В большом зале за массивным столом сидят, расположившись согласно рангу, представители одного из сильнейших кланов Империи Хорнариса. Во главе стола – мужчина средних лет. Очередной совет клана подходил к концу. Мужчина выслушал доклад и произнёс:
– На этом всё. Сын, останься, – и, дождавшись, когда рядовые члены клана покинут помещение, продолжил, – снова не принял?
– Нет, отец. Говорят, что его величество император Дириан Второй плохо себя чувствует.
– Который месяц говорят. Он и на официальном приёме послов не появился, хоть бы двойника вместо себя отправил, – ухмыльнулся сидевший за столом мужчина, делая приглашающий жест пересесть ближе.
– Но, отец, официальный приём требует подтверждения личности присутствующих, а сам знаешь, что…
– Эх, Варнас, молод ты ещё. Что придумали люди, то люди смогут и обойти, взломать или изменить, только зависит от сил и средств, затраченных на это, ну, и времени. Присаживайся. Что ещё узнал? Говори, не стесняйся, в этой комнате прослушивание невозможно.
– В кулуарах дворца распространяются слухи, что император при смерти, – заговорил молодой человек, лет тридцати-тридцати пяти.
– При смерти, или умер?
– Ходят и такие слухи, но ты же знаешь, отец, – только когда они оставались одни, сын позволял себе обращаться к главе клана «отец», – скрывать смерть императора никому не выгодно. Желающих занять его место предостаточно. Я не говорю про его детей, прямых наследников, но и следующие в очереди не дадут долго скрывать уход в иной мир Его Величества.
– В этом ты прав.
– Сколько кланов поддержат нас в случае начала действий?
– Сегодня разговаривал с представителем клана «Сувнакан», обещали поддержку.
– Итого семеро, – задумчиво произнёс глава клана.
– Отец, этого мало, нас сомнут. У нас хоть и сильная школа бойцов, но с восемнадцатью представителями мне так и не удалось поговорить, а сам понимаешь, в этом деле важен личный контакт.
– Ты прав, доверять кому-то такой разговор не стоит. Будем надеяться, что Его Величество Император проживёт полгода – год, пока всё подготовим. Но экстренный план на случай его внезапной смерти я подготовлю, а сейчас, оставь меня. И, да, жду на ужин, приходи с семьёй, давно не виделись.
– Хорошо отец, к восемнадцати часам прибудем, – с поклоном ответил Варнас.
– И ещё, сын, не посвящай никого в наши дела и жену в первую очередь, она у тебя девушка молодая, горячая, невзначай что взболтнёт, потом не отмоемся.
Варнас утвердительно кивнул, а средних лет мужчина посмотрел вслед уходящему молодому человеку, которого он называл сыном…
Тридцать лет назад, он – Ратисон Савид Гонце́во, склонившись над умирающим лучшим другом Миттерой Томасом Романидом, стоявшим вместе с ним у истоков клана, дал клятву присмотреть за единственным его сыном. Своё обещание Ратисон выполнил. Усыновил Варнаса и воспитал достойным продолжателем рода не только Романида, но и Гонцево. Сам Ратисон не женился, не завёл детей и в Варнасе души не чаял. Клан, созданный в те далёкие годы из небольшой группы единомышленников, за четверть века превратился в мощнейшую силу и, благодаря, не только дерзким операциям на заре становления, но и мудрому управлению, где уговорами, подкупом, где грубой силой поднялся по лестнице в иерархии Империи. И сейчас, скопив боевую, экономическую мощь, Ратисон Гонцево, замыслил подкрепить её политическим весом. То, что он и так являлся одним из теневых лидеров, ему становилось мало. Он хотел власти, и она у него была, но, со временем, вырастаешь из той рубашки, в которой ходишь долгие годы. Сейчас он замыслил невероятное – занять место Императора. Нет, не сам он хотел восседать в Перламутровом дворце, а Варнас, которого называет сыном, чтобы с его кланом считались не только на одном континенте, а на всей планете, а для этого нужна власть – официальная власть. Он уже предпринял шаги, но чуть одна оплошность не разрушила надежды для исполнения мечты. Какой-то неизвестный учёный изобрёл новый способ распознавать ложь среди внедрённых в окружение императора бойцов, подготовленных для прохождения такого рода испытаний, и только экстренное вмешательство предотвратило катастрофу. Пришлось убрать с дороги всю семью, так не вовремя сделавшего своё открытие учёного, но совесть его не мучала – проблема решена, и путь к Императорскому трону открыт.
***
– Эрик, ты проснулся? Мне надо уйти на пару часов, побудешь один? Дверь никому не открывай.
– Хорошо, – сонно ответил подросток.
Трис, выйдя из комнаты, прислушался и, когда с обратной стороны закрыли дверь, спокойно пошёл на встречу. Тристан не знал, почему оставил одного в своей комнате, считай, постороннего человека, но Эрик заслужил его доверие, вмешавшись в драку. Парень вышел через центральный вход, мельком глянул на старика, привычно сидевшего за стеклом в каморке и, ничего не говоря, направился в мастерскую «Дядюшка Томми», у которого иногда подрабатывал, выполняя мелкие поручения, а так как сегодня выходной от занятий, неплохо немного подзаработать.
– Дядюшка Томми, это я. Помощь сегодня нужна?
– Здравствуй Трис, конечно нужна, как без неё, – ухмыльнулся бородач, подняв голову от ремонтного верстака.
– Я готов, что сделать?
– Как обычно, отнеси заказ. Он лежит на столе, адрес там же. Клиент оплатил ремонт, но сам прийти не может, или ленится, так что, отнеси ему. Цену доставки я сказал, так что, всё твоё.
– Спасибо, дядюшка.
– Смотри, не урони! – крикнул бородач уже скрывшемуся из виду парнишке…
– Вот и хорошо, на обед заработал, теперь можно и поесть, – улыбнулся Трис, получив причитающиеся за доставку деньги. Их было немного, но на обед в столовой хватит.
