Этот день обязан был стать чем-то особенным. Не существует молодых девушек, не мечтающих о том, что день её свадьбы обернулся грандиозным праздником? Каждая это «грандиозно» представляет по-своему, но то, что этот день самый важный в жизни и, в идеале, случается лишь однажды, мечтают все.
В случае с Рэйвен свадьба должна была поражать размахом, масштабом и великолепием. К такому празднеству готовятся загодя, с репетициями. Обязательным были все декорации и атрибуты: шикарное платье, стоимостью в целое состояние, белые лебеди в пруду, летящие голуби в безоблачных небесах и струящие в воздухе лепестки роз. Вековое, но такое же вечно-юное, как лицо её отца, поместье, наполнилась бы гостями на месяцы. Одно увеселительное мероприятие сменялось бы другим. Всё это гремело бы в её честь.
Но честь была утрачена глупо и непоправимо, а вместо триумфа Рэйвен ожидал позор – тайное венчание, больше похожее на похороны.
– Какого ж чёрта ты молчала? – набросился на неё Хэйл, как только дверь за отцом затворилась. – Ты ж слово поперёк ему не сказала! Можно подумать, что моя кандидатура в мужья тебя не так уж сильно напрягает, как ты тут распинаешься!
Вот убить бы этого червяка. Раздавить каблучком и забыть о его существовании.
– Конечно, – холодно кивнула Рэйвен. – Впечатлившись твоими любовными талантами, жду не дождусь повторения брачной ночи, – фыркнула она презрительно.
Рэйвен тошнило от одной только мысли о горящих любопытством глазах приятельниц. Ничто не вызывала в них такого азарта, как предчувствие скандала. А что могло быть скандальней брака между принцессой Кроу и нищебродом Хэйлом?
В этот момент она ненавидела весь мир. Взять бы, как скатерть, этот день и сдёрнуть, чтобы полетели во все стороны бессмысленные фигурки. Или сбежать куда-нибудь подальше.
Но бежать бесполезно. Отцовские эмиссары отыщут её в два счёта. Будь она живой или мёртвой, всё равно придётся выполнить родительскую волю.
К свадьбе сердце не лежало, но Рэйвен всё равно тщательно обдумала свой наряд.
Одежда – это важно. Одежда – это визитная карточка, знак, система символов.
Белое традиционное платье символизирует невинность – в её случае отпадало сразу. Чёрный цвет слишком нарочито продемонстрирует траур, а любая демонстрация есть признак дурного вкуса. Красный – цвет азарта, войны, страсти и огня. Цвет вызова. Цвет отваги. Цвет праздника и радости. Не подходит.
Рэйвен остановила выбор на бледно-сиреневом платье. Лавандовый цвет в сочетании с простым фасоном делал её утончённой и бледной. Делать высокую причёску она не стала, оставила густые, длинные платиновые локоны свободно виться по плечам. В таком наряде она напоминала себе сильфиду, лёгкую, воздушную, пусть и грустную.
К алтарю её вёл брат. В полупустом храме гулко и тоскливо звучали их шаги. Отец проигнорировал свадьбу единственной дочери.
На несколько коротких секунд сердце замерло при мысли, что Хэйл может не явиться тоже. Рэйвен не поняла, в надежде или страхе? Но тут же приметила в проходе между двумя рядами ровных скамеек тонкую сутулую фигуру.
Всё-таки явился? Хотя, чему удивляться? Отцу никто никогда не перечил и не отказывал. Перед ним трепетали первые люди в государстве. А тут какой-то патлатый мальчишка?
Хотелось сказать какую-нибудь колкость или гадость. Просто так. Чтобы не одной ей было так отвратительно гадко на душе.
Хорошо, что Рэйвен заранее озаботилась и сама выбрала для себя свадебный букет. Этот неудачник, конечно же, явился с пустыми руками. Что может знать этот деревенщина о приличиях?
На первом ряду сидели ректор и деканы двух факультетов. Других свидетелей не было.
Молча, как можно прямее держа спину, Рэйвен подошла к жениху, чтоб ему провалиться. Но Хэйл не провалился. Стоял, спокойный и, с виду вполне в себе уверенный, как ни в чём не бывало. При виде невесты даже вежливо кивнул в знак приветствия. Рэйвен этот знак проигнорировала, молча встав рядом с ним, плечом к плечу.
Церемония началась, но она её совсем не запомнила. Нечто маловразумительное, в их случае начисто лишённое смысла. Глупо звучали слова о любви и святости священного союза. Какая тут святость? Нужда женится, горе замуж выходит.
Когда жрец по завершению обряда велел скрепить обряд поцелуем, губы Хэйла были такими же ледяными, как у самой Рэйвен.
– Что ж? Поздравляем вас.
Ректор был единственным человеком, осмелившимся произнести эти слова. Судя по пакетам, что он держал в руках, ему достало цинизма даже подарок им приготовить.
– Как молодожёнам, вам полагается медовый месяц, – улыбался он. – Я распорядился предоставить вам две недели дополнительных каникул.
