Рабочая неделя получилась спокойной и тихой. Ни одной истерички или визгливой бабки не было, словно боженька дал мне отдохнуть от того огромного количества негативных эмоций которые я получаю. Хотя, их просто может быть в два раза больше на следующей неделе. Как бы всё хорошо, но произошло очень странное событие. К нам на работу устроился новый сотрудник, специалист по компьютерам. Самый обычный парень моего возраста, правда, из разряда тех, кого называют “тихоня” Я на него вообще внимания не обратила, когда его представила руководитель нашего отделения. Ну, новенький, и новенький. Вот еслибы он был мускулистым красавчиком, тогда конечно я бы посмотрела повнимательней, немного пофантазировала представляя его без одежды. А так, на что смотреть? Стоит, глаза в пол, лицо покраснело от такого внимания, даже “Привет!” не сказал.
Ближе к шести часам вечера я уже начинаю собираться домой. Нет, я не могу уйти до шести часов просто так, но уже убираю своё рабочее место. Подбираю брошенные рядом номерки электронной очереди, убираю в стол ручки и блокнот. Так вот, я наклонилась за бумажкой, поднялась, и встретилась глазами с новеньким. Наверное, он подошёл что – то спросить. Долгие пять секунд мы смотрели друг другу в глаза не в силах отвести взгляд. Я была совершенно спокойна, а вот его глаза… За эти несколько мгновений его мир словно перевернулся. Он потянулся за шариковой ручкой , я же хотела её убрать и наши руки встретились. Всегда думала, что искры между руками людей проскакивают только в кино, но это оказалась правдой! Между нашими руками проскочила искра. Это было так ошеломительно, что моё сердце перестало биться. Исчезли звуки, люди вокруг нас превратились в размытые силуэты, остались только мы вдвоём. Для меня, это странное состояние продлилось ровно полсекунды, а вот он , как говорится, залип. Господи, да я даже не запомнила как его зовут! Хотя, оно мне и не нужно, самый обычный очередной новенький. Я даже уверенна, судя по мешковатой одежде и растрёпанным, давно не стриженным волосам, это – програмист, или айтишник.
Он стоит, и не может оторвать свою руку от моей. И как только он начинает мне улыбаться, улыбкой счастливого и влюблённого дурачка, я убираю свою руку. Я замечаю на его лице целую гамму чувств. Он ошеломлён, ему приятно чувствовать под своей рукой мои пальцы, лицо горит, глаза блестят. О боже! Да он же никогда по настоящему не дружил с девочкой! Прикосновение к моей руке для него было сродни удару молнии. Я просто обязана взять над ним шефство! Я научу его уверенности, и тому, как надо обращаться с девушками. Ещё не знаю, почему, но я хочу быть женщиной, которая станет для него проводником в мир секса и наслаждений. Конечно же, это будет только теория, ни о какой практике не может быть и речи! Даю руку на отсечение, что он даже целоваться толком не умеет. Скорее всего, весь его сексуальный опыт, это редкий трах с проститутками. Бедный мальчик! О да, это будет очень интересно! Он ученик, а я – строгая учительница. У меня аж низ живота потянуло, так захотелось преподать ему первый урок.Так, надо обдумать план действий, не могу же я ему предложить это напрямую, ещё испугается и сбежит. Я сделаю из него для себя большого пушистого котёнка. Я буду с ним играть, Он будет чесать мне спинку когда я этого захочу, делать массаж, и бегать для меня за кофем и пироженками в соседнюю кафешку. Ммм..какие соблазнительные мечты. У меня будет игрушечный мужчинка! Главное, периодически ему улыбаться, хвалить, и иногда гладить по голове. Тогда, он точно никуда от меня не денется.
В сумочке запищал телефон вырывая меня из сладостных грёз. Завтра встреча с очередным будущим мужем, правда не моим. В субботу я совершу очередной подвиг, спасу молодую семью от ссор в первые недели совместной жизни. Да, всё верно, мужчина после измены перед самой свадьбой, будет чувствовать себя скотиной по отношению к молодой жене, и некоторое время будет идти на компромисс, даже если она неправа, или накосячила.
