– Разрешите, товарищ старший лейтенант?
Командир группы боевых пловцов, приписанных к гидрографическому судну, старший лейтенант Сергей Павлов оглянулся, увидел веселое, задорное лицо матроса, участвующего в швартовке судна, и поспешил посторониться.
Хотя в Северный флот не брали совсем уж хлипких парней на срочную службу, однако Павлов даже на фоне крепкого и рослого личного состава гидрографического судна казался великаном. Его высокую, широкоплечую, ладно скроенную фигуру атлета плотно облегала надетая по случая возвращения в порт приписки парадная офицерская форма – черный китель с золотым шитьем на рукавах и погонами старшего лейтенанта.
– Ну, как настроение, Полундра? – спросил, подходя и хлопая Сергея по плечу, мичман Виктор Перютин. – Как будто нам не весело?
Витька был весельчак и балагур, его любили на гидрографическом судне, тем более всех удивляла его дружба с несколько сумрачным и молчаливым по характеру Серегой Павловым по кличке Полундра.
– Главное, чтобы любимая нас ждала, верно? – продолжал, сияя улыбкой, мичман. – А все остальное – трын-трава…
– О любимой-то и речь, – басовитым, немного глухим голосом отозвался старлей, хмуро глядя на приближающийся берег.
– Да ладно, Серега, не бери в голову! – Мичман беспечно хлопнул Полундру по плечу. – Не слушай ты, что там болтают. Все нормально.
– Нормально? – Полундра на мгновение посмотрел на улыбающееся, освещенное солнцем лицо своего друга. – Думаешь, про то, что она с кем-то новым ходит, это все бабья брехня?
– Да ты спятил, что ли? – возразил ему мичман. – Ты лучший подводник на нашем Северном флоте. Какая дура баба променяет тебя на какую-то береговую крысу?
– Береговая крыса каждый день с ней рядом, – возразил Полундра, – а я неделями в плавании. Черт возьми, кому-то же надо было посылать на судно радиограмму, чтобы я последил за своей девушкой!
– Сволочь какая-то это сделала! – убежденно сказал Виктор. – Не расстраивайся, старлей, все будет хорошо! Сойдешь на берег, поговоришь с ней. Подарок-то купил для нее, как я советовал?
Полундра молча кивнул, продолжая рассеянно глядеть на приближающийся берег. Да, он и подарок ей купил, вложив в это дело значительную часть своего скудного денежного довольствия офицера ВМФ. Ведь цены – там, за границей – почище, чем даже в Мурманске.
– Ну вот видишь! – воскликнул мичман, снова хлопая своего друга по богатырскому плечу. – Теперь перед тобой ни одна девчонка не устоит!
Полундра ничего не ответил, напряженно всматриваясь в толпу за бетонным ограждением на берегу. Однако люди стояли слишком тесно и до них было пока еще слишком далеко, чтобы отчетливо различить лица.
– Разрешите, товарищ старший лейтенант…
Матросы снова попросили офицеров посторониться.
– Слышь, старлей, пошли на мостик поднимемся, – сказал мичман. – Что мы здесь стоим, всем мешаем? Кстати, кавторанг тебя спрашивал.
Ни слова не говоря, Полундра повернулся и направился к командному мостику, где расхаживал взад и вперед командир корабля. Мичман Витька Пирютин последовал за ним.
– Ну что, старлей, нервничаешь? – Командир гидрографического судна приветствовал появление на мостике своего подчиненного. – Ничего. Все будет нормально.
С мостика берег был виден лучше и казался словно ближе, несмотря на маячившие впереди грозные силуэты эсминцев.
– Вон, смотри, какая силища! – с усмешкой сказал кавторанг, указывая на боевые корабли. – Гордость нашего Северного флота!
– А мы ходили ее, эту гордость, демонстрировать, – негромко процедил сквозь зубы мичман. – Демонстрировать, что мы еще курс держать не разучились и в случае чего в Баренцевом море не потеряемся. А вот как насчет остальных морей, тут что-либо гарантировать трудно.
– Это точно, – кивнул кавторанг, оглядываясь на вдруг ставшего серьезным мичмана. – Только с дружескими визитами во вражеские порты мы и можем ходить. А дойдет дело до боевого столкновения, не знаю, что с нами станет…
– На собственных торпедах подорвемся, – сказал мичман. – Наши же ракеты на нас посыпятся. Правда, Полундра?
Но старлей, казалось, не слышал раздававшихся вокруг него голосов. Его взгляд был прикован к берегу, где все отчетливее проступали лица встречавших корабли людей.
– Вон она, вон, – усмехнулся кавторанг, кивая в сторону толпы. – Твоя Наташка. Вон, видишь, пробирается? Ее белоснежную головку издалека видно.
На самом деле Полундра давно уже заметил белокурую девушку, пробиравшуюся сквозь толпу. Его лицо приобрело жесткое выражение, он смотрел в ее сторону, не сводя глаз.
– Вон, смотри, смотри! Она машет тебе! – подтолкнул в бок своего друга мичман.
Но Полундра и сам уже видел это. Несколько секунд он пристально всматривался в очертания толпы, наконец губы его тронула суровая улыбка, и он махнул рукой в ответ.
– Ребят, удачи на берегу. – Кавторанг по очереди пожал руки всем офицерам с гидрографического судна, затем пошел дальше.
Полундра рассеянно смотрел ему вслед.
– А вон и моя Оксанка. – Мичман весь так и засиял от радости, замахал обеими руками. – Ну, я пошел, Серега. Вечером встретимся в клубе!
