В канун Нового года немногочисленное семейство Летовых собралось за праздничным ужином – отмечали день рождения старшего сына. Мясное рагу, оливье и знаменитый бабушкин торт «Муравейник». Праздничная белая скатерть, местами прохудившаяся, но бережно заштопанная, монотонное бурчание телевизора и обсуждение планов на будущее. Обычный для их семьи набор атрибутов на праздник.
– А вот и от меня безделушка, – протянула подарок Елена Сергеевна.
– Мамочка, спасибо! – распечатывая коробку, ответил Тимур. – Новый телефон… Вот это сильный подарок! Жалко, что не последняя модель.
– Чехол не стала покупать, – сказала Летова. – После праздников сходим, сам выберешь.
– Тогда и броню на экран для полного комплекта.
Улыбаясь, она кивнула в знак согласия.
– Что ж они, ироды, такие деньги берут, а до ума не доделали? Брони какой-то нет, зачем без неё продавать? – с укором сказала бабушка, разглядывая гаджет.
– Мам, аксессуары подбираются отдельно.
– И, поди, дороже, чем эта побрякушка?
– Естественно! – недовольно буркнул младший брат.
– Ой, не ври, рыжий! – осек его старший. – Ба, бронь и чехол не дорогие, просто их подбирают индивидуально для каждой модели.
Казалось бы, родные братья, но такие разные подростки. Рослый, широкоплечий шатен Тимур Летов хоть и казался здоровяком, но мог побить разве что брата. Густые брови и узкий лоб Тимура придавали его взгляду недобрую хитринку, большие карие глаза, тонкие губы и ямочка на подбородке авансом добавляли пару годков. А вот Сашка в свои шестнадцать внешностью не дотягивал до совершеннолетия. Круглолицый, с густой рыжей шевелюрой и детским пушком под носом. У него и голос-то не особо поломался. Но при этом в голубых, как небо, глазах отражался внутренний стержень. Он с малых лет не боялся принимать решения. Хочешь на рыбалку – накопай червей, перебери снасти, подготовь место и не проспи рассвет. И так во всем. Завели скотину – надо ухаживать, чистить загоны, заготавливать корма, пасти и заботиться. Старший не такой, тот привык на все готовенькое: не получалось дружить с одноклассниками – мать перевела в другой класс, не определился, куда поступать, – мама помогла выбрать. И ничего постыдного в этом не было, рано или поздно повзрослеет, – так считала Елена Сергеевна и, наоборот, бабушка Маня ставила в пример младшего брата: мол, на два года младше, а какая существенная разница.
– Даю гарантию, и этот потеряет, как прошлый телефон, – съязвил младший брат, положив себе салата.
– А я уверен, что его Артур украл.
– В чем ты уверен? Я тебе сколько раз повторял: мы на речке были, – возмутился младший брат. – Он рядом был, а если и уходил, то в туалет по-маленькому.
– Ну а кто тогда? Кроме него, некому. Козин наглый и вороватый, я его по школе запомнил, он частенько по курткам лазил.
– Ба, ну скажи хоть ты ему, что мы в дом не заходили, – просил Сашка. – Возле загона червей накопали и ушли.
– Сашка, не спорь, – вмешалась мать. – Плохой у тебя друг, бабушка сколько раз его ловила у курятника, когда яйца тягал.
– Так это я просил, чтоб домой не заходить.
– Это неважно, – стоял на своем Тимур. – Один раз украл – и второй украдет.
– Не воровал он! – стукнул кулаками по столу Сашка.
– Ну-ка прекратить! – вмешалась баба Маня. – Козин, может, и плохой парень, так и что с того, зачем за глаза порочить?
– Я в лицо ему скажу, – потупив взгляд, ответил Тимур.
– Скажет он, два метра страха?
– Заткнись, рыжий, – ударом в плечо ответил старший.
Так сложилось, что главной в семье Летовых была Мария Павловна. Круглолицая, с добрыми и мудрыми глазами, она ладила со всеми. Баба Маня была травницей, и к ней обращался чуть ли не весь посёлок: то корова захворает, то куры на ноги сядут – она помогала каждому односельчанину. Невысокая, жилистая и уже седая баба Маня лечила животных не по книгам, а по рецептам прабабки – отварами и заговором. Кстати, эта самая прабабушка передала эстафету: за спиной весь поселок шептался о колдовской натуре Летовой. Но она наотрез оказывалась колдовать для людей, упрекая просящих: от лукавого такие дела.
– Ба, теперь всегда на связи буду, – разглядывая гаджет, радостно заметил старший брат. – Без телефона как без рук.
– С кем он на связи будет? – съязвил младший. – В твоем училище и пацанов нормальных нет.
– А ты бы не острил, а с брата пример брал, – заступилась мама за старшего сына. – Актерское ремесло – очень перспективная профессия.
– Для узколобых – да.
– Все шутишь, а сам куда после школы? – строго спросила мать. – С этим Козиным в бригаду к Михалычу подсобниками? Ладно того второй раз отчислили из техникума, ему деваться некуда, а ты даже не пытался куда-нибудь поступить.
– Ба, ну скажи им, что автодорожником лучше, чем кривляться на сцене.
– Я тебе пойду в бригаду, ишь чёго удумал! – предостерегла бабушка. – Забыл, как в детстве в смолу угодил?
– Да не бойтесь вы, кто ему доверит дороги чинить? Рыжий скотником будет, я ему в лучших традициях скотоводства диплом из соломы сделаю! – высокомерно парировал брат.
Вскочив из-за стола, Сашка с ненавистью сжал руку в кулак, и хотел было наказать за язык без костей, но, посмотрев на бабушку, осекся.
– Думай, что говоришь, раз решил лицом зарабатывать. Я стерплю, а другой ударит, – ответил он брату. – Всё, я наелся, спасибо за ужин.
– Сядь за стол, – возмутилась бабушка. – Ишь, раскудахтались, один другого лучше, никогда не уступят, не порадуются брат за брата. Это ты виновата, Ленка.
– Начинается, – развела руки Летова. – Еще скажи, мне на роду написано быть плохой матерью!
