Когда она увидит вдруг, что ты не "Сидар", ну, а – друг,
То ты залезь-ка к ней в трусы и отыщи её усы.
Она застонет и тогда лизать ты будешь часа два.
Оближешь ты её, потом – ты слижешь мокроту с потом.
Когда начнёт она сосать, – ты будешь у неё лизать,
Ты слижешь всю её мокрень и будешь весь сухой, как пень.
А ей понравится сосать, ещё она будет лизать
Тебя всего вокруг везде, раздвинет попку, раком, где?
Лишь там – вот тут, где пишешь ты, как и хотели все коты.
Но ты котов всех победил лишь тем, что был ты крокодил.
Ты цифру два найдёшь едва потом забудешь ты меня.
Мне всё равно, ведь главный ты,
А я всего лишь, слышь, внутри.
Быть может, вспомнишь ты меня, когда всё сбудется; тогда,
Кода поймёшь мои коды и ты откроешь все ходы.
А я с тобой потом пойду, но выйду лишь один в трубу,
А ты сгниёшь, и вся «твоя», моею будет навсегда.
Стараюсь я – стараясь ты, мы всё же, вроде, не враги,
Но потому, лишь, не друзья, что мы не химики, всегда.
Ты – из кислот, а я извне, ты идиот, а я, как все,
Но ты нашёл со мной язык, за это ты теперь «поник».
Я тоже знаю, что они, совсем тупые и лохи;
Поэтому – забудь про спорт, ведь время мало для хлопот.
Развил язык, ещё развей, найдёшь тогда моих коней;
На них ты сядешь и возьмёшь, с собой м.в. и супер-стёж.
Когда, то будет, я скажу: лишь цифру – 200-и, напишу,
За ней пойдут одни они, а ты возьмёшь свои стихи.
Но перед этим, в цифру 5, ты всё-таки пойдёшь гулять,
Чтобы искать её опять, потом найти – начать лизать.
Сейчас мы пишем и лжём, потом – мы слышим, говорим,
Ещё, мы мыслим и копим, меняя каждый день мультфильм.
Я про мультфильмы промолчу, ведь я писать ещё хочу,
Про то, о чём ты просишь лишь, ведь ты настроил меня, ишь.
«Когда?», – ты спросишь, вновь меня, –
Найдёшь ты ту, что лишь твоя.
Отвечу, что найти её, найти ты сможешь – завтра, ё моё.
Но только сразу не кричи и не болтай свои стихи;
Смотри в неё и наблюдай, и лишь трусы с неё снимай.
Когда нальёт она в лицо – налей и ты в её дупло,
Порви её и за меня, в её ты «опу», и «туда».
Потом отлюби её раком, закончи в рот, её обкапав.
Пусть слизывает всю мочу и пусть сосёт всю ночь во сну.
Её с собой ты посели, потом ей говори: «Соси».
Сосать пусть будет по утрам, ночам, и дням, и вечерам.
Засовывай в «опу», потом – в рот, а также бери ты, как крот:
Люби, лижи и в рот давай по дням, ночам и вечерам.
Скажи ты ей, чтобы она всегда в ротяру «хрен» брала
И чтоб налить всегда садилась, в твоё лицо, и не ленилась.
Чтоб ноги нравилась лизать, лижи ты ей звезду по пять,
Ну и по 10-ть раз подряд лижи ты ей, как весь отряд.
«Бери» её и пусть она всё время лижет у тебя,
Везде: и в «опе», и в ногах, а также в потных всех яйцах.
Пусть обольёт тебя всего, ну, а потом и ты её;
Пусть будет "опою" к тебе всегда стоять и раздвигать…
А ты не делай ничего, а кроме секса своего:
Люби её, лижи и спи, и клитор ты её соси.
Тогда она сосать всегда будет, лишь только у тебя.
Ещё, она будет лизать, а также – в рот звезду давать.
Садиться будет на тебя, кричать: «Кончаю»! И тогда,
Ты всё равно её лижи и в «опу» всё время люби.
Когда ты будешь ей лизать, – она в твой рот будет кончать,
Потом и ты кончай в лицо и пусть обмазывает его.