У завтрашнего посетителя (я не буду называть его “клиент”, клиенты у проституток, а я врачеватель мужских души и спасительница молодых жён) есть одна маленькая просьба, он хочет, чтобы я была в клетчатой короткой юбке, чёрных гетрах и белой блузке, и просит называть его “дядя Миша”. При слове “дядя”, почему то представила себе мужчину лет пятидесяти с короткой белой бородкой, и костюме тройке. Неужели ему и правда лет пятьдесят? Вот так молодожён! Ну, раз пациент хочет, почему бы и нет? Тем более всё это вещи у меня есть.
Ровно в двенадцать дня, в квартире которую я сняла на три часа, пропищал китайский дверной звонок. Я знала кто там, поэтому безбоязненно открыла дверь.
Мужчина и правда был не молод, примерно лет сорока пяти.
– Дядя Миша – представился он.
– Карина – вежливо ответила я делая маленький книксен,– вас так и называть? – решила уточнить я.
– Да, именно так.
Я была уверена, что он преподаватель в каком нибудь институте, и его сегодняшняя просьба связана с одной из его студенток. Оказалось нет. Правда он не очень хотел об этом говорить, пришлось достать "аварийный запас' в виде маленькой фляжки коньяка и шоколадки. Через полчаса осторожных расспросов, и поглаживаний по плечу, он всё рассказал. Он очень хотел это рассказать, просто ему не с кем было поделиться, и стыдно от своих желаний. Он даже мне рассказывая, что произошло, постоянно краснел и сбивался. Всё оказалось простым, и в то же время сложным.
С первой женой развёлся пять лет назад, и вот, после стольких лет одиночества встретил и полюбил женщину. У них всё хорошо, всё кроме одного, и проблема эта у него. У неё есть взрослая дочь восемнадцати лет, и вот она то, и стала для него проблемой. Она снится ему каждую ночь, каждый его сон заканчивается мокрым пятном на трусах. Он любит свою будущую жену, и точно не испытывает чувств к падчерице, но как только наступает ночь, и он засыпает, всё становится совершенно наоборот. Она его совершенно не стесняется, может ходить перед ним в трусиках и бюстгальтере, толи специально, толи считая его членом семьи. Он обычный мужчина, и девушка ходящая мимо него в трусиках, конечно же не оставляет его организм равнодушным к своим прелестям.
Так вот, когда он сказал, чем он во сне занимается с падчерицей, я охуела. Нет бы просто поставить её раком и драть в обе дырки, так нет же, он с ней разговаривает! Это что за извращение? Так он ещё и кончает от этого! Каждый сон, она одета одинаково, именно так, как я сейчас. Мне стало грустно, сегодня меня точно не трахнут, и это печально. Сегодня ко мне в гости пришёл балабол – задушевник, или как ещё это назвать? Я целую неделю без секса, и такой облом! Но, не могу же я его выгнать, будем считать это сложным случаем в моей практике врачевания мужских душ.
А вот то, что произошло дальше, оказалось очень интересным. Я то, по наивности думала, что мы просто поговорим на какие нибудь совершенно свободные темы, а всё оказалось совсем не так. Он заставил меня вспомнить самые интимные подробности моей жизни, причём не сегодняшней, а той, когда я была молодой девушкой. Он подошёл к кровати, но не стал ложится, а сел в стоящее рядом кресло. Посадил меня к себе на колени, я обняла его за шею, его губы приблизились к моему уху, и я услышала его шёпот: “Расскажи мне о том, как тебя первый раз лапали. Только, мне не нужны твои воспоминания из юного возраста, давай, начнём лет с восемнадцати, с возраста, когда мужские руки на твоём теле приносят совсем другие ощущения и чувства. Рассказывай мне на ухо”
Я конечно удивилась его просьбе. О таком не рассказывают даже своим лучшим подругам, тем более, он хочет, чтобы я вспомнила свои ощущения от этого. Я сделала вид, что вспоминаю, хотя вспоминать то было и не надо, я помню это самый раз. Нет, конечно же мальчики хватали меня за попку и сиськи когда я училась в школе, но это было так, шалости и мне это не нравилось. И никогда не было такого, чтобы этим занималось сразу пять человек. Никогда, пока я не поступила на первый курс. Мужчина терпеливо ждал моего рассказа. И я начала шептать ему на ухо самые сокровенные свои тайны.