– Что?! – хором воскликнули напуганные такой перспективой «молодожёны».
– Решил, что вам приятнее будет провести эти дни где-нибудь в уединении.
– Это совершенно не обязательно, – свёл брови Хэйл.
Рэйвен была абсолютно с ним согласна.
– Вот путёвка на двоих, в любое экзотическое место, куда только пожелаете. Место назначения специально не указано, чтобы вы могли выбрать его сами. При желании можете покинуть Академию уже сегодня, но ровно через две недели я рассчитываю увидеть вас снова здесь.
Всё ещё с приятной, фальшивой улыбкой, словно приклеенной к губам, ректор откланялся.
Хэйл покосился на Рэйвен.
– Что скажешь?
– На счёт чего?
– Ректор ясно дал понять, что рассчитывает избавиться от нас на пару недель.
– Если это неизбежно, покинем Академию завтра.
К облегчению Рэйвен Хэйл не стал перечить.
***
Она игнорировала фанатичный интерес и летящий в спину шепоток сплетен. Ей хватило мужество дойти до своей комнаты с прямой спиной. И только заперев дверь, отгородившись от всего мира, Рэйвен дала волю гневу и отчаянию, выплеснув их через слёзы.
Когда выплакалась, сделалось легче.
Что ж? Как там говорят? Не можешь изменить ситуацию, измени отношение к ней. В любом положении можно найти что-то интересное и полезное, если хорошенько постараться. Например, завтра, поехав вместе с Хэйлом, Рэйвен получит возможность увидеть то, о чём всегда мечтала: как выглядит мир по другу сторону барьера – мир без магии. Может быть, даже удастся проехаться на странном человеческом транспорте? Посмотреть города, так отличающиеся от городов в мире Рэйвен?
Утешившись этой слабой перспективой, она успокоилась и решила провести последнюю ночь своего девичьего одиночества с толком – то есть хорошенько выспаться. И слово с делом не разошлось.
А утра, не вызывающего у Рэйвен радостного подъёма, не существовало. Новый день – это всегда новые возможности, даже если что-то накануне и пошло не так, как хотелось. Новый день – это всегда шанс всё исправить к лучшему.
Не то, чтобы с утра Колд Хэйл нравился Рэйвен сильнее, чем он нравился ей с вечера, но она решила смириться с тем, что исправить всё равно не получится.
Долго залёживаться в постели она не привыкла. Совершив небольшую пробежку в парке Академии, посветила остатки утра сборам. Привыкшая во всём к большому размаху, она и сейчас собрала с собой целый ворох одежды, так, на всякий случай, а то мало ли что? Благо, на свете существуют расширяющие чары, позволяющие вещи задвинуть в пространственно-временной карман, привязав его к зачарованному порталу небольших размеров. В данном случае таким ключом выступала маленькая дамская сумка, куда Рэйвен и уместила весь свой гардероб.
Упаковав всё, что посчитала предметом первой необходимости, она отправилась завтракать.
Наконец-то подруги получили возможность удовлетворить своё любопытство! Они слетелись за их общий столик с катастрофической поспешностью.
– Доброе утро, Рэйв! Отлично выглядишь! – сверкала в широкой улыбке акульими зубами рыжая Анна.
– Разочарована? – как ни в чём не бывало усмехнулась Рэйвен.
– Ну, с учётом обстоятельств, все мы были готовы к тому, что ты будешь немного расстроена.
– Приятно вас удивить.
Анна с Розамундой переглянулись:
– Значит, всё не так плохо, как мы подумали?
– А что вы подумали?
– Ну, что это чья-то глупая шутка. Что кто-то жестоко подшутил над вами обоими, подсыпав крышесносное зелье. Вот вы с Хэйлом и отожгли.
– С чего бы вам такое подумать? Если только вы сами его и не подсыпали?
– Нет, конечно! О чём ты? – изобразили обе оскорблённую невинность.
Рэйвен мысленно поставила галочки напротив их имён. У подружек, как ни у кого другого, была возможность подмешать зелье в шампанское. Они знали её любимые марки, знали привычки и терпеть Рэйвен не могли. Что, конечно, не делало их автоматически виновными, но зато подозреваемыми – сколько угодно.
– Может быть, ты тайно ото всех сохла по этому тощему Хэйлу? – прыснула в кулачок Розамунда. – И, воспользовавшись случаем, подвела его под венец?
Рэйвен стиснула челюсть, стараясь не выказывать охватившей её злости. Они ещё заплатят за свою дерзость! Или она будет не она. Точка-то поставлена лишь в предложении, а не во всей книги.
Она вернётся в Академию. Ни одной из них её не заменить. Принцессой нельзя стать – ею рождаются. Вот даже королевой – можно, но принцессой – нет!
Все они по сравнению с ней лишь жалкие, глупые выскочки. Она найдёт способ поставить их не место.
В столовую вошёл Айзек Блад. И как всегда при его появлении сердце в груди Рэйвен мучительно заныло.
