Небольшой двухэтажный коттедж, обнесённый забором из красного профлиста, – на самом краю, у въезда в небольшой посёлок. За этим забором на территории дома – ровная, словно ковёр, луговая трава, покрывшая небольшой дворик от забора до дома. Рядом с воротами, где находилась и входная дверь, стоял большой кирпичный гараж. От калитки вела к дому выложенная из брусчатки дорожка, которая пролегала до самого крыльца. Во дворе дома на лужайке был большой навес, под которым стояли большие качели, похожие на диван.
Был тёплый июньский вечер, когда на улице ещё достаточно светло. За забором со стороны улицы, вдоль дороги, гуляла молодёжь и иногда проезжали автомобили.
Внутри здания, за входной дверью после прихожей, располагалась большая кухня, посреди которой стоял стол с четырьмя стульями, по одному с каждой стороны стола. За кухней находилась большая гостиная, разделённая слева от входного проёма небольшой стеной, а справа – барной стойкой. В гостиной располагались большой угловой диван, два кресла, журнальный столик, большой плазменный телевизор, рядом с которым стояли две большие колонки, небольшая стенка с сервантом и шкаф-купе с большим зеркалом на одной из выдвигающихся дверей.
Справа от прихожей, прямо перед кухней, находилась деревянная лестница с узорчатыми перилами, которая вела на второй этаж. Там располагались две комнаты по одну сторону коридора, в конце которого были ванная комната и туалет.
Под самой лестницей находилась дверь – вход в подвал, куда вела такая же лестница.
Спустившись вниз, казалось, что попал на какой-то склад, где хранилось всё что можно из бытовой утвари. Но больше всего здесь находилось разных микросхем, ламп и прочих странных технических вещей.
Сам подвал был большой, просторной комнатой, посреди которой, метрах в четырёх друг от друга, стояли две колонны. С обеих сторон на самодельных стеллажах и хранилась вся эта утварь: микросхемы, кучи разных проволок и не только.
В конце комнаты стоял самодельный стол с монитором, большим компьютерным блоком, множеством разных выключателей и лампочек. Справа от стола возле стены стоял большой металлический шкаф, внутри которого находилось такое же множество микросхем, разных перемычек, лампочек и прочих технических премудростей. Шкаф напоминал огромный системный блок, от которого шла большая вязанка проводов к находившемуся слева от компьютерного стола металлодетектору, напоминающему большой дверной проём, по периметру которого с внутренней стороны виднелось много красных лазерных лампочек.
Ещё правее возле левой стены стояли письменный стол и стенд. Стол был завален стопками разных бумаг с чертежами и какими-то записями. Теперь было видно, что подвал больше напоминал лабораторию, чем кладовую.
За компьютерном столом сидел высокий короткостриженый мужчина лет сорока в белом халате. Он внимательно смотрел в монитор, тыкая пальцами в клавиатуру и постоянно щёлкая мышкой на столе, но периодически отрывался, включая что-то в том самом шкафу, напоминающем большой системный блок.
Неожиданно в дверном проёме, похожем на металлодетектор перед входом на вокзал или в аэропорт, начали загораться множество красных лампочек, от которых шли лазерные лучи и, ускоряясь, беспорядочно двигались внутри этого проёма. Эти лучи начали пересекаться, двигаясь всё быстрее и быстрее. В итоге внутренняя часть проёма засияла одним сплошным красным светом. Ещё через какое-то время послышался постепенно нарастающий глухой гул, и красный свет в проёме начал сменяться переливающимся чёрным. А ещё через какое-то время красный свет вовсе исчез, и вместо него внутри проёма появился, чёрный, небыстро вращающийся вокруг своей оси, словно воронка, портал.
Мужчина, посмотрев на картинку в мониторе, перевёл восхищённый взгляд на проём. Затем взял в руки стоящую на столе заранее приготовленную машинку на дистанционном управлении, на которой сверху была прикреплена маленькая видеокамера. Посмотрев в камеру и переведя взгляд на монитор, он увидел своё лицо в нём и произнёс:
– Начнём!
Поставив машинку на пол и взяв в руки пульт, мужчина начал управлять ею. Машинка поехала в сторону того самого проёма, где образовался портал, заехав за порог проёма в портал, машинка исчезла. Мужчина секунд тридцать внимательно смотрел в чёрный монитор, изрядно нервничая и топая по полу ногами.
Вдруг монитор замигал и в нём появилось изображение с видеокамеры, находившейся на той самой машинке, которой управлял мужчина.
– Отлично! И связь даже есть! – вполголоса произнес он довольным тоном и продолжил дальше нажимать на рычажки управления, находившиеся на пульте.
На мониторе было видно поначалу много травы, затем через некоторое расстояние обзор повернулся на 180 градусов и появился старый, полуразрушенный бревенчатый домик, в дверном проёме которого был виден тот самый чёрный с красным, переливающийся, медленно вращающийся, словно воронка, портал.
Затем обзор повернулся ещё на 90 градусов, движение продолжилось и появился обширный вид с небольшой возвышенности на деревушку из таких же бревенчатых домов, крыши которых были покрыты черепицей и досками, залитыми сверху чёрным гудроном или смолой. Дома находились далеко друг от друга, так как по разные стороны от них располагались прилегающие к ним огороды, на которых копались люди, занимаясь, видимо, рассадой или просто обработкой овощных культур.
Люди были одеты в какие-то старые вещи: женщины – в длинных платьях или юбках, мужчины – в свободных рубашках и в обычных штанах. Работали в основном лопатами и прочим ручным инвентарём. Также не было видно на улицах никакой техники – только лошади с повозками, на которых сидели люди и что-то везли. Не было видно и линий электропередачи, и дороги были обычными просёлочными на голой, неровной земле.