– Совсем забыл, надо же что-нибудь и Эрику взять перекусить, – идя по улице, вспомнил о новом друге Трис. Пришлось отказаться от посещения столовой, а пойти в мегамаркет и купить пару сублимированных пакетов с обедом…
– Эрик! Я вернулся, открывай, – шёпотом, постучав в дверь, произнёс парень. Дверь распахнулась, перед ним стоял заспанный Эрик.
– Ты что, всё это время спал?
– Да, голова болела, и выйти боялся, вдруг, кто заметит.
– Правильно, я поесть принёс. Сейчас разогрею, а ты иди, умойся хоть.
В коридоре по-прежнему темно, но Эрик уже ориентировался в лабиринте уставленного всякой всячиной пространства. От мысли о посещении непереносимо воняющего места, которое и язык не поворачивается называть «экокабинка», его передёрнуло, но другого варианта не было. Глотнув свежего воздуха, открыл дверь и сделал шаг внутрь и пулей вылетел, как только закончил утренний туалет. А умываться было приятно, подросток любил воду, любил нежиться в бассейне, расположенном прям в небоскрёбе, в котором они жили… вновь нахлынувшие воспоминания, пресёк чей-то голос.
– Что стоишь столбом? Ты новенький?
– Да, – вздрогнул от неожиданности Эрик.
– Так не задерживай место. Тут только три рукомойника работают.
Эрик посмотрел по сторонам, действительно, два рукомойника заняты, а у третьего застыл он, а в коридоре слышен недовольный ропот.
– Извините, я сейчас, – поплескавшись пару раз, подросток, вытираясь полотенцем, вышел в коридор, стараясь, чтобы его лицо никто не рассмотрел…
– Что-то ты долго, – как только вернулся в комнату, спросил Трис.
– Там народа много.
– Точно, сегодня же выходной, все, как назло позже проснулись, вот и очередь образовалась, а в будний день, прям, не протолкнуться, я обычно вечером воды набираю в таз и утром умываюсь здесь, чтобы не терять время. Не стой, присаживайся, обед уже остывать начал. Фиговое у них сохранение тепла после вскрытия, быстро стынет.
– Спасибо, может мне за комнату заплатить?
– Не стоит, но надо придумать, что делать дальше, – пережёвывая кусочек, сказал Трис, – у тебя документы есть?
– Есть.
– Точно, я уже спрашивал, давай попробуем тебя устроить стажёром или учеником куда-нибудь. Завтра с утра пойдём вместе к мастеру, вроде, он говорил, что ещё люди нужны, но полностью платить не хотят, вот и нанимают стажёрами или учениками, а взрослые на такие должности не идут.
– Хорошо. Завтра во сколько?
– Да, с утра, прям. Сегодня гулять пойдём? Тут рядом «Маргонис» есть, можно там пошляться.
– «Маргонис»?
– Ну, да – мегацентр, там есть всё, ну или почти всё, вроде, только летательных аппаратов не видел в нём, – ухмыльнулся Трис, – там уже неделю, как выставка достижений с разных континентов работает, главное, что бесплатный вход, а поглазеть есть на что.
– Можно сходить.
– Сейчас поедим и пойдём, пройдёмся, а то в четырёх стенах сидеть, тяжко.
– Хорошо.
Оставив недоеденные контейнеры с едой, пошли на выход, Трис сказал, что днём можно выходить через центральный вход, всё равно никто не контролирует.
– Добрый день, – поздоровался Трис со стариком, выходя через неработающий турникет.
– Добрый день, – повторил Эрик, а когда его взгляд встретился с глазами старика, его существо обжёг пронзительный взгляд, смотревший внутрь, такой осторожный, но в этот раз тёплый, не пугающий.
***
– Всё-таки классно здесь, – сказал Трис, оглядываясь по сторонам. Оба парня сидели в удобных креслах в мегацентре «Маргонис» и пили недорогую газировку.
– Я первый раз в таком большом центре, обычно с родителями летали в тот, который ближе к нам, но он не такой большой, – согласился Эрик, – зато, в нём игровые автоматы были.
– Игровые и тут есть на восемнадцатом этаже, но дорого там, хотя, гулять, так гулять, пошли по разу сыграем. Завтра тебя попробуем на работу устроить, если получится, потом времени совсем не будет. Допивай и пошли. Нам ещё на двадцатый попасть надо, там выставка Империи Хорнариса.
– Да? – удивился Эрик.
– Ага, – кивнул Трис, – привезли образцы вооружения. Есть, на что посмотреть и вход бесплатный, так что, пойдём, посмотрим, но… лучше сначала разок сыграем, чтоб потом спуститься на лифте сразу на выход, а то заплутаем.
– Хорошо, давай так, – согласился Эрик. Что встречаться с имперцами, что оставаться одному ему не хотелось, – у меня есть немного денег с собой, я заплачу за игру.
– Тогда точно, сначала на восемнадцатый, – оживился Трис.
Зал игровых автоматов оказался привычным для Эрика. Такой же, стандартный набор кабин с симуляцией присутствия от пилотских рубок планетарных кораблей различного типа с разными по сложности заданиями, до примитивных шутеров на любой вкус.
– Куда пойдёшь? – спросил Эрик друга.
– В зомбиляторную, зомбей попинаю. А ты?
– В лабиринт.
– Так там тяжко. Мой знакомый как-то играл, но не смог и полусотни баллов набрать.
– У меня пару раз получалось и больше, – ухмыльнулся Эрик.
– Ладно, твоё дело. Я пошёл зомбей отстреливать, встречаемся у выхода из зала. Никуда не уходим, ждём друг друга. Запомнил? А то ещё потеряемся.
– Договорились, – Эрик утвердительно кивнул, – я, если честно, и дорогу назад, на пятак, не найду.