– А я тебе всегда это говорила!
– Вечно ты все портишь, – стиснув зубы, сказал Тимур и дал подзатыльник брату.
Младший в ответ ударил его в грудь, и, если бы не бабушка, – мать они не слушали – перебранка переросла бы в драку. В такие минуты Мария Павловна сожалела, что в доме нет твердой мужской руки, но так сложилось. Муж у нее погиб после рождения Ленки – пошел пьяный на рыбалку и провалился под лед. Дочка выросла статной, фигуристой, пышногрудой, да и лицом вышла: алые губы и голубые как небо глаза, русые волосы и черные как ночь ресницы, – ума только Бог не дал, но зато амбиций с избытком. Когда ровесницы искали женихов, она заявила: «Хочу в актрисы». Окончив школу, поехала в столицу, благо, всего двести километров. До актерского факультета балов не добрала, а вот на учителя музыки взяли по недобору студентов. Там и познакомилась с будущим отцом Тимура. Баламутный парень был, из детдомовцев, все что-то пыжился, характер показывал, а как забеременела Ленка – в кусты, мол, зачем обременять жизнь детьми. Благо, Мария Павловна вовремя пристыдила юношу, и тот согласился на свадьбу.
Тимка родился здоровеньким, но неспокойным: то колики, то зубки, то просто так не давал по ночам спать. Конечно, не такой жизни ждали молодожены. Возможно, это стало причиной, что их любовь рассыпалась буквально в первый год совместной жизни. А может, там просто не было любви. И вот так, избегая родительских обязанностей, они под любым предлогом убегали из дома на гулянку, каждый к своим друзьям. Так и получились измена, и второй сын – рыжий и голубоглазый. Муж, естественно, ушел, заявив, что теперь не уверен в отцовстве и первого ребенка. Сама Ленка после развода оставила сыновей на мать и отправилась искать счастье в актерской среде, но, кроме аборта и вины за содеянное, ничего не нашла.
Обтесав о жизнь амбиции, она вернулась в поселок. Работать устроилась учителем музыки в школу. Худо-бедно, но стала жить. Чиров – поселок маленький и дружный. Двести километров от столицы, школа, храм, больница и два ФАПа – ничего особенного, разве что федеральная трасса и деньги из бюджета на её ремонт. Народ жил в основном продажами мяса и картофеля, и немногие счастливчики трудились на государство. Вот так и растили Мария Павловна и Елена Сергеевна двух мальчишек, без мужиков, но с женской мудростью. Одна по книжкам, а другая по наитию.
– Вы же братья, сколько можно ругаться? – стояла на своем мать. – Каждый день синяки. Сашка, ты всегда зачинщик, ты же младший, почему не уступишь?
– А почему он должен уступать? – возмутилась бабушка.
– Мама, не защищай, сидели, нормально праздновали, нет, он Тимура кусь, кусь.
– Ты виновата в этом. Зачем дорогие подарки делать?
– Мама, не начинай! Я тебе тысячу раз это объясняла. Он студент, ему нужен телефон.
С возрастом разногласия в воспитании детей между Леной и бабой Маней стали только острее. Они буквально ссорились по любому пустяку и всегда, обидевшись друг на дружку, переставали разговаривать. Вот и в это раз, уже перед сном, в полной тишине Лена мыла посуду, а Мария Павловна расставляла тарелки на полотенце, и на этом бы все закончилось, если бы не разбитая кружка.
– Тьфу ты, черт, – собирая осколки, прошептала он.
– Ты мне вот скажи, зачем ты его купила? – пользуясь моментом, спросила бабушка.
– Мам, весь мир в кредит живет, что ты проблему сделала из-за телефона? – выкинув осколки кружки, ответила Лена. – Нужная покупка для студента.
– Я же не вечная, как на свою зарплату двух сыновей тянуть будешь?
– Покупка в рассрочку почти без процентов, ну что ты взъелась? – она раздраженно посмотрела на мать. – Ну а как без телефона в столице?
– Не отталкивай Сашку, он твоя кровинушка, твое продолжение, – пристально смотря в глаза дочери, ответила Мария Павловна. – Ему род твой продолжать предрешено да грехи искупать. Не улыбайся, я никогда не ошибаюсь, истину говорю – так и будет.
– Хватит с меня это бреда, надоело! – резко оборвала её дочь. – Предрешено! Да откуда ты можешь знать, что предрешено? Вещунья она! Ты себе помочь не можешь, мучаешься от диабета, исхудала вся, а мне указываешь, как жить. Всё, надоело, уеду! Отработаю две недели и уеду с Тимуром в город, буду личную жизнь налаживать, в укор твоим предсказаниям. Из принципа выйду замуж, за первого встречного!
А Мария Павловна неспешно расставляла посуду.
– Поезжай, – скупо ответила она. – Держать не буду.
– На роду мне написано быть одной, ради сыновей жить! – не успокаивалась Лена. – Так я ради них и хочу найти мужика, чтобы не силиться, а жить нормально!
– Ты не кричи, – осекла её мать. – Надумала ехать – езжай, что воздух сотрясать, будто от этого время ускорится.
Играя скулами и щурясь от злости, Елена Сергеевна, не желая продолжать спор, добавила напор воды и продолжила мыть посуду. Сказанное в сердцах крутилось в голове, словно навязчивая мелодия, и неважно было, куда бежать, главное, подальше от дома. Домыв посуду, Лена ушла в свою комнату, а баба Маня – в свою. Зная характер дочери, сомнений не было, что та сделает задуманное, впрочем, Мария Павловна больше боялась за младшего внука, тяжело ему будет без материнской поддержки. Отпустить с матерью нельзя: как сорняк, будет сам по себе расти. Оставить дома – точно пойдет в автодорожники. И вот как донести до дочери, что за ним нужен присмотр, когда она слушать ничего не хочет про предначертанный жизненный путь, потому что сама творец. Что ей житейская мудрость и опыт?… – маразм больной старухи. Она – глашатай поколения, которому не нужно завтра, которое хочет сейчас.
Впрочем, на том и порешили, отгуляв новогодние праздники. Елена Сергеевна с сыном уехала в столицу. Жилье нашли сразу. Даже повезло: полкилометра ходьбы до училища, тихий спальный район и не дорого. Дав объявление о репетиторстве, Елена Сергеевна не сразу, но набрала учеников. Череда будней и выходных разбавилась редкими поездками в Чиров. И время понеслось привычным ходом.
Весной, когда до окончания школы оставалось сдать экзамены, Сашку с трудом допустили до аттестации, но его это не беспокоило. Тайком взяв паспорт, он по рекомендации Артура отправился к Михалычу. Хороший мужик оказался, понимающий жизнь, поэтому при виде юного рыжеволосого паренька сначала хотел отказать – мол, иди учись, за жизнь ещё наработаешься, но Сашка стоял на своем – мать уехала, бабушка больна, а деньги нужны. Пожалев Летова, он взял обещание, что через год тот поступит в колледж, а пока определил его в бригаду Красина. Санек сразу понравился бригадиру: не отлынивал от работы, впитывал, как губка, все, что говорят, и главное не отбивался от коллектива. Однако не все было так гладко, и если с личными качествами проблем не было, то вот с травматизмом во время работы – просто беда.
– Болит? – спросил бригадир, рассматривая ногу Александра. – Малой, третий раз за месяц, вот ума не приложу, как смола затекла тебе в сапог?
– Не прогрел как надо, – оправдывался Летов. – Сгусток сварился, Артур наклонил, и хлюпнуло не по желобку. Наверно, зря робу заправил в сапоги.
– Твою мать, Летов! – наморщил лоб Михалыч. – Робу он заправил… Тебя кто этому научил? Бегом в медчасть, пусть медик осмотрит.
– Понял, – рапортовал он и тут же стал переодеваться.
Конечно, бабушка узнала про работу автодорожником, она в первый день поняла, что внук устроился в бригаду к Михалычу. И тут не надо быть вещуньей – стойкий запах гудрона от одежды говорил сам за себя. Поэтому вечером, когда внук в очередной раз, прихрамывая, вернулся с работы, она без упреков полезла в сервант за скверно пахнущей пастой от ожогов, словно зная, что этого не миновать. Рана оказалась не глубокой, но большой; наложив пасту, бабушка с улыбкой взъерошила копну рыжих волос и заботливо сказала: «Ничего, к утру заживет». Зуд прошел тут же, а к утру волдырь стал мозолью. И несмотря на это, Михалыч перед сменой все-таки заставил взять допуск в медпункте.
– Не пускайте его к смоле, – приказал прорабу. – Андрей, у тебя что, иной работы для него нет?
– Разберусь, Семен Михайлович, – почесал затылок Красин, – приму меры.
– Прими, пожалуйста, третий инцидент за месяц, ну куда это годится?
– Борода, – крикнул он Артуру, – раз привел малого, то теперь глаз с него не спускай, понял?
– Ага, – недовольно буркнул Козин.
– Чё стали? Работаем! – приказал он, и рабочая смена началась.
Прозвище «Борода» Артур получил за желание выглядеть старше. Тонкие губы, низкий лоб, густые брови, маленькие карие глазки и при этом редкая бородка делали его смешным, но он никого не слушал и считал, что это его изюминка. Идея приглядывать за Летовым была неплохой, друзья детства однозначно найдут взаимопонимание с полуслова.
– Санек, хочешь косарь удвоить? – во время обеда спросил Артур с набитым ртом.
– Не гони, кто тебе его удвоит? – закрывая термосок, приподнял брови Летов.
– Не хочешь – забудь, – ответил Козин. – Нет, так нет! – Он почесал редкую черную бородку и заварил чай.
– Ну и как ты это сделаешь?
– Ахалай-махалай – и на поле закопай, – с нотками обиды ответил Козин.
– Хватит прикалываться, я серьезно, – Сашка пристально посмотрел в его бегающие карие глазки. – Если надежный вариант, то я в деле, – он достал пять тысяч.
Ушлый друг, увидев солидную купюру, осмотрелся по сторонам. Хулиганистый и падкий до наживы Артур Козин всегда был таким, но они дружили с малых лет и доверяли друг другу.
План был простой. Дальний родственник участвовал в чемпионате по смешанным единоборствам. Официальная лига, солидные команды и, как следствие, хорошие призы. И так сложилось, что с недавних пор букмекерские конторы стали принимать ставки на эти бои. Так вот, тот самый родственник был не новичок, средней руки боец, необходимый винтик для общего результата команды, которая, к сожалению, по итогу сезона – а был экватор турнира – лишалась шансов на призовые места. Бой предстоял с новичком, и, по оценке букмекеров, у соперника не было шансов. При этом победа ничего особого не решала для команды, а вот проигрыш давал шанс заработать на ставках. Эту тему сразу же просекли владельцы команды и намекнули бойцу на поражение во втором раунде. Он все понял и рассказал брату, дабы тот нашел человечка на стороне. Если уж сливать бой, то почему без выгоды для себя? И вот тут нашелся Летов.
– Смотри, как все будет. Семьдесят пять процентов с выигрыша я отдаю брату, – сказал Артур. – Если все удачно сложится, оставшуюся четверть прибыли мы поделим на двоих. Это как минимум утроит твою долю. Главное, язык за зубами держать о подставном бое.
– Понял, а ставку, когда делать? – спросил Сашка.
– Брат сказал, что надо только после руководства, – ответил Козин. – Он позвонит, тут фишка в том, чтобы не сбить ценность ставки, иначе поймут и накажут. Очень серьезные люди.
– И где делать?
– Только в Чирове. В этом вся соль, – ответил Артур. – Выиграй мы тут, никто не подумает о сливе инфы, сочтут – повезло кому-то.
– Круто ты всё продумал, – пересчитав деньги, сказал Летов. – А не мало? Может, больше поставим, раз бой договорной?
– Ты дебил? Хочешь, чтобы сюда спортсмены приехали выяснять, кто же такой фартовый живет в этой дыре?
– Понял, – потупив взгляд, ответил Сашка и спрятал скрутку из купюр в карман.
На следующий день из новостной ленты они узнали, что во втором раунде был технический нокаут и его брат проиграл новичку. В тот же день Сашка купил себе новый смартфон, сказав бабушке, что получил премию за усердный труд.
Тем временем у старшего брата учеба в училище шла со скрипом, амбиций было с избытком, а вот трудолюбия недоставало даже на сдачу этюдов перед сессией. И если бы не мамина забота, фамилия Летовых уже после первого семестра пополнила бы список отчисленных студентов. Предусмотрительная Елена Сергеевна познакомилась и наладила доверительные отношения со всеми учителями сына. Принцип «упорный человек должен быть предусмотрительным» был как никогда к месту. Но самым важным контактом Летова считала отношения с Владиславом Игоревич Тюбиковым, педагогом по сценарной речи.
Высокий зеленоглазый шатен с роскошными бакенбардами и левитановским тембром, он хоть и был уже на пенсии, но следил за внешностью, порой приятно удивляя поклонниц хорошей формой в такие годы. Шанс закрутить роман с холостым преподавателем сына – тот самый золотой билет в актерскую среду или, как минимум, твердая четверка в дипломе, поэтому под предлогом необходимости дополнительных уроков для её талантливого, но ленивого сына она каждое занятие радовала глаз педагога откровенными нарядами. И там было, что показать в ее тридцать пять с хвостиком: роскошная грудь третьего размера, аппетитный изгиб бедер, упругие ягодицы, милое личико – на Летову заглядывались даже студенты.
– Доброе утро, Владислав Игоревич, мы немного опоздали, – изящно положив руку на грудь, подчёркивая роскошное декольте, извинилась Лена. – Но это только моя вина, эти сумасшедшие столичные пробки… Никак не могу привыкнуть к вашему ритму жизни.
– Ничего страшного, – сказал Тюбиков, поглядывая на яркий маникюр дамы. – Я правильно понял, что у вас сдача этюдов уже через неделю?
– Если бы вы знали, как Тимурчик переживает, каждый вечер до полуночи репетирует, и если не получается, то это просто беда – бессонная ночь. Я за него так волнуюсь.
– Тимур, иди за сцену, делай разминку, – обратился к нему педагог. – Я сейчас подойду, составим график репетиций и начнем.
Как только Тимур закрыл дверь, Елена Сергеевна, кокетливо расправив плечи, подошла к Тюбикову и шепотом, словно сказанное – некая тайна, спросила о реальных шансах сдать экзамен. Невольно перебегая глазами от просящего взгляда до шикарной груди дамы, пожилой учитель даже смутился. Но Лена не отступала: обняв его, она вздохнула и голосом, наполненным нотками отчаяния, стала умолять помочь сыну. Владислав Игоревич ошалел от такого поведения. Эффектная женщина уже рыдала, периодически всхлипывая.
– Ну что вы так расстраиваетесь… Всё будет хорошо, просто Тимуру не хватает мужских повадок в органике, – объяснил педагог и тут же добавил: – Какие у него отношения с отцом?
– Никаких, – потупив взгляд, ответила она. – Он ушел от нас, когда Тимур был еще ребенком, и я одна тяну двух мальчишек.
– Вот оно что, – Тюбиков почесал затылок. – А я почему-то думал иное, привычка анализировать подвела, – он кивком указал на обручальное кольцо.
– Вы про это, – Лена покрутила колечко. – Ношу от назойливых ухажеров.
– Извините меня за допрос, – взял ее за руку Тюбиков, – но теперь я понимаю, в чем беда Тимура. Банальное отсутствие мужчины для подражания, но не волнуйтесь, все поправимо, я помогу ему.
Она силком обняла педагога в благодарность за одолжение, и чем нежнее были её руки, тем азартнее становился взгляд педагога. А дама всем видом молила об утешении и помощи, так что при очередном благодарственном па Тюбиков не выдержал и погладил её русые кудри. Сначала по-отцовски, но чем нежнее обнимала его Лена, тем эротичнее двигалась рука, пробуждая низменные желания.
– Я размял тело, – приоткрыв дверь, сказал Тимур.
И Лена, словно ужаленная, отскочила от педагога.
– Минуту потерпи, – тут же отреагировал учитель и закрыл дверь. – В общем так, Елена Сергеевна, обещаю сделать все возможное и капельку невозможного.
– Можно просто Лена.
– Договорились, тогда просто Славик, – улыбнулся он и открыл дверь в класс. – Ну что, готов поработать, Тимка?
Рослый парень с черной копной волос радостно крикнул: «Да!», а его мама, преисполненная надежд, поправила платье и вышла из кабинета. Тюбиков, напротив, не мог прийти в себя, стараясь осмыслить произошедшее. Эффектная женщина слегка за тридцать пять. Красивая фигура, яркие и живые глаза; у него в голове не укладывалось, зачем ей мужчина пенсионного возраста. И не то чтобы самооценка была недостаточной для таких отношений, напротив, он знакомился именно с таким типажом женщин, но тут такая инициатива, что это настораживало.
– Владислав Игоревич, как на этот раз? – громкий бас ученика вернул к реальности педагога.
– Хорошо, но не отлично, – совладав с мыслями, он подошел к нему. – Тимур, не хватает животной органики. Ты зачем торопишься, и где глубинное дыхание, как у зверя? Для этюда важны мелочи. Петров помешан на таких фишках, ты можешь вообще не попасть в образ, но одна деталь – и он тебе поставит высший бал. Вот твой медведь, он вообще кто?
– Обычный медведь, – наморщив лоб, ответил Тимур.
– Это понятно, что не бобер, я спрашиваю, кто конкретно: самец, которого разбудили и он жаждет мести, самка, что ищет детей, или медвежонок-подросток, заплутавший в лесу?
– Наверно, самец… – неуверенно ответил Летов. – А кто лучше?
– Думай, Тимур, наша профессия – думать, – ответил преподаватель. – Раз самец, то ты зол… тебя разбудили, и ты теперь до весны хрен заснешь, будешь маяться, жратву искать, а её нет!
– Хм, прикольно.