– Офигеть! Похоже, у меня все получилось! – восторженно и одновременно удивлённо произнёс мужчина, смотря вытаращенными глазами на видеоизображение.
Затем изображение снова развернулось на 180 градусов, на мониторе появился тот самый бревенчатый домик, в дверном проёме которого находился портал, и движение остановилась.
Мужчина положил пульт управления рядом на край стола, и, свернув изображение, начал снова что-то набирать и сворачивать программы – одну за другой, что поочерёдно то появлялись, то исчезали на мониторе. И через какое-то время он начал что-то отключать, щёлкая выключателями в том самом металлическом шкафу.
Ещё некоторое время спустя портал начал исчезать и его в проёме плавно сменял красный свет, который также постепенно начал мелькать, а затем и вовсе пропадать, сменяясь замедляющимися движениями пересекающихся между собой лазерных лучей. Затем лучи остановились и лампочки, находившиеся по всему периметру изнутри проёма, погасли. И снова между компьютерным и письменным столом стоял обычный, ничем не примечательный проём, похожий на металлодетектор.
Мужчина, продолжая сидеть за компьютерным столом, о чём-то думал и явно нервничал, и минут через пять снова начал включать всю аппаратуру. Он снова загружал те же программы и ту же фотографию местности, что и в первый раз, всё так же щелкая мышкой и что-то набирая на клавиатуре, и продолжал в том же шкафу щёлкать разными выключателями. Также снова в проёме загорелись лампочки, появились ускоряющиеся и пересекающиеся лазерные лучи и снова их сменил сплошной красный свет, после которого так же плавно появился тот самый портал в сопровождении глухого гула.
Мужчина достал вторую машинку, управляемую таким же пультом управления и с такой же небольшой видеокамерой.
Так же поставив машинку на пол и взяв в руки пульт, он начал передвигать на нём рычажки. Машинка так же заехала в портал, на мониторе снова вместо видеоизображения появилась полная темнота. И снова секунд через тридцать изображение сменило темноту.
Мужчина снова начал передвигать рычажки управления на пульте. На экране было видно, как машинка приблизилась к тому месту, где находилась первая машинка, но вместо неё там виднелась какая то белая пыль.
– Ага! Ну теперь понятно, что к чему! – снова произнёс вполголоса мужчина, и видеоизображение на мониторе повернулось на 180 градусов и стало приближаться к порталу, заехав в итоге в него. Снова на мониторе вместо видео – сплошная чернота, и также секунд через тридцать машинка выехала из портала уже в самом подвале, где находился мужчина.
Снова после закрытия поочерёдно всех программ и щелчков выключателей и небольших рубильников в шкафу также плавно исчез портал и погасли лучи и лампочки.
Мужчина подошёл к пустому проёму, взял машинку в руки и, поставив её на стеллаж, произнёс, с лёгкой улыбкой посмотрев на неё:
– Ты первый свидетель и первопроходец!
Сев снова на компьютерное кресло перед столом, он молча о чём-то думал с довольным выражением лица. Услышав сверху звук закрывшейся входной двери и чьи-то шаги, он быстро встал с кресла, и, спеша к лестнице, что вела в дом, прокричал:
– Макс! Это ты?!
Поднявшись наверх и открыв дверь входа в подвал, он увидел на обувнице мужские ботинки, похожие на берцы, и снова громко произнес:
– Макс!
– Да, пап, я пришел, что раскричался-то? – раздался в ответ откуда-то из кухни голос молодого человека, который, налив чай и достав из микроволновки тарелку, поставил всё это на стол, за который сел сам.
Это был парень лет двадцати, высокий, крепкого телосложения, с бритой налысо головой, одетый в камуфлированные штаны и в чёрную майку с изображением коловрата.
Напротив него сел и отец, и, посмотрев на сына, спросил его:
– Что так поздно домой-то пришел? Занятия в институте закончились часа в три!
На что сын ответил:
– В спортзале был после занятий и оттуда домой уже!
– А, ну тогда понятно! – успокоился отец, встав из-за стола, и направился налить себе кофе.
– Пап! Скажи мне наконец-то, что ты в подвале всё конструируешь? Три года всё свободное время там проводишь и уже третий отпуск. Хоть бы куда-нибудь съездили отдохнуть! – поинтересовался у отца Максим.
Отец, снова сев за стол напротив сына и поставив кружку с кофе, ответил ему:
– Новое изобретение. Это будет научное открытие, и, скорее всего, мирового масштаба! Осталось немного доделать ещё, а так уже в целом процентов на девяносто всё готово, а главное – испытано!
– Ну так покажи, что это? – снова обратился к отцу Максим.
– Всему своё время, как только всё закончу, ты первый всё увидишь и узнаешь! – ответил ему отец.
Максим встал из-за стола, и, помыв за собой посуду, повернулся к отцу и снова задал вопрос:
– Пап, ты доктор физико-математических наук, доцент, владеешь свободно двумя языками, тебе разве мало научных работ в вашей военной секретной лаборатории? Дома отдыхать надо! Три года вроде ты дома есть, а вроде и нет!
– Макс, как только я этот проект закончу, я тебе обещаю, что начну вести нормальный, обычный образ жизни. Это открытие – мечта всей моей жизни! Вот ты отлично учишься на программиста, просто ас компьютерный. Разве тебе не хотелось бы создать какую-то совершенно новую, не имеющую аналогов в мире, программу?
– Конечно, хотел бы, но не тратить же на неё всё свободное время! – ответил ему Максим и добавил: – Ладно, пойду к себе в комнату!
– Макс! – окликнул его отец.
– Да, пап! – остановившись и повернувшись, ответил сын.
– Меня очень сильно настораживает твой новый прикид – одежда и музыка, которую ты слушаешь. Ты случаем не в скинхеды подался?
