Спасская (Фроловская) башня Московского кремля (Красная площадь) построена в 1491 году по проекту архитектора Пьетро Антонио Солари.
Главная достопримечательность Фроловской (Спасской) башни – не шатер, и не ворота, а часы, Кремлевские куранты. Трудно, придя сюда, не бросить взгляд на главный циферблат России, тот, по которому сверяет время вся страна. А в Новый год бой курантов транслируют по всем телеканалам – именно с двенадцатым ударом Россия по традиции начинает пить шампанское.
Первые часы возникли в нашем городе в 1404 году. Установили их в Кремле, и древняя «Тверская летопись» писала: «Сей часник наречется часомерье; на всякий же час ударяет молотом в колокол, размеряя и расчитая часы нощные и дневныя. Не бо человек ударяше, но человековидно, самозвонно и самодвижно, страннолепно некако сотворено есть человеческою хитростью, преизмечтано и преухищрено».
Тот механизм и вправду был сенсацией: москвичи впервые в жизни увидели действующий автомат – машину, которая движется самостоятельно, как животное или же человек.
А часы на Спасской башне появились лишь в конце шестнадцатого века. Стрелок на них не было. Вращался сам пятиметровый циферблат – небесный свод со звездами из золота и серебра, а также цифрами. Над сводом находилось солнце, и неподвижный его луч указывал на проплывающие под ним цифры. Будучи красоты необычайной, этот механизм сразу прославился на всю Европу.
Впоследствии его продали в Ярославль, в Спасский монастырь.
Несколько раз часы на Спасской башне заменялись новыми, а в 1852 году здесь появились современные куранты фирмы «Братья Бутеноп». Четыре раза в день (в 9, 12, 15 и 18 часов) они играли гимн «Коль славен наш Господь в Сионе» и «Преображенский марш». Для этого пришлось снять все колокола с кремлевских башен и перенести их внутрь новеньких часов – музыка Спасской башни была, разумеется, важнее.
В революцию 1917 года, когда большевики обстреливали Кремль, один снаряд попал в куранты. Механизм остановился. Но Владимир Ильич Ленин, глава нового, революционного правительства отдал строгое распоряжение – починить часы и «научить» их исполнять «Интернационал». Фирма братьев Бутеноп затребовала за ремонт громаднейшую сумму денег. Решили обойтись своими силами. Однако же часы никак не запускались – проблема была в маятнике.
И тогда Николай Бернс, простой слесарь, вызвался наладить ход курантов. Он был смекалистый и авантюрный по характеру. Он понимал: в случае неудачи – расстрел. Вместе с сыновьями Василием и Владимиром, он довольно быстро изготовил маятник. И случилось чудо – часы пошли. Слесарь не только избежал столь вероятной смерти, но и прославился на всю страну.
* * *
Над курантами – тоже известная на всю Россию рубиновая пятиконечная звезда. Такими звездами увенчано пять башен – Спасская, Никольская, Троицкая, Боровицкая и Водовзводная. Круглые сутки внутри горят мощные лампы – иначе в яркий день звезды бы выглядели черными.
Звезды устроены как флюгеры – они поворачиваются под действием ветра. Это сделано не для того, чтоб информировать людей о состоянии погоды – просто таким образом снижается нагрузка ветра на звезду.
Некогда вместо рубиновых звезды были простыми, без подсветки. Правда, они были разукрашены ценными камнями-самоцветами.
А еще ранее – хотя уже в советское время – на башнях размещались имперские двуглавые орлы.
По стране вовсю шли сталинские репрессии, люди боялись сказать лишнее слово, чтобы не попасть в тюрьму. А над главной площадью нависал двуглавый орел – символ царской России. Люди боялись поглядеть на орла: вдруг этот взгляд перехватит агент «чрезвычайки» – политической полиции большевистской России. И еще неизвестно, как этот взгляд истолкует.
Долго не решались убрать орлов – боялись зацепить тяжеловесной «птицей» сами башни, повредить древнюю красоту. Просто сбросить их на землю, разумеется, было нельзя. В 1924 году возникла мысль подцепить орлов к аэростатам и спокойно опустить на землю. Произвели расчеты – оказалось, что аэростаты не способны выдержать подобный груз. Орлы были сняты, лишь когда появились высокие, крепкие монтажные краны. Было это в 1935 году.
* * *
А под курантами – главный въезд в Кремль, «Святые ворота». Здесь висел образ Нерукотворного Спаса – самая почитаемая в православии икона Иисуса Христа, – и, по указу царя Алексея Михайловича, каждый должен был при входе в те ворота снимать шапку. Нарушителей наказывали – заставляли здесь же класть 50 земных поклонов.
Смысл указа был, в общем, понятен. Ведь существовал древний русский обычай: входя в комнату с иконой, снимать шапку. А Спасские ворота были главным входом в Кремль.
Неудивительно, что стихотворец Федор Глинка сравнивал невозможность пройти Спасские ворота в головном уборе с физической невозможностью совершить то или иное непосильное деяние:
Кто Царь-колокол подымет?
Кто Царь-пушку повернет?
Шляпы кто, гордец, не снимет
У святых в Кремле ворот?!
А многие московские врачи, когда их пациенты начинали жаловаться на частые простуды, спрашивали:
– А вы в Кремле часто бываете?
– Часто, – отвечали пациенты.
– А через какую башню ходите?
– Через Спасскую.
– Вы с ума сошли! Ходите через Троицкую.
– Почему?
– Сами подумайте – по такому морозу, и без шапки, да по нескольку раз в день! А у Троицкой не надо ничего снимать.
Как правило, совет помогал.
* * *
А рядышком со Спасской башней – маленькая и затейливая Царская. Она была построена в 1680 году на месте деревянной башенки, с которой Иван Грозный наблюдал за жизнью Красной площади. В том числе и за казнями, которые совершались тут же, на берегу Алевизова рва, в те времена отделявшего Красную площадь от Кремлевской стены. Ведь Кремль в средние века был треугольным островом. С одной стороны протекала Москва река, с другой – река Неглинка, а с третьей был искусственный ров, прорытый итальянским мастером Алевизом Новым. Это было сделано в первую очередь, конечно, из соображений безопасности. В случае нападения врага мосты сразу же поднимались, Кремль оказывался полностью изолированным. Но, кроме того, это очень красиво – плавно бегущие волны, мостики, отражения кремлевских башен в водной глади. Мастера прошлого знали толк в красоте.