Олег стоял у высокого, начинающегося у самого пола и заканчивающегося под потолком, окна и смотрел во двор, заполненный людьми. Торсег привел в Легарон большой отряд лурских воинов и те разместились в королевском дворце по соседству с легаронской дружиной. Сейчас и те, и другие воины проверяли снаряжение, чистили лошадей – в общем, готовились к походу.
Хотя пока никто не знал, где искать похищенного маленького Элаора. От разведчиков Данегора не приходило известий. Юному королю приходилось едва ли не силой задерживать в Легароне Торсега, рвущегося на поиски сына. Снова и снова ему говорили, что бесполезно отправляться наобум, без каких-либо сведений о том, где может находится младенец. Но с каждым часом удерживать Торсега, не помнящего себя от горя, было все сложнее.
Решив разыскать Данегора и узнать у него, нет ли вестей от разведчиков, Олег вышел из своей комнаты. В его покоях короля не было и мальчик стал заходить поочередно во все попадающиеся ему по дороге залы, в надежде, что в каком-то из них окажется Данегор.
Дворец легаронских правителей был очень большим. Множество переходов, коридоров, открытых, закрытых галерей и залов делало его похожим на лабиринт. Даже те, кто постоянно жил во дворце, порой путались в расположении его помещений. Олегу же изучить дворец Легарона представлялось непосильной задачей. Вот и в этот раз он сам не понял как, оказался в нежилом крыле дворца.
В поисках прохода, ведущего к лестнице, мальчик вышел в длинный коридор, освещенный световыми колодцами – проемами в верхней части стены. Свернув за угол, он едва не налетел на высокого мужчину в длинном дорожном плаще. Тот шел удивительно быстро, опираясь на посох из темного дерева. Его длинные пепельные волосы были схвачены на лбу тонким серебряным обручем.
– Барах! – обрадовался Олег.
Эрл улыбнулся, узнав мальчика. Но в его зеленых, лучистых глазах явно читалась тревога, похоже, мага одолевали заботы.
– Когда ты приехал в Легарон? – спросил Олег после того, как они обменялись краткими приветствиями.
– Только что, – отозвался Барах. – Но пока я не хочу, чтобы кто-нибудь знал о моем появлении.
– Даже Данегор? – спросил мальчик.
– У юного короля и так много хлопот сейчас, – покачал головой Барах. – Пока я не готов с ним встретиться. Я буду в Восточной башне и порошу тебя, юный Пришелец, пока никому не говорить обо мне.
С этими словами эрл пошел дальше по коридору, а перед Олегом, словно сама по себе, открылась небольшая дверца, за которой начиналась винтовая лестница, спускавшаяся, как выяснилось, во внутренний дворцовый двор, где находились Данегор и Торсег.
Они разговаривали со стражниками и когда к ним подошел Олег, король сказал ему:
– Эрл Барах в Легароне!
– О, ты уже знаешь! А я его встретил во дворце, – сказал мальчик.
– Король Легарона всегда знает, что происходит в его владениях, – важно отозвался Данегор. – Мне сразу же доложили о его приезде стражи, впустившие его в город.
Король рассказал Олегу о последних новостях. Оказывается, стали поступать сведения от разведчиков, посланных им. Громадную черную птицу видели земледельцы, поселение которых находится неподалеку от Лурского леса. Они говорили, что она как стрела промчалась по небу и летела на запад.
Торсег был готов тут же вскочить в седло и отправится туда и Данегор собирался к нему присоединиться. Они уже отдавали приказы своим воинам собираться в поход и настроены были очень решительно.
– Я найду эту птицу, где бы она не была, – говорил Торсег. – Раз она улетела на запад, значит, нужно скакать туда как можно быстрее. Если мой сын погиб, я истреблю не только этого черного орла, но и весь его род!
– Что ж, нужно действительно спешить, вряд ли время терпит! – поддержал его Данегор.
– Может, стоит подождать новых сведений от разведчиков? – спросил Олег.
Он был уверен, что им нельзя спешить. Как он знал, Барах уже давно не появлялся в Легароне и его приезд наверняка как-то связан с постигшим Торсега и всех остальных несчастьем. Барах, как и все эрлы – смертные маги, проводил жизнь в вечных скитаниях и нередко знал о том, что не только происходит в разных землях Обжитого мира, но и то, что еще только должно случиться. Сейчас Олег надеялся, что Барах поможет им, но не решался говорить об этом Данегору и Торсегу – ведь не исключено, что эрл заявит, что он не может вмешиваться в дела людей, как случалось порой. Хотя Барах часто помогал легаронцам и не только им в самых разных передрягах, Олег знал, что он может и отказать в своей помощи, при этом совсем не считая нужным что-то объяснять.