– Это плохо. Я тебе потом зарисую, как добираться, если что. Вот совершеннолетним стану, куплю себе коммуникатор, – мечтательно произнёс Трис, – мне ещё два месяца ждать. Мама, вроде обещала подарить, но знаю, что тяжко с финансами у неё, так уж я как-нибудь сам. Ладно, как раз в зомбиляторную никого нет, я побежал, – и он, лавируя между посетителями, быстрым шагом пошёл к кубу с жуткими картинами.
Эрик знал этот аттракцион, но он ему не нравился, примитивный какой-то. При входе в куб, где располагался симулятор «зомбиляторная», игроку выдавали шлем и макет оружия, а когда заходил внутрь, то активировался визуальный ряд, объёмный, практически неотличимый от реальности. Можно было выбрать или лабиринт различной сложности, или городские кварталы. Игрок ходил, прыгал, бегал, иногда переползал, чтобы убить всех зомби со страшными, перекошенными лицами.
Эрик пожал плечами и подошёл к стенду, где стоял симулятор лабиринта, точь в точь такой же, как то, на котором играл раньше. Очереди не было, что и понятно, игра считается трудной и относительно дорогой.
Зашёл, надел амуницию, водрузил на голову шлем-очки, проверил, что движения точно, без замедления воспроизводятся на экране. В отличие от зомбиляторной, в лабиринте необходимо не стрелять, а наносить удары ногами-руками, прыгать, бегать, а главное, зайдя в лабиринт выбраться из него. Побежали строчки описания задания.
– К бою готов! – выкрикнул Эрик, так как знал, что за отсутствие предстартового голосового доклада снимаются баллы за прохождение миссии.
– Десять секунд, девять… – раздалось в наушниках, а на объёмном экране шлема побежали цифры отсчёта, – бой!
– Бой! – улыбаясь, повторил Эрик, – и сразу перед ним возник первый противник. Толчок выброшенной прямо ногой отталкивает его. Добивание! Удар сверху вниз в прыжке рукой. Вперёд! Лабиринт он такой, неизвестно, с какой стороны на тебя выйдет противник, а если зайдёшь в тупик, то выбраться из него задача сложней, чем укусить локоть своей руки. Если стоять на месте, противники всё прибывают и прибывают и их умения с каждой минутой возрастают, накатываясь снежным комом, а против снежной лавины ни один человек не устоит. Вперёд, влево! Два шага вперёд, три налево. Удар ногой в развороте – нокаут!
Эрик не задумывался, куда ему идти в лабиринте, он просто знал, что надо именно туда, куда идёт. Казалось, внезапные появления аватаров противника не вводили в ступор, а наоборот, только придавали уверенности. Он просто знал, что достигнет финиша и выберется из лабиринта. Подобное состояние он ощущал, когда в тот памятный день вместе с сестрой проходил лабиринт. Удар! Уклон! Блок! Ещё блок, и удар! Четыре шага до постамента, возвещающего о прохождении лабиринта.
Подросток снял шлем… и вспомнил слова своего отца: «Сынок, аналогичного типа симулятор используется для тренировки начинающих бойцов, проверки начальных навыков кандидатов для зачисления в школу мастерства. Если хочешь стать бойцом, тренируйся, развивай себя и, может, когда вырастишь, встанешь рядом с Императором».
Эрик не помнил, что в тот раз ответил отцу. С детства он мечтал о карьере пилота, об управлении гоночной техникой, а также войти в команду, чтобы участвовать в соревнованиях. Его привлекала не столько скорость, а неудержимая тяга к осознанию того, что он управляет гоночным болидом лучше всех и не только среди сверстников. Но после аварии у него появился страх. Всепоглощающий страх снова испытать ту боль, которая легла на его хрупкие плечи, но теперь он нашёл новое увлечение – это единоборства! Когда лицом к лицу встречаешься с противником, когда только от тебя, твоих умений и твоих способностей зависит победа. В бытность размеренной жизни заниматься единоборствами ему не было нужды, да, он посещал обязательные занятия при школе, но они в то время его интересовали постольку поскольку, а сейчас появилась новая отдушина и мечта. Мечта стать бойцом императорской гвардии, о которой ходит столько легенд и, считай каждый мальчишка, мечтает предстать перед Императором, получив отличительный знак признания мастерства.
«Поздравляем! Вы прошли миссию с лучшими показателями, ваш результат: девяносто девять целых восемь десятых балла из ста – зафиксирован. Хотите идентифицироваться для отображения результата?» – появилось сообщение симулятора.
– Нет, – осторожно произнёс Эрик, хоть всё его существо и кричало от радости. Он один, без сестры, достиг такого высокого результата! Ему хотелось поделиться с родными своим малым, но успехом. Он смог, он прошёл миссию с результатом близким к идеальному! И, неважно, что всего лишь средней сложности, но для него это была удача. Сегодня, он в первый раз превзошёл свой же результат в восемьдесят пять баллов и вошёл, если не в тройку, то в десятку лучших результатов, зафиксированных игровым симулятором за всю историю их существования, но в этом и была опасность. Эрик от сверстников слышал, что данные о лучших результатах снимаются и передаются в корпорацию, производящую симуляторы для анализа и дальнейшего совершенствования аппаратов. Но при идентификации личности его – Эрика могут найти, так как идентификация подразумевает считывание индивидуальной карточки – документа удостоверяющего личность, но он помнил, что доктор советовал, как можно реже пользоваться выданным ему документом. По крайней мере, пока не пройдёт достаточно времени, но, сколько должно пройти времени, Эрик не уточнил, а доктор так и не сказал.
– Нет, – повторил Эрик, – идентификацию не проводить, зафиксировать только имя – Эрик.
«Результат зафиксирован под именем Эрик. Желаете пройти бонусную игру сейчас или получить сертификат?»
– Сертификат, – выпалил Эрик, так как понимал, что если вновь запустит игру, то Трису придётся долго ждать, а они собирались ещё попасть на выставку военных Империи.
