Вобщем, я уже решила объявлять федеральный розыск! – решительно заявила она, тряхнув золотисто-рыжими кудрями, и в три глотка допила кофе.
– Ну, объявить человека в федеральный розыск могут лишь федеральные службы, – со вздохом разочаровала ее я.
– Но ведь надо же что-то делать! – воскликнула она, отставляя в сторону чашку. – Ведь пропадет девчонка! Ребенок же еще совсем!
– Простите, а сколько лет вашему ребенку? – поинтересовалась я.
– Двадцать восемь, – в сторону сказала она.
– Ну, вообще-то большая уже девочка, – усмехнувшись, заметила я.
– Вы просто не знаете Асю, – покачала она головой. – На вид ей не дашь больше восемнадцати, да и по своему складу она такая… непрактичная! И очень доверчивая. Она легко могла попасть в беду.
И она расстроенно покачала головой.
Марина Полякова, моя потенциальная клиентка, позвонила мне час назад, сказав, что ей рекомендовал ко мне обратиться один коллега, которому я помогла пару лет назад. Марина работала врачом в стоматологической клинике, и я вспомнила, что действительно расследовала одно дело по просьбе молодого человека оттуда, и согласилась на встречу. И вот Марина сидела в моей комнате уже минут пятнадцать. За это время я успела узнать, что ее подруга, Александра Кальчинская, исчезла неведомо куда несколько дней назад. Когда это произошло точно, Марина сказать не могла. Она лишь узнала, что Ася взяла на работе отпуск за свой счет на пять дней и позавчера должна была выйти из него, но так и не появилась. Домашний ее телефон молчал, сотовый был отключен.
– А вы ездили к ней домой? Где она живет?
– Конечно, ездила, – кивнула Марина. – Хотя она живет далеко и мне тащиться туда после работы совсем не с руки, но я заволновалась. Дверь мне никто не открыл, свет в окнах не горел. Тут уж я просто встревожилась. Во-первых, она все эти дни мне не звонила, хотя обычно мы с ней связываемся практически каждый день. Во-вторых, я только от ее коллег узнала, что Ася, оказывается, взяла отпуск. Мне она об этом не говорила ни слова. И для чего ей отпуск в середине осени? И странный какой-то, на пять дней… Ну, с выходными, конечно, неделя получается, но все равно странно. Хотя бы уж на две недели, что ли.
– Может быть, она взяла путевку куда-то в теплые края? У нас ведь уже прохладно стало, – предположила я.
– Да какую путевку! – с досадой отмахнулась Марина. – На что ей ехать? На нее такие финансовые проблемы навалились в последнее время, она еле-еле концы с концами сводила.
– А родители ее что говорят?
– Родителей у нее нет. Они умерли несколько лет назад, практически один за другим. Ася поздний ребенок, родилась, когда матери было уже далеко за сорок, а отцу и вовсе за пятьдесят. У них какие-то проблемы со здоровьем были, я точно не знаю. Когда мы с ней познакомились, она уже была сиротой. Родительскую квартиру они с сестрой разменяли, Асе досталась скромная однушка, вот она в ней и живет. Замужем никогда не была, детей у нее нет. Она довольно замкнутый человек, своеобразный… Картины пишет. Она художница.
– Постойте, вы вроде бы говорили, что она юрист, – удивленно напомнила я.
– Это по образованию. Она юридическую академию закончила, – пояснила Марина. – И работает в фирме «Стройпласт» у некоего Евгения Игоревича Мезенцева. Но эта работа ей никогда не нравилась. Она и академию закончила только потому, что на нее сестра давила, говорила, что это престижная профессия. А больше всего Ася любит живопись. Я видела ее картины и считаю, что они очень интересные. Я, конечно, не профессионал, но то, что у Аси талант, это бесспорно.
– Значит, так, – со вздохом подытожила я. – Ася работает в фирме некоего господина Мезенцева юристом, при этом в свободное время занимается живописью. Она одинока, но у нее есть сестра. Правильно я поняла?
– Да, все верно, – подтвердила Марина.
– А с сестрой ее вы связывались?
– Нет. – Лицо Поляковой помрачнело. – У меня и номера ее нет. У них и с Асей-то отношения натянутые.
– Да? А почему? – заинтересовалась я.
– Характеры разные, – в сторону сказала та. – Да и разница в возрасте сказывается. Сестра старше Аси на двенадцать лет, она всегда считала себя умнее, решительнее, удачливее. Хотя, на мой взгляд, она просто нахалка.
– А вы с ней знакомы?
– Видела пару раз. Зато наслышана.
– От самой Аси?
– Ну да, – пожала плечами Марина.
– Ну, ее мнение может быть субъективным, – заметила я. – Как ни печально, но родные братья и сестры нечасто оказываются дружны. Тем более когда у них большая разница в возрасте.
– Конечно, – легко согласилась Марина. – Но я сужу не по эмоциям Аси, а по фактам. А они говорят сами за себя.
– Вот как? – приподняла я бровь. – И что же говорят факты?
– А вот посудите сами, – Марина чуть придвинулась ко мне. – Помните, я вам говорила о финансовых проблемах Аси?
– Разумеется, вы ведь говорили об этом всего пару минут назад. И я как раз собиралась уточнить этот момент.
– Так вот, Асины проблемы были спровоцированы исключительно ее сестрицей. Ася влезла в такую… в такое… У меня даже слов нет, чтобы выразить свое возмущение!
Она пристукнула кулачком по полированной глади столика, подпрыгнула хрупкая кофейная чашечка, и Марина, испуганно ойкнув, подхватила ее.
– Извините, – прижала она руки к груди. – Я просто очень волнуюсь.
