– Как тебе в голову-то такое могло прийти?
– Легко. Не занудствуй. Делай меня мужчиной, и поубедительнее.
Я сидела перед зеркалом и скептически рассматривала себя. Вот что Бергеру могло не понравиться в моей внешности?
После успешного побега, я очень быстро нашла Колю и убедила его взять надо мной шефство. Наша дружба с детдома прервалась пять лет назад, когда я встретила и без оглядки влюбилась в Стаса, но связь с Колей разрушить не мог даже мой скоропалительный брак. Что и подтвердилось, когда я нашла его и выложила всю подноготную моего «счастливого» замужества.
– Давай его закажем?
– В каком смысле? – опешила я.
– В прямом. Сделаем заказ киллеру на твоего Стасика и ты станешь богатой вдовой, а потом я женюсь на тебе, и будем счастливы.
Я плохой человек, очень плохой, потому что полдня на самом деле обдумывала этот вариант. Ведь если муж исчезнет с лица земли, меня не будет трясти, как осиновый лист. Но страх перед наказанием и тюрьмой пересилил страх перед поимкой мужем.
– Нет, Коль, давай искать другие варианты. Можем паспорт выкрасть?
– А чего ты с ним делать будешь? Один раз где-нибудь предъявишь и засветишься. Твой Стасик тут же примчится и засадит в клетку. Только теперь в самую настоящую. Или потребует признать сумасшедшей и засадит в психушку. С непослушными женами олигархи частенько такое вытворяют.
Коля смог напугать меня так, что я заранее была согласна на любую авантюру. Некоторые даже предлагала сама.
– Давай сделаем мне паспорт с другим именем? А?
– Денег у тебя маловато.
– А ты не добавишь?
– Нет, Катька, в долг не даю. Я принципиальный.
– Конечно, как жениться на богатой вдове, так все принципы по боку. А как выручить подругу, попавшую в беду, так о принципах вспомнил.
– Хочешь, возьми мой паспорт.
– Что?
– Нам всегда говорили, что мы как брат с сестрой. Немного подкорректируем внешность, и ни одна сволочь не догадается, что ты Катька Разумовская.
Спустя два дня я переродилась в Кольку Громова. Короткая стрижка, мужской прикид и голос на пол-октавы ниже.
– Тебе бы покурить…
– Я не курю.
– А надо, чтобы голос приобрел характерную мужскую хрипотцу.
Тогда Колька с меня угорал, зато сегодня, когда я предъявила ему требования, сделать меня более мужественной, иначе на его след выйдет сам Бергер, Коля что-то перестал паясничать и шутить.
Господи, как я ввязалась в эту авантюру? Да очень просто. Изменение внешности и закос под парня давали идеальное прикрытие от мужа. Ему даже в голову не придет искать мужчину вместо меня. А ситуация сложилась критическая. Денег я действительно взяла мало, даже последнюю неделю перебивалась у Кольки, не имея лишних средств на номер в отеле или съемную комнату.
Пробовала заложить драгоценности в ломбард, только там сразу стали интересоваться происхождением, а я даже номер нового телефона не хотела им оставлять.
В общем, судьба словно сама вела меня в руки Бергера. Сразу вспомнились условия вакансии и проживание на территории работодателя. С помощью Коли я разыскала эйчара Виктора и сразу пошла на тесты.
Очень удивилась, что мой маскарад не вскрылся. С одной стороны да, мы с Колей чем-то были похожи, и фотография в паспорте, как всегда, мало отражает личность в реальности. С другой, Виктор так торопился закрыть вакансию, что возможно просто похалатничал с проверкой кандидата.
Будь я на месте Бергера, уволила бы такого сотрудника. Он же не уборщицу офисного помещения ищет, а личного помощника! А если бы я оказалась личной террористкой Бергера? И так легко смогла получить доступ к его телу.
Только «тело» с самого начала заподозрил меня в игре. Как я тряслась всю чёртову неделю. Пару раз порывалась во всем признаться Алексею Валентиновичу, но тут Коля сообщил, что меня объявили в розыск, поэтому порыв быстро иссяк. Остался страх разоблачения самим Бергером. Но я даже подумать не могла, что он не видит меня переодетую, а подозревает в гомосексуальных наклонностях!
