К себе располагает он.
Он слушать может терпеливо,
На помощь он приходит живо;
Сказать нельзя, что ветрогон.
На нём печать уединенья.
Наедине с самим собой
С душой он ищет примиренья
Любой, мне кажется, ценой.
В его границах появляться
Без разрешенья ни к чему;
О, не для ссор идут к нему —
К нему идут, чтоб расслабляться!
Встречает смело пораженья —
С улыбкой даже на устах;
Не придаёт он им значенья,
Но это только на словах.
От шума часто в стороне,
Его застолья не прельщают,
Они скорее раздражают,
(Пророк сказал об этом мне.)
Прослыл желанным гостем он
Всё потому, что знает меру,
Его бы следовать примеру!
У многих свой, увы, закон.
Он словно лорд, pardon, английский;
Тут под запретом громкий смех;
Подчас, купец он византийский;
Не изменил его успех!
Парит он будто бы над злом,
О счастье вряд ли рассуждает;
Давно своим оно крылом
Его от горя охраняет.
Читаю ясно по глазам:
«Любой я против перемены,
Судьба готовит всем измены…
Моим не верите словам?
Хотя я славой избалован,
Мой образ жизни без причуд;
Я лишь в годах разочарован,
Они же к старости ведут».
Его таким увидел я,
И мне фантазия сказала
Слегка с иронией, шутя:
«Я от тебя уже устала».