Он помнил, как нежился в тёплой материнской утробе, укутанный приятными урчащими звуками и мягким светом. Помнил абсолютное блаженство и гармонию ритма родного сердца. И как в эту безмятежность ворвались хаос, резкие вибрации, раздирающий взрыв, боль от собственного крика и жгучий холод в чужом пространстве. Чем больше это пространство окружало его, тем сильнее он кричал. Кричал, пока не приник к тому, что минуту назад было с ним одним целым.