Ди создала женскую коммуну «Пчёлы» пять лет назад. Она сняла старый белый дом в центре города. На первом этаже была одна жилая комната. И еще кухня, ванная, гостиная. На втором этаже – пять больших спален. Официальный городской «Кризисный центр» спасал до ста тридцати человек в год. Неформальные «Пчёлы» спасали двадцать. «Пчёлы» занимались только безнадёжными случаями и часто действовали не совсем законно. Что? Не совсем законно?
А вы всегда действуете законно? Что такое – законно? Вы курите траву? Представьте, что курите. Причем в самолёте. И в сумке у вас с собой довесок. Летит себе, летит ваш паровоз – то есть самолёт – из Копенгагена и вроде бы пока вы не преступник, но приземляетесь вы уже преступником. И всё, год за грамм, а то и хуже. Или, например, такое путешествие. Из Сан-Франциско в Иран. С гей-парада на шариат-парад, с радужной платформы на виселицу. Всё в жизни относительно, а законы – в первую очередь.
«Пчёлы» в философские рассуждения не пускались, действовали по ситуации. Что совершенно точно не укладывалось ни в какие государственные схемы и алгоритмы. Я, конечно, всё это рассказываю, потому что надо что-то говорить в машине, и дождь идёт, тоже время занимает. Но пора бы уже представить даму, которую увозят на белом грузовике.
Знакомьтесь, это Ира. 30 лет, коса 70 сантиметров. Муж хотел выкинуть ее из страны и навсегда отобрать ребенка. Поэтому, познакомившись с «Пчёлами», Ира вообще не раздумывала насчет кризисного центра, она согласилась сразу.
Машина остановилась около высокого крыльца. Вскоре Ира увидела свою новую комнату. Белые стены, маленькая двухэтажная кровать и диванчик, старое кресло, окно, выходящее на дорогу, книжный шкаф. Ире показалось, что она мечтала именно о такой комнате.
– Я никуда больше не уйду, – сказала Ира.
– Это было бы, конечно, лучше всего, – сказала Ди.