– Я не прикалываюсь, Тимур. Чтобы показать медведя, ты должен научиться пить, есть, дышать и даже срать, как медведь, – перешел на повышенный тон Тюбиков. – А ты мне – «прикольно»! Соберись и думай, как это показать.
– Может, паузы делать с глубоким дыханием, ну, по типу рыка?
– Уже лучше. Ещё?
– И крыльями носа – врастопырку, словно учуял добычу.
– А вот это эффектно, будет твой козырь, но только не сразу его выдавай. Смотри: вышел, помотал головой, осмотрелся, тяжело дыша, и пошел в левый край сцены, медленно, с озлобленностью в каждом движении.
– А можно на четвереньках?
– Только так и нужно! Ты где стоящих медведей видел?
– В цирке, – улыбнулся Тимур, но тут же осекся при виде сурового взгляда преподавателя. – Плохая шутка, предлагаю в кульминации этюда учуять запах еды и – рысью в лес.
– Неплохо, только вытяни сцену с гневом, все должны понять, что ты крупный самец, которого разбудили, и теперь это беда сельчан. Уловил глубину номера?
– Да, спасибо.
– И чего стоим? Репетируем, – приказал Тюбиков. – Думай, Тимур, включай голову!
Как любил говорить Тюбиков, в актерской профессии самое главное – вовремя стать пластилином в умелых руках наставника. К чему Летов и стремился, поэтому, анализируя рекомендации, он пошел за кулисы, а затем, войдя в образ, стал диким зверем, готовым исполнить этюд.
К сожалению, не бывает так, чтобы детей любили одинаково, тем более, когда в одном из подростков мать видит внешность и характер бывшего любовника. И самое циничное в таких ситуациях – это безусловная любовь ребенка. Оставляя сына с бабушкой, Летова все оправдывала трудным характером Сашки, мол, собьет спесь, поработает годик в бригаде автодорожников, поживет один и поймет, как важно получить нормальную профессию. «Ну а как по-другому с ним говорить?» – думала Елена Сергеевна. – «Упертый, как отец». И в этой фразе было намного больше ненависти, чем любви. Вот поэтому Сашка и жил с бабушкой, хотя тянулся к матери.
– Подоил коз? – принимая ведро с молоком, спросила баба Маня.
– Ага.
– А с рукой что? Зачем перебинтовал?
– Перетрудился на работе, растянул связки.
– Бросил бы ты эту работу, Христом богом молю тебя, – стала причитать пожилая женщина. – Погубит тебя огонь.
– Ба, ну ты опять про свои пророчества. – Сашка сел за стол. – Давай лучше поужинаем.
– Такой же, как и мать, ничего слушать не хочет. А ты посмотри, какой огород у нас – травинка к травинке, кустик к кустику, все на своем месте, все урожай дает, а животные какие: буренка всегда чистая, козы накормлены, везде порядок – вот твоя дорога, это тебе предначертано.
– А деньги где брать?
– Женись, и жена излишки продавать будет, все наладится, ты, главное, не заигрывай с огнем.
– Ба, давай лучше поужинаем, – разломив буханку, сказал внук. – Обещаю быть аккуратным на работе.
Нахмурившись, она молча поставила кастрюлю борща на стол и вышла из комнаты. С годами родные перестали слушать бабу Маню, считая её дар вещуньи неким шарлатанством. Однако данное неверие не меняло истины. Её прабабушка Марфа в свои годы прослыла злой ведьмой, способной проклятием загнать человека в гроб. Суровая и нелюдимая была женщина и, кроме внучки Марии, никого не пускала к себе. Год за годом их связь крепла, и пожилая женщина, предвидя скорую гибель, обучала ребенка тайному ремеслу. На укоры дочери, мол, зачем ей это, та любила говорить: «Сердце у нее доброе, будет травница, вся деревня ценить будет, голода никогда не познает». И хотя внучка воспринимала все как игру, знания нерушимым пластом оседали в её памяти. В одно лето прабабки Марфы не стало, родители в тот же год продали дом, а весь оставленный от старухи скарб сожгли, не тронув только книги и дневники. Мария росла и взрослела и после того, как родила дочь, перебирая старые вещи, нашла книги прабабушки. И вот так, вспоминая наставления и заметки на полях, она сначала стала помогать родителям, а потом уже весь поселок обращался к ней, если ветеринары разводили руками. Познала Мария Павловна и темную сторону колдовской мудрости, но пользовалась редко – прабабка дальновидно предупредила, что за всякое беспокойство злых духов надо платить.
Именно так, спасая дочь от недуга, она потеряла мужа. Врачи разводили руками, настаивая на госпитализации в столице: двухсторонняя пневмония в раннем возрасте – ребенок сгорал на глазах. Для ворожбы нужна была живая рыба, она и послала мужа наловить, потом сварила уху с травами и в первое полнолуние, в обход медиков, дала дочке пару ложек бульона. Та сразу и пошла на поправку. Вот только Мария Павловна запамятовала, что колдовство не допускает чужих рук, все надо делать самой. Муж стал словно одержимый, все куда-то рвался, стал пить и вот так, с похмелья, провалился под лед. Потеряв мужа, она приобрела двух внуков. У Тимура судьба была ровной, главное, не гоняться за деньгами – и можно прожить долго и счастливо, а с учетом того, что он не умел их хранить, только тратил, баба Маня не беспокоилась. Проблемным был Сашка. Так сложилось, что он родился в день противостояния духов земли и огня, а значит, земля будет благоволить, а пламя – жалить. И нет от этого спасения, пока не перерастешь все козни стихии. Баба Маня знала об этом как никто иной – она родилась с внуком в один день, и в свое время, ничего не объясняя родителям, её от гибели уберегла прабабка Марфа, подарив ей долгие годы жизни. У Сашки ключевым годом борьбы двух стихий был двадцатый год жизни, а потом жар стихии поостынет. И вроде все понятно, но духи природы, как ловцы, непрестанно зовут на гибель неокрепшие души, и этого не изменить, если, конечно, не знать предначертанного.
– Прости меня, боженька, – перекрестившись, старуха достала старый ридикюль – от лукавого читать чужую жизнь. Подперев дверь, она приготовилась к ритуалу.