– Егор Евгеньевич, ты со своим изобретением уже с ума, видимо, сходишь! – неуверенно и с ухмылкой вполголоса ответил ему Максим и пошагал по лестнице на второй этаж в свою комнату.
Отец, задумавшись, с недоверием проводил сына взглядом, продолжая молча сидеть за столом. На следующий день, снова проведя в подвале время с утра и до вечера, всё так же колупаясь и что-то паяя в микросхемах в металлическом ящике, Егор не заметил, как прошёл день. Он снова услышал наверху звук открывающейся входной двери и шаги, и, спешно бросив все дела, так же поднялся по лестнице наверх. Примерно в то же время, что и вчера, домой пришел Максим и так же начал что-то разогревать в микроволновке.
– Как дела с учёбой? – поинтересовался отец.
– Да нормально! – ответил ему в свою очередь Максим.
– Правда? А мне днём позвонил ваш декан и сказал, что ты завалил два зачёта и, видимо, будешь отчисляться из института!
– Да он, видимо, гонит! Я все зачёты уже сдал, последний позавчера! – недовольным и растерянным голосом ответил ему Максим.
– Ты сам знаешь, мы вместе с ним учились и до сих пор общаемся, и врать мне ему смысла нет! Ты же отлично учился и поступил без проблем, а в последние полгода я тебя не узнаю. Как только ты связался со своими этими четырьмя друзьями, ты вообще стал какой то другой! – ответил ему Егор.
– Да отстань ты от меня! Я же сказал тебе, что всё нормально, а со своими делами или проблемами я разберусь как-нибудь без тебя! – психанув, закричал в ответ Максим и спешно поднялся на второй этаж в свою комнату.
Егор, с подозрением почувствовав неладное, сел на диван в зале и о чём-то задумался. Посидев так минут десять, он встал и, пройдя из гостиной в кухню, тоже поднялся на второй этаж и направился в свою комнату. Проходя мимо комнаты сына, он заглянул в приоткрытую дверь посмотреть, что делает Макс, чтобы затем поговорить с ним по душам обо всём.
Макс сидел за компьютером, надев наушники, Егор же увидел на заставке монитора фотографию Гитлера на фоне свастик и надпись красными буквами: «За русскую нацию! Смерть жидам!».
Егор пришел в ужас и, резко толкнув дверь, отчего она ручкой ударилась о стену, закричал:
– Это что за херня? Я не понял, ты что? Всё-таки в скинхеды подался, придурок малолетний? Ты хоть знаешь, что фашисты делали с узниками концлагерей и простыми мирными людьми?
Максим от неожиданности резко соскочил с компьютерного кресла и, буквально сорвав с головы наушники, сначала растерялся, увидев перед собой разгневанного отца, затем нагло ответил:
– Да, я борец за русскую нацию, Россия должна быть для русских, а всех остальных жидов и чурок палкой гнать отсюда или уничтожать! А на Гитлера ты бочку не кати, он за свою нацию боролся, не то что у нас сейчас, в полную жопу загнаны!
– Ты что? Дебил? – удивлённо ответил ему отец. – Он нас всех хотел стереть с лица земли. Твой прадед воевал, чтобы эту нечисть остановить и уничтожить, чтобы мы сейчас жили!
– Хорош нести свою совковую и кремлёвскую пропаганду! Он хотел дойти до Урала, уничтожить жидов и других недочеловеков! А славян арийской внешности он не собирался уничтожать, украинцев он не уничтожал, а взял в свои ряды, как и нас бы взял! – уже практически в истерике кричал Максим.
Егора от услышанного затрясло, он еле сдерживал себя, чтобы не сорваться, и ответил:
– Ты где такого бреда нахватался? Ты не в курсе, сколько они мирных людей истребили, женщин, детей? Чего стоили концлагеря, какой ад там творился!
– И правильно делал это с евреями, а нашим нефига было рыпаться, и жили бы себе спокойно! – прокричал в ответ Максим.
– Значит, правильно делал, говоришь?! Совковая и кремлёвская пропаганда? Ну ты и урод! – произнёс сквозь зубы Егор, и, выйдя из комнаты, со злости хлопнул дверью.
– Да пошёл ты! Придурок с промытыми мозгами! – прокричал ему вслед Максим и снова уселся за компьютер, что-то озлобленно бубня себе под нос.
Егор спустился по лестнице на первый этаж, а затем и в подвал. Сев на компьютерное кресло, он в недоумении снова о чём-то задумался. Просидев полночи в угнетённом и подавленном состоянии, он не мог поверить, что его сын стал такой безумной сволочью. И, переведя взгляд на проём, а затем на всё остальное оборудование, которое он собрал, промолвил вполголоса:
– Значит, говоришь, правильно делал? И всё, что о нём говорят, пропаганда? Ну что же, поучим тебя истории!
В небольшом помещении, переделанном под спортзал, точнее, в пристройке коттеджа жил один из четырёх парней, сидевших за столом. Парни отдыхали после занятий на тренажёрах, слушая тяжёлую музыку с непонятно что орущими голосами. Они, как и Максим, были крепкого телосложения, также побриты налысо, у одного из них на плече была видна татуировка в виде свастики, у второго – коловрат с двумя топорами. Максим же в это время озлобленно и почти беспрерывно колотил висящую посреди зала боксерскую грушу.
– Макс, ты что разошёлся-то так? Да и что-то ты не в настроении сегодня! – обратился к нему один из парней.
Максим, прекратив боксировать, повернулся к ним и ответил, подходя к столу:
– Да с отцом вчера порамсил, вечером увидел на моей заставке фото Гитлера и свастики, ну и начал мне проповеди свои читать, что он не человек, истреблял людей, в общем, всю эту коммунистическую лажу нёс, наезжая на меня! Да и декан – урод, дружок его, настучал о том, что меня отчислят, если я два заваленных зачёта не пересдам за неделю!