Как же это меня рассмешило.
Вот только проделав недельный забег с препятствиями на должность, вдруг лишиться ее из-за обвинения в гомосексуализме? Нет, не выйдет. Если я так удачно смогла притвориться перед носом самого дотошного бизнесмена, то точно смогу избегать мужа, пока окончательно не порву все связи с ним.
Коля ходил за моей спиной и тоже разглядывал отражение.
– Не знаю, что с тобой делать. Волосы побрить покороче? Нос сломать?
– Давай не настолько кардинально, а?
– Тогда носи мешковатую одежду…
– Он настаивал на дизайнерской, – уныло отбрила я, понимая, что бесформенный ширпотреб лучше справился бы с сокрытием женственной фигуры.
– Ну, сиськи не видно, ты их нормально перетянула. Кстати, проблем не будет?
Я пожала плечами. После целого дня грудь болезненно ныла, но не сказала бы, что критично. Не такая уж она у меня большая, чтобы страдать от жесткой фиксации. А вот перееду к Бергеру, смогу просто скрывать формы под спортивным бельем. Я так думаю.
– Не будет проблем. Мне грудь не нужна…
– Эй, ты чего?
– Ничего… Я не могу иметь детей, Коль. А грудь нужна маме. Я ей никогда не стану.
Он промолчал, а я смогла сдержать слезы. Отвратительная история моей неудачной беременности и последующей бездетности так и осталась внутри. Я просто устала переживать эту трагедию снова и снова.
– Тогда чего еще надо, я не понимаю.
– Не знаю. Как думаешь, по каким признакам меня можно принять за гея?
Колька поднял меня из кресла и покрутил.
– Пройдись.
Я послушно прошла пару раз по комнате и остановилась.
– Так-то все просто фонит твоей женственностью. Ты даже встала, выставив бедро и задрав подбородок. Ну как девчонка!
– Черт, – расстроилась я, такое не переучишь за выходные. – Пройдись ты, я посмотрю.
– Вот смотри: мы не раскачиваем жопой, а двигаемся корпусом. Если вдруг нападение, группируешься и блокируешь плечом удар. Подбородок вниз, если вдруг нападение, то наносишь удар лбом…
– Поня-ятно, – протянула я, впитывая новую для себя информацию, как губка. Надо же, никогда раньше не замечала, как ходят мужчины. – А зачем ты руки так широко расставляешь?
– Разве? Ну да… Я просто не могу их прижать к корпусу – тесно. Там мышцы. Потрогай.
Я послушно погладила тело Кольки, но мышц особо не заметила.
– Ладно, про походку поняла, потренируюсь.
Мы уселись на диван и снова приступили к изучению матчасти.
– Кать, ну ты снова села как девочка.
– А что не так?
– Ноги раздвинь пошире.
– Так?
– Еще шире.
– Зачем?
– Там яйца! Ты их просто сдавишь.
– А-ааа, про яйца я не подумала.
– Давай прицепим тебе на пояс мешочки с рисом, например. Походи, попробуй.
Я хмыкнула, но черт, взяла на заметку.
– Теперь иди, тренируй походку, я работать.
– Коль…
– Что еще?
– Спасибо тебе.
– Да не благодари! Но пообещай, что в следующий раз замуж выйдешь за меня?
Он клоунадничал, но в глазах застыло такое волнение, что я осознала, насколько важен для него ответ.
– Коля, прости, но я никогда-никогда больше не выйду замуж. Не хочу… Не смогу…
Я вышла и мне показалось, что он бросил в спину «Ты еще передумаешь». Но мне ли не знать, что счастливые семьи скрывают за закрытыми дверями!
В понедельник меня трясло. За выходные я поняла, что не приглядывалась к Бергеру и не могу оценить советы Коли с требованиями и поведением самого Алексея Валентиновича.
Но в режиме преображения, я купила на последние деньги костюм на пару размеров больше, научилась ходить шкафом и бычиться. А еще садилась теперь, широко раскинув бедра. Жутко некомфортно, но я на последних мгновениях сдерживалась и не сводила колени.
Да, теперь никто не упрекнет меня, что я ненастоящий мужик!
– Громов?