Несмотря на слова Олега, Торсег и Данегор решили отправиться на запад на рассвете следующего дня. Вечером они втроем собрались в Сияющем зале у, как всегда, пылающего камина. Все были взволнованы и невеселые думы мешали им беседовать. Олег вспомнил, как часто в былые дни он сидел здесь с Данегором и разговаривал обо всем на свете – о народах, живущих в Обжитом мире, о том, где живет он сам, здесь он слушал старинные предания легаронцев и других жителей Обжитого мира. Обычно, когда юный король и его друг Пришелец, как называли легаронцы Олега, сидели в Сияющем зале, он заполнялся звуками смеха и песен.
Теперь же они сидели молча. Торсег то и дело вставал и начинал ходить от окна к окну, всматриваясь, не появились ли на улице, ведущей ко дворцу, разведчики Данегора. Сам король сидел у камина по своей привычке глядя на огонь и был погружен в свои мысли. Олег переводил взгляд с Торсега на Данегора и обратно, пытаясь прочитать по их лицам, о чем они думают.
В конце концов тягостное молчание стало невыносимым и решено было отправится по своим покоям, чтобы выспаться перед дорогой. Когда все трое уже желали друг другу спокойной ночи, в зал вошел камердинер Юл.
Круглое лицо Юла-Совы выражало недоумение, которое он всячески пытался скрыть, напустив на себя важность истинного придворного. Но все равно было видно, что старик чем-то озадачен.
– Мой король, – обратился он к Данегору. – Эрл Барах просит тебя и твоих друзей прийти к нему в Восточную башню.
Данегор повернулся к Торсегу и Олегу, стоявшим чуть позади него и сделал махнул рукой, приглашая их идти за собой.
Они шли по многочисленным переходам дворца в Восточную башню и чем ближе они подходили к ней, тем явственнее ощущался запах пряных благовоний. Все трое недоуменно переглянулись – таких ароматов в Легароне обычно не встретить. Юл шел впереди всех и когда он на миг оглянулся, Олег увидел, что камердинер еле сдерживает волнение.
Наконец они поднялись по лестнице в Восточную башню и очутились в небольшом сводчатом зале. В башне не было жилых помещений и поэтому обстановка здесь была весьма скудной – лишь каменные скамьи тянулись вдоль стен да изредка можно было увидеть старинную статую или каменный барельеф, изображающих правителей древности.
Тот зал, в который их привел Юл, был наполнен голубоватым дымом и они не сразу разглядели в нем фигуру Бараха, склонившуюся над медным тазом, стоявшим прямо на полу.
От ароматного, наполненного горько-сладким запахом каких-то трав дыма у Олега слегка закружилась голова. Когда они приблизились к эрлу, то увидели, что тот бросает в горячую воду сухие травы и цветы, растирая их своими длинными пальцами, украшенными серебряными кольцами.
Подняв голову и увидев их, Барах сказал:
– Приветствую вас, правители Легарона и Лур-Гора, а также тебя, Пришелец – ты снова явился в наш мир в черные для него времена!
– Почему ты сразу не явился ко мне, Барах? – капризно спросил Данегор.
– У меня были неотложные дела и у нас нет времени на праздные разговоры, – отозвался эрл. – Сегодня новолуние и я могу воспользоваться Зеркалом, чтобы показать вам, где сейчас маленький Элаор – Новый Правитель.
– Где он? – воскликнул Торсег, потеряв самообладание.
– Сейчас ты это узнаешь, но сразу предупреждаю – это знание принесет тебе горе и приведет в смятение, – отозвался Барах.
– Говори, если знаешь, где мой сын. Я должен его вернуть в Лур-Гор! Я обещал королеве луров вернуться только с сыном на руках! – вскричал Торсег.
Барах на миг поднял глаза и взглянул в лицо Торсегу – тот сразу же замолчал и снова стал тем бесстрастным воином и горделивым правителем, которым его знали все в Обжитом мире. Олегу показалось, что эрл что-то внушил Торсегу и тот снова смог владеть своими чувствами.
– Встаньте вокруг! – Барах повелительно обвел руками широкий таз, у кого стоял сам.
Даже горделивый Данегор не стал спорить по поводу того, кому здесь надлежит отдавать приказания. Они стали смотреть на зеленовато-коричневую воду в тазу, от которой поднимался густой пар. Барах провел несколько раз руками над самой водой и достав из тряпичного мешочка у пояса голубой цветок, бросил его в таз. Поверхность воды стала голубоватой, а затем быстро начала светлеть. Барах дотронулся своим посохом до края таза и к своему безмерному удивлению Олег стал различать на глади воды очертания далеких гор и унылую безжизненную пустыню. В тазу, словно в зеркале, отражались невиданные никем из собравшихся земли. Они видели их словно с высоты птичьего полета.
В Зеркале Бараха горы становились все ближе, нарастая темной остроконечной громадой.
– Это великая западная пустыня, у восточной границы которой кончаются пределы Обжитого мира, – стал объяснять Барах то, что они видели в его Зеркале.