– Вы успокойтесь, пожалуйста, и расскажите, что же вас так возмутило в поведении Асиной сестры? – сказала я.
– Ох, это такая афера, такая афера! – качая головой, заговорила Марина. – Понимаете, она взяла кредит в банке на крупную сумму. На полмиллиона, представляете? И Ася теперь выплачивает! Практически всю зарплату в этот банк относит! Там же такие проценты, просто грабительские! Она теперь с процентами должна отдать чуть ли не в два раза больше, чем брала! Ужас! У меня это в голове не укладывается!
– Стоп-стоп, – подняла я руки, прерывая бурный поток эмоций Марины. – Кто взял кредит? Сестра? А почему Ася выплачивает?
– Да в том-то и дело, что она попалась на удочку сестры! – воскликнула Марина. – Эта сестрица уговорила Асю взять кредит и оформить его на себя! Якобы ей срочно нужны деньги, но ей самой не дадут, потому что на нее уже оформлен кредит в другом банке. И она якобы будет платить сама каждый месяц, и саму Асю это вообще не коснется, просто нужно оформить на нее, и все! Типа это просто формальность. И эта глупышка согласилась! И что же? Сестра ни единого раза не заплатила! Все платила Ася, из своего кармана. Потому что, если не заплатить хотя бы один месяц, сразу же начисляются пени, и потом все равно нужно будет платить, но еще больше!
– А как сестра мотивировала свой отказ платить? – спросила я.
– Да очень просто! – раздраженно отозвалась Марина. – Сказала, что у нее непредвиденные финансовые трудности, сослалась на пресловутый экономический кризис – сейчас ведь многие им прикрываются, когда не хотят платить. Словом, сказала, что обязательно будет платить, как только появится возможность. А пока пусть платит Ася. На замечание Аси, что у нее нет денег оплачивать кредит, да и договаривались они вообще-то по-другому, сестра бросила: «Ой, ну не хочешь – не плати, кто тебя заставляет!» И швырнула трубку. А потом вообще перекрылась: домашний телефон не отвечает, сотовый отключен. Думаю, что она вообще просто сменила сим-карту, чтобы Ася ее не доставала. Это вот нормальное поведение?
Марина вся пылала праведным гневом. Я лишь тихонько вздохнула. Увы, ситуация, описанная моей клиенткой, в наше время стала не просто банальной, а чуть ли не типичной. Как часто мне приходилось выслушивать истории обманутых людей, которых вот так кинули нечистоплотные коллеги, друзья, родственники… Такой же жертвой непорядочности сестры стала и Ася Кальчинская.
– И ладно бы эти деньги нужны были сестре на что-то серьезное! – продолжала тем временем Марина. – А то ведь на ерунду какую-то! Ремонт в квартире ей понадобилось сделать! Какой может быть ремонт, если денег нет? Ладно бы на здоровье там, на ребенка – дело другое! И то я бы сто раз предупредила Асю обдумать все хорошенько. Но она ведь даже не сказала мне, что собирается сделать! Молчком пошла в банк – и все! А потом, когда рассказала и я принялась ее ругать, она мне заявила: «Я должна была это сделать, меня просили о помощи, а ты бы меня стала отговаривать. А я все решила сама». Вот уж поистине, в тихом омуте… Э-эх! – Марина сокрушенно покачала головой.
– Простите, – осторожно произнесла я. – Так, значит, ваша Ася не столь проста, если вы упомянули «тихий омут»? Значит, она довольно решительна и упряма? Решила взять кредит – и взяла, не став даже советоваться с вами, с единственной, по сути, подругой. Это я к тому, что и в данной ситуации она, возможно, решила уехать, не сказав вам ничего? Или не уехать, а просто заняться чем-то новым в своей жизни, как-то ее изменить, не ставя никого в известность? Может быть, она просто решила не посвящать вас в свои планы?
Марина часто-часто захлопала ресницами. Видимо, подобная мысль не приходила ей в голову. На лице ее была написана растерянность.
– Но почему не сказала… – пробормотала она. – Почему не посвящать? Мы же подруги! У нее нет более близкого человека. И вообще… Да нет, нет! – тут же замотала она головой. – Не может такого быть! Куда ей ехать-то? У нее же никого нет! И на работе тоже – она же после отпуска не вышла! Понимаете, она не увольнялась, не предупреждала Мезенцева, что не вернется! А просто так не выйти на работу – это не в Асином стиле! Она человек ответственный, к тому же постоянно боится неприятностей от начальства. Она даже больничный не брала, с температурой на работу моталась!
«Думаю, мне самой придется поговорить с господином Мезенцевым, чтобы выяснить подробности», – подумала я, уже решив про себя, что отказываться от этого дела у меня нет оснований, а значит, нужно потихоньку намечать план действий, обозначив основные вехи в расследовании.
– А чем занимается Асина сестра? У нее в принципе есть возможность платить по кредиту? И как ее, кстати, зовут? – спросила я Марину.
– Да все у нее есть! – махнула та рукой. – Она занимается разведением кошек элитных пород, участвует в каких-то выставках, продает котят… Я не люблю считать деньги в чужих карманах, но Станислава явно не бедствует. Так ее зовут – Станислава Пушнова, – пояснила она.
– А с кем она живет? У нее есть семья?
– У нее есть муж, он намного старше и весь в науке. Такой пожилой уже бородатый очкарик. Я его видела только один раз на дне рождения Аси, с которого он ушел через полчаса после начала. Было видно, что ему откровенно скучно с нами за столом. Ася говорила, что он большую часть времени проводит в своем кабинете, с какими-то записями, книгами… Детей у них нет, вместо них у Станиславы ее кошки. Да она и слишком эгоистична, чтобы о ком-то заботиться.
