1966–1980 гг.
– Тут ни у кого нет родителей, – хмыкнул подросток лет двенадцати, отбрасывая догоревшую до фильтра сигарету.
– У меня есть, – запротестовал восьмилетний Анатолий.
– А кто еще у тебя есть? – зло засмеялся мальчик.
– Брат, тетя, двоюродный брат Василий, бабушка, – начал усердно перечислять мальчик. Каждый следующий родственник в этом длинном списке вызывал взрыв хохота у его более взрослого собеседника.
Вскоре весть о том, то у тщедушного восьмилетнего новобранца полон дом родственников быстро разнеслась по детскому дому. Когда ты видишь кого-то, кто добился чуть большего, чем ты, то можешь порадоваться за него. Если же ты видишь человека, у которого есть что-то, чего у тебя никогда не будет, то ничего кроме ненависти к нему ты испытывать не можешь. Если в витрине магазина ты видишь вещь, на которую тебе никогда не заработать, тебе все равно захочется разбить витрину. У Анатолия было полно родственников. Бабушка раз в неделю к нему приезжала с подарками, а на лето и вовсе забирала к себе. Было за что возненавидеть.
Несколько раз Толя не выдерживал издевательств и сбегал из детдома. Однажды он приехал к отцу и стал буквально умолять оставить его у себя, но тот насильно затолкал его в машину и отвез обратно. В конце концов, мальчику пришлось смириться с тем, что должен будет какое-то время провести в детском доме.
Учительница математики Нина Алексеевна вскоре заметила, что над Анатолием издеваются другие дети, и поинтересовалась у одного из ребят, в чем причина. На следующий день молодая учительница подозвала после урока Анатолия к себе и протянула ему небольшого плюшевого зайца.
– Это от папы, – пояснила она.
Анатолий благодарно прижал к себе мягкую игрушку и больше никогда ее не выпускал из рук.
В течение следующий трех лет Нина Алексеевна оставалась лучом света в жизни Анатолия. Она частенько спрашивала его о том, как у него дела с учебой и не прохудилась ли какая одежда. Казалось, что ей действительно не наплевать.
– Нина, я заметила, что у вас сложились особые отношения с одним ребенком. Толя Оноприенко, верно? – поинтересовалась директор детского дома у учительницы. – Вы не планировали кого-то взять себе под опеку?
– Нет, пока что не планировала, – дернула плечиком молодая женщина.
– Тогда какого черта вы себя ведете? Учитель не должен выделять учеников на симпатичных и не очень, вас не учили? – взорвалась женщина. – Чтобы больше не видела вас с этим ребенком. У него родственники есть для разговоров по душам.
На следующий день Анатолий подошел к учительнице, чтобы привычно рассказать о своих горестях и радостях, но женщина сказалась занятой, а спустя еще пару дней она была занята еще сильнее. Нина Алексеевна очень переживала из-за того, что может потерять работу. В глубинке ее найти было не так просто, а в детском доме платили чуть больше, чем в школе. Рисковать работой ради какого-то чужого ребенка она не собиралась. На следующий год умерла бабушка Анатолия, и он остался совсем один. Родственников у него все так же было море, иногда они даже справлялись о том, как у него идут дела, но Толя прекрасно понимал, что никому из них нет до него дела.
С тех пор он изменился. В нем появились злость, жестокость и ярость. Воспитанники детского дома уважают набор этот качеств. Оноприенко наконец осознал, что он живет в детском доме, и его семья – это те, с кем он живет в одной комнате. С ними нужно было научиться договариваться, заслужить уважение. Толя стал активно заниматься спортом, записался на только что открывшуюся секцию карате и перестал бояться ввязываться в драки, даже наоборот. Ему вдруг понравился тот адреналин, который начинает поступать в кровь, когда ты берешь в руки камень и идешь с ним на человека. Нужно получить некоторое количество раз по голове, чтобы перестать бояться удара. Карате помогло Толе научиться этому быстрее. Несколько раз он дрался с другими ребятами, чтобы отстоять себя, но затем осознал, что может бить тех, кто слабее, и это начало ему нравиться. Однажды он из-за какой-то ерунды ударил мальчика камнем по голове, в другой раз сжег портфель ребенка, под радостное улюлюканье приятелей. Сила огня в целом его стала завораживать. С друзьями он ходил в лес и поджигал какой-то старый, иногда еще военный мусор. Иногда он сбегал с друзьями из детского дома, и тогда они ночевали в лесу и разводили костер, а бывало, что он сбегал один просто для того, чтобы развести костер и пару часов наблюдать за дрожащими от ветра языками пламени.