– Понятно! Такая же промывающая мозги каша, как и у моих родоков! – усмехнувшись, ответил ему тот.
– Может, помочь решить вопрос? – обратился к Максиму парень с татуировкой свастики на плече.
– Нет, спасибо, Ден, я сам разберусь! – ответил ему Максим.
– Ну ладно, как скажешь! – ответил ему Денис и продолжил: – Может, попозже вечером сходим таджиков бомбанём на рынке, а то они совсем оборзели, с русскими огрызаются. Приехали сюда и права ещё качают!
– Можно, но не сегодня, настроения что-то нет никакого! – ответил ему Максим.
– Ну как хочешь! Тогда мы с Кирюхой, Крюком и Саней вчетвером сходим! – сказал Денис, встав из-за стола и начав переодеваться.
– Я в следующий раз с вами на дело схожу! – пообещал Максим.
Переодевшись и уже собираясь уходить, Денис произнёс, обратившись к четверым товарищам:
– Ну что? Россия для славян, смерть хачам и жидам!
– Зиг хайль! – произнесли они впятером, вскинув вверх, от сердца, правые руки, и пошли на выход.
Егор сидел в зале и смотрел телевизор. Услышав, как открылась входная дверь, он встал с дивана и, зная, что это пришел Максим, пошёл встречать его. Максим же, быстро разувшись, прямым ходом направился по лестнице на второй этаж, в свою комнату, даже не посмотрев на отца, как будто его не заметил. Егор, о чём-то подумав, не спеша последовал за ним. Поднявшись на второй этаж, он постучал в приоткрытую дверь комнаты Максима и зашёл к нему.
– Макс! – обратился он к сыну.
– Что тебе надо? Вчера мне мозги выносил и сегодня решил продолжить? Отвали нафиг от меня! – вспылив, озлобленным голосом ответил сын отцу.
– Нет! – виноватым голосом ответил Егор. Я вчера погорячился! Извини меня! Ты взрослый человек, устраивай свою жизнь сам так, как знаешь! Давай помиримся?
– С чего это вдруг? – усмехнувшись и уже спокойным голосом ответил Максим.
– Да просто мы с тобой и вправду мало общаемся, а тут я ещё начал! – продолжил Егор.
– Ладно, проехали! – произнёс Максим.
Егор, молча постояв в комнате ещё какое-то время, снова обратился к сыну.
– Слушай, Макс! Я что тут подумал: давай я тебе покажу всё-таки, что я изобрёл, тем более ты не чужой же мне человек, тебе, я думаю-то, можно знать и первому заценить!
– Что? Прям сейчас? – удивленно задал встречный вопрос Максим.
– Да! Чего тянуть-то? – ответил ему Егор и, выходя из комнаты, махнул рукой, мол, пойдём.
– Ну ладно! Пойдём! – заинтересованно ответил Максим и, встав с компьютерного кресла, пошёл вслед за отцом.
Спустившись на первый этаж, а затем в подвал, они оба подошли к компьютерному столу, что стоял напротив лестницы. Егор сел за компьютер, включил его и начал загружать какие-то программы, периодически щёлкая выключателями в металлическом шкафу. Затем, загрузив фотографию какой-то деревни и набрав дату, нажал «Пуск». Максим внимательно удивлёнными глазами следил за каждым действием отца.
Затем рядом, в проёме, загорелось множество красных лампочек, после от этих лампочек появилось множество красных лазерных лучей, которые начали, постепенно ускоряясь, пересекаться друг с другом, всё быстрее и быстрее, пока не превратились в проёме в сплошной красный свет.
Максим заинтересованно и одновременно удивлённо наблюдал за всем происходящим. Красный свет в проёме начал плавно сменяться на чёрную, медленно вращающуюся воронку в сопровождении глухого гула. Увидев это, Максим попятился назад, Егор же, посмотрев на него, ухмыльнулся:
– Да не боись, всё нормально, всё под контролем и неоднократно испытано и проверено!
– Пап, что это такое? – удивлённым голосом обратился Максим к отцу, глядя вытаращенными глазами на медленно вращающуюся воронку в проёме.
Егор, встав из-за компьютерного стола, подошёл к сыну и обратился к нему:
– Пойдём, посмотришь, дальше интереснее будет!
Максим, глянув на отца, неуверенным шагом пошёл вместе с ним к проёму. Подойдя к нему почти вплотную, Егор спросил Максима:
– Ну что? Зайдём туда?
– Куда? Пап, ты что, угораешь? Я не пойду туда! – слегка напуганным голосом ответил ему Максим.
– Да пойдём давай, не бойся! Если это было бы опасно или я был бы не уверен в собственном изобретении, я бы точно не решился рисковать единственным сыном! – ответил он Максиму, протянув ему руку.
Максим всё так же неуверенно взял за руку отца и произнёс:
– Смотри, пап, я верю тебе, конечно, но если что не так…
– Да успокойся ты, я же говорю, что сам это всё лично не один раз проверял, так что знаю, что делаю! – ответил ему Егор.
Одновременно шагнув в проём, они почувствовали, что этой медленно вращающейся воронкой их куда-то потащило с неимоверной скоростью, как будто они летели в какой-то длинной трубе, вроде твёрдо стоя на ногах и одновременно чувствуя полную невесомость, испытывая какое-то странное гравитационное состояние. В конце стал виден тусклый свет, который к ним быстро приближался. Секунд через тридцать после того, как они зашли в портал, как только этот свет приблизился вплотную, они резко оказались в каком-то полуразваленном сарае с небольшим окошком. Будто их вытолкнуло из портала, но как-то плавно, словно ступили с эскалатора.