– Но кошки тоже требуют ухода, – заметила я.
– Не забывайте, что для Станиславы это бизнес! – подняла тонкий пальчик Марина. – Это совсем иное. Ее кошки приносят ей доход, и ради этого она готова заниматься их купанием, вычесыванием… Покупает им специальные шампунчики-витаминчики, даже к кошачьему парикмахеру возит. Но это вложение средств, потом она за это получает дивиденды, и весьма неплохие. Так что не волнуйтесь, она вполне может платить кредит. Просто не хочет. И вообще… – Марина понизила голос. – Я уверена, что без Станиславы тут не обошлось!
– Вы имеете в виду исчезновение Аси? – уточнила я.
– Да, – с мрачным видом подтвердила моя клиентка. – Просто больше некому. Станиславе в первую очередь выгодно, чтобы Ася исчезла!
– Почему? – удивилась я. – Зачем ей это нужно? Банк же не мог заставить платить ее саму, раз документально все оформлено на Асю? И Ася хотя бы оплачивала этот кредит, а кто теперь будет платить, если ее нет?
– Так в том-то и дело, что никто! – усмехнулась Марина. – Но Станислава в этом случае ничего не теряет! С исчезновением Аси в лужу садится банк, а не Станислава! Кому банк будет предъявлять претензии, если Аси нет? И потом, тут был еще один момент… Ася знала, что Станислава собиралась попросить в долг еще одну крупную сумму, которую она хотела вложить в свой кошачий бизнес. И попросить не у кого-то, а у директрисы кошачьего клуба. Есть такая Альбина Николаевна Юрьева, довольно известная в нашем городе личность. Она буквально помешана на своих кошках. И все эти выставки устраивает она. Не сама, конечно, а клуб «Фелина», которым она владеет. У нее есть какие-то приподнятые друзья в Москве, которые выступают спонсорами, она арендует помещение в Доме офицеров, где эти выставки и проходят. Словом, все в тарасовском кошачьем мире зависит от нее. И Станислава активно к ней подлизывается, ей тоже хочется выйти на более высокий уровень. И как-то она обмолвилась при Асе, что для расширения ее бизнеса нужны большие деньги, одолжить которые она может только у Юрьевой. А Ася потом припомнила ей эти слова и даже пригрозила, что расскажет Альбине про кредит. И тогда та не то что ничего не одолжит Станиславе, но и вполне может перекрыть ей доступ в мир пушистых красавиц – Юрьева крайне дорожит своей репутацией кошатницы. Естественно, она не желает лишаться поддержки спонсоров и множества клиентов и, узнав о нечистоплотности Станиславы, может очень решительно выжить ее из бизнеса. Таким образом, устранив Асю, Станислава убивает сразу трех зайцев: во-первых, избавляется от морального груза, во-вторых, сохраняет свою репутацию честной кошатницы и при этом ничего не должна банку!
В словах моей клиентки был определенный резон, и все же меня терзали сомнения, и я видела явные противоречия.
– Вы понимаете, Марина, что это очень серьезное обвинение? – чуть помолчав, тихо спросила я Полякову. – Ведь, по сути, вы выдвигаете версию, что Станислава убила свою сестру. А убийство – очень тяжкое преступление. Тем более родной сестры. Вы уверены, что Станислава Пушнова способна на такое, да еще из-за денег? Это для Аси полмиллиона – гигантская сумма, а для Станиславы, как я поняла, нет. Крупная, конечно, но не настолько, чтобы идти на убийство сестры. И как, вы представляете, она его осуществила? Сама убила? Маловероятно. Наняла киллера? По-моему, проще кредит заплатить.
– А непрофессионального? – сощурилась Марина.
– Это тоже не так-то просто, поверьте, – усмехнулась я. – Для этого должен быть выход на соответствующий круг людей. Людей, близких к криминалу. Разве Станислава из этого круга?
– Нет, конечно, – подумав, ответила Марина. – И все равно я не стала бы отбрасывать эту версию и непременно бы проверила!
– Обязательно проверим! – бодро заверила я ее, пряча улыбку.
Сколько раз мне приходилось сталкиваться с тем, что мои клиенты так или иначе давали мне советы, как вести расследование! Порой создавалось впечатление, что им это известно лучше меня, и в данном случае возникал только один вопрос: а зачем тогда вы вообще ко мне обратились? Слава богу, что Марина Полякова хотя бы не была авторитарным человеком и не давила на меня своими советами.
– А что представляет собой господин Мезенцев? – спросила я, так как в планах у меня этот господин стоял на одном из первых мест.
– Мутный тип, – сразу же заявила Марина. – Чем занимается, толком непонятно. Платить не любит. Многие сотрудники – непрофессионалы в своей области. Многие вообще неофициально там работают. Видимо, Мезенцев брал их на работу из соображений экономии: чтобы платить как можно меньше. Какие права может качать человек без документов? И даже квалифицированных сотрудников он ущемляет.
– Каким образом? – поинтересовалась я.
– Зарплату вовремя не платит – раз, – принялась загибать пальцы Марина. – А когда все начинают роптать, накладывает штрафы якобы за то, что все плохо работали. В результате люди получают зарплату в два раза меньше, чем им было обещано. Один раз вообще заявил, что у него из ящика стола пропали деньги, и так как никто не признался в краже, он накажет всех и лишит зарплаты за месяц. Все тогда просто в шоке пребывали! Ася ко мне с круглыми глазами заявилась и сказала, что никогда такого даже представить не могла! Без всяких доказательств, вот так огульно обвинил всех и не заплатил! Нет даже гарантии, что у него действительно пропали эти деньги. Ходили слухи, что он накануне крупно проигрался в казино и решил вернуть деньги хотя бы таким образом. Но все это, конечно, домыслы, у меня нет фактов, чтобы их подтвердить.