Приятно щёлкнула панель симулятора и из приёмной щели, куда вставлялась карточка оплаты игрового аппарата, медленно выполз металлизированный жетон, такого же размера, как и карта. Эрик осторожно взял его в руки и рассмотрел. На блестящем полированном металле красовалась надпись: «Сертификат на бонусную игру в аппаратах фирмы «Магностик». Действует в течение месяца с даты активации. Активировано: сегодняшняя дата».
– Вот и хорошо, ещё разок потом сыграю, на сложной миссии, – улыбнулся Эрик и, сняв амуницию, вышел из кокона аппарата…
– Что так долго? Уже минут двадцать тут стою. Я всех там укокошил, а мне бонус не дали, оказывается сотню надо набрать, а у меня только девяносто четыре, – пожаловался Трис.
– Так получилось, долго проходил, – ответил Эрик, улыбаясь. Хвастаться и говорить, что получил сертификат, не стал, потом как-нибудь.
– Ладно. Поехали на двадцатый теперь. Побродим немного там, посмотрим, и домой.
***
– Как тебе? Красавцы, правда? – говорил Трис, обходя вокруг боевую технику.
– Не знаю, – ответил Эрик.
– Что, призывники, хотите пойти служить Империи?
– Мы не призывники, нам ещё два года учиться, – тут же среагировал Трис, на вопрос человека в форме, незаметно подошедшего к подросткам.
– Ничего, в кадетский корпус берут с четырнадцати лет, а вам сколько? Смотрю, уже взрослые, если одни ходите.
– Нам ещё нет четырнадцати, только через несколько месяцев получим документы, что совершеннолетние, – соврав, ответил Эрик.
– Всё равно уже взрослые, хотите пройти спарринг-тест имитатора рукопашного боя? – не унимался рекрутёр.
– А можно?
– Можно, – офицер нажал что-то на пульте, и, прям на полу, активировалась голограмма спарринг-партнёра, – кто первый?
– Я, – восторженно выкрикнул Трис и сделал шаг внутрь очерченного светящимися ограничителями квадрата.
– Бой учебный, – продолжал говорить рекрутёр, облачая Триса в экипировку, – сила удара контролируется, думаю, что тебе можно бить в полную силу, попади хоть раз, и тогда получишь приз…
Эрик увидел, как у друга загорелись глаза, а он сам стоял с раскрытым ртом и пристально смотрел на разворачивающее действие. О таких симуляторах он и не слышал. Как говорил, поясняя рекрутёр, ощущения во время теста вполне реальные, удары тест-манекена, на вид похожего на голограмму, ощущаются стопроцентно, но уровень контролируется программой, заложенной в базу данных.
В какой-то момент Эрику показалось, что голос рекрутёра пояснявшего процесс, дрогнул, но он не придал этому значения.
– Готов? – произнёс рекрутёр, обращаясь к Трису.
– Готов!!! – с радостью ответил подросток и поднял руку вверх, подтверждая свои слова.
Эрик заворожённо смотрел. О таких симуляторах он и не слыхивал, может, именно их имел в виду отец, говоря о проверке навыков бойца для поступления в гвардию Императора. Как-никак в схватке с живым противником показать всё своё умение высококлассному бойцу, не причинив вреда оппоненту – трудная задача. Приходится сдерживать удар, замедлять скорость, чтобы не покалечить оппонента, а в реальном, скоротечном бою профессионалов высочайшего класса, когда мгновения решают исход боя, эта привычка может стоить жизни. Как-то раз ему отец показывал запись битвы бойца высшего класса с пятёркой бойцов наказанных за провинность. Так, за те десяток секунд пока продолжался бой Эрик не успел ничего понять. Скорость передвижения, точность нанесения ударов была такая невероятная, что четверо из пяти на первых секундах упали замертво, только с последним, пятым, боец поиграл, дав возможность частично уловить невероятные приёмы из арсенала супер-бойца.
– А-а-а!!! – крик друга вывел из полёта воспоминаний, вернув в реальность. Тест-манекен с силой, явно не рассчитанной против подростка, откинул Триса к ограничительному барьеру. Трис упал всего лишь в метре от Эрика, крича от боли. Голограмма приближалась, не обращая внимания на истошные выкрики и приказы операторов симулятора.
Словно в тумане Эрик почувствовал опасность. Сначала для своего друга, потом для себя и остальных, стоявших за пультом. Люди в форме склонились над панелью управления, стремясь выключить боевой имитатор. В гвалте шума Эрик только и расслышал: «…режим «гвардия»». Доли секунды остаются до момента, как тест-манекен окажется возле Триса и занесённой для финального, добивающего удара рукой, закончит его неумелые попытки к сопротивлению. На инстинктах, Эрик выставил открытой ладонью вперёд руку, как будто хотел защититься от взбесившего тест-манекена, но неожиданно с его ладони срывается сгусток энергии, который летит, проникая внутрь, останавливая и одновременно растворяясь в, казалось, нематериальном теле аватаре.
– Мальчик, отойди! – Эрик сначала не понял, что это к нему обращаются, но когда его подтолкнули в сторону, сообразил, что дела плохи. Он отошёл на пару шагов и осмотрелся. К Трису, со всех сторон бежали имперцы, кто-то из них вооружён, кто-то ругался, кто-то своим телом преграждал путь взбесившемуся тест-манекену.
Шум, суматоха. Два человека в форме оттаскивали за пределы ограниченного пространства потерявшего сознание Триса. Один всё стоял, преграждая своим телом подростка, а ещё двое, что-то колдовали над упавшим тест-манекеном. Трис пошевелился. Эрик, было, кинулся к нему, но его оттеснили суетящиеся вокруг военные…
– Всё-таки круто! Я, пока не замкнуло и меня не отбросило, прям, легендарным бойцом себя почувствовал. Будто бьюсь перед взором самого Императора, – взахлёб, говорил Трис, когда они с Эриком ехали домой в общежитие.