Оглянувшись по сторонам, Егор и Максим увидели позади себя в дверном проёме ту самую чёрную, медленно вращающуюся воронку, из которой они только что вышли. Сами же они находились внутри какого-то сарая, и где-то снаружи были слышны лай собак, звуки работающих машин, плач и вопли каких-то людей.
– Пап, где мы? – удивленно осматриваясь по сторонам, спросил Максим Егора.
– Пойдём к окну, сейчас всё увидишь! – с каким-то ехидством ответил ему отец.
Максим с Егором подошли к окну и, осторожно выглядывая, Максим просто ошалел, не веря своим глазам.
Он увидел большое количество солдат, одетых в немецкую форму времён Великой Отечественной войны, за плечами которых висели автоматы МП-40, в руках солдаты держали поводки, прицепленные к ошейникам лающих овчарок. Везде была немецкая техника времён Великой Отечественной войны, слышны крики и разговоры на немецком языке.
Чуть позже Максим увидел, как по главной дороге деревни в сопровождении тех самых солдат с овчарками вели толпу людей, в основном это были женщины, дети и старики. Они шли в сторону какого-то железного ангара, что находился на противоположной стороне, ближе к краю деревни от того сооружения, где находился он с отцом.
Максим, ничего не понимая, спросил отца:
– Пап, что тут происходит? Это что? Фильм снимают?
Егор, повернувшись к сыну, ответил:
– Нет, сынок, ты сейчас становишься свидетелем тех самых событий второй мировой войны. Ты же мне говорил, что наша история – это советская и кремлёвская пропаганда? И что немцы не хотели уничтожать наши народы, а наоборот. Вот и понаблюдай воочию их любовь и дружеское отношение!
– Стой! Подожди! То есть ты хочешь сказать, что мы находимся в том времени? – удивлённо и ошарашенно переспросил отца Максим.
– Верно подумал, сынок. И мы сейчас находимся в одной из захваченных фашистами наших деревень! – ответил ему Егор.
– Да нет! Это какой-то розыгрыш, не может такого быть! – недоверчиво ответил Макс.
– А ты смотри дальше, не отвлекайся! – ответил ему отец, после чего Макс продолжил смотреть в окно и уже с настороженностью наблюдать за происходящим.
Как вдруг из толпы выбежала женщина, и тут же раздалась очередь автомата. Женщина упала в грязь, и подбежавшие к ней две овчарки вцепились в уже неподвижное тело зубами и стали терзать её.
Макс в ужасе зажмурился от увиденного, и, снова открыв глаза, уже встревоженно спросил отца:
– Пап, куда их всех ведут?
– В тот ангар! – ответил ему Егор, смотря печальным взглядом вслед.
– Зачем? Пап, скажи, что это всё розыгрыш? Или что снится всё это! – разнервничавшись, обратился Максим к отцу, наблюдая, как жителей деревни сгоняют в этот самый железный ангар.
– Нет, Макс, увы! Это всё реальность! – подавленным голосом ответил Егор.
Макс с тревогой, сдерживая слёзы, наблюдал, как за зашедшими в ангар людьми уже закрывали двери, и почти закричал отцу:
– Пап! Ну давай всё это остановим! Они же русские люди, неужто это всё правда?
– Да тише же ты! Иначе нам с тобой будет уготовлена в лучшем случае та же участь! И как мы их остановим вдвоём и без оружия? – сквозь зубы прошипел в ответ Егор.
– Ну хотя бы отвлечём, может, часть людей спасётся! – уже практически в истерике обратился к отцу Максим, вытирая бегущие из глаз слёзы. Он видел в окно, как немецкие солдаты затыкали щели ангары тряпками и другие солдаты, протянув от танка, стоящего неподалёку от ангара, большой шланг, подсоединили его одним концом к ангару и другим к танку.
В ангаре продолжали кричать люди, и через некоторое время по команде одного из солдат танк завёлся. Максим, разревевшись от увиденного ужаса, отвернулся. Егор же, схватив его обеими руками за голову, повернул лицом к окну, при этом злобно произнося:
– Что же ты отворачиваешься, сынок? Смотри давай! Ты же уважаешь нацистскую идеологию, почитаешь идеи Гитлера, так вот, любуйся всем этим!
Максим пытался вырваться, но у него ничего не получалось, отец его очень крепко держал, при этом он уже слышал стихающие крики людей. В конце концов крики вовсе прекратились, было слышно только рычание танка и изо всех оставшихся щелей ангара валил серый дым.
Максим бился в истерике, и, упав на пол, начал кричать:
– За что они их, это же мирные люди, наши, что они им сделали? Как же так?
И тут Егор услышав чей то возглас на немецком языке:
– Was schreit da in der scheune? Uberprufen Sie schnell!
Выглянув в окно, он увидел, как в их сторону бегут несколько немецких солдат. Схватив за воротник сидевшего на полу сына, который ревел навзрыд, схватив себя за голову, Егор в спешке практически поволок Макса к проёму, где находился портал, вполголоса произнося:
– Да вставай ты быстрее, иначе нам конец придёт!
И подняв на ноги Максима, Егор вместе с ним забежал в проём. Снова полная невесомость и чувство немыслимой скорости, но даже несмотря на это их не откидывало назад. Через 30 секунд они оказались в подвале своего дома. Егор побежал к компьютеру и быстро начал всё выключать. Так же постепенно исчезла в проёме воронка, сменившись красным светом, затем плавно красный свет сменили замедляющиеся красные лазерные лучи, которые после и вовсе погасли.
Егор, сидя на стуле рядом с компьютерным столом, с сожалением смотрел на Макса, который сидел на полу напротив проёма, облокотившись о колонну, и продолжал реветь, обхватив руками голову.
Спустя какое-то время, когда Максим уже начал успокаиваться, Егор подошел к нему и обнял, сев рядом.