Это случилось на первом курсе института, мне на тот момент было чуть больше восемнадцати лет. Я была самой обычной серой мышкой зубрилой, такой же как и в школе. Девушкой, которую не приглашали на дни рождения и школьные дискотеки, девушкой, для которой учёба была на первом месте. Мальчики меня не интересовали, ведь я поступила в институт, чтобы учиться. В обычный вечер пятницы, я шла из студенческой кухни в свою комнату. Всё было как в любой день перед выходными, подвыпившие студенты обоих полов шатались по общаге. Я проходила мимо компании второкурсников, как неожиданно (или специально) в коридоре погас свет. Я не испугалась, старые пробки в щитке вылетали пару раз в неделю, и к этому уже все привыкли.
Я совершенно спокойно пошла дальше, как почувствовала, что меня кто – то шлёпнул по заднице. Звук удара был словно командой для всех остальных ребят стоящих в темноте. Через секунду я почувствовала на себе десяток рук. А я ещё из – за жары лифчик не одела, вот же дура. Касания были не очень смелыми, лёгкими, пугливыми. Они сделали это совершенно спонтанно, и ещё не до конца освоились в этой ситуации. Но, с каждой секундой они становились всё наглее и настойчивее. Мне уже не стесняясь мяли сиськи, руки ныряли под платье и гладили ножки, касались через трусики промежности. Если бы не платье, они бы уже давно залезли в трусики.
“Тихо, к сиськам не лезьте, сейчас я сделаю фокус” – голос в темноте был задорным и весёлым.
Ребята перестали тискать мою грудь, какой то умник вывалил мои сиськи через разрез поверх платья. Столько прикосновений, сжатий, поглаживаний и покручиваний сосков за одну секунду я не испытывала больше никогда.
“Платье её задерите” – услышала я голос в темноте.
Шустрые руки задрали платье и жадно лапали попку через тонкую ткань трусов. Кто то схватил за руки не давая сопротивляться, и чуть стянул трусики. Три туки тёрли и мяли мою юную пизду. Я была в таком шоке, что не смогла даже закричать. А эти продолжали, негромко переговариваясь и посмеиваясь, выражая восхищение происходящим и моим телом.
“О, да!”
“Классная жопа”
“Супер!”
“Сиськи класс”
“О, мохнатка зачётная”
И знаешь, что было самым ужасным? Я потекла. Соски торчали словно деревянные и каждый раз когда по ним скользила мужская ладонь меня бросало в жар от удовольствия. Хорошо, что они не видят моего лица.
Кто то из них прижался сзади, целовал мою шею уперевшись членом в задницу. Мне казалось, что его головка такая горячая, что прожжёт мне платье. Именно сейчас, в первый раз в жизни, я осознанно захотела, чтобы меня выебали.
“Пацаны, да ей же нравиться, из неё течёт как из крана” Количество рук в моих трусиках удвоилось, все хотели почувствовать степень моего возбуждения.
“Давайте в рот её дадим?” – услышала я громкий горячий шёпот.
Парни и сами возбудились, я слышала это по их дыханию и прерывистым от бушующих гормонов словам.
“Да, дайте мне в рот, я этого хочу” – подумала я, и ужаснулась от своего желания. Мне всегда казалось это мерзким и гадким, но сейчас я сама хотела, чтобы у меня во рту оказался крепкий молодой член.
“Не, не успеем, сейчас пробки включат” – ответили ему.