Триса, когда привели в чувство, сначала отвели в медпункт, осмотрели, выдали таблетки, которые он тут же спрятал, а после их обоих накормили, узнав, что оба без родителей и преподнесли кучу подарков. Даже подарили военного образца сумку через плечо, в которую он и сложил свалившееся на него добро в виде военных сувениров, от складного ножа до фляги, и хотели отвезти до дома на военном флайере, но Трис отказался, да и Эрик поддержал своего друга, не стоит привлекать к себе внимание.
– Э-эй… – Трис, толкнул в плечо Эрика, – не унывай, я с тобой поделюсь. Вот только до комнаты доползём, чтобы нас особо никто не заметил. Что на продажу, что себе оставлю, а что выберешь – себе возьмёшь.
– Я не об этом думаю. Голова разболелась, наверно, перенервничал, – ответил Эрик. Не говорить же своему хоть и другу, но всё-таки постороннему то, что у него возможно галлюцинации. – Военные не говорили, почему симулятор глюканул? Ты же с ними там был, это я в сторонке стоял.
– Нет, не говорили, только, когда меня чуть отпустило, расслышал, что сбой не в первый раз, но тогда на базовый уровень переключило. Делали профилактику, но, видать до конца так, и не доделали. Слушай, у меня ж таблетки остались, что мне в медпункте выдали, может дать тебе?
– Нет, не надо, скоро дойдём, тут недалеко осталось, потерплю, а потом сразу спать лягу. Завтра ведь рано вставать, с работой что-то думать надо.
– Точно, мы ж с тобой завтра к мастеру собирались. Ну, ладно. Сейчас чуток осталось, ещё квартал. Как же плохо, что к нам ничего из транспорта не едет, столько пешком от остановки идти приходится…
– Та–ак. Теперь давай посмотрим, что нам вояки подарили, – как только подростки зашли в комнату, сказал Трис, раскрывая сумку и вываливая содержимое на кровать, – не стесняйся, выбирай. Я только себе сразу нож-мультитул оставлю, уж больно он хорош – военный! А остальное, смотри, выбирай.
Выбирать было из чего. Эрик подошёл к кровати, на которой образовалась гора вещей. Комплект маек, кепка, фонарик, фляга, пара суточных рационов, котелок и другая мелочёвка. Он смотрел, беря в руки каждую вещь и откладывал.
Фляга? Зачем ему она. Майки, кепки, тоже не нужны, по крайней мере, пока. Не будешь же в них ходить постоянно, а то ещё за военного примут и патруль арестует. Брелоки, письменные принадлежности, блокноты, перчатки, лёгкий защитный шлем, тренировочный костюм, малый индивидуальный планшет в упаковке, часы, фирменная кружка…
– Трис, а ты тренировочный костюм на продажу, или можно взять?
– Бери, хотел себе оставить, но для друга ничего не жалко. Я, правда, думал ты себе часы возьмёшь, – улыбнулся Трис…
***
Старик Раскин сидел у себя в каморке, но не находил места. Он ощущал всеми фибрами своего существа, что тот, новоиспечённый воргэн, прошёл инициацию, ощутил, увидел то, что скрыто от остальных. И сделал это сам, без посторонней помощи, впрочем, именно так это и происходит. Неизвестно как, когда, включаются механизмы восприятия, доступные только воргэнам.
Он встал, поднялся на восьмой этаж, подошёл к комнате.
– Сторож Раскин, когда наведут порядок в экокабинках, – испугал окрик немолодой женщины, которая откуда ни возьмись, возникла рядом с ним, – плату повышать не забываете, а элементарный порядок навести, сколько можно терпеть!
Раскин отпрянул от двери, уставился на женщину. «М-да, вот попал», – тихо вырвалось у него.
О ней, самой скандальной даме общежития, знали все, в том числе и он, и комендант, не говоря об остальных обитателях скромного общежития. Незамужняя женщина далеко за средний возраст, когда-то заведовала учебным заведением, которому принадлежит общежитие, но по каким-то причинам ушла, закончила карьеру педагога, а сейчас работает на ремонтном заводе занимая невысокую, но неплохо оплачиваемую должность и выселить её не удаётся, и сама не желает сменить место жительства на подобающее постоянному работнику. Только режущий слух менторский тон так и остался у бывшего педагога.
– Севана Милавская, комендант знает о проблемах, завтра утром он придёт, я ему вновь скажу, чтоб вызвал специалистов для проверки.
– Кого тут вызывать, самим делать надо, вот я, когда была директором техникума, у меня никогда такого не было. Все кабинки чистые, стены не расписаны, а здесь что? Почему комендант не смотрит, почему он не бывает на своём месте, как не приду к нему, так его нет. Нет, его и нет! Мне что, жалобу директору завода написать, чтоб к нему приняли меры?
– Комендант человек занятой, если хотите, пишите, как раз разберёмся, почему вы уже пять лет, как в своей комнатке установили неучтённый нагревательный прибор, а это, знаете ли, нарушение. Так что, пишите, разберёмся, – перешёл в атаку Раскин. Все знали, что неучтённые нагревательные приборы стояли, пожалуй, в каждой комнате и на это закрывали глаза, так как зимой всё-таки было холодно. Мощности подаваемой тепловой энергии не хватало для обогрева, экономили на этом, но инструкция, на то и инструкция, чтобы напомнить при подходящем случае.
– Я это так не оставлю! – фыркнула мадам, и быстрым шагом удалилась в свою комнату. Раскин уже улыбнулся, подумал, что пошла прятать неучтённый электроприбор, но улыбка так и застыла у него на лице. Своим чутьём воргэна он уловил, что к зданию приближаются полицейские и не с обычным обходом, прийти, посидеть, попить с ним чай, погреться, а именно с тотальной проверкой.
Раскин посмотрел на дверь, которая и рядом, и так далека одновременно. Ощутил, что подростки заняты разговорами, хотел войти, но надо спускаться вниз, сейчас войдут полицейские, а его нет на месте.