– Пап, что это было? Зачем ты мне всё это показал? – вытирая слёзы, обратился Макс к отцу.
– Это было уничтожение солдатами вермахта нашего населения, и то, что ты видел, – это капля в море. Ты же упёрто был убеждён, что нацисты всё делали правильно, и любые доказательства истории тебе не внушали обратного. Вот мне и не осталось другого выхода, кроме как показать тебе всё это воочию. Это ты ещё концлагеря не видел – Освенцим, Майданек, Бабий Яр и ещё много какого ужаса. Так что тебе попалось, скажем так, самое мягкое зрелище! – ответил ему Егор.
– Да теперь я понял, пап, что был неправ! – ответил Макс и, снова вытерев слёзы с лица и уже успокоившись, снова спросил отца: – А что это ты изобрёл? Машину времени?
– Не совсем! – ответил ему Егор.
Макс посмотрел непонятливым взглядом на отца.
– Как бы тебе проще объяснить-то? – пытаясь говорить простыми словами, продолжил Егор: – Мне раньше было интересно, что это за чёрные дыры в космосе, почему любое космическое тело, в них попадая, исчезает бесследно и, главное, куда девается?!
– А какая связь физики с астрономией? – удивлённо переспросил его Макс.
– Ну вот тебе на! Физика – неотъемлемая часть астрономии! Так вот, я разработал лазерные лучи, которые ускоряют атомы, а те при столкновении образуют ту самую чёрную дыру, но уже контролируемую. И, как ты заметил, она и есть портал между временами и параллельными мирами! – ответил Егор сыну.
– Жесть! И как ты до такого додумался? – ещё более удивлённо спросил его Макс.
Егор в ответ, улыбнувшись, молча пожал плечами.
Поднявшись на ноги, оба они пошли к лестнице, что вела наверх в дом. Выйдя из подвала, Макс сразу направился к себе в комнату на второй этаж, о чём-то задумавшись и так больше не произнеся ни слова. Было видно, что он в подавленном состоянии, и, заметив это, Егор пошёл вслед за сыном.
Макс зашёл к себе в комнату, Егор услышал, как захлопнулась его дверь. Оставшись на первом этаже, он налил в бокал какой-то спиртной напиток, и, сев за стол, задумался, не слишком ли жёстко он обошёлся с сыном. Но обдумав всё и поняв, что другого выхода у него просто не было, Егор оставил бокал на столе и тоже поднялся по ступенькам на второй этаж в свою комнату.
Проходя мимо комнаты сына, он остановился. И чтобы убедиться, что с Максом всё в порядке, он, приоткрыв дверь, заглянул вовнутрь и увидел сидящего за компьютерным столом сына. Максим удалял какие-то файлы, а самое главное – на заставке монитора исчезла фотография Гитлера, которая сменилась какими-то горами. Егор, довольно улыбнувшись, так же тихо закрыл за собой дверь и пошёл в свою комнату.
Проснувшись утром, встав с кровати и одевшись, Егор вышел из своей комнаты. Проходя мимо комнаты Максима, он, приоткрыв дверь, заглянул внутрь, но сына там не было. После чего Егор спустился на первый этаж, и, пройдя через кухню в зал, осмотрелся – но тоже не увидел Максима. Слегка разволновавшись, он посмотрел в окно и с облегчением вздохнул, увидев Максима во дворе. Он сжигал какие-то вещи в старой железной бочке.
Налив себе кофе и сев за обеденный стол, Егор позавтракал и пошёл в зал, где уселся на диван и, включив телевизор, стал смотреть какую-то передачу.
Через некоторое время входная дверь открылась и в дом зашёл Максим. Разувшись под порогом, он прошёл в зал и, усевшись в кресло справа от дивана, молча сидел, повесив голову и о чём-то думая.
Егор также молча продолжал наблюдать за сыном и, отвлёкшись от телевизора, спросил его:
– Макс, что ты там в бочке сжигал?
– Свои вещи и атрибутику! – вполголоса ответил Макс, всё так же задумчиво и неподвижно сидя в кресле.
Егор же, ничего не ответив, продолжал молча смотреть телевизор, периодически переводя взгляд на сына, словно ожидая от него что-то услышать. Через некоторое время, выпрямившись и облокотившись о спинку кресла, Максим обратился к отцу:
– Пап! Давай купим мне нормальные вещи, а то мне надевать и носить теперь практически нечего!
Егор, резко переведя взгляд с телевизора на сына, восхищённым голосом ответил:
– Конечно, Макс, без проблем, давай прямо сейчас и поедем в магазин!
Максим, удивлённо посмотрев на отца, ответил:
– Прямо сейчас?
– Да! А чего тянуть? – произнёс Егор, почти подскочив с дивана, и продолжил: – Ты пока иди выгоняй из гаража машину, а я схожу в свою комнату и возьму карту!
Максим, встав с кресла, тут же направился к входной двери, и, обувшись и сняв с одного из крючков на стене ключи от автомобиля, вышел на улицу. Егор же спешно поднялся на второй этаж, в свою комнату.
Затем, выйдя из дома и направившись к калитке, Егор увидел свой стоящий на улице и уже заведённый автомобиль, на переднем пассажирском сидении которого сидел Максим, глядя на отца. Егор посмотрел на двери гаража, которые уже были закрыты, подошёл к машине и, сев на водительское место, повёз сына в город.
Минут через двадцать они уже ехали по улицам небольшого города и, заехав на стоянку одного из торговых центров, припарковали машину, после чего направились к главному входу в здание.
Зайдя в торговый центр, они стали обходить отделы мужской одежды, где Максим выбирал себе новые вещи. Побродив по павильонам торгового центра где-то ещё час, они вышли на улицу с несколькими пакетами, заполненными новой одеждой Максима. Сложив вещи в багажник, они снова сели в автомобиль и поехали домой. По дороге Егор обратился к сыну:
– Макс, я зачем к тебе зашёл, когда мы поругались? Я хотел тебе сказать, что завтра на один день уезжаю в Москву на конференцию! Но так как, помнишь, разговор не получился, решил сказать об этом сейчас.