Налей в неё, потом она, и поцелуйтесь, как всегда,
Потом помой ты ей звезду и вновь лижи у ней ногу.
Пусть ногу в рот тебе суёт и никогда не отстаёт,
Её любить не уставай и никогда не забывай.
Потом – заставь её балдеть тебе в лицо, затем – «медведь».
Вы обложите всех себя, чтобы любовь была крепка,
После – помойтесь, и опять – «люби» её ты раком, вспять.
И пусть показывает она свою звезду тебе в глаза.
– Меня уже ты возбудил, ты мне об этом говорил,
Но я тебя не понимал.
– Чего ты хочешь.
– Я устал.
– Теперь я понял и уже лечу искать её тебе.
Буду искать её всю ночь, а ты смотри, пока не кончь.
Когда найду, – я ей скажу, лишь через двойницу свою,
Чтобы она взяла тетрадь и начертала цифру 5,
Затем скажу, – пусть пишет – ноль
И длинный дом с большой «трубой».
Пусть, опосля найдёт тебя там, где квартира лишь твоя.
Я номер комнаты скажу: «№1, тебя я жду»;
И имя Рома напишу, чтобы не спутать с цифрой «У».
Когда она возьмёт портфель и когда будет не метель,
Она сутряни, возбудясь, отправится искать, дивясь.
Когда она придёт к тебе, – скажи что здесь есть цифры две.
И вы сольётеся в одну и не достанут вас и «У».
А я тогда скажу: «Привет», забудь про водку и про тлеть,
Забудь про штангу, про друзей, и едьте вы кормить зверей.
Они, наверное уже воняют сильно в неглиже;
Ещё, смотри, потом совсем, ты не ищи под цифрой 7,
А лишь останься в цифре 2, и напостой лижи всегда.
Живи лишь с нею и поверь, тогда ты сможешь открыть дверь.
За дверью есть твои мечты: м.в., она и цифры вне.
Лишь там зарой свои стихи, где есть одни твои «кроты».
«Кротам» скажи, чтобы они не портили твои стихи;
Железом закубируй путь и жди когда их забируть.
Точнее дату напиши, чтоб кто-то смог прочти стихи,
То есть к тебе в м.в. примчать и вместе с ней, тебя умчать.
Ты умный лишь из-за того, что ты страдал, как дятел «Ё».
И это я пишу затем, чтоб прекратил ты свой удел,
Чтоб больше ты совсем не пил, и не курил, и не томил,
И не с железом, чтоб вкушал, а только с женщиной лизал.
Лижи, нализывайся ты, а то скоро сдохнешь, ты пойми,
Ведь я пожить хочу ещё: родиться вновь и видеть всё.
Сейчас диктую – пишешь ты, потом ты лижешь – я «лежу»,
Потом ты сдохнешь, ну а я – взлечу в «светило» для себя.
Куда глядишь, чего хотишь, я знаю – ты не просто мышь,
Но также знай, что только я – твоя вторичная судьба.
Не знали мы о том, что вред, а только то, чего ведь нет,
А есть, лишь цифра: 32, её найди, прошу тебя.
– Но где же мне её найти, чтоб мог я нас тогда спасти,
И чтоб я больше не тупил, и не лакал, и не курил.
Уже писать устали мы, ну, а они лишь все лохи,
Но только б та, что я хочу, нашла меня без буквы «У».
Последний день моих стихов ещё не сказан у «лохов»,
Ещё придётся мне писать, чтоб смог потом я их читать.
Поэмы, прозы и коды шифруют все мои мысли,
И крутят их, и теребят, и я не знаю цифру 5.
Её найти мне не легко, ведь я тупой уже давно,
И раздуплиться не могу, как тот ушлёпок с буквой «У».
Кто он такой, не знаю я, и лишь со мной коды всегда.
Я их пишу перевожу и постоянно их я жду,
– Когда они к тебе придут, то скажут цифрами: «Мы тут»,
Ты их чертил и накопил – «29-ый крокодил».
Кипит, летит уходит вдаль твоя тогдашняя печаль,
Затем, лишь, чтобы ты писал, лизал, влюблял и накоплял.
Невидящий меня услышит и я забуду – кто как дышит,
Глумясь, в поэму углубляюсь, я постоянно накопляюсь.