Я вздрогнула и обернулась на грузного гладко выбритого мужчину в темном костюме.
– Я, – проблеяла и тут же откашлялась, чтобы более низко крякнуть то же самое.
– За мной иди.
– Это зачем?
– За мной иди, и без разговоров.
Когда-нибудь я научусь говорить «нет», но кажется не сегодня.
Подобрав папки с документами, посеменила за выбритым мужчиной, потом опомнилась, расправила плечи, насупилась и широко размахивая руками, двинулась следом. Пару раз мужчина оглядывался и хмурился, но потом впустил в кабинет, усадил за стол и предложил поговорить.
– Я тут справки навел, что ты инфу в обход меня шефу пускаешь. Вот решил до его прихода потолковать с тобой…
– Я?.. А вы кто?
– Владислав Сбруев. Руководитель службы безопасности господина Бергера.
– А…
– И будет лучше, если мы договоримся на берегу.
– Давайте договоримся, – быстро согласилась я, понимая, что с личной безопасностью Бергера лучше не спорить и не вступать в конфликт.
– Я тут порылся, – продолжил Владислав доверительным тоном, от которого у меня мурашки по коже побежали, – и обнаружил презанятную информацию о тебе…
– Это какую? – мое сердце ушло в пятки.
– Ты, Николай Громов, оказывается и есть тот самый таинственный хакер. Причем еще не уволившийся с предыдущего места работы.
– Да? – удивление, потрясение и быстрая работа мозга в поисках выхода из сложившейся ситуации. – А вы меня ни с кем не перепутали?
А вот теперь на лице Владислава промелькнуло сомнение. Он неуверен, и я буду бить на это.
– Мало ли Коль Громовых на свете? Вы собирали данные на одного, а откопали другого. Но оставим историю в покое. Я же готов договориться. Вы только уточните, что от меня нужно, потому что не исключено, что я сегодня работаю последний день.
Владислав хмыкнул, придвинул стул плотнее и наклонился. Да, первая реакция, отшатнуться, чисто женская, была мной подавлена, и я только нахмурилась, еще шире расставляя колени. Господи, так по-идиотски я себя еще ни разу не чувствовала.
– Давай, Коль, ты в следующий раз, прежде чем передавать инфу шефу, скинешь ее мне. На допроверку. Идёт?
– А как…
– Я тебе визитку дам, а ты номер вбей в сотовый и звони каждый раз, когда в чем-то сомневаешься. Ну или у тебя появляется интересная сплетня. Вот тогда сразу звони мне, дохлик. Тогда никаких неприятностей ждать от меня не придется.
– Договорились.
Вот не думала, что так быстро все решится с Владиславом.
Почти сразу он отпустил меня, сообщив, что шеф с эскортом прибывает по таймингу через семь минут.
– И это… Ты бы сменил шампунь, а то пахнешь как баба, – поморщился напоследок Владислав, а меня прошиб пот. Мы же с Колькой совсем не подумали про чертов парфюм!
Семь минут, а теперь уже шесть, чтобы найти отстойный резкий мужской одеколон и политься им с ног до головы.
И я побежала, плевав на движение корпусом, привычно виляя бедрами в мешковатом костюме.
Ничего, через пять уже минут, я снова стану образцовым мужиком. К концу недели еще и сморкаться смачно на асфальт научусь.
Хотя… фу, никогда! Хватит с меня зарастающих бровей.
Алексей Валентинович поднимался со мной в одном лифте и морщил нос. А что, за пять минут я сделала всё возможное и вовремя ждала его у входа в офисное здание.
– Отвратительный запах.
– Я могу сменить. Ничего не понимаю в парфюме, прост…
Тут я заткнулась, вспоминая, что не обязана извиняться на каждом шагу.
– Парни не думают, не пытаются объяснить поступки других, пойми. Не нравится – просто бьешь в морду и закрываешь вопрос, – учил меня Колька.
– А если сдачу дадут?
– Естественно дадут! Ради этого все и затевается.
– Тогда мне будет все нравиться, – решила я.
– Тогда просто молчи с умным видом и в редких случаях кивай или хмыкай.
Вот и теперь, я проглотила свое неуместное «простите» и хмыкнула, сама задыхаясь от вони купленного дешевого одеколона.
