По Беговой Аллее бежала странная парочка. Впереди – маленький пожилой человек, а за ним – мальчик. Тоже, между прочим, небольшой. Но мальчикам ведь положено быть такими, и бегать они могут сколько вздумается. А вот пожилой человек небольшого росточка, бегущий быстрее самого шустрого мальчишки, вызывал у прохожих изумление. Они шарахались в стороны и провожали удивленными взглядами Одуванчика, который на бегу, не оборачиваясь, выкрикивал:
– Направо или налево?
И мальчик, то есть Веня, командовал, куда бежать дальше. Наверное, прохожие думали, что происходит какая-то странная тренировка. Может быть, дедушка учит своего внука, какое направление правое, а какое левое? Но ведь для этого вовсе не обязательно бежать сломя голову! Можно и на месте показать. И тем более странным было, что мальчик чаще всего командовал: «Прямо!» Для чего тогда спрашивать?
Прохожим и в голову не могло прийти, что нетерпение Одуванчика было так велико, что он не мог подождать Веню и спокойно бежать рядом. И в первую очередь это, конечно же, удивляло самого Веню. Куда можно так спешить? На пожар? Но никакого пожара в песочнице не было. Да и вообще там ничего не было. Но на такой скорости он этого, конечно же, объяснить не мог.
А еще Веню удивляло, что он, как ни старался, не мог догнать Одуванчика.
«Хорошо быть таким легеньким!» – с завистью думал он.
Дело в том, что Веня Пухов… немножко соответствовал своей фамилии. Если из нее составить слово «пухленький». Нет, толстым Веня никогда не был, но бегать так быстро все-таки не умел. Скорее, во всем он предпочитал неспешность. Как и его почти тезка Винни-Пух.
– Все! – наконец выкрикнул Веня. – Вот он, мой двор! И вот песочница.
Одуванчик долетел до песочницы, перегнулся через бортик… Что он там собирался увидеть? В песочнице лежал лишь забытый Веней журнал со статьей о лабиринтах.
– Это он… – пробормотал Одуванчик, указывая на изрытый песок. – Конечно же, это он!
– Что? – не понял Веня. – Лабиринт?
– Да, – машинально ответил профессор. – Мой Пятачок попал в лабиринт. И я боюсь, ему из него не выбраться.
Веня с опаской посмотрел на профессора. А может, перед ним вовсе не профессор, а просто сумасшедший?
Все слова Одуванчика, да и все его поведение были по меньшей мере странными.
– Уф… – вздохнул профессор и устало присел на бортик. – А ведь я бежал так потому, что думал его застать. – Он обвел взглядом песочницу. – Но здесь нет ни сумки, ни его самого. Значит… – Он всхлипнул. – Его утащили. И теперь, возможно, просто съедят.
Веня широко открытыми глазами уставился на профессора.
– Вы о ком?… О чем?…
Одуванчик встрепенулся и посмотрел на Веню так, как будто только что его увидел.
– А, Веня Пухов… А ведь вы, наверное, ничего не понимаете.
– Еще бы! – хмыкнул Веня.
Наконец-то он услышал от Одуванчика разумную фразу.
– Значит, вы нашли мою визитку вот здесь? – спросил профессор. – Рядом со следами Пятачка?
– Со следами Пятачка? – удивленно повторил Веня. – Значит, вот эти следы…
Он указал на разрушенный лабиринт.
– Да, – сокрушенно закивал профессор. – Это следы моего Пятачка.
– Поросенка Пятачка?
– Да. Точнее, не поросенка, а минипига.
Веня не знал, что такое минипиг, и хотел уже спросить об этом, но профессор сам стал объяснять:
– Минипиг – это маленькая свинка. Можно сказать, карликовая.
– Ничего себе! – Веня посмотрел на следы. – Все так просто объясняется?
– Разве просто? – удивился Одуванчик. – А что вы имеете в виду, Веня? Я, например, ничего не понимаю.
– Ну, я не понимал, чьи это следы, – начал объяснять Веня. – И для меня было загадкой, кто разрушил лабиринт, который я построил. И когда вы говорили про Пятачка, я обижался – думал, что намекаете на мое прозвище Винни-Пух. А теперь я все понял. Вот эти следы принадлежат поросенку по имени Пятачок.
И Веня засмеялся.
