– Саша исчезла!
Я услышала эту новость, стоя на пороге своей собственной квартиры. Чувствовала я себя при этом весьма неуютно. Во-первых, новость была не из приятных. По крайней мере, на первый взгляд. Во-вторых, с меня капала вода: настойчивый звонок в дверь застал меня в душе, и теперь я переминалась с ноги на ногу посреди приличной лужи.
Втащив обалдевшую Таньку в комнату и одевшись, я приступила к выяснению деталей. Пропажа девушки, если она действительно пропала, в день собственной свадьбы выглядела весьма подозрительно и рождала нехорошие мысли. Причем, к несчастью, не только в моей голове. Если я ничего не путаю, вчера мы были последними, кто видел Сашу в целости и сохранности. Поскольку это случилось около полуночи, то по всему выходит, что мы с Танькой первые подозреваемые в случае чего. У Таньки и мотив имеется.
Возможно, однако, что всему есть простое объяснение. Вот это мне и предстояло выяснить.
За окном уже стемнело. Я посмотрела на часы. Половина одиннадцатого.
– Как ты узнала, что она исчезла? – спросила я для начала.
– Вика мне позвонила, – объяснила Танька, отчетливо стуча зубами.
– Ты чего трясешься?
– Так ведь она исчезла!
– Ну и что? Может, передумала? Взяла и разлюбила нашего красавца. И, между нами, правильно сделала. В Москву звонили?
– Кажется, да. Но ее там нет.
– Опять-таки ничего удивительного. После такого решения, раз уж она уехала, не попрощавшись, она вряд ли захочет с кем-то разговаривать. Придет время, и она объявится. – Мне казалось, что объяснение вполне логично, но, судя по всему, Танька придерживалась совсем иного мнения.
– Ты не все знаешь, – с тоской в голосе сообщила она.
– У меня такое впечатление, что я вообще ничего не знаю, – хмыкнула я, усаживаясь в кресло. – Буду очень признательна, если ты меня просветишь.
– Дело в том, – нехотя начала Татьяна, – что Саша была одержима идеей выйти замуж за Андрея.
– Пока я не слышу ничего нового.
– Ты просто не понимаешь. Она ни за что не отказалась бы от своего намерения по доброй воле. Их отношения были далеки от идеальных…
– Я это заметила.
– В том, что ты видела на вечеринке, нет ничего удивительного. Они постоянно ссорились, частенько доходило и до драки. Андрей мне сам рассказывал.
Неизвестно, почему я вспомнила валяющуюся на полу Сашу и то, как она прикрывала руками голову, точно ожидая удара.
– Ты намекаешь, что Андрей мог попытаться избавиться от нее? – осторожно спросила я, сама не веря тому, что говорю.
– Что ты, – Татьяна замахала руками. – Он бы этого не сделал!
– Это ты так думаешь.
– Нет. Этого не может быть. Он на это не способен.
– Ладно, выводы оставим на потом. Что еще?
– Андрей просил ее отказаться, но она не согласилась. Я даже думаю, что она чем-то шантажировала его.
– Почему ты так решила?
– Он обещал мне. И вдруг передумал. И ничего не стал объяснять.
– Это все? Может, ты ошибаешься, и он обманывал тебя, а не ее? То, что они дрались, еще ни о чем не говорит.
– Нет. Он ее ненавидел, – упрямо твердила Танька.
– Допустим. Но ведь собирался жениться?
Татьяна молчала, опустив голову и теребя прядь волос.
– Я уверена. Она его шантажировала. Ей был нужен этот брак.
– Еще бы. Папа у Андрея при деньгах.
– Деньги тут ни при чем.
– Деньги всегда при чем, – наставительно заметила я.
– Ей они были не нужны.
– А вот это уже интересно.
– Можешь мне не верить, но это правда! – запальчиво воскликнула Татьяна. – Владимир Иванович предлагал ей заплатить. Можешь мне поверить, речь шла об очень больших деньгах.
– И она отказалась?
