Матушка снова склонилась над пяльцами. Пальцы ее работали быстро, иголка ныряла и выныривала, оставляя на ткани очередной стежок. Джас потеребила родительницу за колено.
– Неужели нигде не сохранилось описание ритуала распечатывания дара? – для нее это был жизненно важный вопрос.
– Кажется, в Книге пророчеств был описан ритуал, но как–то туманно. Наши мудрецы не смогли расшифровать. Пробовали следовать каждой букве, но попытки неизменно завершались гибелью. Может, и вправду смерть лучше, чем маяться от невозможности выплеснуть дар?
– Маяться?
– А ты как думала? Запертая магия тяжка. Это все равно, что дышать через узкую соломинку. Вроде и воздух поступает, а полной грудью вздохнуть невозможно. Поэтому у «пустых» век короток.
– Получается, скрыл наличие дара или тебе его заперли другие, все равно долго не проживешь?
– Зато другим не навредишь.
У Джастины от ужаса побелели губы.
Леди Варандак видела, под каким впечатлением пребывала ее младшая дочь, но сводила все лишь к тому, что ту поразило неосмотрительное поведение Агнетты Берли, которая и сама осталась с толикой магии, и сына сделала «пустышкой». В этом отношении мужчинам везло больше, и они не боялись вступать в любовные связи до женитьбы.
Джастина же сделала совсем иные выводы: ей нужно добыть Книгу пророчеств, хранящуюся где–то в Орлином гнезде. В ней она найдет все ответы на свои вопросы. Джас боялась, что не дотянет до совершеннолетия, как–то выдаст себя, и ее лишат дара, а существование таинственного ритуала обнадеживало. Раскусить прячущийся в ней дар могут в любой момент, стоит разбирающемуся в видах магии человеку узнать, что дочь лорда Варандак засыпает так крепко, что не реагирует ни на голоса, ни на прикосновения. Наверняка подобной магией обладает еще кто–то. Не одна же она такая уникальная. И про книгу, которую она заказала из столицы, Тина не солгала. Как раз из нее она хотела узнать, какие дары открывает Святой ключ. Вдруг да найдется подробное описание морока.
Но как провернуть опасную операцию в Орлином гнезде и при этом не попасться, Джас понятия не имела. Если бы не проклятый принц Родерик, из–за которого она частенько с криком просыпалась среди ночи, то она решилась бы еще раз проникнуть в чужой замок. Прошло почти семь месяцев с тех пор, как она с Хельгом побывала у стен вражеской крепости, а до сих пор не могла понять, почему Родерик Айвер единственный из полусотни лордов, вдруг увидел ее морок. Поспрашивала у знающих людей, и все как один уверили, что птахи не обладают природной магией, они получают ее через артефакты. Но ни амулетов, ни колец на принце замечено не было – это Джас знала точно, поскольку видела его обнаженным. Так что за странность у младшего сына короля Гордевира?
– Тем более мне нужно быть на ярмарке, – Джас решительно направилась к конюшням. На важный разговор с маменькой было потрачено слишком много времени, и теперь рисковая дочь лорда Долин собиралась наверстать его скачкой на лошади. Неспешной прогулки не получится, поскольку сестры и вражина, с кем они любезничают, могут разойтись по домам, а явиться на ярмарку взмыленной после забега – только пугать народ красным лицом и смятым подолом: юбки пришлось бы заткнуть за пояс, чтобы не мешали молодецкой рыси.
– Не разрешено для вас седлать лошадь, уж не обессудьте, госпожа, – вдруг отказал ей главный конюх. – Батюшка ваш велел.
Джас аж задохнулась. Наказал–таки папенька! А все после того, как лорд Врандак застал ее скачущей на коне на мужской манер. Она так торопилась к мосту, где возник спор на ножах между людьми из Орлиного гнезда и пограничниками, что не захотела менять седло на женское. По приказу лорда Долин правобережные потребовали у вооруженных птах оставить клинки на посту, хотя раньше проносить на ярмарку оружие разрешалось, вот и сцепились две стороны между собой. А тут Джастина во всей красе: ветер с реки как специально задрал юбки выше головы.