– Почему вы смеетесь? – дрогнувшим голосом спросил Одуванчик.
Вене стало неловко.
– Да потому что… Ну, просто всегда становится радостно, когда разгадываешь какую-нибудь загадку.
– Да ничего ведь не разгадалось! – воскликнул профессор. – Как он сюда попал?
– А я думал, вы знаете. Я думал, вы с ним гуляли и он от вас убежал. Прибежал сюда, перерыл песочницу и побежал дальше, – пожал плечами Веня. – Почему бы не так?
– Потому что, – профессор обвел руками песочницу, – он не мог сюда прибежать. Его могли только принести. И… унести.
– Точно!
Веня хлопнул себя ладонью по лбу. Ведь он и сам заметил, что следы появляются в песочнице и в ней же исчезают. Молодец профессор, умеет делать выводы. Понял, что это возможно, только если Пятачка опустили в песочницу и вынули из нее.
– И это были не вы? – спросил Веня. – Не вы принесли сюда Пятачка?
– Молодой человек, вы меня удивляете, – сказал профессор. – Отсутствием способностей к дедукции.
– К чему? – не понял Веня.
– К умению делать выводы. Кстати, я в вашем возрасте уже знал, что такое дедукция. Потому что читал книжки о великом сыщике Шерлоке Холмсе.
Веня смутился. Папа показывал ему на полке книжки про Шерлока Холмса и говорил, что они очень интересные. Но, пролистав несколько страниц, Веня решил, что такие книжки – про Шерлока Холмса, про трех мушкетеров, про Всадника без головы – были интересными много лет назад, когда папа был маленький. А сейчас жизнь стала совсем другая, и эти книжки стали скучными. Потому что несовременными.
Получается, он ошибся?
– И как вы думаете, что сделал бы сейчас Шерлок Холмс? – осторожно спросил Веня.
– Он бы расспросил, что видели вы, что знаю я, и сделал бы выводы.
– Так давайте так и сделаем! – воскликнул Веня.
– Тогда начинайте вы, – предложил Одуванчик. – Как главный свидетель.
И Веня рассказал все с самого начала, с того момента, как он вышел во двор и начал строить лабиринт. Он старался не упустить ни одной мелочи, тем более что об этом попросил его профессор. Рассказал о Кругляше и Сухопаром, которые спорили над ромашковой сумкой, и о странных следах в лабиринте, и о найденной в песочнице бирке с визитной карточкой.
– Получается, лабиринт действительно обладает необыкновенными свойствами, – заключил Веня. – Я начал его строить, и жизнь сразу стала таинственной.
– Может быть, может быть… – проговорил профессор. – Хотя я лабиринта не строил, а тайн в моей жизни теперь все равно достаточно. А может быть, никакой тайны и нет, – грустно добавил он.
– Как? – изумился Веня. – Вы уже все поняли? Как Шерлок Холмс?
Профессор вздохнул и долго молчал.
– Понимаете, Веня, – наконец сказал он, – когда я увидел бирку, потом увидел следы Пятачка, у меня еще оставалась надежда, что он просто выскочил на улицу и потерялся. Но после того как вы описали этих людей, надежда пропала. Я понял, что это те самые люди, которые уже однажды приходили ко мне. Они пытались купить у меня Пятачка. Конечно, я отказал им. И вот они… Украли! Но каким образом?
Веня вздохнул. Он достал из кармана ключи и протянул профессору.
– Это, между прочим, ключи от вашей квартиры, – сказал он. – Вы выскочили, даже не захлопнув дверь. Так что без всякого Шерлока Холмса понятно, каким образом можно было утащить Пятачка. Вы куда-нибудь вышли, дверь оставалась незапертой, вот и…
– Да, вероятно, вероятно, – закивал Одуванчик.
Вене показалось, что от горя голова у профессора еще больше побелела. Сейчас дунет ветерок, и Одуванчик улетит. Чтобы не оставлять его в горестных раздумьях, Веня поспешил сказать:
– Ну вот мы и разобрались во всем. Пора делать выводы.
– Какие тут выводы? – махнул рукой профессор. – Я не прощу себе этого никогда.
– Да что вы! – воскликнул Веня. – Наверное, все книги на свете прочитали, а ничему не научились, – сердито добавил он. – Воры могут подстеречь кого угодно. Теперь главное – их найти.
– А что толку? Даже если мы их найдем… Через какое-то время, – уточнил профессор, – то этого времени им будет вполне достаточно, чтобы…
Профессор замолчал.
– Чтобы что? – переспросил Веня.
– Я даже не хочу об этом говорить. Это и так понятно.
«Съесть! – понял Веня. – Одуванчик думает, что Пятачка украли, чтобы съесть».
– Я уверен, что вы ошибаетесь, – решительно сказал он. – Ведь они приходили к вам, и вы их запомнили. Для чего же им было так рисковать? Из-за обыкновенной еды? Да они бы просто обворовали вашу квартиру и купили все, что им вздумается. Нет! Пятачок им был нужен для какой-то непонятной цели. И, кстати, – поднял палец Веня, – мы забыли самое важное! Зачем им понадобилась песочница? Для чего им надо было дождаться, чтобы я ушел, и только после этого выпустить здесь Пятачка? Просто чтобы прогулять его? Вряд ли, – сам себе ответил он.
Профессор приободрился при этих словах. С уважением посмотрев на Веню, он спросил:
– И как вы думаете, для чего?
– Вот это и надо понять! – воскликнул Веня. И грустно добавил: – Но я пока не понимаю. Надо подумать, а для этого требуется время.
Дело в том, что Веня не умел думать быстро. Быстро в его голову влетали только глупые мысли. А такие сейчас были ни к чему.
– Я согласен с вами, уважаемый коллега, – совершенно серьезным тоном сказал профессор. – Надо успокоиться и хорошенько подумать. Если вы правы и Пятачка украли с какой-то особенной целью, а не для…
– Конечно, не для, – совершенно невежливо перебил Веня. – Вы и думать об этом не думайте. Знаете что? Мы вот летом были на даче. Так я там видел рядом с деревней огромный свинарник. Там сотни пятачков гуляют за невысоким забором без всякой охраны. Думаете, ваши воры об этом не знают? Еще как знают. И если бы им понадобилось украсть просто свинку, они бы отправились в какую-нибудь деревню. Разве не так?
Профессор с еще большим уважением посмотрел на Веню.
– Знаете, Веня, в ваших рассуждениях есть логика. Скорее всего, вы правы. Только… Я немного обиделся за моего Пятачка. Вы сказали: «Сотни пятачков гуляют…» Понимаете, он один такой. Умнее его я еще не встречал живого существа. То есть, – смущенно поправился профессор, – я хотел сказать, животного. Он совсем как человек! Только говорить не умеет.
– Извините, я совсем не хотел обидеть вашего Пятачка, – вежливо сказал Веня. – Я хотел сказать: сотни свинок. Вот вы говорите, что Пятачок один такой. Наверное, и воры об этом узнали. Думаете, они такие дураки, чтобы такого умного съесть? Нет, для чего-то другого украли!
Веня испугался, что опять обидел Одуванчика, и осторожно взглянул на него. Но тот даже повеселел.
– Да, Веня, вы определенно правы, – закивал профессор. – Будем надеяться, что Пятачок жив. Но что же мы будем делать?
– Как что? – удивился Веня. – Искать! Прямо сейчас.
Он развел руками, словно показывая, где искать. Во всем окружающем пространстве. Но как это делать?
Профессор растерянно огляделся. Между прочим, наступал вечер и начинало смеркаться. Ведь был уже конец сентября, а в это время года вечер наступает раньше, чем летом.
– Постойте-постойте, – вдруг встрепенулся профессор. – Ведь вам, Веня, наверняка завтра в школу? А уроки? И родители будут беспокоиться. Да?
– Да, – грустно согласился Веня. – И в школу, и уроки, и родители… Но ведь дело важное!
– Важное, – согласился профессор. – А мы даже не знаем, с чего начать. Помните, вы предлагали подумать? Вот и подумаем. А завтра встретимся и обменяемся своими мыслями. Позвоните мне – вот, возьмите обратно визитку. После школы, конечно. Ну, коллега, до свидания. Приятно было познакомиться. Большое, большое спасибо.
Сейчас профессор, наверное, был похож на Шерлока Холмса. Потому что говорил спокойным и уверенным голосом. Веня оглянулся на свой дом. В окнах его квартиры уже горел свет. Значит, родители уже вернулись с работы. Что ж, придется согласиться с профессором. А что еще остается?