– Ребят, это я. Сторож Раскин. В общежитии полицейские с проверкой, – постучав, выкрикнул он и, не дожидаясь ответа, надеясь, что его услышали, поспешил вниз, встречать непрошеных гостей…
– Не понимаю, почему сторожа на месте нет, – сказал молодой полицейский, осматривая незакрытую каморку.
– Здесь он, куда ему деться. Я его лет десять знаю, никуда не ходит, не выходит, даже поесть себе заказывает через доставку. Вот и он. Раскин, почему не на месте? – спросил полицейский, который постарше.
– Офицер Вингир, добрый вечер, какими судьбами? Я как раз обход делал, ох и намаялся пока этажи обошёл, чаю попьём?
– Не чай мы сегодня пришли пить, – сожалеющим тоном сказал Вингир, – приказ у нас, сейчас ещё подмога придёт, и прочесать здание велели на предмет незаконных жителей. Сам понимаешь, работа такая.
– Понимаю-понимаю. Давайте, посмотрим, что у нас тут, – Раскин открыл древнюю книгу учёта жильцов, – так-так, вроде, никого подозрительных не видел, не зафиксировано.
– Это мы понимаем, – ухмыльнулся молодой.
«Третий на месте», – глухо раздалось в динамике переговорного устройства.
«Пятый на месте».
«Второй на месте».
«Четвёртый на месте».
– Можно начинать, – кивнул молодой, поправляя мундир.
– Да, начинаем. Ты снизу, а я с последнего этажа пойду. Здание оцеплено, никто не выскочит. Инструкции знаешь, если что, вызывай группу блокирования, – кивнул Вингир.
– Офицер, может, мне с вами? Там, на последнем – темень, хоть фонарик ещё один будет.
– Хорошо, пошли Раскин. На лифте поедем, работает?
– Работает, работает, недавно только профилактику делали.
«Группам, внимание, начинаем», – передал в микрофон молодой.
Лифт плавно поднялся на последний этаж, а когда створки открылись, вдалеке громко хлопнула, закрывшаяся дверь.
– Офицер, давайте начнём оттуда, – Раскин указал на неожиданно закрывшуюся дверь.
– Да, подозрительно. Пойдём, держись чуть сзади, мало ли что, – согласился офицер. – Откройте, полиция! – барабаня в дверь, говорил полицейский, – считаю до пяти и, ломаю.
– Ой! – раздалось из-за двери.
– Повторяю…
– Не надо, не надо, я сама, – дверь медленно распахнулась и перед офицером предстала женщина.
– Зачем так сразу ломать, у нас и строить сейчас не умеют, а сразу ломать, – пятясь назад к приоткрытому окну, говорила женщина.
«Первый, это третий, что-то выпало из окна восьмого этажа», – послышалось в переговорном устройстве.
«Это первый. Немедленно оцепить, не приближаться, возможно, это бомба».
– Ваши документы, это вы что-то выбросили из окна? – офицер подошёл вплотную к женщине.
– Документы, да-да, документы. Зачем вам документы, и зачем сразу полицию, я ж ничего не нарушала, работаю, плачу исправно, а в экокабинку на этаже не зайти…
– Мне повторить вопрос? Документы! – повышая голос, произнёс полицейский.
– Вот, мои документы, – женщина протянула биометрический паспорт гражданина, но руки у неё дрожали, и карточка выпала из рук, с неестественным гулким звуком, упав на пол.
– Ложи-ись! – крикнул офицер, бросаясь в сторону, прячась в дверном проёме.
«Первый, нужна помощь, оказывают сопротивление. Я на восьмом этаже».
Раскин, недоумевая, лежал накрытый телом полицейского, который сбил его с ног и уложил на грязный пол. Слышалась возня, невнятные крики и вопли впавшей в истерику женщины…
– Благодарю за службу! – говорил Вингир, пожимая руку Раскину, – операция завершена, выявили неадекватный элемент, им займутся в участке.
– Офицер, может, чаю? – осторожно спросил Раскин.
– Нет, – держась за левое плечо, ответил офицер, – ещё рапорт составлять. Предмет, выпавший из окна исследовать, хорошо, что никого не пришибло.
– А с ней что будет? – Раскин кивком головы указал на всё ещё бьющуюся в истерике женщину.
– Сопротивление полиции, покушение на убийство… – начал было перечислять Вингир, но в каморку, где они сидели, вошёл молодой полицейский с докладом: «Офицер, осмотр окончен. Группа готова к отбытию».
– Ладно, Раскин. Потом зайду как-нибудь, и тогда поговорим, а сейчас, сам понимаешь – дела.
– Понимаю-понимаю. Коменданту, что сказать?
– Скажешь, чтоб утром зашёл в участок, сразу ко мне. И вправду, наведите порядок в экокабинках, воняет сильно, – ухмыльнулся Вингир.
Когда за полицейскими закрылась дверь, Раскин устало уселся в кресло, откинулся назад. Он не предполагал, что всё так пройдёт, думал, отвлечь полицейских скандалисткой, чтоб неповадно той было совать нос в чужие дела, да и приструнили б её, спесь сбили, а вот оно как получилось. Но, сама виновата, нечего было выкидывать из окна восьмого этажа обогреватель, который чуть не упал на головы оцепивших здание полицейских, а ещё истеричка, кинулась, расцарапала кому-то лицо. Что ж, каждый с ума сходит по-своему. Раскин закрыл глаза и привычно внутренним взором проверил комнату, где находился совсем недавно познавший свой дар воргэн. Он знал, что больше никого в общежитии не арестовали, да и проверка, считай, на истеричной женщине и закончилась. Остальным полицейские приказали оставаться в своих комнатах, потом, мельком, проверив документы, тут же удалились. Заняться им было чем.
***
– Ты слышал? – встрепенулся Эрик.
– Что? Вроде кто-то стучался, но…
– Нет же, сказали, что полиция с проверкой приехала, – выпалил на одном дыхании подросток.