– На какую ещё конференцию? – удивлённо посмотрев на отца, спросил Макс.
– По работе! Сам понимаешь, не могу тебе рассказывать о подробностях, всё-таки научно-исследовательская военная лаборатория по разработкам новейших военных технологий!
– Всё понял! Отстал! – усмехнувшись, ответил Макс.
– В общем, завтра рано утром уеду и приеду послезавтра утром! – сообщил сыну Егор.
– Хорошо, пап! Всё будет нормально! – ответил Максим и продолжил молча смотреть через лобовое стекло на дорогу.
Подъехав к дому, они вышли из автомобиля. Максим, достав из багажника пакеты с новой одеждой, пошёл домой. Егор же начал открывать двери гаража, чтобы загнать в него машину.
Зайдя в дом, Егор окликнул сына:
– Макс, ты где?
– В своей комнате, вещи раскладываю в шкафу! – раздался ответ Макса со второго этажа.
Егор спустился в подвал, открыл сейф, который стоял на столе слева от проёма, и, достав какие-то бумаги, пошёл обратно по лестнице наверх, одновременно проверяя их: все ли на месте?
Поднявшись из подвала, он положил бумаги в папку, что лежала в прихожей, и услышал разговор Макса по телефону в зале:
– Не, Ден, сегодня никуда не пойду! Приболел что-то, температура тридцать восемь! Ну сходите на дело без меня сегодня!
Увидев на кухне отца, он добавил:
– Ладно! Всё! Пока! Завтра созвонимся! – после чего сбросил вызов.
– Что такое, Макс? На какое такое дело ты там собрался? – с подозрением спросил Егор у сына.
Максим слегка засуетился, но всё же спокойно ответил:
– Да никуда я не собрался! Просто хочу завязать с прошлым и со старой компанией! Сразу не получится! Сам понимаешь! Но помаленьку буду отшивать!
– Ну, тогда ладно! Надеюсь, это правда! – ответил ему Егор.
Максим, посмотрев пристально на отца, произнёс, опустив глаза в пол:
– Да после увиденного вчера по-любому буду напрочь завязывать со своими убеждениями про нацизм!
– Ну и слава богу! – произнёс, выдохнув, Егор и продолжил: – Только теперь тебе надо через неделю погасить свои долги в институте, я с ректором еле договорился!
– Хорошо, пап! Обязательно всё пересдам! – ответил Максим поднимающемуся по ступенькам на второй этаж отцу.
Проснувшись утром следующего дня, Максим вышел из своей комнаты, спустился на первый этаж и увидел, что отца уже дома не было. Позавтракав, он спустился в подвал набрать картошки, чтобы готовить обед. И, увидев в другом конце подвала отцовское изобретение, подошёл к нему и начал внимательно его разглядывать, одновременно о чём-то думая. Затем так же не спеша пошёл обратно, и, взяв пластмассовый тазик с картофелем, стал подниматься по лестнице наверх.
Приготовив картошку, он поднялся к себе в комнату, и, достав из стола конспекты, начал готовиться к зачетам в университете. Через некоторое время в телефоне заиграла музыка, на дисплее высветилась слово «Крюк».
Максим, взяв телефон, ответил:
– Алло! Привет, Крюк! Говори, что хотел?
Из телефона раздался голос:
– Здорово, больной, открывай дверь, мы в гости пришли! За забором твоим стоим!
Максим выглянул из окна и вправду увидел четверых своих друзей, стоящих на улице за забором. Он растерянно сказал:
– Сейчас! Подождите, открою!
Спустившись на первый этаж, он нажал кнопку на домофоне возле входной двери, после чего во двор зашли четверо парней и направились к дому.
Максим открыл им входную дверь, они зашли в дом, разулись и поздоровались с ним, вскинув вверх правые руки.
Макс им в ответ просто протянул руку.
– Ты чего это? Почему не по-нашему? И что это ты одет, как и все ряженые? Джинсы, майка, – усмехнувшись, удивлённо спросил Денис.
– А какая разница? Я же дома, – ответил ему Макс.
– Ну что? В гости-то позовёшь? Или так и будем дальше у порога стоять? – обратился к Максиму уже Крюк.
– Ну, заходите в зал! Если хотите бухнуть, вон барная стойка, в ней есть всё необходимое! – предложил им Макс.
– О-о-о! Это по-нашему! – произнёс кто-то из парней, и они направились в сторону зала. Макс пошёл вслед за ними.
Через некоторое время они все расположились в зале, кто на диване, кто на креслах. Посреди зала стоял журнальный стол, на котором громоздились стаканы и несколько бутылок крепкого спиртного напитка. Молодые люди разговаривали на свои темы, вскидывая вверх правые руки и крича нацистские лозунги. Максим же с отвращением наблюдал за всем этим, делая вид, что поддерживает их, и просто сам себе поверить не мог, что ещё несколько дней назад был таким же, как они, поддерживал эту идеологию.
– Так! Товарищи националисты! У меня есть предложение! Сходить на дело. Мы когда шли сюда по улице, видели тут через несколько домов таджиков на стройке дома! Предлагаю их покромсать, так сказать, ещё немного подчистить русскую нацию от этих недочеловеков! Кто со мной? – произнёс уже слегка заплетающимся языком Денис.
– Мы, как всегда, за! – ответили почти хором остальные трое молодых людей. И заметив, что Максим никак не отреагировал на их предложение, к нему возмущённо обратился Крюк:
– Макс! Ты что, не с нами? Неужто ты стал таким же ватником, как твой папаша и все остальные?