За окном светила полная луна, и весь поселок давно спал, до рассвета осталось меньше часа, но больше и не понадобится. Она вытащила сверток с детскими волосами и положила перед собой свечки, оборачивая каждую по часовой стрелке прядью волос, неразборчиво бормотала, казалось, бабка бранит кого-то невидимого, но в каждом слове был сакральный смысл. Чиркнув спичкой, она зажгла скрутку – запах горелых волос вмиг разлетелся по комнате. И под монотонное бурчание капли воска упали в воду, создавая причудливый узор. Дрожащей рукой сжимая скрутку, она держала ее, пока огонь не обжег пальцы. Затушив огарок в воде, баба Маня взяла в руки чашку, разглядывая знакомые образы.
– Как знала – загубит его работа с огнем, изуродует лицо и руку, – сказала она, комкая воск. – И в город ему нельзя в ближайший год, присмотра не будет.
Она достала красную пряжу, отрезала прядь своих волос и ловкими движениями рук сплела шпагат. Потом растопила воск и трижды окунула в него нить. Опаливая концы, Мария Павловна прочла заклинание. Третий раз в жизни она решилась на сделку с темными силами, и в этот раз она полностью отдавала себе отчет, какова будет расплата.
Тем временем рассвело. Уставшая бабушка поставила на плиту кастрюлю с молоком и достала манку, с первыми бульканьем она добавила крупу, равномерно помешивая кашу. Аккуратно накрыв полотенцем приготовленный завтрак, она пошла в комнату. Несмотря на выходной день, Сашка проснулся с рассветом. Придя на запах, он расплылся в улыбке: бабушка хорошо знала, что внук обожает манную кашу, поэтому старалась готовить её каждый выходной. А когда под полотенцем рядом с кастрюлей показалась банка малинового варенья, сомнения, что завтрак будет вкусным, рассеялись, как ночь.
– Ты уже встал? – придя на шум в кухне, спросила она.
– Закон выходных: когда надо спать – встаешь с зарей.
– Кушай тогда. Маслица добавить?
– Не, нормально, все вкусно, – с набитым ртом ответил внук. – Ба, а что за веревочка?
– А это чтоб рука не болела, шерстяная, – ответила она. – Повяжи на левую руку.
– О, спасибо. У меня по детству такая же была, не помню, куда делась.
– Стерлась, – ответила бабушка. – Давай помогу завязать. – Сашка протянул руку. – На три узла крепче будет, вот, теперь можешь в бане мыться с ней, прохудится – новую повяжу.
– Спасибо, ба, – уплетая кашу, сказал Сашка. – Завтра проверю, как работает твоя нитка.
– Проверь, проверь, – улыбнулась она.
В деревне выходной день только называется выходным, а по факту в такие дни работы больше, чем в будние, потому что все дома. Прополоть грядки, заготовить травы, ту, что высушилась, уложить в тюки, собрать ягоды и фрукты, что поспели, к вечеру полить помидоры и огурцы, и это не считая дойки коровы и коз на вечерней заре. А завтра на работу, и Михайловичу глубоко безразлична личная жизнь каждого из работников, ему важен результат, поэтому будь добр – на работе выкладывайся на полную.
У автодорожника работа однотипна: подъехал грузовик, скинул асфальт – бери совковую лопату и раскидывай ровным слоем перед катком. Привыкнуть не сложно, но сегодня предстояла закатка мест, где каток не мог подойти, а это варка смолы и прокатка вручную тротуаров и переходов. Сашка не мог дождаться обеда, держась как можно дальше от смолы. Впрочем, неудачи сыпались, как из рога изобилия: то газ кончился, то ведро прохудилось, то угол не тот для ручного катка – все, что могло воспрепятствовать сдаче объекта, случилось.
– Вы чем тут занимались? – заорал Михалыч. – Пять минут до обеда, а они и половину бордюров не закатали. Андрюха, не уйдете, пока не закончите объект.
Бригадир Андрей Красин почесал затылок и командным басом потребовал собраться.
– Это Санек виноват, – заметил Артур. – Может, отправим его за квасом.
– Только за твой счет, – хором сказали мужики.
– Идет, – вытирая руки о робу, сказал Козин. – Пошли, малой, за деньгами в бытовку сходим.
По пути он поделился с другом информацией о новой афере по проверенной схеме. Правда, в это раз был другой боец, а значит, полной уверенности в подставном матче не было. Но всё указывало на беспроигрышный вариант. И, как вишенка на торте, никто не ограничивал в размере ставки, поэтому Борода предложил в складчину с коллективом выиграть прибавку к зарплате.
– Вряд ли мужики пойдут на это, – наморщил лоб Сашка. – Дрался бы твой брат – другое дело, а тот – только слухи.
– Ну так ты расскажи, как выиграл в прошлый раз, а я скажу, что все по той же схеме, – уговаривал его Козин.
– А если проиграем?
– Что значит – проиграем? Твоя задача – промолчать где надо и рассказать то, что было, – пристально посмотрел ему в глаза Артур. – Ладно, дуй за квасом и думай.
За обедом Борода поднял тему ставок на спорт, рассказав, как с легкой руки Летова и небольшой страховки из надежных источников они заработали приличные деньги. Сашке пришлось похвастаться телефоном в доказательство сказанного. Мужики порадовались за малого, а Артур не унимался и настаивал на общей ставке в новом подставном бою. Он так заразительно описывал схему, по которой воротилы спорта отмывают большие деньги, что вся бригада поверила в успех аферы. Вошедший в кураж Козин, видя огоньки в глазах мужиков, поставил вопрос ребром: «Если хотите поднять деньги, ставить нужно сегодня вечером, а значит, скидываемся на общак» – и мужики стали искать по карманам деньги.
– Тут чем больше денег, тем выше прибыль, – сказал Козин. – Схема надежная, мой брат не ошибается.
– Ты, главное, не спались, – похлопал его по плечу Красин. – Там, где большие деньги, всегда серьезные люди, и они не любят, когда за их спинами проворачивают делишки.