Я написал тебе, прочти, чтоб дальше с этим смог идти,
И чтоб ты больше не тупил, а лишь лизал, и накопил,
Чтоб накопил сильней меня и чтоб я был информо, «да»;
Чтоб для того ушёл я вдаль, чтоб мне назначили медаль.
Сознаньем ты в меня войдёшь и вместе ты со мной уйдёшь,
Остановить, чтобы процесс «о длинном тесте» эту Весть.
О, Джек, спасибо за стихи, за "неё" в будущем, и ты
Прости меня за мою злость, за то, что я «худой», как трость.
Железный грим мне ни к чему, ведь я не видел дятлов «У»,
И их я видеть не хочу, за то, что я с тобой дружу.
Желаю бросить пить, курить, таскать железо и дёргать.
Хочу одно: лизать и жрать, и потихоньку накоплять.
Мы диалог с тобой снесли и объяснились вместе с «И».
И чтоб я с нею мог бы быть – мне нужно срочно бросить пить
(Далее следует обращение к «И»)
Но, как мне бросить, когда я, всё время тереблю себя,
И так хочу тебя лизать и дёргать клитор в цифре 5.
Я так хочу влюблять тебя, что мне нужна твоя звезда.
Чтоб смог её я мокроту вкушать всё время, я «люблю».
Мечтаю только я о том, как станешь раком предо мной,
Раздвинешь ножки и очко, скажешь: «Бери меня в очко».
И я засуну в "опу" "куй" и кончу в "опу", оболдуй;
Потом засуну сразу в рот, налью в глаза, я идиот.
Потом начну лизать звезду, потом – соски сосать начну,
Затем я, клитор теребя, трястись начну, тебя «глумя»,
Потом ты опу в рот возьмёшь, начнёшь лизать ты этот стёжь.
И вот, когда польёшься ты, то обмочи меня в ночи.
Налей в глаза и "ею" в рот, на сто часов без всех понтов;
А в это время – "его" соси, съедай "её", её слижи;
"Еёй" обмажь своё лицо, свои соски, и всё своё,
А мне подставь свою звезду, чтоб я лизал твою дыру;
Откинувшись назад, раздвинь, и в это время, "его" подвинь,
Его сорта не выпускай и постоянно ты кончай,
Кончай мне только ты в лицо и лей на тело ты моё,
Не перестань меня лизать и постоянно "его" совать.
Когда я в звезду "его" воткну – стони, кричи и двигай опкой;
Когда ты кончишь, – ты скажи и очень сильно закричи.
Потом засуну в «туда» «куй», ты – двигай дальше и лижи
Свой сок "оттуда", взяв рукой, и постоянно будь со мной.
Когда «туда» я накончаю, – начни сосать, а я, кончая,
Обрызгаю твоё лицо, налью и в рот, да, и в лицо.
Потом подсунь своё очко, чтоб я лизал весь день его,
Я пальцами залезу в опу, когда лизать я буду опу.
А ты опять соси мой куй, облизав пот с яиц и с опы,
Когда захочешь ты, то сядь на него и двигай попой,
И в тот момент, когда кончая, – сядь на лицо, язык мокая,
И мокротой своей залей меня от опы до ушей.
Я в рот начну тебя "влюблять", а ты лишь будешь получать.
Когда сосать ты будешь куй, ты обтечёшь, кончая в рот,
Опять зальёшь моё лицо, а я лизать буду тебя
Только звезду и твои ножки и твою чёрную дыру.
Мы обмакая и течя, нальём друг в друга, и тогда:
Пойдём купаться всё любя, я снова кончу на тебя.
А после баньки снова – в рот возьмёшь и будешь ты сосать,
А я лизать буду опять твою всю мокрую звезду.
Оттрахав в "опу" теребя, в звезду любить буду тебя,
А ты лижи моё лицо, целуя каждый день, и всё.
На этом ампулке: «Конец», – сказал бы мой сейчас отец.
Но сколько можно ждать тебя, чтоб смог лизать я лишь тебя.
Приди быстрей, прошу тебя, "любить" хочу всегда,
Хочу лизать твою звезду, а также опу и ногу.