– Тогда прими душ в моей комнате и постарайся смыть с себя эту вонь.
Он не спрашивал, а просто приказывал. Но зачем? Неужели Бергер оставит меня в помощниках?
Душ в его комнате мог обернуться громким разоблачением, а я после грандиозно устроенного спектакля, еще не была готова стать снова разыскиваемой Катей. Поэтому проверила запоры и забаррикадировалась в ванной комнате, только сейчас осознав, что вещи тоже придется сменить – я поливалась одеколоном тщательно, вместе с подобранным костюмом.
– Алексей Валентинович? – я вернулась в кабинет, уже понимая, что бой проигран из-за моего переусердствования.
Бергер поднял голову от бумаг и взглянул на меня из-за Вики, его офисной помощницы.
– Что еще?
– У меня нет запасного костюма. Запах не побороть, прост… Кхм.
Бергер привычно сцепил зубы, желваки заходили за щеками, и это не сулило ничего хорошего.
– Езжай домой.
– Значит, это конец? – на меня словно опустилась бетонная плита, ведь запасного выхода у меня не было. Или работа под прикрытием у Бергера или возвращение к мужу. А лучше смерть!
Шеф отложил ручку, кивнул Вике, отпуская ее, и снова посмотрел на меня.
– Виктор уволился. Влад дал на тебя положительную характеристику. У меня нет альтернативы, кроме как сработаться с тобой. Но это не значит, что ты можешь продолжать все эти гейские штучки! В выходные, в городе – делай что угодно: крути задницей, строй глазки парням, поливайся цветочными духами… Но пока ты на службе и в моем доме – будь мужиком. Меня твои подкаты не разжалобят и не вызовут сочувствия, запомни. Чем меньше я буду видеть в тебе гейского, тем лучше.
– Я понял.
– Так что езжай домой, пакуй чемоданы, смой этот дешевый парфюм, и я жду тебя к четырем в своем доме. Познакомлю с обслуживающим персоналом, и составим расписание на эту неделю.
– О, спасибо вам…
– И ничего гейского!
– А, да. Я пошел.
И я пошла, размахивая всем корпусом, выставив лоб вперед, прямо намереваясь протаранить им дверь кабинета.
– И задницу не отклячивай, когда поворачиваешься ко мне спиной, – рявкнул в спину Бергер и я под «простите» вылетела в кабинет, давая себе зарок больше тренироваться в походке.
Как я это себе представляла? Наверное, что я буду частью обслуживающего персонала. Утром вставать по будильнику, приходить в собранном виде в кабинет господина Бергера, до шести, иногда чуть дольше, работать под его руководством, составляя, обсчитывая, систематизируя данные, а потом запираться в удаленных комнатах с собственной кухней до следующего утра.
Обломись, Катя!
– Вслушайся в этот звонок и полюби его, – произнес Алексей Валентинович и нажал что-то на своих умных часах. Вибрация и противный писк тут же раздались на моих идентичных, и я подпрыгнула, как ужаленная.
– Это значит, что у тебя есть минута, чтобы прийти ко мне на вызов. Но иногда я буду отправлять тебе сообщения. Часы синхронизированы с тремя мессенджерами, очень удобно раздавать распоряжения. Идем дальше.
И мы двинулись вглубь большого дома.
– Ты заметил, что я ненавижу скопления людей, ненавижу, когда в моем доме крутятся посторонние и ненавижу женщин, пока их не… полюблю.
Тут он сделал паузу и остановился.
– Могу потерпеть их только в постели и в виде единственной помощницы. Наверное, к лучшему, что напоследок Виктор разыскал тебя. Если все сложится, в этом мире станет меньше ненависти.
Он сделал еще два шага и отступил, давая мне оглядеться.
– Тут кухня, большая и общая. Расписание завтраков, обедов и ужинов возьмешь на своей почте. В почте все, связанное с организацией моего быта и досуга с учетом личных пристрастий.
– Э-э…
– Перекусы допустимы, но я люблю режим, поэтому лучше придерживаться времени приема пищи. Далее, гостиная, здесь планируешь светские встречи и рауты. Кабинет – для работы и деловых встреч. Бассейн и тренажерная – здесь мы часто будем совмещать работу и нагрузки. Сауна… Любишь парилки?
