Бабушка Нэн вышла из кабинета логопеда и, прежде чем покинуть школу, заскочила в кабинет к администратору, застав Дженни за обедом.
– Простите меня, – извинялась молодая женщина, протирая рот салфеткой. – Нашли мисс Трэйси? – Она так дружелюбно улыбалась, что бабушка Нэн задумалась о том, как приветлива эта женщина с теми, кто заявляется к ней с травмами, полученными во время игр.
– Нашла, спасибо. – Старушка уперлась ладонями в поверхность стола. – Она сказала, у вас может быть фото класса Логана. Если есть, я бы хотела на него посмотреть. Я не видела Логана больше двух лет.
– Двух лет? – Дженни отодвинулась от стола с выражением сочувствия на лице. – Как печально. Наверняка вы ужасно по нему соскучились.
Впервые заглянув в этот кабинет, бабушка Нэн упомянула, что потеряла связь с Логаном, но не стала вдаваться в подробности. Из-за чувства стыда. Что за бабушка не будет общаться со своим внуком? И довольно сложно донести до людей, что ее вины в этом нет. Когда ее дочь, Эмбер, была жива, она видела Логана почти каждый день. И с Робертом у нее сложились прекрасные отношения, хотя сам по себе он ей не нравился. Было в нем что-то неприятное, скользкое. Он умел очаровывать, располагать, но стоило сказать то, что его заденет (и каждый раз это как лотерея), он становился колючим и озлобленным, бросался фразами вроде: «Ты перешла черту» или «Не ожидал от тебя такого».
Эмбер всячески его оправдывала. Он устал на работе. Плохо спал прошлой ночью. Остальные могли принимать эти отговорки на веру, но бабушка Нэн знала правду. Такое поведение было ненормальным. Вообще-то, даже тревожащим. Если он так выходил из себя из-за пары слов, то на что еще он способен? Она подозревала, что на самое худшее.
Роберт, по ее мнению, пил больше среднестатистического человека. Он, конечно, предпочитал пиво, виски или скотч, и она никогда не видела его пьяным. Но ее беспокоило количество выпивки, которое для человека даже его размера казалось чрезмерным.
Когда Роберт и Эмбер только начали ходить на свидания, она делилась своими опасениями:
– Иногда, когда ты считаешь, что влюбляешься в кого-то, на самом деле ты влюбляешься в то, что чувствуешь рядом с ним, – напутствовала она дочь. – Но, если ты не видишь в человеке друга, значит, он не подходит на роль партнера.
Эмбер тогда кивнула, будто согласившись, но ничего не изменилось. Она постоянно так поступала: делала вид, что поддерживает какую-то точку зрения, но никогда не следовала советам. Девчонка была сама себе на уме.
Бабушка Нэн старалась не распространяться о проблемах в своей семье. Однако для поисков Логана ей была необходима информация, и, если несколько раскрытых секретов приведут ее к внуку, цель оправдывала средства.
– Я ужасно по нему скучаю, – призналась бабушка Нэн и вернулась к теме фотографии. – Если бы я могла увидеть его последнее фото, я была бы так счастлива.
Дженни наклонилась над столом и прошептала:
– Я покажу вам фотографию, но только очень быстро. Мне нельзя было даже отправлять вас к мисс Трэйси. Политика школы запрещает делиться информацией об учениках.
– Понимаю, – кивнула бабушка Нэн. – Я не создам проблем.
Дженни кивнула в ответ и направилась к шкафу с файлами в углу. Затем вернулась со снимком класса и протянула его старушке.
Бабушка Нэн положила его на стол и стала рассматривать. На самом верху находилось название начальной школы, а над фото классной руководительницы, миссис Парк, выделялись слова: «Третий класс». Ниже располагались цветные снимки детей, подписанные именами.
– Ох, – выдавила она, приложив руку к сердцу. От вида фотографии Логана у нее едва не закружилась голова. Прильнув к столу, она уставилась на изображение.
