На верхнем этаже здания Бюро происходило важное совещание. Все проходы к кабинету были перекрыты вооруженной охраной, на лестничных площадках и переходах стояли суровые люди в черном. Мобильная связь в районе одного километра от здания была заблокирована, РЭБ навесила сверху свой защитный экран.
Совещание было во внештатном режиме.
– Мобильники все сдали? – сурово спросил генерал.
– Так точно! – доложил капитан-секретарь. – Все.
– Тогда приступим. К настоящему моменту сложилась тревожная ситуация, – начал генерал. – По всему миру распространяется новая волна, грозящая изменить существующую парадигму сознания мирового сообщества. Не минула эта волна и нашу страну. Но об этом вас лучше ознакомит приглашенный для этого профессор исторических наук, доктор археологии. Прошу Вас, – кивнул генерал худощавому старичку в непрезентабельном штатском костюме.
Тот неловко поднялся и, стесняясь, начал:
– Господа, товарищи… – он запнулся, – извините, я не знаю, как обращаться к военным.
– Это неважно, – отмахнулся генерал. – Вы по существу давайте. Не отвлекайтесь.
– Хорошо. Так вот, – продолжил доктор, – ситуация в исторической науке выходит из-под контроля. В последнее время на черном рынке нумизматических монет и других артефактов появилось много раритетов, о существовании которых до сих пор было неизвестно. Подлинность их подтверждается экспертами. Особенно оживился Сотбис, да и другие аукционные площадки не дремлют. У нас более всех в открытом режиме раритетные монеты продаются на интернет-площадке «Мешок». Другие тоже активизировались. А что происходит на черном рынке, об этом можно только гадать.
– Только монеты? – усмехнулся генерал. – Эка невидаль! Стоило ли ради них паниковать.
– Даже если такая монета существует в единственном экземпляре?!
– Так археологи и черные копатели не дремлют, ищут. И находят. Такие находки логически должны происходить.
– Но находят, почему-то, только очень редкие монеты. Цены за такие раритеты доходит до миллионов долларов.
– Миллионы долларов?! – генерал оживился. – Это уже интересно. Продолжайте.
– Причем продаются не только монеты. Активно продаются такие вещи, которым место только в музеях.
– Уточните конкретнее, что именно вызвало у вас тревогу и что продается.
– Все, – обреченно махнул рукой профессор, – древние монеты, статуэтки Древнего Египта, Греции и Рима, артефакты майя и ацтеков. В общем, все древние артефакты, дошедшие до нашего времени. Изделия из золота.
– Золото! – генерал облизнул пересохшие губы. – Они что, все из золота?
– В том то и дело, – ответил утвердительно профессор. – Чистое золото. По изделиям из других материалов аукционов не замечено.
– Золото – это прерогатива государства, Государственного банка, – заметил генерал. – Торговля этим металлом уже попадает под статью.
– Даже если это что-то древнее? – последовал вопрос с места.
– Даже если. Только под надзором государства, с отчислением налога с продаж. Необходимо взять эту торговлю под наш контроль! – гулко хлопнул ладонью по столу генерал.
– Но не это даже главное, – перебил его профессор.
– Что может быть еще главнее? Все для блага государства!
– Все намного сложнее, – профессор вздохнул. – Дело в том, что появились неизвестные доселе артефакты. И они множатся. Мы даже не успеваем их отследить, с каждым днем лавина новых находок нарастает. Монеты и статуэтки Вавилона, Шумера, Трои, Верхних и Нижних царств дофараоновского периода.
– А как же радиоизотопный метод? – блеснул познаниями кто-то из присутствующих.
– Радиоизотопный метод? – профессор фыркнул. – Да ничего он не дает, между нами. Диапазон его разбега варьируется от нескольких лет до миллионов. Потому мы интерпретируем его в зависимости от наших наработок и имеющихся направлений исторической мысли. А в этом случае ничего противопоставить создавшейся ситуации не можем. Ведь золото вообще не поддается никакому методу определения. Оно образовалось во времена зарождения Галактики и с тех пор неизменно.
– Досадно, однако. Везде мистификация! – поморщился генерал. – Чему верить тогда? За что боролись, на то и напоролись, как говорится.
– Мало того, появились подлинные артефакты даже таких мифических стран, как Тартария и Гиперборея, Атлантида, Лемурия и Гондвана. Это страшно. Это рушит напрочь всю существующую историческую науку и требует ее пересмотра. Что означает, в конце концов, смерть исторической науки.
– М-да… – протянул генерал, – ситуация патовая. Надо что-то предпринимать. Что предлагаете, господа генералы?
Наступила тишина.
– Выявить всех продавцов и покупателей, – поступило предложение, – конфисковать товар, а их – за решетку. По статье.
– Принимается, – дал добро генерал. – Пресечем эту деятельность на корню. Чтоб другим неповадно было.
– Но надо будет Госдуме принять под это соответствующие законы.
– Примет, куда денется. Иначе и ее пресечем. Законы не проблема.
– А как мы пресечем тех, кто до нас недосягаем? – возразил другой. – Те же Christie’s и Sotheby’s, аукционный дом Германии «Kunsthaus Lempertz», храм французских аукционистов «Hоtel Drouot», аукционный дом Австрии «Dorotheum» и другие иностранные аукционы?
– Да, – почесал внезапно выступившую щетину генерал, – тут сложнее. Но ничего, подключим Интерпол. Это проблема не только отдельно взятой нашей страны, это мировая проблема.
Послышались хлопки в ладони. Генерал самодовольно улыбнулся.
– На том и порешим. Вычислить всех соучастников и нейтрализовать. Конфискованное передать сюда для дальнейшего расследования. И связаться с Интерполом. Все свободны.
– Разрешите обратиться, господин генерал! – послышался робкий голос со стороны секретарского стола, стоящего отдельно в глубине кабинета.
– Чего тебе, капитан? – нахмурил брови генерал. – Не твое это дело – соваться в разговор высокопоставленных лиц. Решил уволиться?
– Нет, боже упаси! Я по протоколу.
– Давай, рожай, стратег!
– Мне кажется, результат будет временным, если это вообще будет результат.
– Ну-ну!
– Посадим одних, появятся другие. Всех не пересадишь. Надо решать причину, а не следствие.
– Ишь ты, понахватался где-то чего-то. Умничай дальше. В чем же причина?
– А причина кроется в научном прогрессе. Сейчас на 3D-принтере можно напечатать что угодно. Даже дома строят и мосты на 3D-принтере. А уж монетку или статуэтку сообразить – это вообще без проблем. И этот процесс уже не остановить. Все 3D-принтеры не конфискуешь. И история теперь пойдет совсем другим путем. Если от нее вообще что-нибудь останется.
– Твою ж ты! Стоп! Всем вернуться! Совещание продолжается.