Вскоре в Зеркале стали видны только горы. Высокие пики были подернуты туманной дымкой и их снежные шапки искрились на солнце. Но дальше изображение на водной поверхности снова стало мутным и расплывчатым, а когда Барах вновь прикоснулся к тазу концом своего посоха, они увидели остроконечные шпили неприступной крепости, вырубленной на вершине скалы, вокруг которой зияли страшной чернотой бездонные пропасти.
– Это цитадель Черного Врага, именно от нее он поведет своих воинов в Обжитой мир, чтобы стать его полновластным повелителем, – сказал Барах – голос его был глухим, но в нем слышались металлические нотки.
– Это ведь не Сунка-Дор снова явился? – спросил Олег и тут же пожалел о сказанном – словно холодный вихрь окутал их всех и они зябко поежились.
Поверхность водного Зеркала Бараха мгновенно помутнела и в ней перестала отражаться зловещая горная крепость.
– У него много имен, и Сунка-Дор – одно из них, – отозвался Барах. – Первым делом он хочет лишить нас надежды, поэтому и похитил маленького Элаора.
– Мой сын у Черного Правителя?! – воскликнул побледневший Торсег.
– Да, он в его цитадели, – кивнул Барах. – Одно из имен Черного правителя, захватившего уже ни один мир, звучит как Ор-Гак, что на одном из древних языков означает Черный Орел. Он умеет превращаться в гигантскую птицу и на своих черных крыльях он может переносится с поразительной быстротой.
Олег чувствовал, как холодный страх окутывает его, словно ледяной ветер, проникая внутрь, в самое сердце. Перед его глазами представали картины великой битвы в долине реки Тимерис, когда союзные войска Обжитого мира бились с приспешниками Черного правителя. Тогда только мужество тех, кто защищал свой мир и волею судьбы найденная магия помогли им выстоять и победить. Приспешники Врага умчались прочь и никто не мог предположить, что их черный владыка снова появится. Мальчик сжал статуэтку, висевшую у него на груди на серебряной цепочке. Когда Черный Враг впервые объявился в Обжитом мире, его талисман пробудил к жизни спасительную магию, оказавшись навершием жезла, сокрушающего зло. Может, и теперь сила, скрытая в нем, поможет им одолеть Черного Орла?
Словно прочитав мысли Олега, Барах взглянул на него и сказал:
– Сила магического жезла, несомненно, велика. Но чтобы сокрушить Западную крепость, этой магии недостаточно.
– Нам не понадобится магия! – заявил Данегор. – Лучшие воины Легарона и Лурского народа отправятся к этой крепости и разнесут ее, не оставив камня на камне!
– Нужно как можно скорее выступать! – воскликнул и Торсег.
Похоже, оба правителя не собирались долго рассуждать о магии – настроены они были очень решительно. Вызвав двух стражей, Данегор отдавал отрывистые распоряжения по поводу утреннего отъезда воинов из Легарона. Торсег тоже собрался идти в казармы, где разместились его лурские воины, чтобы сообщить им о завтрашнем выступлении на запад.
– Позвольте сказать вам еще несколько слов, – обратился Барах к правителям. – Вам предстоит трудный путь – ведь еще никто из Обжитого мира не пересекал безжизненную западную пустыню. Но самое тяжелое вас ждет, разумеется, у стен вражеской горной крепости. Всем известны ваши мужество и воинская доблесть, но только при помощи военного искусства цитадель Врага не взять.
– А что же нам понадобится еще? – спросил Торсег. – Ты сам сказал, что магией жезла, навершие которого хранится у Олега, Врага не одолеть. Значит, мы будем штурмовать крепость, применяя силу и отвагу.
– Кроме них, у вас будут и другие способности, когда наступит час решающей битвы, – сказал эрл, опираясь на свой удивительный посох, переливающийся на свету разными цветами.
– О каких способностях ты говоришь? – спросил Данегор.
– Вы раскроете их в себе тогда, когда придет для этого время, – отозвался Барах. – Но пока вам лучше не знать о них, чтобы они были спрятаны от Врага подобно драгоценному камню, укрытому в подземной сокровищнице. Ваши тайные возможности вы откроете в себе сами, а к тому, что вам понадобится извне, вас приведет судьба.
– Барах, ты, как всегда, изъясняешься загадками, а нам сейчас не помешала бы помощь, выраженная не словами, – сказал Данегор.
– Я не воин и не мое дело сражаться по поле битвы, размахивая мечом, – ответил Барах. – Эрлы могут лишь направлять людей, когда те плутают во мраке неизвестности. Но стоит кому-либо из нашего племени преступить границы дозволенного, как неизменно последует кара как на головы тех, кому он пытался помочь, так и на него самого.
– Что ж, значит нам остается уповать на свои силы и милость судьбы, о которой ты говорил, – вздохнул Торсег и поклонившись, отправился к ожидавшим его лурским воинам.
Вслед за ним и все остальные покинули Восточную башню, занявшись подготовкой к завтрашнему выступлению.