?
– Совершенно.
– Говори правду, Билл.
– Да один я.
– Хорошо. В шесть утра позвони Тернеру, скажи ему, что план Арнольда утвержден. Гюнтер может начинать подготовку к серьезной работе.
– Понял.
– Ну а Тернеру с Мур после этого ехать в Вену. Это все.
– Понял.
– Заведи будильник, Билл, чтобы не проспать.
– Не беспокойтесь, мистер Росс.
– Спокойной ночи.
– Взаимно.
Росс отключился.
Гертоу выкурил на кухне сигарету, допил из бокала виски, прошел в спальню и нырнул под простыни, на широкую постель, где его ждала симпатичная молодая немка. Но ровно в шесть утра он передал Тернеру сообщение о решении, принятом в Лэнгли.
В среду, 5 июня, в 09:30, перед общим построением боевой команды, к майору Глауберу обратился фельдфебель Кунце, дежуривший у телефона:
– Герр майор, вас Мюнхен вызывает.
Командир диверсионной команды взглянул на своего заместителя капитана Битнера и распорядился:
– Вилли, проведи осмотр и отправь людей на стрельбище. Сегодня до обеда огневая подготовка.
– Да, Артур.
Майор зашел в дежурку, взял трубку, лежавшую на столе.
– Глаубер!
– Приветствую! Это Биккель.
– Доброе утро.
– Я послал к тебе Вейсе. Он везет документы и маршрут следования разведгруппы к укрепрайону.
Глаубер удивился и спросил:
– Когда Баум успел все сделать? У него было меньше суток на проработку плана и подготовку документов.
– Не забывай, Артур, что ему подчинена целая служба. Изготовить документы для специалистов плевое дело, отработать маршрут, наверняка уже использовавшийся, – тем более.
– Хорошо.
– У тебя чем люди занимаются?
– Пойдут на стрельбище.
– Возможно, к тебе подъеду я. Обсудим детали.
– Хорошо. Позавчера ты угостил меня, сегодня моя очередь.
– Боюсь, нам будет не до того.
– На пару рюмок русской водки время всегда найдется.
– Посмотрим. Встречай помощника, он уже должен быть у тебя.
– Да, Гюнтер.