– Подожди, сейчас посмотрим, – Трис бросил вещи, подошёл к окну и осторожно выглянул наружу. Здание цепью окружили полицейские. – Плохо дела, покажи свои документы, я их запомню, если вдруг спросят, ты мой троюродный брат по материнской линии, на, выучи, – он протянул Эрику сложенный в несколько раз лист бумаги, извлечённый из матраца. – У меня ответы на вопросы готовы, которые обычно задают.
Не прошло и десятка минут, как в коридоре послышался шум, беготня, недовольные крики и вопли.
– Что это? – недоумевал Эрик.
– Взяли кого-то, наверно, без документов, но у тебя, смотрю, они настоящие, да ещё имперские, ты неместный?
– Нет, я от родителей убежал, – соврал Эрик.
– Понятно. Спрячь их, но недалеко, всё равно доставать придётся, я данные запомнил. Память у меня хорошая, правда только зрительная, на слух ничего не воспринимаю, но стоит взглянуть пару раз, могу воспроизвести увиденное, почти в полном соответствии с оригиналом, – похвастался Трис. – Запомнил? Давай спрячу, чтоб не нашли, может ещё пригодится, – произнёс Трис, пряча затисканный листок бумаги.
– Вещи прятать не будем? – Эрик покосился на разбросанные в беспорядке пожитки.
– Нет, мне сертификат дали, что это всё подарок, как кандидату в кадеты, – улыбнулся Трис.
– Собрался в кадеты?
– Наверно, не знаю ещё. Через пару недель получать документ, что совершеннолетний, тогда и подумаю. Кстати, я посмотрел, у тебя подошёл срок менять документ на взрослый образец, так что пойдём вместе. Так веселее, – подмигнул он.
Шум в коридоре постепенно утих. В дверь постучали.
– Откройте, полиция!
– Открыто, входите.
В комнату вошёл полицейский, пристально осмотрел помещение и обратился к мирно сидевшим на кровати подросткам: «Документы и, что это у вас на кровати?»
– Вот документы и сертификат, как кандидату в кадеты выдали, – выпалил Трис.
– А это кто? – полицейский кивком головы указал на Эрика.
– Это мой брат, по материнской линии, прилетел меня проводить в армию. Как только получу документы, так сразу… Вот, его с собой уговариваю, но пока не уговорил.
– Документы, – произнёс полицейский, обращаясь к Эрику, – молодой человек, вам необходимо поменять документ, срок истёк, разве родители не знают?
– Знают, он здесь будет получать документы, завтра как раз собирался идти менять. Он останется здесь, если в кадетский корпус со мной не уговорю.
– Подозрительное или посторонних на этаже видели? – не унимался полицейский, пристально рассматривая документы Эрика, сканируя переносным идентификатором.
– Нет, офицер.
– А почему твой брат всё молчит, он немой? Но отметки нет, что он с ограничениями, только о нахождении в частной клинике.
– Я спортом занимался и упал, чуть не разбился, – выпалил Эрик.
– Ну, да, указано – три недели в травматологии.
– Сабер, ты скоро? Помощь нужна? – раздалось из коридора.
– Нет, я всё. Выхожу, – обращаясь к неизвестному, ответил полицейский и, повернувшись к подросткам, произнёс, – не шалите, а то в кадеты не зачислят, и про смену документов не забудьте.
Как только за полицейским закрылась дверь, Трис произнёс: «Почему не сказал, что в больнице был? Это же проверяется сканером. И каким спортом занимался? Единоборствами? Медали есть?»
– Нет медалей, гонками увлекался. Разбился на первом соревновании, – соврал Эрик, не желая вспоминать о трагедии. В последнее время ему удавалось легко выдумывать на ходу и говорить таким чистым голосом, смотря прямо в глаза честным взглядом, что он сам удивлялся такому изменению в своём поведении.
– Гонками? Странно, в тот день, когда мы с тобой познакомились, мне показалось, что ты боец и симулятор «лабиринт» выбрал, но как по мне, лучше зомбиляторной нет. Ходишь, стреляешь, они падают, так мерзко визжат, что дрожь по телу пробегает. Ладно, давай спать. Утром пойдём к мастеру, хотя… с просроченными документами на тебя и смотреть не будут. Пойдёшь сначала поменяешь, так вернее будет. Там быстро. У меня старший брат уже получал, возьмут биометрию, запишут, прогонят через сканер, зафиксируют, и останется информация на всю жизнь, а тот, старый, в архив сдадут. Только медкарта останется. Но, насколько я знаю, за это дополнительно платить придётся.
– Платить за медкарту?
– Ну, да, это ж дополнительная услуга, так скажем, три в одном тогда получается. Паспорт гражданина с данными ДНК, отпечатками пальцев, сетчатки и чего-то ещё, налоговый номер и к нему медкарта. Но не забивай себе голову. Лучше…
– Давай спать. Утром рано вставать, – перебил его Эрик.
– Ладно. Давай, а то и верно, набегались сегодня.
Эрик лёг в кровать и долго не мог уснуть, его мучали мысли, всё думал о том, что же сегодня произошло. Почему, а главное, как он увидел то, что в принципе видеть не мог. Никогда раньше он не слышал о таких возможностях. Может, это доктор что-то напутал и тот, неизвестный вирус так подействовал…
– Эрик, вставай. Пора выходить, утро уже! Я тебя минут пятнадцать бужу. Сам позавтракай, что найдёшь, а я побежал, мне пора. Ключ от двери на столе. Всё, я пошёл.