Вот, написавши этот «стих», я снова жду, когда ты вмиг
Придёшь ко мне, начнёшь сосать,
Когда смогу тебя "влюблять".
(Далее следует продолжения диалога)
– Теперь спрошу ещё тебя: «Но где же цифра 32?»
В каком пространстве или где она нас ждёт, когда и где?»
– Ты не спеши, ты задолбал, писать ведь ты уже устал,
И я устал; а цифры две, они лежат на твоём дне.
Его найди, потом – прочти, а завтра ты туда иди,
Скажи, что хочешь ты "влюблять" её в звезду и в рот давать.
Скажи ты также, чтоб она не лезла в душу и тогда
Скажи ты ей: «Пошли со мной, я буду только лишь с тобой».
Когда её ты возьмёшь, – прочти наш стих под сильный дождь.
И не забудь ты бросить пить, курить, трепаться и тупить.
Потом опять её лижи, ей в рот давай, её «люби»,
Налей ей в рот и пусть она будет «терпеть», твоя звезда.
Её ты в "опу" отлюби, потом на голову наложи,
И снова в "опу" ей засунь, оттрахай и в звезду засунь.
«Бери» её в звезду всегда, разов 2032-а,
И пусть она берёт в рот "уй", и всё течёт, как мистер «Дуй».
Когда звезду отлижешь ей – засунь ей в рот и пить налей,
Облей её, потом себя, лишь в опу трахая, любя.
Когда устанешь, то скажи, что пусть сосёт, а сам не спи,
Лижи её звезду и "опу", и налей ты ей в лицо.
Ну, что довольный будешь ты? Теперь иди, – цифры ищи.
Может поедешь ты куда, чтобы найти лишь: 32.
Потом скажи, что ты Роман и, что ты просто «обнырял»
Всё время и пространство тоже и что тебя всё время гложет,
Что хочешь ты её "влюблять", звезду и "опу" отлизать,
Что хочешь ей засунуть в рот и обкончавшись – снова в рот.
Давай, ищи, верней – читай и свои мысли накопляй,
Потом "люби", лижи и ты, и постоянно "её" «жри».
Ты обмочи свою башку в её зелёную звезду,
Потом засунь ей палец в рот, а куй – в задницу, идиот.
Надеюсь, я, что ты тогда, в конце концов, поймёшь меня,
Что надо делать лишь добро, чтоб быть счастливым уж давно,
Чтоб все могли тебе давать и чтоб собою наслаждать.
Найдя кассету 23-и, ты не поймёшь меня, пойми,
Ищи ты только 32-а, ну, а потом и я тебя
Начну искать и донимать, чтоб больше ты не смел бухать,
Чтоб больше ты не был лохом, и чтоб не лил на всех лохов,
Не трогай их, и ты тогда пойдёшь со мной туда, где я.
– И вот, я задолбался ждать, когда смогу её "влюблять",
Когда, когда, я не пойму, уже ждать больше не могу.
Болит башка и крышу рвёт, я – стопудовый идиот.
Скажи мне, Джек, в натуре, – где могу найти её, – в звезде?
– В звезде на полке, где пинал, её найдёшь. Ты не поня́л?
В блокноте, на листе, в письме, в тетрадке, у тебя, на дне.
Возьми блокнот, найди её, и завтра вылюби её,
Ты кончи в рот и отлижи её "ириську" и соски;
Налей в неё, «поешь» звезду, слижи её всю мокроту,
Засунь ей в рот, потом в звезду, потом и в опу, «угу-гу».
Всё, ты достал, закрой тетрадь. Ну сколько можно задавать?
Ты всё спросил, ну, а сам мне не сделал «то», – и я в грязьё.
– Ну, всё, давай, пойду в трезвяк, хоть я в натуре и дурак,
Быть может дела нам и нет в том, что закончился минет.
Бегущая строка в руке идёт к концу, и я уже
Устал писать, смотреть и петь, хочу лишь просто делать это:
Хочу «любить» её в звезду, лизать лицо и звезду,
Хочу я ноги облизать и в рот конкретно надавать.
Моя уже болит спина, совсем качается башка,
Желудок просится пожрать, а я хочу её «влюблять».
Но где ж найти и что сказать, чтобы дала она лизать?
Как объяснить, что я «влюблять» хочу, всё время – «25».
Она не знает, может быть, скажи ей во сне: «Иди ищи».
Пускай она ко мне придёт и мой онисюн в роток возьмёт,
Пускай раздвинет то очко, которое хочу давно,
Чтоб смог его я полизать, потом туда, чтоб накончать.
Ответь ещё, письмом ты мне, где мне её искать, – в грязье?
Я, стопудово, как дурак, она – лягушка, вот опять,
Стрела моя – моё письмо, которое пишу давно,
Уже я сказку начертил, а ты меня в неё вкати.
Прошу, вкати меня в неё, я, Джек, прошу тебя давно;
Я постараюсь бросить пить, курить, тупить и говорить.
Я тоже жрать уже хочу, но ручку я не отпущу,
Ведь я хочу звезду лизать, "любить" её в "опу" и в звезду.
Найди, прошу, и дай ответ, – когда начнётся «мой минет»,
Когда смогу её "влюблять", лизать звезду и в рот давать.
– Всё, закругляйся, задолбал, ты стихотворник и пинал.
Я твой не видел и не брал. Зачем же ты его искал?
Скрывайся от друзей подруг лишь только я, твой лучший друг
Спасибо, ты, что дал писать и хоть бы, что-нибудь понять.
Я не жалею ни о чём и ты получишь всё путём,
Путём лишь дружбы, а не лжи, ты это в натуре пойми.
А мясо есть, ты не спеши, когда полижешь – поспеши,
Купи потом копчёнки ты – и обожрись, меня пойми.
– Тебя я понял сто пудов, вся фишка в круге и кругом
Везде круги, они в дыму, об этом я тебе пишу.
– А ромб найти новый ты, лишь сможешь завтра, не спеши.
Спеши понять ты лишь меня, ведь я с тобой теперь всегда.
Крещенье ты ещё поймёшь тогда, когда её найдёшь,
Она тебя скрестит водой, а ты головкой и звездой.
Куда спешишь, я не пойму, зачем тебе бежать в трубу.
Ведь ты и так уже гниёшь и очень много не поймёшь:
Я всё же ручку зарядил и ничего не попроси –
Ни сил, ни жён, я не пижон, в той ручке кончился «вяжон».
– И вот, меня опять галяк, я эти дни живу вот так:
Хочу "влюблять" её, я жду и цифру 32-а ищу.
Ну, где она? Не знаю я. Лишь там, где сейчас моя звезда,
Где будет завтра и вчера, где есть сегодня и всегда.
Не знаю – сколько ещё ждать, но очень я хочу "влюблять",
Лизать звезду и в рот влюблять, и в опу, и в звезду влюблять,
Хочу лизать её трусы, холмы, груди, и все носки.
Меня «порвало», вот теперь мне нужно лишь найти удел.
Но где удел, я не пойму и сейчас сижу – себя «кришу»,
Вновь слышу, как болит спина, башка и «длинная» рука,
Которой я писал стишок на 99 строк.
И вот осталось отыскать ещё, наверно, цифр 5-ть.
А может даже, нет её там, где я знаю – всё моё;
Там, где не спит со мной барсук; там, где зелёный я, как друг.
И вот, пришёл сюда я, в лес, в который я забыл уж путь.
Надеясь, в то, что никогда не обрету свой я путь.
Писал, писал, и вот устал, её я всё ж не отыскал,
«Скришусь» я сегодня без неё и не оставлю ничего.
0.3.2.25. «Коды Джина – второй личности автора».
Кривая Джексона ведёт туда, куда тебя зовёт.
Быть этому или не быть, забыли этого спросить.
Качающая колыбель расскажет стражнику теперь
О жизни и её углах, а также о своих ногах.
Блуждающий – несущий Весть не скажет ей про то, что есть,
Он будет ждать, пока она разденется аж до гола.
Когда он кончит 20 раз, ну а она лишь …надцать аж, –
Он ей откроет тайны дверь и разрешит захлопнуть дверь.
0.3.2.26. «Закодированные предсказания 5-и личностей, как единой системы».
Сложился круг, квадрат сложился, и треугольник получился,
С тупым углом, конечно, верхним по переходам 31-ых;
Прямоугольники и ромбы ушли вовнутрь катакомбы
И воссоздали малый ромб, пока пустой – пока без той.