– Хорошо, я постараюсь разобраться в этом сама, – заверила я Марину.
– Я, может быть, слишком эмоционально все вам рассказываю, – извиняясь, проговорила Марина. – Просто меня все это сильно тревожит: и проблемы Аси, и ее исчезновение, и отношение милиции к этому вопросу…
– Значит, вы все-таки были в милиции? – подняла я бровь.
– Конечно, была! Я первым делом туда обратилась, и меня даже выслушали. Но я видела, что мои опасения не восприняли всерьез. И поняла, что никто этим делом не станет заниматься как положено. Отнесутся чисто формально. И вообще, мне кажется, они там уверены, что Ася найдется сама.
– А вы исключаете такой вариант?
– Дай бог, чтобы так и случилось, а если нет? Я боюсь, что легким испугом не отделаться. Куда она могла запропаститься так надолго? Почему никто не в курсе? Понимаете, Ася человек довольно замкнутый, у нее практически нет друзей. Общается вне работы она только со мной. И я всегда была в курсе подробностей ее жизни. Собственно, жизнь ее была не очень-то наполненной событиями, все проходило у меня перед глазами, и все было довольно стабильно, одинаково. Личная жизнь у Аси, увы, отсутствовала. У нее не было молодого человека.
– Вы имеете в виду постоянного? – уточнила я.
– Я имею в виду любого, – махнула рукой Марина. – Последний ее роман закончился около полутора лет назад, Ася тогда жутко переживала, и с тех пор никого у нее не появлялось. Хотя я говорила, что ей следовало бы подумать о семье, о детях, все-таки возраст приближается к тридцати, но Ася всегда ершилась на мои пожелания, говорила, что сама все знает, и резко обрывала разговор на эту тему. Так и жила одна. Работа – дом. Ну, еще картины, конечно. Этим она просто больна. Вот скажите, вы считаете это нормальным для молодой совсем женщины?
– Не знаю, – осторожно ответила я. – Вы же сами сказали, что она человек замкнутый, закрытый, то есть интроверт. А таким людям не нужно бурное общение, они от него устают. Лучше всего они чувствуют себя наедине с самими собой. Им так комфортно. Они могут даже нарочно отключить все телефоны на несколько дней, чтобы их никто не беспокоил. А для людей общительных, наоборот, является стрессом, если им за весь день никто не позвонил.
– Все это я, конечно, знаю, – улыбнулась Марина. – Но все равно не понимаю. И потом, Ася только храбрилась, когда говорила, что ей никто не нужен. Понимаете, есть понятие «уединение», а есть «одиночество». Уединение я и сама люблю. Иногда устраиваю себе выходные – я работаю посменно, – и обязательно в будние дни. Провожу мужа на работу, детей в школу отправлю, и – красота! До обеда наслаждаюсь тишиной. Ничего не делаю, просто лежу и музыку слушаю или читаю. И при этом чувствую себя великолепно. Но все это лишь благодаря тому, что я четко отдаю себе отчет, что это временно. Что в два часа придут дети, дом наполнится шумом, они станут рассказывать про свои школьные дела, мне нужно будет их накормить, проверить уроки, приготовить ужин, а там уже и муж придет со своими новостями. Если бы этого не было, я бы взвыла через неделю такого уединения. А Ася именно одинока, и всегда страдала от этого. Я же видела, что она тяжело переживает разрыв с Антоном, хотя и прошло уже больше года. Видела, что ей хочется иметь свою семью. В минуты откровений она сама проговаривалась об этом.
– Простите, Марина, а как же вы с ней подружились при такой разности характеров и жизненных статусов? Как вы вообще познакомились с Асей?
– Познакомились мы в одной компании, куда она попала совершенно случайно. Ее пригласили одни мои знакомые, когда узнали, что она юрист. Они пересеклись с ней по работе и решили завязать выгодное знакомство. Ну, и пригласили как полезного человека, думали, что Ася весь вечер будет им бесплатные консультации давать, а там, глядишь, познакомит с кем-нибудь из этой среды – им как раз юридическая помощь была нужна. Но тут произошел, как говорится, облом: Ася весь вечер молчала, на вопросы отвечала односложно, и чувствовалось, что ее все это сильно напрягает. Она потом мне признавалась, что не могла дождаться, когда окажется у себя дома. И уж конечно, она и не собиралась никого ни с кем знакомить. Ася не из тех, кто знакомит. А со мной она сдружилась не сразу. Просто обратила внимание, что я проявила к ней искренний интерес именно как к человеку. Меня ведь тоже пригласили туда только потому, что я стоматолог, – усмехнулась Марина. – То есть человек полезный. Если бы эти люди узнали Асю как художницу, а не как юриста, им бы и в голову не пришло продолжать знакомство. Да я и сама с ними общаюсь очень поверхностно. А вот с Асей у нас неожиданно завязалась дружба. Мне и самой это кажется удивительным, ведь мы очень разные. И мне не всегда легко найти с ней общий язык. А теперь я просто в растерянности. Я понимаю, что самой мне не справиться с этим, поэтому и обратилась к вам. С милицией каши не сваришь, я уже это поняла.
– Марина, но ведь частный детектив – это моя профессия, – подняла я важный для нас обеих вопрос. – То есть работа. И за эту работу я получаю плату.
– Я все понимаю, – кивнула Марина. – Я, конечно же, оплачу ваши услуги. Что же делать, если у Аси больше никого нет? Нельзя же так все оставлять. Если все закончится благополучно, мы с ней рассчитаемся когда-нибудь. Я почему-то думаю, что ваше расследование не затянется надолго и это не вгонит меня в непозволительные траты.