Кто то более опытный, пару раз теранул пальцем клитор, засунул внутрь палец. Мои ноги стали подгибаться от сладостной волны ударившей от низа живота в голову. Одна часть меня хотела вырваться и убежать, другая умоляла не сопротивляться, и полностью отдаться во власть наглых мужчин. Неизведанное до этого момента наслаждение от крепких и торопливых рук, было словно откровение, я поняла, как много потеряла променяв учёбу на мальчиков. Запретные наслаждения оказались самыми сладостным из всех удовольствий испытанных в моей жизни. Я вроде бы хочу вырваться, но понимаю, что мои движения вперёд, ни что иное, как желание посильнее прижаться к пальцам в моих трусиках, я даже не вырываюсь, я просто двигаю тазом стремясь получить максимум удовольствия за минимум времени. Я оказалась самой обычной сексуально оголодавшей девушкой, а не примерной ученицей, которая любит только учёбу. Оказалось, что я люблю мужские руки в своих трусиках, мне нравится когда мнут мои упругие сиськи и хватают за жопу крепкой пятернёй. Мой маленький мирок, который раньше ограничивался для меня учебниками и комнатой общаги, в один момент превратился в огромную яркую вселенную.
Кто то включил пробки, и в самом дальнем конце коридора замигала лампа дневного света, а это значило, что примерно секунд через пять, освещение включится по всему коридору. Меня отпустили, я словно в полусне натянула трусы и шатаясь пошла вперёд. Я не оглядывалась, хотя могла запомнить всех, кто меня лапал и пожаловаться на них. Но я этого не сделаю из страха. Нет, я их не боюсь, я боюсь, что они поймут в каком я сейчас состоянии. Ещё бы пару секунд, и я бы обкончалась прямо в их руках, там, в темноте, среди бесстыже лапающих меня парней.
Зашла в свою комнату и рухнула на кровать. В голове туман, сердце стучит как, что я слышу его звук. Я очень сильно возбуждена, трусы промокли насквозь от смазки. Мне не хватило самой малости чтобы кончить в коридоре. Я посильнее сжимаю ноги вместе, напрягаю мышцы влагалища и феерично кончаю, с непроизвольным выкриком на всю комнату.
Пока я рассказывала, рука дяди Миши не переставала гладить мои ножки. Я и сама возбудилась от своих воспоминаний, да ещё и член Миши налился силой во время моего рассказа и я задницей чувствовала его твёрдость. Посмотрела на лицо мужчины. Его глаза были закрыты, лёгкая улыбка на лице и покрасневшие щеки подсказали о чём он сейчас думает. Дядя Миша заново переживал мой рассказ, смакуя самые интимные подробности, у него даже пальцы подрагивали, словно он там, в моём рассказе лапает меня вместе с ребятами.
Я задрала белую блузку, и положила его руку на свою налившуюся грудь жаждущую мужской ласки. Дядя Миша вздрогнул и застонал от удовольствия когда её сжал пропуская между пальцев сосок и чуть его сдавливая.
Я снова наклонилась к его уху прошептала: “Мальчики, ну не надо”
Он так возбудился от моих слов, что его член стал твёрже железной палки.
“Такой бы да в дело пустить” – подумала я со вздохом сожаления.
Мой организм требовал ласки и крепкого члена внутри, одного поглаживания моих сисек мне не хватит.
“Бедная девочка! Жадные мальчики не дали ей пососать, когда она этого хотела” – прошептал дядя Миша, – Ну ничего, я исправлю это. Дядя Миша добрый, он даст юной студенке в рот, ему не жалко. На милая, соси, не стесняйся, соси сколько хочешь.
Мужчина ссадил меня со своих коленей, расстегнул ремень брюк, вжикнул молнией. Сам достал член из трусов и закрыл глаза чуть запрокинув голову назад. Протянул руку и положил мне на плечо, надавил вниз показывая, что мне делать. Я стала перед ним на колени, его член с крупной разбухшей от дикого возбуждения и притока крови головкой смотрел мне в лицо. Я взялась за горячий ствол рукой, было приятно чувствовать его жар и твёрдость, так захотелось попробовать его на вкус, что мой рот наполнился слюной. И как только мои губы коснулись вожделенного члена, он сказал нет. Дядя Миша не разрешил мне сосать. Я подняла голову и посмотрела ему в глаза.