И он поспешил навстречу своей девушке. Полундра не без зависти смотрел на него.
Белокурая девушка стояла возле бетонного парапета и ждала его. Старлей на мгновение растерялся, смутился, ему показалось, что взгляды всех остальных устремились на него. Но, оглядевшись вокруг, он увидел обалдевшую от радости, веселую, целующуюся, что-то орущую толпу людей. Звуки маршей «Прощание славянки» и «Марша Североморцев», что играл флотский духовой оркестр, в этом шуме, гаме и всеобщем веселом одурении казались излишними и никому не нужными. Тогда и Полундра осмелел. Он бережно взял за локти, крепко прижал к себе Наташку и осторожно поцеловал ее прямо в губы. Девушка послушно прижалась к нему всем телом, но на мгновение Полундре показалось, что ее ласки как-то странно холодны, бездушны и сдержанны.
– Сережка, я так по тебе соскучилась!
Они не спеша шли вдвоем, в обнимку по разбитому асфальту тротуара родного военного городка. Солнечные лучи, словно вместе с людьми праздновавшие возвращение кораблей из похода, пусть недолгого и неопасного, приятно ласкали, отчего в воздухе вдруг возникло ощущение весны. Полундра был бы рад вовсе не думать о тех странных слухах, что бродили вокруг его девушки и настигли его даже в море. Однако сомнение не давало ему покоя…
– Ну, рассказывай, – начал он своим низким, немного глуховатым голосом. – Как жила тут без меня?
– Нормально, – проговорила девушка. – У нас тут все было хорошо…
– Правда? – Внезапно он резко обернулся, взял девушку за плечи и попытался заглянуть ей в глаза. Однако она осторожно, но уверенно высвободилась, отвела глаза в сторону. Ее смущенный вид очень не понравился старлею.
Некоторое время они шли молча.
– Ну а как дядя Саша? Не лучше ему?
Казалось, девушка была рада поговорить о своем отце.
– Ты знаешь, он держится, – торопливо сказала она. – Каждое утро аккуратно на улицу выходит, иногда даже до причала добирается…
– Что же сегодня его не было? Решил не ходить нас встречать?
– Не пошел. Сказал, на причале много народу будет, в толпе его сомнут… А так он ничего… Только по ночам часто просыпается и стонет жалобно.
Полундра молча кивнул. Когда он слушал рассказ Наташки про ее больного отца, обветренное лицо моряка приняло сосредоточенно– скорбное выражение. Некоторое время они снова помолчали.
– Слушай, я тебе из поездки лекарство привез, – снова сказал он.
В тот момент моряк в душе сильно досадовал, что не имеет такого хорошо подвешенного языка, как у его друга Витьки Пирютина, который, казалось, мог найти темы для беседы когда угодно и с кем угодно.
– Лекарство? – Наташа посмотрела на своего спутника пристально. – Что за лекарство?
– Врачи сказали, что от удушья и болей в груди помочь должно, – ответил Полундра. Он вытащил из кармана и протянул Наташе картонную коробочку с разноцветными надписями на иностранном языке. – И тебе я тоже кое-что привез. Вот…
Он протянул ей пластиковый пакет. Девушка только на мгновение глянула внутрь и торопливо поблагодарила старлея. Тот глядел на нее недоумевающе.
– Не понравилось? – озадаченно спросил он. – Мне сказали, это все хорошие вещи…
– Нет, почему… – Девушка тщательно избегала глядеть своему спутнику прямо в глаза. – Спасибо тебе большое, Сергей…
– Так ты даже толком не посмотрела!
Внезапно девушка остановилась, устремила на старлея растерянный, жалобный взгляд.
– Прости, Сергей, меня дети ждут, – робко сказала она. – Мне надо идти…
– Как идти? – От изумления моряк замер на месте. – Подождет твоя работа. Сейчас в городке все равно никто не работает…
Но девушка только покачала головой и, не глядя на своего спутника, направилась прочь от него.
– Погоди, Наташ. – Тот кинулся за ней, догнал, взял за руку. – Сегодня в клубе у нас вечер по случаю прибытия. Я зайду за тобой. Заодно и дядю Сашу проведаю. Хорошо?
На мгновение девушка замерла с открытым ртом, глядя на моряка широко открытыми глазами. Тому показался в них какой-то совершенно необъяснимый страх и ужас. В конце концов девушка опустила взгляд, отрицательно покачала головой.
– Я не могу сегодня вечером, – едва слышно произнесла она.
– Как не можешь? – опешил старлей. – Меня же два месяца дома не было! Сама говоришь, что по мне соскучилась.
Девушка изо всех сил старалась не встретиться с ним взглядом.
– Ты же знаешь – у меня отец болен, – ответила наконец она. – Кроме меня о нем некому больше позаботиться. А по вечерам ему обычно делается хуже… Извини, Сергей…
Девушка повернулась и, опустив глаза к земле, торопливо зашагала.
– Да подожди ты! – Старлей кинулся было следом за ней, снова попытался взять за руку. Но белокурая девушка решительно высвободила свою руку и поспешила дальше.
– Я позвоню тебе, Сережа! – на мгновение обернувшись, крикнула она. – Сегодня вечером позвоню…
И она уже спешила дальше по разбитому, ухабистому асфальтовому тротуару. А Полундра остался стоять на месте, с изумлением и обидой глядя ей вслед. Он не знал, что ему теперь и думать.