– Если все так и будет, то прекрасно, а если нет? – усмехнулась я.
Марина нахмурилась, задумавшись на некоторое время.
– Все равно! – наконец решительно рубанула она воздух ладонью. – Ищите сколько нужно! Нельзя же, в конце концов, из-за денег отказываться от подруги! Как потом можно спокойно жить, зная, что ты ничего не сделала? А если бы со мной случилось несчастье? В общем, я могу вам отдавать свою зарплату, а жить на деньги мужа пару месяцев.
– Ну, пара месяцев – это слишком, – улыбнулась я. – Обычно я укладываюсь в гораздо меньшие сроки. И если расследование не даст результатов самое большее за неделю и я сочту нецелесообразным его продолжать, я вам сообщу. Дальше решайте сами.
– Отлично, – расцвела Марина. – Вот и договорились.
Она открыла свою сумочку и отсчитала мне несколько купюр в качестве аванса, а также на текущие расходы.
– Скажите, Марина, а вот этот Антон, о котором вы упомянули, бывший возлюбленный Аси, он кто?
– Он работает в какой-то компании сотовой связи. Буквально был помешан на телефонах, постоянно их менял! – фыркнула Марина.
– А из-за чего они расстались?
– По-моему, у него кто-то появился, – глядя в сторону, со вздохом ответила Марина. – Я, конечно, толком не знаю, да и сама Ася не знала. Говорила только, что он стал где-то пропадать вечерами, по разным веселым компаниям. Ему вообще было скучновато с Асей, они слишком разные: она домоседка, а он – веселый, даже разбитной парень, очень привлекателен внешне. Ему льстило внимание других девушек, да и вообще нравилось находиться в центре внимания. Ася же все эти шумные тусовки терпеть не могла, часто оставалась дома, Антон отправлялся один. Ну и в итоге, наверное, нашел кого-то более подходящего. Не знаю. Ася прямо мне не сказала, что у него появилась другая девушка, просто обмолвилась, что они не понимают друг друга. Ну, и… Однажды она собрала вещи и ушла.
– Значит, они все-таки жили вместе? – уточнила я.
– Да, у Антона квартира в центре города, он вообще неплохо зарабатывает.
– Это он предложил Асе расстаться?
Марина снова вздохнула.
– Ой, да непонятно там вышло… Вроде бы он прямо ей не заявлял об этом. Антон вообще человек мягкий, он не способен сказать девушке, что между ними все кончено и чтобы она отправлялась восвояси. А Ася, почувствовав охлаждение с его стороны, все просила сказать ей честно. А Антон отвечал уклончиво, что он ее не выгоняет, что она ему не мешает… Но при этом и не удерживал. Ася даже признавалась, что он предлагал ей взять компьютер, телевизор, что-то еще из техники. В конце концов заявил, что она может забрать его машину. Это он типа так… откупиться хотел, как я понимаю, – усмехнулась Марина. – Но Ася не тот человек. В конце концов, устав страдать, она просто ушла. Ничего не взяла.
– И Антон не пытался ее вернуть?
– Нет, насколько я знаю. Она, правда, пыталась ему позванивать – интересовалась, как дела, как жизнь. Но, слыша, что Антон отвечает дежурными фразами, прекратила эти звонки. На мой взгляд, к лучшему, что они расстались.
– Почему?
– Потому что Антон совсем не готов к семейной жизни. Он довольно легкомысленный парень, ему трудно нести ответственность за кого-то, тем более за семью. К тому же он моложе Аси на год, а ей, по моему мнению, нужен человек постарше, посерьезнее, поспокойнее… Тот, которого уже не манят ночные клубы, выпивка и танцы до упаду.
– Вы знаете его фамилию и телефон?
– Да, – немного удивленно посмотрела на меня Марина. – Фамилия его Соловьев, а телефон у меня записан в сотовом… А вам зачем это нужно?
– Я не уверена, что мне это пригодится, но на всякий случай запишу данные. А еще дайте мне координаты Станиславы и фирмы Мезенцева, и мы можем отправляться к Асе домой.
– Как отправляться? – вытаращила глаза Марина. – Вместе? Я думала, вы сами к ней проникнете! У вас же должны быть какие-то ключи там, отмычки для подобных случаев…
Я аж крякнула от таких рассуждений. Конечно, «всякие там ключи и отмычки для подобных случаев» у меня имелись, но… Набрав в легкие побольше воздуха и стараясь говорить спокойно, я пояснила:
– Только вместе, Марина! Во-первых, вы точно знаете, где она живет. Во-вторых, вы ее подруга, и пытаться попасть к ней в квартиру мне сподручнее с вами, чем одной. Как это будет выглядеть? Частный детектив взламывает дверь в чужую квартиру! На каком основании? А если Ася там, живая и здоровая, сидит, укутавшись в одеяло, и просто отдыхает от мирской суеты? Отключила телефон, домофон и наслаждается одиночеством? Она же имеет право никому не открывать. А тут вдруг вламываюсь я – здрасте, пожалуйста!
– Но у нее вчера не горел свет в окнах! – прижала руки к груди Марина.
– Это не аргумент, – парировала я. – Может, спать легла пораньше? Вы же ни в чем не уверены!
– Но у меня дома муж, дети, – растерянно лепетала Марина, разводя руками.
– Ничего не поделаешь, вы же сами выступили инициатором расследования, – я была настроена решительно. – Придется идти до конца. Да не переживайте вы так, мы же на машине. Я потом вас отвезу. Надеюсь, это не займет много времени.