Да, Джас было стыдно как никогда, но зато начавшаяся потасовка тут же прекратилась. Еще бы, младшая дочь лорда Варандак не только села в мужское седло, но и засветила на всю округу голые ляжки.
– А на чем же мне ехать? – Джас хмурилась, и главный конюх заметно волновался. Как бы не влетело за излишнее рвение.
– Коляску могу снарядить.
– Готовьте, я подожду.
Доехала Джастина до площади у реки с ветерком. Здесь торговля шла всего два раза в неделю, поочередно меняя направленность: то на ярмарку свозились скот и продукты с полей, то поделки местных мастеров, начиная от глиняных горшков и свистулек, кончая более значимым товаром – орудиями труда и боевым оружием. Местный кузнец на всю округу славился знатным изготовлением мечей и рыцарских доспехов.
Раз в месяц объявлялась большая ярмарка, которая предлагала все, на что были способны жители Долин. До нее оставались считанные дни, и домочадцы лорда Варандак ждали ее с нетерпением, поскольку туда привозили не только лучший местный товар, но и диковинки из соседнего королевства. Именно в такой день Джас нашла артефактора из Гордевира, который заговорил ей одежду из кожи. Правда, вернул ее только через месяц – в следующую крупную ярмарку.
Павильоны для приезжих гостей ставились заранее, поэтому Джастина знала, что сегодня шум и суета не стихнут до утра, у лавок будет болтаться множество народа, а потому она успеет застать своих сестер. Еще на подъезде Джас услышала, как стучат молотки и визжат пилы. Хоть время было позднее, лавочники не торопились закрываться. Вдруг кто забредет на огонек, тащась в трактир «Спелый колос», который и вовсе, как думалось Тине, работал круглосуточно. Питейное заведение стояло на дальней стороне площади, и всякий идущий к нему непременно миновал бы все лавки. Джас не оставила коляску у входа на торговую площадь, желая как можно быстрее добраться до сестер. Ее пропустили, узнав дочь лорда Долин. Она же, рискуя сбить или напугать зевак, даже не придерживала лошадь у зазывных вывесок, понимая, если торговец сидит на ступенях, значит, у него нет посетителей.
«Спелый колос» горел огнями во все два этажа и гремел разудалой музыкой. Туда Тина ни разу не заходила, поскольку пугалась густого запаха чеснока, подвыпивших мужиков и разнузданных девиц, бессовестно выставляющих грудь с высоты второго этажа на всеобщее обозрение.
Да, Джас знала, что некоторые простолюдинки продают свою любовь за кружку хмельного напитка и наваристую похлебку, но то распутство шло лишь от нежелания трудиться в поле. Так во всяком случае утверждали ее матушка. Леди Варандак подначивала супруга запретить разнузданность нравов, но он отказывался, уверяя, что казна за счет гулящих девиц пополняется приличными деньгами. Непотребство не искоренить, а запреты лишь загонят в подполье, где тут же расцветет преступность. Никакой пользы ни для общества, ни для казны.
И каково же было удивление Джас, когда именно из «Спелого колоса» вышли ее сестры, а следом появился Его Высочество принц Родерик Айвер. Не врал доносчик. Джастина от возмущения едва не опрокинула коляску. Так натянула вожжи, что лошадь споткнулась и упала на колени.
– Кто это? – удивленно спросил принц Родерик, когда его спутницы в голос рассмеялись, глядя, как покрасневшая до корней волос юная леди спрыгивает на землю. Ее шляпка от неловких движений сорвалась с головы и закатилась куда–то под коляску. Чтобы достать сбежавший головной убор, пришлось бы лезть за ним на карачках, чего незнакомка явно не собиралась делать.
– Джастина, ей всего четырнадцать, – зачем–то уточнила старшая из дочерей лорда Долин. – Совсем ребенок. Причем злой ребенок. Посмотрите, как она сжала кулаки. Ой, боюсь–боюсь!
Аделин только неделю назад стукнуло восемнадцать, и матушка готовила ее к отъезду. Где–то дней через пять, как раз после ежемесячной ярмарки, лорд Варандак отвезет дочь в Неркаль – столицу Лереи, чтобы открыть в храме Святого ключа ее дар.
Джас была счастлива, что Аделин оставят в Академии, и домой она вернется нескоро. Без нее вторая сестра, семнадцатилетняя Гристель, прежде чем убраться следом за старшей, аж на целый год угомонит свой гонор и станет более дружелюбной к младшенькой. Во всяком случае, матушка надеялась на это, хотя самой Джас было глубоко наплевать. Это вместе сестры сила, а разъедини их – трусливее Грис существа не сыщешь. Для Тины же главным было, чтобы ее не трогали. Ее страшный секрет не предполагал тесного общения с кем–либо.
– Что вы здесь делаете? – зашипела она, как только решительным шагом достигла троицы. Джас уже забыла о планах по добыче Книги пророчеств. Сейчас важнее было как можно быстрей увести сестер из порочащего их места. Краем глаза она подметила, что принц разглядывает ее так, словно перед ним нечто забавное: он тоже посмеивался над ее неловкими маневрами. Тине не нравилось, когда ее принижали, особенно в присутствии чужих, поэтому мысленно приготовила ушат ледяной воды, который неожиданно выльет на головы родственниц.
– Ходили туда, где маленьким не место, – Гристель скорчила язвительную рожицу.
Если старшая дочь лорда Варандак отличалась яркой красотой, то второй повезло меньше. Вроде те же самые черты – прямой нос, пухлые губы, зеленые глаза, а вот вложила в них природа некую издевку: нос длиннее, рот шире, глаза сидят глубже, а волосы едва ли не половина от того, чем богаты сестры – и все, уже не так хороша. Сама Грис это чувствовала, отчего ее язвительность и вредность сделались некой защитной реакцией. Джастина была уверена, что и дар ей достанется под стать: нечто подленькое, что способно стукнуть в спину.
Джас больно схватила обеих за руки и дернула на себя, нисколько не заботясь о том, как к подобной резкости отнесется третье лицо в компании. Она не даст сестрам насладиться победой над ней.
– Поздравляю, – выпалила она, – отец заметил ваше чрезмерное пристрастие к низкопробным развлечениям и сейчас поджидает дома с вымоченными розгами. Марш в коляску, пока ему не донесли, что вы еще и в гнездо разврата наведываетесь!
Сестры были свободны в своем выборе, куда ходить и с кем водиться, так как лорд Варандак верил в их благоразумие. Чему и следовали Аделин и Гристель, пока не познакомились с Родериком Айвером. Как и всякому, стоящему на пороге взрослой жизни, им хотелось попробовать все то необычное и запретное, что щекотало нервы.
Джас была уверена, что именно принц подбил их зайти в «Спелый колос», чтобы изнутри понаблюдать за порочными отношениями. Враг намеренно развращал ее сестер. А те и рады, ведь, что скрывать, Родерик был взрослым красивым мужчиной и заставлял трепетать сердца. Тина старалась не смотреть на него, так как знала, что весь запал моментально сойдет на нет. Стоит только встретиться с ним взглядом, как память тут же услужливо подсунет образ хищника, который поразил ее своим видом в Орлином гнезде. И ей сразу же захочется бежать от него, чтобы спрятаться в каком–нибудь темном уголке. А он непременно почувствует в ней жертву, за которой следует начать охоту, чтобы узнать, почему в ее глазах столько смятения.
Дуры–сестры надеялись, и в этом Джастина не сомневалась, что родители никогда не узнают, что они вытворяют вне дома. Конечно, ярмарка – это не то место, где любил появляться отец, предпочитая посещение таких мест, как таможня, кузница, мастерская по выделке шкур, где воняло так, что не помогали даже сильно надушенные платочки. Охота и рыбалка – вот те виды развлечений, которые жаловал лорд Варандак после тяжкой трудовой недели по управлению такими большими территориями, как Долины. Матушка в силу слабости здоровья тем более редко выбиралась из замка. Поэтому сестры думать не думали, что отцу донесут об их шалостях. Это глупая Джас попалась, пропадая со своим кузнецом ночами, а они более хитрые и всегда являются домой в положенный час.