Она бы узнала своего внука где угодно, но ее глазам предстала другая версия Логана. Он повзрослел, лицо похудело, волосы спутались. Эмбер не дала бы им так отрасти. Еще он казался скованным, не хватало той радостной улыбки, которую она помнила. Губы мальчика были вытянуты в тонкую линию, словно его просили улыбнуться, и это все, что ему удалось выдавить. Некоторых учеников нарядили в рубашки с воротничками, и Логан, одетый в серую футболку, выделялся, словно съемка класса застала его врасплох. Без матери столько всего упускалось из виду.
– Как он вырос, – произнесла она. – Вы его знали? Разумеется, в школе полно детей, но вы замечали его в коридорах? – она понимала, что цеплялась за соломинку, но жаждала вытянуть любую подробность его жизни без нее.
Думать о том, что он где-то рядом, но в то же время очень далеко, и не иметь представления о его жизни было невыносимо. Разлука с ним проделала в ее сердце практически такую же дыру, что и смерть ее дочери. После похорон Эмбер она рыдала каждый день, но брала себя в руки, когда подходило время сидеть с Логаном. Она стирала слезы и натягивала улыбку.
Эмоциональная травма, полученная после кончины дочери, не шла ни в какое сравнение с любым другим печальным опытом, рана все еще была свежа и не собиралась затягиваться. Если бы не Логан, она сомневалась, что пережила бы подобную боль. Внук был частицей ее сердца, и вот он исчез.
– Я его знала, – тихо произнесла Дженни. – Помню, миссис Парк отзывалась о нем, как о славном, не проблемном ученике.
Бабушка Нэн снова вернулась к фото и стала водить пальцем под снимком каждого ребенка, что-то выискивая.
– В классе был еще один ребенок. Девочка по имени Тия. Не могу ее найти.
– Дайте глянуть.
Бабушка Нэн повернула фото.
– Вот же она. Сатира Зафирис. – Дженни указала на девочку с широкой улыбкой и пышной копной черных волос. – Ее зовут так же, как и мать, поэтому ей дали прозвище Тия. Мило, правда?
Бабушка Нэн кивнула в знак согласия.
– Что вы о ней знаете?
– Теперь я ее вспомнила, – сказала Дженни, понизив голос. – Интересная личность. Мы ее называем постоянным клиентом медпункта. Вечно приходит с какой-то болячкой и просится домой.
– И ее отпускают?
– Не слишком часто. Ее мама работает кассиром в «Алди», и нам почти никогда не удается ей дозвониться. Обычно мы даем Тие полежать на койке несколько минут и отсылаем обратно в класс. Так себя ведут многие дети. Просто хотят внимания.
Бабушка Нэн еще раз посмотрела на фото. Тия стояла, задрав подбородок, напоминая подсолнух, ловящий лучи солнца. Какой разительный контраст с выражением лица Логана. Подружились ли они? Она попыталась представить, как эта парочка выполняет домашние задания за кухонным столом. Логан прекрасно учился и, попроси она о помощи, ни за что бы не отказал. Может, присутствие мамы Тии смягчало эмоциональные всплески Роберта? А то и вовсе сводило их на нет? Казалось бы, взрослому мужчине вроде него должно быть стыдно выходить из себя из-за каких-то мелочей. Пьянство пагубно на нем сказалось. Он и так едва держал себя в рамках, и выпивка служила спусковым крючком его безумия.
Бабушку Нэн захлестнули чувства. «Ох, Логан, ну где же ты?» Она взяла фото и спросила:
– Я могу хоть как-то получить копию?
Дженни заколебалась.
– Только для хранения, – взмолилась бабушка Нэн.
– Наверное, это не лучшая мысль, – рассуждала Дженни, не сводя взгляда со снимка. – Я вижу, что вы оказались в ужасной ситуации, но, если кто-то узнает, у меня будут проблемы. – Она на секунду задумалась, а потом выдернула фото из рук бабушки Нэн. – Подождите, – сказала она и исчезла за дверью.
Вернувшись, она держала две копии: фото всего класса и увеличенный снимок Логана. Убирая их в конверт, она просила:
– Только вы их получили не от меня.
Растроганная бабушка Нэн и не спорила.
– Вы не представляете, насколько я вам благодарна.