Максим, ехидно прищурившись, о чём-то задумался, после чего ответил:
– Почему же? Конечно, с вами! Но я тут просто хотел вам сначала показать кое-что очень интересное. Изобретение моего отца!
– И что же он такого изобрёл-то интересного, твой учёный папаша? – усмехнувшись, спросил его Денис.
– Пойдёмте за мной, сейчас покажу! – ответил Максим и пошёл в сторону двери в подвал, махнув рукой, мол, идите за мной. Молодые люди с удивлённой усмешкой переглянулись и направились вслед за Максимом.
Спустившись по очереди по ступенькам в подвал, они пошли за Максимом, внимательно осматривая всё вокруг. Дойдя до конца помещения, они резко остановились и смотрели на компьютерный стол, на большой металлический шкаф справа от него и затем на проём чуть левее компьютерного стола, похожий на металлодетектор, что обычно стоят у входа в аэропорты и на вокзалы, но со множеством мелких лампочек по всему периметру изнутри и множеством проводов и микросхем вокруг, соединяющих между собой всю эту непонятную систему. Рассмотрев всё это, один из молодых людей скептически обратился к стоящему возле компьютера Максиму, который уже включил сам компьютер и одновременно переключал небольшие выключатели и рубильниками в шкафу, открывал какие-то программы, что высвечивались в мониторе, щёлкал мышкой и быстро настукивал пальцами по клавиатуре:
– Ну и что это такое? Это ты нам хотел показать, что ли?
Максим, спешно продолжая что-то загружать в программы, ответил:
– Подождите немного, сейчас всё будет!
– Что будет? – возмущенно обратился к нему Денис.
– Сейчас всё увидите! Немного терпения! – ответил ему Максим, продолжая щёлкать мышкой.
Вдруг в проёме загорелись красными точками все мелкие лампочки, выпустив в противоположные стороны множество тонких лазерных лучей, которые, постепенно ускоряясь, стали двигаться, пересекаясь друг с другом. Молодые люди от неожиданности резко отшагнули, смотря удивлёнными глазами уже на один сплошной красный свет в проёме, который был похож на слой плёнки из-за пересечения ускоренных лазерных лучей. Это продолжалось ещё несколько секунд, как вдруг красный свет начал сменяться каким-то чёрным, переливающимся красными оттенками, и медленно вращающимся вокруг своей оси коридором, больше напоминающим воронку, которая занимала весь проём сверху донизу, при этом издавая глухой, жутковатый гул.
Молодые люди, раскрыв рты, смотрели на это выпученными от удивления и испуга глазами и постепенно пятились назад.
– Что это ещё за чертовщина? – произнёс Крюк, обратившись к Максиму.
Максим безо всяких эмоций спокойно ответил:
– Ничего особенного, обычный временной портал!
– Ни хрена себе! И что он делает? – также удивлённо спросил у Максима Денис.
– Может переместить нас в другое измерение! Если хотите, можете увидеть там ещё много более интересного! Пойдёмте, посмотрим на концлагерь Майданек, где немцы содержали евреев, и обратно вернёмся! – обратился в ответ к ним Максим, подойдя к порталу.
– Да иди ты на фиг! Я не пойду туда! – недоверчиво ответил ему Денис.
Двое других парней и Крюк молча и всё так же удивлённо смотрели на портал.
– Да не бздите вы! Я уже не один раз через него проходил! Или думаете, если бы я не знал, что это и куда мы идём, сам бы сунулся туда? – снова ответил ему Максим.
Молодые люди замешкались, начали что-то обсуждать, после чего Крюк обратился к Максиму:
– Ну пойдём! Но только туда и обратно! Не дай бог что-то не то случится… – обратился угрожающе Крюк к перебившему его Максиму:
– Да не ссы ты! Давай по очереди сразу туда зайдем! Я знаю, о чём я говорю! – настаивал он.
После этого Крюк неуверенно шагнул в портал вслед за Максимом, за ними пошли и остальные молодые люди.
Все ощутили полную невесомость и чувство неимоверной скорости, одновременно будто бы уверенно стоя на ногах, их даже не отбрасывало от скорости в сторону, словно в портале отсутствовали напрочь все законы физики. Через секунд тридцать они будто сошли с эскалатора, но уже в каком-то старом деревенском доме, в сенях напротив входной двери. Молодые люди, выйдя из портала, всё так же вертели головами, удивлённо осматривая всё вокруг. Максим же открыл входную дверь и, выходя на улицу, обратился к друзьям:
– Ну что встали-то, как вкопанные? Пойдёмте давайте, тут недалеко!
Приятели неуверенным шагом пошли за ним на улицу. Выйдя из дома и закрыв за собой дверь, они, отойдя от входной двери ещё метров десять, остановились у калитки. На улице уже был вечер, они поняли, что находятся в какой-то деревне. Повсюду были деревенские дома с надворными постройками, причём как минимум половина домов были сгоревшими, а в конце деревни виднелась белая полуразрушенная то ли церковь, то ли часовня. Но самое пугающее было то, что деревня была абсолютно безлюдна.
Молодые люди шли по центральной пыльной дороге, осматривая всё вокруг.
– Пацаны, нам туда! Сейчас лес пройдём и будем на месте. Тут недалеко! – обратился к ним Максим, повернув с дороги в сторону берёзового леса. Молодые люди послушно отправились за ним. Проходя по лесу, Денис спросил Максима:
– Куда ты нас притащил? Где мы сейчас вообще находимся?
На что Максим ответил:
– 1944 год, концлагерь Майданек, Польша! А это небольшая деревенька в километре или даже меньше от него!
– Охренеть! – удивлённо произнёс Денис.
Пройдя ещё какое-то расстояние через лес, Максим остановился и, указав рукой вперёд, произнёс: