– Вы, кажется, уже знакомы с моей новой помощницей? Очаровательная девушка…
– Госпожа Исаева. Отныне будет помогать мне на совещаниях…
Разве человеческие глаза способны менять оттенки? Быть не только разными, но и реально менять оттенки?
Ученые давно уже уверенно утверждают, что мужчины не умеют различать оттенки цветов. Не видят разницы.
Обычно я тоже не вижу разницы. Но сегодня не только увидел необыкновенную сияющую радугу в ее глазах, но и почувствовал каждый бешеный удар ее сердца.
Или.
Это было мое сердце?
Каждый удар ее каблучков. Их было двенадцать. Ровно двенадцать.
Я услышал каждый.
– Доброе утро, Сигурд Авдеевич.
– Доброе утро, господин Завьялов.
– Доброе утро…
Я пожимал руки. Двоим консультантам, шестерым независимым членам комиссии, созданной специально, чтобы разобраться в подозрительных действиях СовТрансНефти…
Но на моей ладони до сих пор отпечаток ткани ее пиджака…
– Доброе утро, дамы…
Она – единственная женщина в зале и приветствие для нее дается мне… сложно.
– И господа. Сегодня мы должны обсудить вопрос по лимитам отгрузки нефти в Колумбию…
Совещание началось. Это все – фарс. Танцы с бубном, с целью обратить внимание вышестоящих на то, что СовТрансНефть нечиста на руку. Основные дела всегда за кадром.
– Сигурд, – неделю назад у меня состоялся конфиденциальный разговор с министром, – возьми это дело под свой контроль. Поступили некоторые сведения, что… – министр, человек на которого я привык равняться, впервые на моей памяти выглядел взволнованным. Он вызвал меня не в свой кабинет, а к себе домой. Это могло значить только одно – министр сомневался в приватности нашего разговора на его рабочем месте. Он подозревал прослушку.
Мы расположились в небольшой комнатке, полностью изолированной ото всех. Глухие стены, маленькое помещение и только два кресла. Защищенное от прослушки помещение, даже свои телефоны мы оставили на маленьком столике снаружи… Я сел напротив него и подождал, пока пожилой, уже полностью седой человек устроится в соседнем кресле. Несмотря на его преклонный возраст, министр подтянут, его спина всегда находится в прямом состоянии – этот человек в любую секунду готов ко всему. От делового вечера, до объявления войны. Он посмотрел на меня своими выцветшими, карими глазами и тихо произнес:
– Есть подозрения в том, что представители правительства Колумбии завышают потребности их страны в нефти для того, чтобы продавать эту нефть в Соединенные Штаты Америки. Мы говорили недавно о договоре России с Колумбией, если ты помнишь, – я согласно кивнул, – по которому Россия предоставляет нефть Колумбии по льготной цене. По цене ниже рыночной. Есть информация, что кое-кто в колумбийских политических кругах решил на этом подзаработать и перепродает нефть в США. Есть информация, – он сделал многозначительную паузу, – что организатор этой аферы находится не в Колумбии, а в России. Есть информация, что кое-кто из СовТрансНефти не просто поощряет данную деятельность, а организовал всю эту аферу. Сигурд. Мальчик мой. Тебе придется разобраться с этим. Осилишь?
Я не ответил ни «да», ни «нет». Нельзя обещать того, с чем ты еще никогда не сталкивался. Судя по слегка подрагивающим рукам министра, с этим не сталкивался даже он.
– Мы закончим, – продолжил мой высокопоставленный собеседник, – я тебе передам файл на Михайлова, генерального директора государственного акционерного общества СовТрансНефть. Но, как ты понимаешь, это лишь официальные данные. И они тебе мало, что дадут. Другое дело то, о чем говорят вокруг него. Покопайся, это интересный человек.
«Интересный человек» прибыл на совещание с новой помощницей. С ней. Ничего необычного. Ничего предосудительного и подозрительного. Что криминального в том, чтобы нанять на работу красивую девушку?
Ничего.
За это не посадишь, не привлечешь. И, на первый взгляд, ничего особого не происходит. Ничего.
Если не считать одной крохотной мелочи.
Я все еще слышу каждый удар ее сердца.