– Да.
– Интересно получается.
– Куда уж интереснее.
– В милицию они обращались?
– Нет, насколько я знаю. Владимир Иванович против. И так уже достаточно грязи. Тем более что должно пройти три дня, прежде чем можно заявить о пропаже.
– Это верно. И тем не менее, чем скорее станет известно, куда она подевалась, тем лучше. Что еще они предприняли?
– Обзвонили морги и больницы. Там ее нет. Самолетом она тоже не улетала. Поезда проверяют, но это надолго. Вроде все.
– Ясно. Куда же она могла исчезнуть ночью в незнакомом городе?
– Понятия не имею. – Чувствовалось, что Татьяна злится на Сашу за доставленное беспокойство. Раз злится, значит не верит, что с ней действительно что-то случилось, и воспринимает ее поведение как глупую игру.
Что касается меня, то мои мысли были далеки от оптимизма. Я чувствовала, что Саша попала в серьезную переделку и вовсе не по своей вине. Слишком многим ее свадьба была поперек горла.
Неожиданно меня осенило. Странно, что это не пришло мне в голову раньше.
– Послушай, а гостиницу, где она поселилась, проверяли? Если она уехала, то должна была освободить номер, верно?
– Конечно. Кажется, про гостиницу Вика ничего не сказала. То есть, туда звонили, но вот ездил ли кто-нибудь лично – не знаю.
– Тогда подъем. Надо немедленно проверить.
– Но время!
– Успеем, – крикнула я, на ходу застегивая куртку.
Тот, кому пришла в голову замечательная идея открыть гостиницу в подобном месте, был, должно быть, большой шутник. Большая часть ее окон выходила на кладбище, от которого гостиницу отделяла только дорога, по которой день и ночь носились большегрузы, так что покоя здесь не было ни в какое время суток. Зато всегда были свободные места. И нравы царили весьма демократичные, но для невесты наследника миллионов место все же было не слишком подходящее.
Нам же безалаберность здешней администрации оказалась весьма на руку.
Мы поднялись по каменным ступеням и заглянули через стеклянную дверь в освещенный холл с регистрационной стойкой в глубине. За стойкой, низко склонившись, сидел человек.
Я повернула ручку и толкнула дверь. К счастью, она оказалась незапертой. В нос ударил сильный запах горелого лука, намекающий, что в заведении имелся буфет.
Я постаралась почти не дышать и решительно направилась к стойке портье. Татьяна, скривившись, не отставала.
При звуке шагов сидящий за столом мужчина поднял голову и посмотрел на нас, а я едва удержалась, чтобы не перекреститься. При виде его костлявой фигуры и желто-зеленой физиономии со впалыми щеками я подумала, что он попал сюда по недоразумению: гораздо больше ему бы подошла противоположная сторона дороги.
Портье оценивающе осмотрел нас и широко улыбнулся, демонстрируя почти полное отсутствие зубов.
– Привет, красотки, – произнес он неожиданно высоким голосом.
Питался он явно в местной забегаловке, а о существовании «Стиморола» не имел ни малейшего представления.
От исходившего от него зловония у Татьяны закатились глаза, а я с трудом удержалась, чтобы не хлопнуться в обморок. Тем не менее, в мои намерения не входило сдаваться так быстро, и, собрав всю волю в кулак, я спросила как можно вежливее:
– Мы разыскиваем подругу, которая остановилась в вашей гостинице. Вы не могли бы нам помочь?
– По вашему виду не скажешь, что у вас могут быть знакомые в нашем клоповнике, – весьма резонно заметил наблюдательный тип. – Как ее зовут?
Он положил было руку на засаленную тетрадь, но потом вдруг передумал.
– Вообще-то у нас не положено разглашать сведения о постояльцах, – совершенно некстати продемонстрировал он бдительность. – Почем я знаю, зачем вам она?
Стараясь не обращать внимание на его мерзкий взгляд, откровенно ползающий по моим ногам, я достала из сумки червонец и сунула ему под нос.
Десятка исчезла так, словно ее и не было. Рука портье снова потянулась к тетради.
– Так как ее зовут? – уточнил он как ни в чем не бывало.
На секунду я замешкалась, ведь мне было известно только имя. Молчавшая до сих пор Танька быстро пришла мне на помощь.
– Саша Полозова, – сказала она.
Мы затаили дыхание. Но волновались напрасно.
– Есть такая, – сообщил портье, равнодушно глянув на записи. – Номер семнадцать. Но сейчас ее нет. Она и прошлой ночью не ночевала.
– Вы в этом уверены? – неосторожно спросила Татьяна.
– Как в том, что у тебя чертовски аппетитные сиськи. – Придурок заржал, страшно довольный собственным чувством юмора.
Я с трудом удержалась, чтобы не съездить ему по роже, но сочла, что будет только хуже.
– Вы не могли бы дать нам ключи от ее комнаты? Мы бы хотели лично убедиться в том, что это именно так, – попросила я, сама пугаясь собственной наглости. Впрочем, уверенности мне добавляла очередная купюра, зажатая в кулаке. В этот раз она была синего цвета.
У портье определенно имелись финансовые проблемы, так как он легко согласился, и круглая деревяшка со ржавым ключом благополучно перекочевала со стойки в наши дрожащие от волнения руки.
Мы поднялись по скрипучей лестнице, проходя мимо обшарпанных дверей, из-за которых раздавались звуки, весьма далекие от благопристойности.
Комната номер семнадцать находилась на втором этаже, в самом конце коридора. Татьяна придержала меня за рукав, когда я уже собралась войти. Я обернулась.
– Может, не стоит? – прошептала она.
Не говоря ни слова, я решительно шагнула вперед, нашарила на стене выключатель и зажгла свет.
– О господи! – прошептала за моей спиной Татьяна.
В комнате царил беспорядок. Дверцы шкафчика были распахнуты, все его содержимое лежало на полу.
– Сматываемся, – сказала я. Татьяна с радостью поддержала мое предложение и пулей вылетела в коридор. У меня тоже не было причин особенно медлить.
Я протерла носовым платком выключатель, к которому прикасалась, и аккуратно заперла дверь.
Итак, кто-то рылся в вещах Саши. Откровенный беспорядок мог объясняться двумя причинами: либо ее хотели припугнуть, либо неизвестные гости в самом деле что-то искали, но очень торопились. Второе более вероятно.
Портье сказал, что она не ночевала прошлой ночью в номере.
Где же она была?
Этот вопрос не давал мне покоя, когда я приехала домой. Накануне мы с Татьяной оставили девушку прямо у дверей гостиницы. Так куда же она потом исчезла? И почему? Ей нужно было сделать всего несколько шагов до дверей. Но внутрь она так и не вошла. Кто или что помешало ей это сделать?
Неожиданно меня осенило: а что, если она и не собиралась возвращаться? Но куда она могла отправиться? Ведь, если мне не изменяет память, было уже за полночь? Насколько я знала, знакомых в нашем городе у нее тоже не было. Тем более таких, к которым можно завалиться в гости на ночь глядя.
От бесплодных размышлений у меня разболелась голова. Я сварила кофе, надеясь, что это прочистит мне мозги.
В какой-то мере это действительно помогло. Мне вдруг стало понятно, что невозможно просчитать поступки человека, которого ты совсем не знаешь. Значит, надо поговорить с теми, кто знал ее лучше. Обрадованная просветлением, я залпом допила кофе и стала звонить Татьяне, собираясь уговорить ее организовать мне встречу с Викой. По моим предположениям, она вполне могла сообщить мне кое-что полезное.
Тут меня постигла неудача. Танька на звонки не отвечала.
Немного подумав, я решила не терять времени даром и с утра пораньше проверить свои предположения насчет того, что Саша по доброй воле отправилась куда-то после встречи с нами. Если это было именно так, то ее наверняка мог кто-то видеть.