Поэтому известие, что отец узнал об их грешках, заставило сестер побледнеть и безропотно отправиться к коляске. Джас даже заподозрила, что проступков было гораздо больше, и посещение «Спелого колоса» самый безобидный из них, слишком уж сильно старшенькие изменились в лицах.
Еще Родерик никак не отставал, шел следом, будто тоже собирался отведать тяжелой руки, держащей вымоченную розгу.
– До свидания, Аделин – произнес он, протягивая ладонь старшей, чтобы помочь забраться в коляску. От глаз мнительной Джас не скрылось, как Адель по–особому ему кивнула. Со значением. Мол, свидимся позже.
– До свидания, Грис, – средней тоже перепала обворожительная улыбка, отчего та неожиданно зарделась. Вход перед «Спелым колосом» освещался ярко, поэтому Джастина заметила несвойственное сестре смущение.
«Что он творил с ними?» – беспокойство нашептывало самые фривольные сцены.
Занятая самыми ужасными предположениями, Джас рассеянно подобрала брошенные вожжи, подцепила край юбки и только собралась забраться на облучок, как взлетела в воздух. Ее обхватили сильные руки и забросили на сиденье.
Краска пожаром прилила к лицу младшей дочери лорда Долин. Но не от смущения, а от гнева. Она, что, маленький ребенок, чтобы с ней так обращались? Джас резко развернулась к наглецу и, сузив глаза, прошипела:
– Еще раз позволите себе такую вольность, руки обломаю.
Угроза была произнесена настолько яростно, что принц безоговорочно поверил. Эта может. Но вместо слов извинений, он сделал неожиданную вещь – рывком забрался на облучок и, нависнув над опешившей воительницей, прошептал ей на ухо:
– Если хотите узнать, что с вами не так, приходите в Орлиное гнездо, – и, спрыгнув с коляски, неспешно пошел назад в «Спелый колос». Ни разу не оглянулся, хотя ему в спину пялились три пары глаз.
– Что он тебе сказал? – взвилась старшая, когда миг всеобщего оцепенения прошел.
– Попросил передать отцу, чтобы он вас не жалел! – мстительно выдала Джас, проглатывая ставшей вязкой слюну. Ее мысли лихорадочно метались и не давали понять, что только что произошло. Так и не найдя ответа, Джас стегнула кобылку. Коляска покатила к выходу.
***
Итак, он ее нашел.
Более полугода ушло на то, чтобы принц Родерик сделался на правом берегу своим. Приманив к себе сестер, он услышал все сплетни Долин, от них же узнал, какая знать здесь обретается, и пришел к неутешительному выводу, что ни одна из женщин благородных кланов под описание лазутчицы не подходила. Близко к границе жила лишь одна семья – хозяина спорных земель. Остальные предпочитали размещаться подальше от Орлиного гнезда и бывали в гостях у лорда Варандак лишь по приглашению. Родерик начал уже склоняться к версии, что лазутчик был послан из самой столицы королем Лереи, что тем более оправдывало его решение отложить нападение на Долины.
И лишь нечаянно брошенная фраза во время обсуждения сестрами некой леди Берли, открывшая, что у некоторых мышей дар просыпается раньше времени, позволила младшему принцу понять, что он не там ищет.
Подросток! В Орлином гнезде побывал подросток, который скрывает свой дар, иначе давно был бы обращен в «пустышку». Сестры не преминули бы обмыть несчастному кости.
«Не несчастному, а несчастной. Это точно была девчонка». Родерик помнил, как легко и нежно было тело под его пальцами. С зачатками груди, за которую он нечаянно хапнул, когда поймал лазутчицу на лету.
«Интересно, она знает, что, являясь мороком, абсолютно обнажена? Если бы не путающая зрение дымка, я сразу разглядел бы, что передо мной девочка».
Осталось только найти эту отчаянную лазутчицу. Но и здесь неудачи преследовали принца. Из всех подростков, которые жили на границе, и кто мог бы владеть магией, были сами сестры Варандак. И удивительное дело, они ни разу не упомянули, что у них есть младшая сестра.