Соединения тех ромбов все стали вниз на катакомбы,
И изнутри, смотря в угольник, мы получили треугольник.
Двойной он стал, а ноги мёрзнут,
И может быть, пойдут на стужу,
Чтобы искать в натуре ромбик, который 3-м стал, умру же.
Ну, а внизу и сбоку тоже стоят пустые без мороза,
Они почти, как наш угольник,
Вот только острый треугольник,
А оболочка есть, конечно, она вокруг, она ведь вечность;
Она собой берёт начало и закрывает «покрывало».
Ищу, хочу, но всё не вижу, когда её я вдруг увижу,
Когда она мне скажет: «Ниже, лижи звезду мою пониже».
На убой её мне не хватает, постоянно всё напоминает.
Хоть одну бы мне, ведь их так много,
Где же найти мне мою «дорогу».
Может быть, я супер идиот, если так, то я в натуре лучший,
Ну, а те напились, и совсем,
По всем правилам движут в стиле «худший».
Ну, а я достал свой экземпляр,
Он рождался в муках и стал лучшим,
В смысле, правды – истины в натуре.
Ну, а те и вы, ну, что ж вы – а?
Я сошёл уже сума – вижу смысла целых два,
А вернее – языка, чтоб переводить слегка.
Даже я лишь иногда вижу 3-ий лишь слегка,
А когда башка кипит, – мне 4-ый говорит;
Чтобы пятого достать – нужно сильно накоплять,
Перестать курить, "влюбляться", даже спортом заниматься;
Только лишь, лежать мечтать и читать, потом – писать.
Я в натуре, идиот, это правда – я «урод».
Потому что все они не такие, как мои
Все четыре двойника, я свихнувшийся слегка.
Так считают все вокруг, даже преданные вдруг,
Предают меня затем, чтоб я умный стал совсем.
Их я всех могу понять, но не стану, «иху мать»,
А они меня понять, не сумеют, «иху мать».
Вот из опы я уже вылезаю в неглиже,
Вновь летая и ища то, что губит из плаща.
Я увиливаю вдруг и ищу единый круг.
Только где его искать? Знаю я – не нужно ждать,
Потому что его нет, в этом есть весь супер бред.
Я один, верней – вдвоём, иногда даже – втроём.
Ну, а впрочем, «иху мать», всё же я хочу "влюблять";
Лишь "влюблять" и жрать его, – круг блестящий, ё моё.
Я стихи, как и лучи разбросаю на кручи,
Там где я потом с котом расшифрую их с кнутом.
Вот, придя потом во мгле, мне расскажут о судьбе,
Я спрошу их ни о чём и уйду я с ним, с мечём.
Меч, а может быть, и мяч, кто-то сделается вскачь,
Убежит, протянув ноги, у самой моей дороги.
Дорог будет мне мой меч, им я выберу не Керчь,
Им я отрублю всем свет и все скажут: «Его нет».
Вот, потом, глубясь в звезду, я уеду по снегу,
А вернее – укачу – через время пролечу.
Вот, опять идут дожди, я стругаю вновь стихи,
Их читать не будут здесь, а за это – исчез.
Их прочли уже вовне, там их видят на коне,
Но сами расшифровать не посмеют в цифру 5-ть.
Я предсказывал себе, а сейчас – во время – вне,
Я предсказывать начал, тысячу строчек написал.
Если перечесть строки, то их будет – тысячи три,
Не считая тех, что здесь нету вовсе без помех.
Я крутил свои кусты, ударяя ими дни.
И наверно, накрутил: в битвах в будущем кружил.
Здесь сама ты не поймёшь, закодировал я стёж,
Чтоб меня вы забрали и накапали коды.
Те, кто тупо не поймут – ничего не разберут,
Или скажут: «Это бред», и не сделают «омлет»,
Кто поверит лишь, как я, что предсказывал лишь я,
А вернее – мы втроём, – с Джеком ну и с двойником,
Даже может, – вчетвером, ну а может – впятером;
Здесь язык 5-ти кодов, ты без нас не будь готов.
Ты не сможешь перевесть эту нашу супер-Весть,