На лице Марины появилось кислое выражение, но она пересилила себя и согласилась. Правда, позвонила домой и предупредила, что задержится. Наверное, ей пришлось выслушать вопросы о том, где это она пропадает после работы, потому что она раздраженно проговорила: «Ой, все потом! Приеду, расскажу! У меня самой голова кругом!» После чего убрала телефон в сумку.
Я быстро облачилась в джинсы и свитер, и мы с Мариной покинули квартиру. Мой новенький «Ситроен С5» стоял у подъезда, сверкая лакированной поверхностью, и я еле удержалась от желания любовно провести по нему ладонью. С тех пор как у меня появилась эта машина, я успела оценить все ее преимущества. Конечно, за долгие годы я привыкла к «девятке», но что поделаешь, времена меняются, меняются потребности, и я остановила свой выбор именно на этой иномарке. И не пожалела, если честно.
Дом, в котором проживала Ася Кальчинская, находился далековато от центра. Время было не самым лучшим для поездок по городу: час пик еще не закончился, и мы с Мариной периодически застревали в пробках. Моя клиентка, надо отдать ей должное, мужественно переносила эти издержки, лишь хмурила тонкие бровки и тихонько покачивала головой. Но вслух своего раздражения не высказывала. Наконец мы доехали до улицы Мельничной и вышли из машины. Марина повела меня к стандартному, ничем не примечательному пятиэтажному дому. По дороге она посмотрела на окна и печально бросила:
– Свет опять не горит. Вы по-прежнему считаете, что она спит?
Я пропустила мимо ушей ее сарказм и молча подошла к подъезду. Марина нажала на домофоне кнопку с номером двенадцать. Мы долго слушали длинные гудки, после чего Марина обратила на меня вопросительный взгляд.
– Звоните соседям, – сказала я.
Подавив вздох, Марина нажала на соседнюю кнопку и, проговорив в трубку, что она приехала к Асе Кальчинской, добилась, что дверь нам была открыта. Когда мы поднялись на третий этаж, на пороге одной из квартир стояла женщина средних лет в домашней одежде. Она несколько настороженно вглядывалась в наши лица. Видимо, она узнала Марину, потому что поздоровалась и спросила:
– А что же Ася-то сама не откроет?
– Да не знаю я! – чуть не плача откликнулась девушка, которой, видимо, очень захотелось поделиться с соседкой своими переживаниями. – Пропала она куда-то! Вот человек пришел специально, чтобы все выяснить!
– Как же вы выясните, если ее дома нет? – спросила женщина, и я с трудом подавила досаду. Конечно, в компании Марины мне проще было вскрыть отмычкой квартиру Аси, но присутствие на лестничной клетке соседей было совсем не на руку. Но неожиданная помеха вдруг превратилась в помощь.
– Давайте я вам ключ дам, – предложила женщина.
– А у вас есть ключ? – изумилась Марина.
– Ну да, Ася мне оставила на всякий случай. Я и сама, признаться, удивилась, что который день ее не видно – не слышно.
– Когда это было? – резко повернулась я к ней. – Когда Ася оставила вам ключ?
– Да еще в начале лета, когда дверь металлическую поставила, – удивленная моим напором, ответила женщина.
Я отвернулась, дабы не показать своего разочарования. Значит, этот факт передачи ключей соседке никак не связан с исчезновением Аси, если случился три месяца назад…
– Так что, нужен ключ-то вам? – продолжала женщина.
– Давайте, – повернулась я к ней. – Простите, вас как зовут?
– Людмила Андреевна, – ответила женщина.
Она сдернула с крючка в коридоре своей квартиры висевший на нем ключ и молча протянула мне. Я так же молча сунула его в замочную скважину. Я буквально слышала, как у стоявшей рядом Марины гулко колотится сердце. Глаза же у моей клиентки стали расширенными и круглыми, как блюдца – она явно сильно волновалась.
Когда дверь была открыта, я бросила на Марину осторожный взгляд.
– Ой, – сглотнув слюну, проговорила та, – давайте вы первая войдете. – И шепотом добавила: – Я жутко боюсь.
Пожав плечами, я потянула дверь на себя и первой прошла в прихожую. Пошарив рукой по стене, нащупала выключатель. Вспыхнул свет, мы невольно сощурились. В квартире было очень тихо. Не разуваясь, я прошла в комнату и включила свет там. Все было чисто, аккуратно. Постель прибрана, никакой грязной посуды или разбросанных вещей не наблюдалось. Обстановка обычная: диван, стол, телевизор на тумбочке. Я обратила внимание, что компьютера в комнате не было, и это несколько меня огорчило: зачастую этот агрегат выступает в роли дневника, люди хранят в нем личную информацию, которую можно отыскать, полазив по папкам и файлам.
В кухне тоже царила тишина и пустота. Я дотронулась рукой до стоявшего на плите чайника, он был холодным. Несколько удивили меня старинные, висевшие на стене часы с маятником. Маятник болтался уже возле самого пола. Сомнений не оставалось: Аси не было здесь уже несколько дней.
– Ася поклонница старины? – кивком указав на часы, спросила я.
– Да, она любит такие вот милые штучки, – ответила Марина. – У нее и в комнате хранится всякий антиквариат. Я даже иногда ругала ее за то, что она тратит деньги на эти вещи. Правда, она отговаривалась, что это далеко не самые дорогие предметы.
Мы вернулись в комнату. И впрямь, в серванте хранилось несколько раритетов: фарфоровая куколка в платье и шляпке, которые носили в начале девятнадцатого века, резная малахитовая шкатулочка, отделанная золотом, старинная голубая чашка с блюдцем с золотой каймой… Над сервантом висела большая икона с красивым серебряным окладом с жемчужной обнизью и драгоценными камнями.