Я слишком поспешно замотала головой.
– Полюбишь. Вокруг дома беговая дорожка. Завтра в шесть выбегаем.
– Куда?
– На пробежку, естественно! Там кинозал на десять персон. Бар и клубная начинка тоже там. Соответственно, вечеринки все проходят между бассейном, сауной и киноклубом.
– Э-э…
– На втором этаже, слева мои апартаменты, справа твои и гостевые. Гостевых комнат три, но планируй так, чтобы в доме никогда и никого не оставалось на ночь.
Я кивнула, немного теряясь в наставлениях.
– Если только не в моей спальне, – уточнил Бергер. – Кажется всё.
– А персонал?
– Приходяще-уходящий. Теперь за ним следишь ты. И все должно работать как часы.
– Алексей Валентинович, я наверное что-то упустил, но… На испытательной неделе у меня были иные обязанности. Я не совсем понимаю, что должна… к-кхм, должен делать сейчас?
– Коля, как личный помощник, ты делаешь всё. В офисе у меня полно специалистов от приготовить и подать чашку кофе, до поглотить активы международного холдинга. Но есть другая сторона жизни, в которой тоже должен присутствовать ненавязчивый организатор. Я понял, что для того, чтобы комфортно жить необязательно жениться и приводить в дом хозяйку, достаточно нанять расторопного и незаметного помощника, который возьмет на себя все хлопоты, будет знать мои вкусы и привычки, сможет подстроить ритм жизни под мой… Мне кажется, тебе примерно обрисовали картину. Должны были.
– Должны, – согласно промямлила я, вспоминая первый день собеседования с Виктором и его странные вопросы и требования. – А вкусы и привычки?..
– Все на почте. Наследие от последней помощницы Ники.
Вики-Ники, да Бергер просто блещет разнообразием в выборе помощниц! Теперь вот я – Николай. Тот же Ники, но мужского пола. Почти мужского, но Бергер то об этом не узнает.
– Теперь важное. Несмотря на отсутствие видимых границ между нашим общением и работой, я требую все же соблюдать их. Как мы договорились ранее, я не вхожу в твои комнаты, ты входишь в мои апартаменты, только тогда, когда это необходимо для профессиональных функций, и в мое отсутствие.
Я кивнула.
– В обращении упускаем отчество, но имя сокращать запрещаю.
Снова кивнула.
– Информация, фото, пересказы, жалобы обо всем, что происходит в этом доме и в моей личной жизни недопустимы. Если вдруг захочется поплакаться в жилетку очередному любовнику – предлагаю сначала перечитать контракт.
Я вскинулась. Это подло запрещать мне транслировать ориентацию и тут же тыкать в нее в самый неподходящий момент.
– И главное правило, – ткнул в меня пальцем Бергер, – я могу приводить сюда любовниц, ты – нет. Хоть раз ослушаешься, лишишься выходных.
Мы стояли друг напротив друга, моя грудь ходила ходуном, так что его палец постоянно касался перемотанных ребер.
– Всё? – уточнила я, чувствуя, как пауза неприятно затягивается.
Бергер продолжал смотреть на свой палец, упирающийся мне в грудь, чертыхнувшись, наконец-то опустил руку, заиграл желваками и отступил, сунув руки в карманы дизайнерских брюк, хотя по этикету такое граничило с вызовом обществу!
– Да, – прохрипел он и кивнул на лестницу, ведущую на второй этаж. – У тебя пара часов на изучение документов, в семь спускаешься и греешь ужин. Телефон повара в документах. Если не сможешь разобраться с плитой…
– Уволен? – попыталась догадаться я.
– Позвонишь повару. Я не могу раскидываться ценными кадрами из-за неправильно разогретого ужина.
Бергер ушел в сторону кабинета, а меня начало немного потряхивать. Что значит «неправильно разогретый»? Мне над едой с градусником стоять что ли?
Но заскоки Бергера по итогу оказались куда скромнее выпендрежа Стаса. Вот не думала, что моя пятилетняя стажировка с мужем-тираном отлично пригодится на новой работе с деспотом-шефом. Хотя Бергер по итогу куда больше похож на доброго волшебника: эксплуатация не предусматривает секса, включает в себя мое содержание, выходные и еженедельные денежные выплаты на личные нужды.