– Хорошо-хорошо, встаю, – пробормотал заспанный Эрик, но подниматься не хотелось. Когда дверь захлопнулась, он всё продолжал лежать в постели. Ему снился сон, пожалуй, впервые за несколько месяцев снилась его семья. Они ходили по мегамаркету и делали покупки; что он, совсем маленький, качает сестру на качелях, а она весело смеётся; как отец его ругает за разбитое стекло в комнате, а сестра подслушивает за дверью и корчит ему смешные рожицы, чтоб его развеселить. Эрик, было, хотел заплакать от нахлынувших воспоминаний, но вспомнил слова отца: «Сынок, скоро ты с сестрой станешь взрослым, а придёт время, мы с мамой уйдём, но помни, когда бы это не случилось, держитесь вместе, помогайте друг другу». Но кто же знал, что он останется один, вынужденный скрываться и убегать, а ещё непонятные ощущения, неизвестные видения и… способности, о которых он и не слышал.
***
– Не спишь? – Эрик вдруг услышал незнакомый голос.
– Кто здесь?
– Не бойся. Это я, сторож Раскин, меня здесь так называют.
В комнату вошёл пожилой мужчина и уселся. Эрик так и замер, сидя на кровати.
– Не волнуйся, я не выдам тебя.
– Не понял, о чём вы.
– Всё о том же. Лучше скажи, ты умирал? Но если точнее, у тебя фиксировали клиническую смерть?
– Да, два раза, наверно. Мне доктор говорил, – ответил Эрик, но потом сообразил, что сказал лишнее.
– Два раза?! – удивился Раскин. – И, как это получилось?
– Кто вы и, что вам нужно? – встрепенулся Эрик и подскочил с кровати.
– Я – Раскин, уже представлялся, если помнишь. А пришёл к тебе, воргэн, сказать, что ты на пути познания сути вещей. Что случилось вчера, помнишь?
Эрик утвердительно кивнул.
– Так вот, кстати, как тебя зовут, я не помню, чтобы тебя регистрировал.
– Эрик.
– Так вот, Эрик. Я знаю, что ты прибыл из Империи Хорнариса, что у тебя вчера открылся дар, которым ты не умеешь пользоваться, не знаешь, что это такое… посмотри на меня внимательно, попробуй войти в то состояние, которое было у тебя вчера.
Эрик напрягся. Бежать? Но старик перегородил собой выход, в окно – восьмой этаж. Он смотрел на пожилого, скромно одетого мужчину и лихорадочно искал выход из тупиковой ситуации.
– Не напрягайся, вижу, что ты хочешь убежать. Но куда ты пойдёшь? Тем более с таким даром, который пока не подвластен тебе… Не повторяй мои ошибки, – опустив голову, тихо произнёс Раскин, – я всю свою жизнь, как стал воргэном, скрывался, убегал, прятался, как от таких же воргэнов, так и от всех остальных. То, что понял, постиг, это всего лишь немногое из сути вещей. Расслабься, очисти свои мысли, я не наврежу тебе, сосредоточься и посмотри на меня так, как тебе удалось это вчера.
Эрик чуть прикрыл глаза, сделал пару вдохов. Его сердце колотилось, так, будто сейчас выскочит из груди, но постепенно его ритм вернулся в норму, он успокоился. Открыл глаза и посмотрел на сидевшего напротив старика. Вместо привычной картины, он увидел, как переливается, течёт энергия, перетекая из одного узла в другой, но не вырывается наружу, а циркулирует, меняя оттенки от бледно-жёлтого до насыщенно-синего. От неожиданности он открыл рот.
– Увидел, – улыбнулся старик, – тебя я вижу примерно также, но тебе надо научиться управлять ею.
– Что это? – не удержался Эрик.
– Это, – ухмыльнулся старик, – это энергия, которую называют вогэн, а нас, тех, кто её видит, ощущает и может управлять, называют воргэнами.
– Но, почему, как?
– Много вопросов на первый раз. Если захочешь, я смогу обучить тебя тому, что знаю сам, это немного, но всё лучше, чем впотьмах бродить в катакомбах, набивая себе шишки.
– Это вы предупредили нас о полицейских? – перевёл разговор Эрик.
– Да. И я рад, что получилось. Сегодня вернётся постоялец из этой комнаты. Но есть свободная, можешь перебраться туда. Я поговорю с комендантом. У тебя есть документы?
– Есть, но их надо поменять, срок вышел. Мне уже четырнадцать.
– С документами помогу. Есть у меня знакомый Вингир, думаю, не откажет. Собери свои вещи и перебирайся в другую комнату, думаю, что не стоит встречаться и объяснять жильцу, почему ты здесь один.
– Трис скоро придёт.
– Сегодня рабочий день и он возвратится под вечер, а у меня записано, что в полдень вернётся его сосед, не теряй время. Вот ключ. Номер комнаты на бирке, это седьмой этаж. Я пока договорюсь с Вингиром, чтобы помог тебе. Как переедешь, спускайся, буду ждать, – улыбнулся Раскин…
***
– Эрик, ты здесь? – постучав в дверь, выкрикнул Трис.
– Здесь, входи. Я только вернулся из полицейского департамента.
– Документы выдали?
– Выдали.
– Покажи! – вертя в руках пластиковую карточку с микрочипом, Трис довольный произнёс, – всё, теперь ты взрослый, можно и на работу устраиваться. Я как раз сегодня с мастером по поводу тебя разговаривал, сказал, чтоб привёл тебя. И почему ты не предупредил, что знаешь нашего сторожа?
– В смысле знаю?
– Я, как вернулся в общагу, так Раскин меня остановил и сказал, что тебя в другую комнату перевели. Сам понимаешь, просто так в нашей берлоге ничего не делается, или заплатил ему?
Эрик молча кивнул.
– Ладно, богатый профитроль – дело твоё, правильно сделал. Мой сосед что-то рано приехал, я думал, вечером прибудет, а он днём заявился. И хорошо, что убрался в комнате, а то он тот ещё чистюля, – ухмыльнулся Трис, – завтра пойдём к мастеру, он с утра будет ждать и… – Трис уселся на стул рядом с Эриком. – Утром не хотел говорить, но я всю ночь думал, всё-таки, как документы получу, пойду в кадеты. Я звонил матери, она сказала, что… в общем, что я уже большой и принимал решения сам, – Трис замолчал.