«Дорогущая, должно быть», – невольно подумала я, глядя на икону.
Над столом же висела современная картина, на которой было изображено лицо девушки крупным планом. Правда, изображение было явно не классическим: лицо было резко перерезано пополам зигзагом молнии сверху вниз, при этом оно как бы распадалось на две чуть смещенные половинки. Одна часть лица выглядела счастливой и улыбающейся, другая, наоборот, грустной, какой-то испуганной и очень несчастной. Такая разность выражений создавала потрясающий эффект. Словно это один и тот же человек – и в то же время разница между ними была очевидной. Я с каким-то непонятным, жутким восторгом смотрела на картину, не в силах отвести глаз. Меня притягивали тонкие, аристократические черты девушки: огромные черные глаза, прямой нос, заостренный овал лица, а особенно взгляд, такой разный и такой глубокий… В нем отражались радость – и страх, счастье – и боль. Вьющиеся темные волосы девушки были распущены и рассыпаны по спине. Несколько секунд я не отрываясь смотрела на портрет, после чего, очнувшись, повернулась к Марине:
– Это работа Аси?
– Да, – подтвердила та. – Она очень критично относится к себе как к художнице, но этот портрет ей нравился. Это автопортрет. Ася считает это единственной удачной своей работой, хотя я с ней не согласна. Мне вообще иногда трудно ее понять, я уже говорила. И этот портрет мне не совсем понятен. Мне даже как-то… страшно, когда я на него смотрю. Я бы не стала вешать на стену такую картину, но Ася говорила, что она отражает внутреннее состояние ее души, ее сущность. Ну… Возможно, и так.
Я кивнула и попросила:
– Марина, а вы можете дать мне фотографию Аси? Желательно даже несколько: от лица крупным планом до снимков в полный рост.
Марина задумалась:
– У меня дома, конечно, есть ее фотографии, только я как-то не подумала взять их с собой. Ой, как же я могла так? Это, наверное, нужно было сделать в первую очередь, да?
– Желательно, конечно, – сказала я. – Мне же необходимо знать, как выглядит человек, которого я собираюсь искать!
– У Аси есть свой фотоальбом, – вспомнила Марина. – Я даже знаю, где он лежит.
И она вопросительно посмотрела на меня.
– Доставайте, – кивнула я.
Марина полезла в книжный шкаф и, раскрыв дверцу внизу, достала небольшой сине-белый альбомчик. Я открыла его и стала перелистывать. И тут же убедилась, что автопортрет Аси получился удачным еще и в том плане, что сходство с оригиналом было очевидным. Ася Кальчинская сумела точно передать черты своего лица, вплоть до его выражения: тот же тонкий нос, длинные ресницы, тот же глубокий, проницательный взгляд.
На фотографиях она была преимущественно в компании Марины или одна. Еще были снимки, сделанные на какой-то вечеринке. Примечательно, что на них почти не было мужчин, если только кто-то случайно попадал в кадр.
– Скажите, Марина, а фотографий того парня – кажется, его зовут Антон – здесь нет?
– Не только здесь, их вообще нет, – сообщила мне Полякова. – Хотя изначально их было выше крыши. Антон очень любил фоткаться, у него дома везде снимки выставлены: в серванте, возле компьютера, он даже с собой вечно пачку фоток таскает. Но Ася их все уничтожила.
– Жаль, – коротко прокомментировала я.
Я выбрала несколько наиболее удачных снимков и убрала их к себе в сумочку.
– Не волнуйтесь, – успокоила я Марину. – Я их непременно верну. А теперь посмотрите, пожалуйста, может быть, что-то изменилось в комнате Аси?
– Да нет, – немного растерянно оглядевшись по сторонам, пожала плечами Марина. – Вроде бы все на месте, все вещи.
– Посмотрите внимательнее, – настойчиво сказала я. – По шкафам пройдитесь, по полкам.
Увидев, как нахмурилась моя клиентка, пояснила:
– Поймите, это нужно для поисков самой Аси! Сейчас не может быть приоритета личного. Придется и в шкафы залезть, если вы хотите, чтобы ваша подруга нашлась.
– Конечно, – поддержала ее Людмила Андреевна. – Раз уж такое дело… А вы что же, не из милиции? – обратилась она ко мне.
– Милиция в курсе исчезновения Аси Кальчинской, – не став вдаваться в подробности, просветила я ее. – А я работаю частным образом.
– Вот как… – протянула Людмила Андреевна, покачав головой, но по выражению лица было непонятно ее отношение к моему занятию. Да меня это, собственно, и не волновало.
Марина уложилась в короткий срок, просмотрела все за какие-то минут семь-десять. Шустренько пройдясь по шкафам, книжным полкам и ящикам, она сказала:
– Вроде как все на месте. Но вот куртки ее нет и большой сумки. Куртка осенняя, теплая, в ней вообще-то еще рановато ходить. Обычно в это время она носит ветровку. Во всяком случае, в ней я ее последний раз и видела.
– Кстати, при каких обстоятельствах и когда вы виделись в последний раз? – перебила я ее.
– Это было двенадцатого числа, – наморщив лоб, припомнила Марина. – Совершенно точно, потому что было воскресенье, Асин выходной, и мы с ней ездили в «Гранд». Это же целое событие, вы понимаете…
«Гранд» был гипермаркетом, открывшимся в Тарасове около полугода назад и успевшим полюбиться многим жителям. Правда, находился он далеко, почти на окраине города, за аэропортом, к тому же занимал огромную площадь. Для того чтобы обойти все павильоны, требовалось несколько часов, поэтому поездка туда обычно занимала полдня. Так что я понимала, почему это событие запечатлелось в памяти Марины Поляковой.