Господи, только бы не сглазить, но как же я счастлива!
Сначала намек на то, что Бергер не будет брать меня в офис морально задел профессиональные качества, зато теперь, запоминая какой кофе в какие часы он любит, я не уставала ликовать, ведь нахождение в закрытом поместье мне только на руку. Меньше шансов столкнуться со Стасом и его прихлебателями. А значит, больше времени подготовить ответный шаг.
Развод.
За последнюю неделю я поняла, что больше всего хочу освободиться от Стаса, кроме страха меня ничего с ним не связывало, а теперь, вырвавшись из клетки, я не хотела возвращаться обратно.
Да, пока не планировала свое будущее дальше, чем на пару недель, но уже не считала, что дошла до предела. Я смогу вырваться и похоронить свои страхи и неудачный брак. Мне просто нужно немного времени, и Бергер даст мне его, уж я постараюсь.
К семи я спустилась на кухню и по инструкции от повара довела ужин до готовности, накрыла в столовой два места, центральное с торца и по правую сторону для себя. Застыла у входа в ожидании шефа.
Бергер вошел ровно в семь, весь до невозможности домашний и расслабленный, с влажными после душа волосами и в свободной одежде, хлопковых легких брюках и в рубашке поло.
– Справился? – удовлетворенно окинул он накрытый стол и кивнул: – Присаживайся и попробуй поддержать легкую беседу.
– О чем? – неуверенно спросила я, придвигая стул и тут же вспоминая об обязательно расставленных бедрах, чтобы не защемить яйца. Я тут же раздвинула ноги и столкнулась под столом с коленкой Бергера.
Наши взгляды встретились, Алексей нахмурился и сцепил зубы. И пусть он каждый раз показывает этим свое недовольство и гнев, но как же рельефно на скулах перекатываются желваки. Я поймала себя на мысли, что невольно начинаю любоваться его лицом в такие моменты.
– Пожалуй, в следующий раз накрывай себе чуть дальше, чтобы нам не толкаться… локтями.
– Конечно, – …локтями, но как тактично ушел от претензии. Хотя точно знает, что по этикету никто на обеденный стол по время трапезы локти не ставит!
– Хорошо. Приступим.
Согласно инструкциям от предшественницы Ники, я огласила меню и первой открыла свою крышку, утонув в аромате горячего блюда.
– Обалдеть, – пролепетала я, сдерживаясь, чтобы не наброситься на еду.
– Согласен. Дома кто готовил?
– Тоже была приходящая… – тут я заглохла, в панике поворачиваясь к Бергеру, который не упустил мою промашку и теперь вопросительно изогнул бровь. – Студентка. Мы с парнями скидывались ей на продукты и зарплату, – закончила я и вздохнула с облегчением от кивка Бергера.
– Тогда мой повар поразит твой вкус и испортит окончательно своими шедеврами. Ян Заславский – слышал про такого?
Да, я слышала и безумно любила его кулинарное шоу «Hot Chili Chef».
– Сам Ян? А когда он приходит?
– Тс-с-с! Давай без фанатского восторга. И мы уже договорились – никаких гейских штучек и подкатов.
Настроение у шефа испортилось, и дальше мы ужинали молча, хотя факт, что я скоро лично увижу Яна Заславского, воодушевлял и делал еду еще вкуснее!
После ужина Бергер отпустил меня, оповестив, что сам почитает «что-нибудь развлекательное», и встретимся уже утром.
– Тебе необходимо пополнить гардероб. Костюмы оставь на выход. А натыкаться взглядом на формальности в доме я не хочу.
Закрыв двери своей двухкомнатной резиденции, я скинула одежду, размотала эластичные ленты и со стоном упала в широкую кровать.
Как же хорошо! Вот сейчас приму душ, обпилю отросшие ногти и с наслаждением растянусь на мягкой постели.
С этими мыслями я и уснула.
А в полшестого раздался этот противный писк. Через полчаса я ждала Алексея на веранде, выходящей в сторону частного лесопарка.
– Ты выглядишь помятым.
– А вы раздражающе бодрым.