– Ну так мы наглеть не будем, – взяв его деньги, ответил Артур. – Свою часть возьмем – и в кусты. Санек незаметный, никто и не поймет, что произошло.
– Один черт с него проку нет, так что по-тихому беги, сделай ставку, – сказал Андрей, – а Борода за тебя потрудится.
– Не проблема! – согласился Козин.
Тайком покинув место работы, Сашка прибежал в букмекерскую контору и под удивленный прищур кассира поставил почти пятьдесят тысяч на исход боя. Забрав квитанцию, он так же быстро вернулся на работу, где мужики уже доделывали отведенный участок дороги.
– О, малой вернулся! – отметил Красин. – Прям как знал, что заканчиваем.
– А я говорил, что у него особые отношения с раскаленной смолой, – парировал Артур, и вся бригада одобрительно закивала головами. – И вот что интересно: чем больше он её боится, тем чаще какая-то хрень происходит.
– Не боюсь я никого! – оправдывался Летов. – Просто не везёт.
– С этого дня лопата – твой родной брат, ближе, чем на метр к паяльнику не подходить, – с улыбкой похлопал его по плечу Андрей. – Так что в такие дни будешь на подхвате, понял?
– А по деньгам?
– Обижаешь, – серьезно сказал Красин. – Все, что недоработал во время варки, отработаешь на разгрузке, ты, главное, в такие дни перед Михалычем не крутись, а то получим дрозда по первое число, он не любит, когда отлынивают от работы.
– Спасибо, – ответил Летов, протянув квас.
На следующий день ставка сыграла как надо. Они договорились вместе пойти за деньгами, однако в самый последний момент Артур написал, что занят и не сможет подойти к букмекерской конторе; выбора не было – пришлось одному получать выигрыш. Как назло, сумму выдали мелкими купюрами, поэтому, обеспокоенный таким количеством денег, Летов дрожащими руками как мог распихал их по карманам, стараясь быть незаметным.
– Вам вызвать такси? – спросила кассирша.
– Нет, я уже ухожу, – буркнул он и поспешил покинуть букмекерскую контору.
Удивленная кассирша и охранник переглянулись, но желание клиента – закон. Они предлагали ему сделать перевод на банковский счет, на что тот категорично отказался, требуя наличку. Оно и понятно, страх быть разоблаченным в мошенничестве давал о себе знать. Но повидавшие многое работники, обналичив ставку, сняли с себя все обязательства, подчеркивая, что отныне такая сумма денег – «твоя личная проблема, паренек».
Выскочив на улицу, Летов поспешил на работу. И дабы не идти с оттопыренными карманами по главной улице Чирова, он свернул во дворы и ускорился.
– Эй, братишка, дашь закурить? – спросил, преградивший дорогу захмелевший мужик.
– Не курю, – ответил Санек, заметив краем глаза, что ещё двое заходят со спины. – Мужики, я тороплюсь.
– А дай позвонить?
– Денег мало, – только и успел сказать Летов, как кто-то толкнул его в спину.
И тут же посыпались удары по голове. Обидчики беспощадно молотили паренька, он как мог сопротивлялся. Даже наотмашь попал в кого-то из нападавших, но это только раззадорило грабителей. Затем последовал сильный удар чем-то тяжелым в затылок, и ноги рыжеволосого паренька подкосились. Резкая боль в висках – и свет словно померкнул.
– Я карманы проверю, – сказал один из обидчиков. – Ох, твою мать, мужики, тут денег целая пачка!
– Что ж вы делаете, ироды! – закричала прохожая.
Хулиганы, забрав телефон и деньги, пустились врассыпную. Женщина подбежала к лежащему без сознания Летову и, умывая водой из бутылки, попыталась привести его в чувства. Как только он очнулся, она вызвала скорую помощь и стала расспрашивать о причине драки. Впрочем, это было бесполезным занятием: голова гудела и Сашка не понимал, что произошло. Весь в крови, он просто не реагировал на вопросы.
– Деньги! – неожиданно закричал он и с ужасом посмотрел на женщину. – Деньги украли!
– Вот сволочи, среди белого дня ограбили, – возмутилась женщина. – Ничего, сейчас скорая и милиция подъедут, они разберутся.
Приехавшая бригада скорой помощи после осмотра настояла на госпитализации – потеря сознания, сломанный нос и гематомы могли быть предвестниками ушиба мозга. Летов просил не везти его в больницу, но медики, обработав раны, настояли на своем. В приемном покое после осмотра врача решение о госпитализации уже не обсуждалось. Вопрос стоял о необходимости наблюдения и, в случае ушиба мозга, даже операции.
Надо заметить, что звонок сердобольной дамы с ее красочным описанием драки так взволновал дежурного милиционера, что он «на эмоциях» доложил о рядовом инциденте командиру части. И вот так, с пометкой «разобраться незамедлительно», рядовая драка легла грузом на плечи участкового. И он, несмотря на конец рабочей смены, отправился в больницу для взятия показаний.
– Итак, гражданин Летов, с ваших показаний – забрали только телефон? – приподняв от удивления брови, резюмировал сотрудник милиции. – И никаких денег не было?
– Нет, деньги были, но там пару сотен.
– Просто в показаниях гражданки Сомовой ваши первые слова были про деньги. Одно дело, когда большие суммы становятся поводом для грабежа и тогда по цепочке можно проследить, кто сделал наводку, и совсем другое – карманная мелочь.
– Их цель была – телефон, – стоял на своем Летов. – Я шел на работу, и один из них преградил мне путь, а двое других зашли со спины. Вы найдете их?
– Не знаю, но сделаем все возможное, – ответил участковый. – Ещё раз по документам: заявление вы написали, координаты в протоколе, словесные портреты составили, показания свидетелей прикрепил – всё на месте, – уложив бумаги, застегнул кожаную папку милиционер. – Будем искать грабителей, а вы, гражданин Летов, поправляйтесь. И как что-нибудь прояснится – я вас вызову в участок.
– Спасибо, – кивнул Сашка.
Вечером пришли бабушка и мать с братом. Лена с порога отругала сына за задиристый характер, а бабушка обняла, а после расспросила о самочувствии. Утаив только пропажу денег, Сашка рассказал все как есть и про телефон, купленный якобы на премию, и про следователя. Мать с опаской слушала, все больше убеждаясь в необходимости переезда сына в столицу.