– И Ася ничего не говорила вам о своих дальнейших планах? Может быть, как-то намекала?
– Да ничего нового она не говорила, я бы запомнила! Как обычно, посетовала на то, что Мезенцев задерживает зарплату. Еще говорила, что собирается пойти к сестре домой и поговорить с ней решительно. Я ей советовала обратиться в суд, но Ася отказывалась. Она говорила, что это некрасиво – судиться с родной сестрой. К тому же у нее не было доказательств того, что она передала деньги сестре. И свидетелей нет. Я даже предлагала ей пойти вместе, чтобы выступить в роли свидетельницы, но она отказалась, сказав, что это грязные методы и что она не советует мне лжесвидетельствовать. Ой, ну вот в этом она вся – наивная, честная… Увы, в наше время такие люди редкость.
– Да уж, это точно, – подтвердила Людмила Андреевна. – Мне тоже Ася порой казалась не от мира сего. Выйдет вдруг – и начнет полы мыть по всему подъезду. Я ей говорю: «Мой только нашу лестницу, а они как хотят! Тебе что, деньги за это платят? Спасибо ведь даже не скажут!» А она: «А я не за спасибо мою, а чтобы чисто было». Ой, боюсь я за нее, – озабоченно вздохнула женщина. – Такая девчонка доверчивая! И следить за ней некому, ни отца ни матери.
– Марина, а что Ася покупала в тот день в «Гранде»? – спросила я.
– Да ничего особенного. У нее и денег-то почти не было.
– Зачем же она поехала в «Гранд»? – удивилась я.
– Так это я ее вытащила. У нее карта клиента есть, вот я и воспользовалась Асиной добротой. К тому же я знаю, что как бы Ася ни любила сидеть в одиночестве, ей периодически нужно хоть куда-то выходить, иначе она закиснет. Она склонна впадать во всякие депрессии, меланхолию… Плохое настроение может длиться у нее неделями, и поэтому я стараюсь ее оживлять. А насчет вашего вопроса… Я вот сейчас подумала: она купила большую коробку конфет. Дорогих конфет, элитных. И еще банку кофе. Я еще очень удивилась, потому что Ася терпеть не может шоколад, а кофе вообще никогда не пьет, у нее от него голова начинает болеть.
– А вы спросили у нее, для чего ей эти продукты?
– Конечно, спросила! Она отшутилась как-то, сказала, что надо. Намекнула, что не для себя покупает, и при этом улыбнулась. Я еще подумала тогда, что, наверное, кому-то презент хочет сделать – ну, может, по работе нужно к кому-то обратиться или что-то еще. А сейчас мне кажется, что это неспроста! И эта ее улыбка… Какая-то загадочная…
– В общем, ясно, что ничего не ясно, – вздохнула я. – Что ж, Марина, думаю, что нам здесь больше делать нечего. Спасибо вам, Людмила Андреевна, за помощь, давайте запирать дверь.
Мы покинули квартиру Аси, попрощались с соседкой и пошли с Мариной вниз. Уже когда мы сели в мою машину, я сказала:
– Теперь дайте мне, пожалуйста, координаты Антона Соловьева, Асиной сестры, а также адрес фирмы Мезенцева, и я отвезу вас.
– К Станиславе домой лучше не идти, – сразу же предупредила меня Марина. – Хотя адрес ее я вам, конечно, дам. Просто она может не открыть дверь. Зачем ей беседа с человеком, который расследует исчезновение сестры, с которой у нее были напряженные отношения? К тому же ее муж не любит визитов посторонних людей, живет очень обособленно. Вам лучше выловить ее где-нибудь на нейтральной территории. Вот, например, с завтрашнего дня как раз начинаются выставки в Доме офицеров. Лучше попытаться поговорить с ней там. И то не в лоб, а как-то по-хитрому, исподволь…
Марина с надеждой посмотрела на меня.
– Хорошо, я пойду на выставку, а там сориентируюсь по обстановке, – сказала я. – А чем все-таки занимается контора Мезенцева?
– По-моему, он и сам толком этого не знает, – хмыкнула Марина. – Вроде бы установкой какого-то оборудования клиентам. Бассейны, замена труб, хронометраж, генераторы – подобные слова я слышала от Аси. Сама я в этом ничегошеньки не понимаю, с техникой всегда была на «вы».
Я записала данные, продиктованные мне моей новой клиенткой, после чего довезла ее прямо до дома. Марина моментально упорхнула, посетовав, что уже поздно, а у нее дома некормленая семья.
Вернувшись домой, я первым делом потянулась к коричневому замшевому мешочку, в котором у меня хранятся гадальные кости – три гладких двенадцатигранника с цифрами, которые предсказывают будущее. Стоит мысленно задать вопрос и бросить кости, как они выдают комбинацию цифр, толкования которых я помню наизусть. Стоит заметить, что еще ни разу мои помощники меня не подводили. Подумав об Асе Кальчинской и о том, что могло с ней произойти, я бросила кости на журнальный столик.
36+20+7. «Вы получите подлинную независимость и самостоятельность, следуя собственным убеждениям».
Можно было, конечно, обидеться на кости за расплывчатость предсказания, но я «дружу» с ними уже много лет и научилась правильно понимать толкования. На сей раз кости хотели сказать, что мне следует полагаться лишь на свой разум и интуицию и не слушать ничьих советов. Что ж, так и поступим.
Сегодняшний день почти закончился. Сентябрь подходил к концу, темнеть стало раньше, чем летом. На часах было девять вечера – Марина приехала ко мне после рабочего дня, – и отправляться сегодня к Мезенцеву или Станиславе было уже поздно.