“Тебя лапают в тёмном коридоре, и кто то из парней начинает тыкать тебе в рот своим хуем. Ты что, без сопротивления откроешь рот, даже если сама этого хочешь? Давай, сопротивляйся несколько секунд”.
Понятно, он всё ещё переживает события моего рассказа.
Дядя Миша взял меня за волосы, и стал тыкать членом мне в губы. Я послушно крутила головой не давая ему попасть в рот. Странно, но такая игра понравилась и мне, я возбуждалась сильнее с каждой секундой такого “сладостного насилия”
“Открывай, открывай, я больше не могу” – услышала я его прерывающийся голос.
Я перестала крутить головой, послушно открыла рот пуская в себя член дяди Миши. Он повёл себя точно так же, как бы это сделал любой из ребят в тёмном коридоре. Стал торопливо совать мне в рот, желая получить побольше удовольствия пока в коридоре не зажёгся свет. Он быстро долбил меня в рот совершенно не задумываясь обо мне.
Его член тыкался в щёки, выскакивал изо рта и попадал под губу, опять в рот, глубоко в рот, и снова за щеку. От такой долбёжки у меня слёзы потекли, я даже не могла сглатывать слюну, она вытекала из уголка рта. Дяди Миши хватило буквально на минуту, он кончил с громким рыком, обкончал мне всё лицо, вытаскивал уже кончая, поэтому часть спермы осталось у меня во рту. Да уж, я и сама словно вернулась в студенческое общежитие, именно в тот самый момент когда меня зажали в коридоре молодые парни. Дядя Миша со счастливой улыбкой упал на кровать раскинув в стороны руки, я побежала в ванную выплёвывать то, чего у меня был полный рот. Кончил Дядя Миша мощно и много, хватило бы на двоих. Представляю, как ему этого хотелось, и сколько он мучился, не в состоянии удовлетворить своё желание.
Совершенно счастливый мужчина встал с кровати и подойдя к журнальному столику налил себе рюмку коньяка, выпил.
– Ты чудо. Ты оказалась лучше самых смелых моих желаний и предположений. Ты даже не представляешь, как сейчас хорошо я себя чувствую, с моих плеч словно бетонную плиту сняли, я снова могу дышать полной грудью и радоваться жизни.
– Спасибо, так приятно слушать когда тебя хвалят.
– Ты знаешь, давай сделаем ещё один небольшой сеанс психотерапии. Учитывая, что ты такая мастерица, надо излечить мою душу от одной маленькой пошлой мыслишки. Она меня как бы и не беспокоит, но сидит занозой в самой глубине моего подсознания. Иди, я расскажу тебе, что надо сделать.
Всё оказалось именно так, как происходит во многих семьях которые женятся второй раз, и именно в таком возрасте, когда их детям уже лет по восемнадцать. Оказалось, его падчерица в ванной брила ноги, и забыла закрыть дверь. Он открыл, увидел, что она делает, и сразу закрыл. Но, картинка молодой девушки в шёлковом халате с развязанным пояском на голом теле, намертво отпечаталась в его мозгах. Сотни раз он представлял, что могло произойти дальше, будь это кино для взрослых. Он пытался об этом забыть, но…
Такую проблему не в состоянии решить ни один психолог или психиатр мира, даже самый – самый лучший. нельзя взять, и сказать мужчине, чтобы он забыл то, что увидел, и перестал думать о запретном. А вот я – смогу. Иду в ванную, прикрываю дверь не закрывая на замок, раздеваюсь наголо, надеваю дежурный халат, мажу ногу пеной для бритья, ставлю её на край ванны. Всё, я готова.
Дверь ванной резко открывают, я делаю испуганные глаза, пытаюсь прикрыть грудь халатиком.
– Дядя Миша!
– Юля! Ты почему дверь не закрыла?
– Я забыла.
– Забыла она, повнимательней надо быть. Скажи, это же моя пена для бритья, тебе кто разрешал её брать?
– Никто не разрешал, я сама, без спроса, извините.
– Юля, как это извините? Ты совершила очень плохой поступок! Я даже не знаю, что делать.