– А к тебе доктор уже приходил? – спросила она у Сашки.
– Да, утром.
Вошедшая со штативом и заправленной системой для капельницы медсестра попросила Летова подготовиться к капельнице.
– А лечащий врач еще тут? – спросила Елена Сергеевна у медсестры.
– Да, Алексей Игоревич в ординаторской, – ответила она, делая прокол.
– Тимка, пойдем к доктору.
– А я зачем там нужен? – удивленно спросил старший брат.
– Мне надо поговорить с доктором, а ты мне нужен по другому делу, – строго ответила Летова. – Что, так трудно выполнить просьбу?
– Вечно у тебя какие-то тайны, – буркнул старший брат, и они вышли из палаты.
Доктор рассказал о стабильном состоянии Летова; однако, головной мозг непредсказуем, и поэтому потребуется наблюдение, пару дней придется провести в больнице. Новость не очень приятная – рушились планы с Тюриным на выходные, но выбора не было: Мария Павловна одна не сможет справиться с хозяйством, так что придется какое-то время пожить в родном поселке. Тимур, выслушав вердикт врача, обреченно скривил губы, понимая, что все хозяйство ляжет на его плечи.
Выйдя из ординаторской, мать попросила старшего сына подарить свой телефон Сашке.
– А зачем ему подержанный? – приподняв брови, спросил он.
– Ты видел, как он ревностно отнесся к подарку? – спросила мать. – Скопил денег, по-тихому купил…
– А я с чем буду ходить?
– Тебе новый купим. Этот им на двоих с бабушкой будет, чтоб всегда на связи.
Тимур достал гаджет, пробубнив, что нужно очистить контакты, – согласился выполнить просьбу. Вернувшись в палату, он с ходу сделал подарок.
– Держи и смотри не потеряй, – протянул телефон он. – Телефон почти новый, я все свои контакты удалил, так что пользуйся.
– Спасибо, брат, – ответил Сашка. – А как же ты?
– Не беда, новый купим, – ответила мать. – Ты почему молчал, что купил телефон? Контактами бы обменялись.
– Он недавно его купил, – ответила за внука бабушка. – Буквально пару дней назад.
– Прости мам, не сообразил, – извинился Сашка.
– Больше так не делай, – она обняла сына. – Голова ещё болит?
– Болит.
– Доктор сказал – надо несколько дней понаблюдать за самочувствием.
– Но ты, конечно, выдал… Это хорошо – каникулы, – заметил Тимур, – а если бы во время учебы – вот кто бы за хозяйством следил? Чем ты думал, когда драться полез?
– Так сказал, будто вы помогаете! – возмутилась бабушка.
– Мам, он хотел сказать, что мы не всегда можем все бросить и приехать, и надо с этим считаться.
– Не переживай, разберемся, – строго ответила Мария Павловна.
После её слов воцарилось тяжелое молчание, а каждый участник диалога понимал, что, начни он возражать, диалог мигом перерастет в конфликт.
– Я не хотел этого, – робко нарушил тишину младший брат.
– Хотел – не хотел, уже сделано, – строго заметила Мария Павловна. – Ладно, Тимур, Лена, идем домой, пусть лечится.
– Пока, сынок, – тут же сказала мать, а брат, прощаясь, протянул руку.
Несмотря на опасение медиков, ночь прошла спокойно, какого-либо ухудшения состояния не было, и крепкий организм паренька взял уверенный ориентир на восстановление. Такие новости очень сильно поднимали настроение, как Сашке, так и всем родным. Единственное, что его омрачало, – это пропавший выигрыш и та неприятная сцена, которая его ожидала, когда придется объясняться, как именно его ограбили. Вот поэтому, когда в палату с фруктами вошла вся бригада, Сашка насторожился.
– Зря ты менту не сказал про деньги, – рассудил Андрюха. – Но, с другой стороны, начнут копать: откуда, почему на этого бойца? Менты быстро срисуют сговор.
– Ничего не докажут! – недовольно заявил Козин.
– Захотят – докажут, – оборвал его Андрей. – Ладно, малой, мы покумекали с мужиками и решили, что поступим таким образом: четверть с зарплаты я буду удерживать, пока вы не возместите взятые на ставку деньги.
– Спасибо, мужики, – сказал Сашка. – Сам не пойму, как это вышло…
– Нормально, а я тут причем? – возмутился Артур. – У него деньги забрали.
– Ты чё такой скользкий, Борода? – строго сказал Красин. – Подбил друга, нас сбаламутил и теперь хочешь в кусты?
– А нафига он драться полез, надо было бить и бежать, – ответил Артур.
– Да какая разница уже? – перебил его Андрей. – Ты скажи спасибо, что ножом не пырнули за такие деньги, – явно следили.
Артур почесал бороду и наморщил от злобы лоб – выплата украденной суммы не входила в его планы. И это чувствовалось во взгляде на друга, будь они не в больнице, Козин бы оспорил справедливость такого решения.
Неожиданно в палату зашел врач и под предлогом осмотра попросил всех проведывающих удалиться.
– Борода, чё застрял? – видя, что Артур остался возле двери, спросил бригадир.
– Да вспомнил, что малой музыку просил на телефон, – прищурившись, ответил он. – Сейчас доктор уйдет – скину и догоню вас.
– Слышь, Борода, – Андрей взял его за грудки, – ты из меня дурака-то не делай.
– Руки убрал! – борзо ответил Артур. – Если ты слепой, то я нет: на его телефон погляди – он явно новенький. Откуда деньги? Врет он все!
Хлесткий удар в переносицу чуть остудил прыть Козина, тот вмиг опрокинул голову и пережал ноздри, пытаясь остановить кровь. Очухавшись, он попытался возразить, но Красин уверенным движением схватил его за кадык. Испуганный Артур только судорожно завертел головой из стороны в сторону, пытался сказать, что неправ, но бригадир только сильнее сжимал горло, дабы в этот раз до него дошли его аргументы.