Он хохотнул и подкинул мне баллончик с водой, который я, конечно же, не поймала и согнулась вдвое, чтобы поднять с идеально выложенной брусчатки.
– Первый день сопровождаешь меня шесть километров, потом домой, готовишь завтрак.
– Помню.
– Тогда вперед.
Алексей сунул наушники в уши и сразу задал быстрый темп. Шесть? Да я после первого же километра умру!
Состоянием здоровья моим конечно интересовались, по всем врачам добросовестно пробежался сам Коля. Но кто же мог знать, что его, то есть, мою физическую подготовку уточняли как раз для ежедневных пыток спортом.
– А вы один бегать не можете? – проорала я, когда поняла, что еще немного и упаду.
Алексей даже не услышал, продолжая бежать, ровно вдыхая и выдыхая, не сбавляя темпа.
Поднатужившись, я догнала его и дернула за локоть, тут же сложившись пополам от заколовшего правого бока.
– Что еще?
– Больше не могу, – простонала я, окончательно усаживаясь задницей на дорожку и пытаясь справиться с головокружением и пляшущими черными точками перед глазами.
– Иди в дом, – как-то чересчур равнодушно бросил Бергер и побежал дальше, а я с тоской поняла, что километра три поплетусь обратно к дому. Вот же засранец! Он же знал, что так оно и выйдет все шесть. Ведь его засранство не меняет решений!
Я поплелась к дому, минут через пятнадцать замечая, как приятно перекликаются на утренней прохладе птицы, как яркие, но еще не обжигающие, солнечные лучики играются в листве. И вдруг стало так хорошо, свободно, что я засмеялась и уже вприпрыжку бодренько зашагала по дорожке. И вот где-то на подходе к дому снова столкнулась с шефом, который, сделав один круг, побежал второй.
– Ты еще здесь? – удивился он, останавливаясь и предусмотрительно вытаскивая наушник.
– Так я же пешком!
– Хочешь стать мужчиной – будешь бегать. После душа внеси правки в расписание – сегодня в четыре тренажерный зал с беговой дорожкой.
– Вместе? – уныло уточнила я.
– Все для тебя, Коля. А теперь продолжай идти к дому и постарайся успеть, чтобы я не добежал раньше.
Он совершенно точно хохотнул, прежде чем продолжить пробежку, а вот я оставшийся километр преодолела меньше, чем за десять минут.
– План себе определил?
Я кивнула.
– Генеральная уборка. Я уже предупредил клининговую службу. Гостевые комнаты прилично запустили. Хочу, чтобы все перестирали и протерли. Вымыли от пола до потолка.
– Хм, я тоже хочу. Ну что ж, действуй. И не забудь про одежду. Обед сегодня перенеси на пять и ужин легкий и поздний.
– Почему?
– Потому что в четыре – беговая дорожка, парень!
Вот гад, умеет же испортить настроение.
Но с его отъездом все вдруг стало намного легче и радостнее. Я встретилась с экономкой, определила круг забот на сегодня, узнала, что вместо Яна Заславского обед придет готовить его помощница Ева. И тогда с чистой совестью вызвала водителя и поехала опустошать новую кредитную карточку, намереваясь пополнить не только свой «домашний» гардероб, но и полки с чаем, кофе и винный бар.
Где-то на второй час шопинга пришло уведомление на новые часы:
«Николай, мне крайне интересно следить за твоими покупками, но переведи оповещение о них на свой телефон!»
«Будет исполнено».
Я сжала в руке последнее приобретение, новую линию парфюма от «Davidoff» унисекс. Очень долго выбирала и принюхивалась, понимая, что должна бы пойти на сделку с дьяволом и выбрать брутальный аромат, но каждый раз мне казалось, что я примеряю на себя чужую кожу вместе с запахом. И вот чудо, нашелся парфюм, который можно отнести к активным мужским и в то же время, он приятно гармонировал с моей кожей, создавая уютную ауру, которую чувствовала только я!
Заполнив салон автомобиля покупками, я поехала в дом, проверять результаты уборки. И впервые внутри меня зрело какое-то новое неожиданное чувство – не просто угодить мужчине, а удивить тем, как по-новому может встречать его собственный дом.
Уютом и теплом.