– Дядя Миша, я сделаю всё что хотите в знак извинения! Хотите, я посуду помою?
– Посуду? А мне какая разница, помыта она, или нет. Ко мне это вообще не относится.
–Нет, Юля, твой поступок намного серьёзнее немытой посуды.
Он зашёл в ванную, прикрыл за собой дверь оказавшись очень близко к ней. Мужчина видел каждую чёрточку её лица, испуганные глаза, налившиеся словно спелая вишня губы, тяжёлую грудь под тонким шёлком халата, пульсирующую от волнения вену на шее. Сейчас, он был словно в тумане, он не видел ничего вокруг, кроме этого молодого, упругого тела. Он хотел её, очень сильно, до зубовного скрежета. Но знал, что если он станет к ней приставать, или возьмёт силой, ничем хорошим это не закончится. Вряд ли она любительница взрослых мужчин, такое только в кино бывает.
– Юля, это не просто “взяла без спроса”, ты практически её украла!
– Простите – прошептала она. Её губы дрожали, её назвали воровкой.– Хотите, я в квартире уберу?
– Я же не твоя мама, чтобы меня порядком удивлять.
Он сделал маленький шажок вперед, его грудь коснулась её грудей через халат, в голову от паха так сладостно ударило, что у него задрожали колени.
–Даже не знаю, что с тобой делать. Вопрос очень серьёзный – сказал он и приобнял её. Она не отстранилась.
Молодое тело обжигало руки через ткань халатика, сердце ухало в груди с такой силой, что казалось, сейчас сломает ему рёбра. Она опустила голову вниз, её щёки не просто покраснели, они горели огнём.
”Ой” – сказала она, – что это с вами, дядя Миша?
Она подняла голову и посмотрела ему в лицо. Он видел чуть расширившиеся от удивления её глаза, выражение смущения, еле заметная улыбка, которую практически не было видно.
Он опустил взгляд вниз, и сердце перестало биться. У него был стояк. Член стоял, и оттопыривал лёгкие домашние шорты упершись в её живот.
“Юля, это не то, что ты думаешь” – просипел он, голос куда то пропал. Мужчина стал пятиться назад одной рукой прикрывая член, другой нашаривая ручку двери. Ему было очень стыдно. Он изображал из себя строгого мужчину, поборника правил и законов, а закончилось всё позорно. Тут и дураку станет понятно, чего он хотел на самом деле.
– Дядя Миша! Так вот чего вы хотели на самом деле! – она словно прочитала его мысли. Я всё маме расскажу!
– Юля, не надо ничего рассказывать маме, я тебя умоляю, это всё случайность.
–Нет уж, никакая это не случайность, я что по вашему не видела как у вас на меня встал? А я между прочим, ваша падчерица, вы на моей маме жениться собрались!
Мужчина уже вышел из ванной, и собирался закрыть дверь.
– Стоять, дядя Миша. Сюда вернитесь. Теперь вы должны у меня прощения просить.
Он вернулся, стыдливо прикрывая пах двумя руками словно футболист.
– Юля, прости меня пожалуйста, такого больше не повториться. Давай, я тебе за моральные страдания пять тысяч рублей заплачу?
– Я же не мама, чтобы меня деньгами удивлять. Ближе подойди, ещё ближе. На колени стань.
Он подошёл к ней вплотную, стал на колени. Ещё никогда в жизни его так не унижали. Просить прощения у молодой ссыкухи стоя на коленях, что может быть хуже?
Юля развязала поясок халата, чуть приподняла и опустила плечи. Тяжёлая шёлковая ткань упала к её ногам, оставляя её совершенно нагой. Она поставила одну ногу на край ванной открывая ему совершенно бесстыжий вид на свою молодую пизду. Ноздри мужчины затрепетали, член, и до этого стоявший как палка, казалось лопнет от чудовищного возбуждения и притока крови. Он чувствовал её восхитительный запах, он видел то, о чём мог только мечтать. Она взяла ошалевшего мужчину за волосы, и прижала к своей выбритой с помощью его пены промежности.