Он был прекрасен, как всегда – высокий, плечистый, длинноногий зеленоглазый красавец. Парень, которого Рэйвен пыталась заполучить ещё со школьный скамьи, веря всего неделю назад, что рано или поздно обязательно преуспеет и поймает этого прекрасного мотылька, насадив его на иглу своего неотразимого шарма и очарования. Или широких перспектив на будущее, которое открывало одно имя её отца.
Теперь Айзек был для неё недоступен. Недосягаем, как звезда на небе.
Блад стремительным шагом пересёк пространство, отделяющего входную дверь и общую столовую от столика, за которым сидели девушки и, ногой пододвинув стул к столику, опустился на него.
– Брысь отсюда, – шикнул он на девчонок.
Те послушно потрусили в сторону, бросая любопытные взгляды на организовавшуюся парочку с безопасного расстояния.
– Рэйвен Кроу, это правда? – по-змеиному тихо зашипел Айзек.
– Что именно? – сонно ковыряясь в тарелке и ничего не видя перед собой, уточнила она.
Досадливо обернувшись и оценив обстановку, Айзек поставил защиту, отгородившись от остальных присутствующих заглушающей руной, надёжно отсекающей возможность быть подслушанными.
– То, что я узнал от твоего брата. Что ты и Колд Хэйл поженились?
– Мой брат похож на человека, сочиняющего небылицы о своей сестре? Нет? Значит, правда.
Зелёные глаза Айзека метали молнии.
Ещё недавно Рэйвен многое отдала бы, чтобы увидеть его в такой ярости и знать, что причина этого – она. Сегодня же это чувствовалось, как соль на ране.
– Рэйвен, ну что же ты натворила?!
– Я не хочу об этом говорить, ясно? Что сделано, то сделано. Точка.
– Зачем ты согласилась на этот брак?
– Что, прости?
– Зачем согласилась выйти за него замуж? Всем же понятно, что тебя подставили!
– Ну, судя по всему, не всем. По-крайней мере, мой отец исключение. Ему вот это было неясно. Или безразлично, не знаю, но так или иначе, а обращаться ко мне теперь следует не как к Кроу. Теперь я – Хэйл.
– Рэйвен Хэйл? По мне, так определённо звучит неплохо.
Голос Колда раздался неожиданно.
Увлечённые беседой, ни Рэйвен, ни Айзек не заметили, как он подошёл.
Судя по выражению лица, встреча с зеленоглазым предметом всеобщего девичьего воздыхания его не порадовала.
– Не возражаешь, Блад, против того, чтобы оставить меня с моей женой наедине?
Смерив Хэйла ненавидящим, мрачным взглядом, Айзек всё же не стал провоцировать скандал, повышая градус напряжения. Он поднялся со стула.
Рэйвен при этом испытала двоякое чувство. С одной стороны, облегчение. Она и без того кожей чувствовала взгляды, обращённые к ним со всех сторон, а скандал, ведь это вовсе не то, чем приятно привлекать внимание.
С другой стороны, была разочарованна тем, как легко Блад уступил своё место её, теперь уже законному, мужу.
– Что это сейчас было? – спросил Хэйл, усаживаясь.
– А тебе что-то не нравится? – зло процедила Рэйвен.
– Не нравится.
– Что именно?
– То, как ты тут краснела и бледнела перед этим типом.
– Я теперь должна спрашивать у тебя разрешение перед тем, как покраснеть? – с сарказмом протянула она. – Даже Древний Кодекс Домостроя не доходит в своих требованиях до таких крайностей.
– Я бы не вмешивался, нравится из себя строить дуру – пожалуйста. Но с недавних пор наши имена связаны.
– Вовсе не обязательно мне об этом напоминать. Хотелось бы забыть, да невозможно.
– Ладно, – брезгливо поморщился Хэйл. – Проехали. Но перед тем, как закрыть тему, напомню, так, для галочки, чтобы потом лишних обид не было – измена считается поводом для развода. Буду даже благодарен, если дашь мне повод закончить этот фарс.
– И не мечтай. Так легко от меня не отделаешься.
– Что так? Успела за одну ночь понять, какое я сокровище?
– Не готова портить свою репутацию.
– Да от неё и так остались одни лохмотья.
– Лохмотья лучше, чем вовсе ничего.
Какое-то время они грызли спаржу в немом молчании.
– Ты уже решил, куда поедем путешествовать? – прервала повисшую паузу Рэйвен.
– Решил.
Подождав немного и поняв, что сам Хэйл развивать мысль не торопится, Рэйвен решила уточнить:
– Куда?
– Ко мне домой.
– К тебе домой? – она снова начала злиться. – И что же там такого интересно, у тебя дома, чтобы я торчала там целых две недели? Ну, если хочешь к мамочке, можешь, конечно, ехать. Но я использую путёвку, что нам подарили…
– Подарили? – хохотнул Хэйл, блестя чёрными глазами. – Как же! Подарили! Она лишь открывает кредит.
– Это как? – не поняла Рэйвен.
– Едем сегодня, а завтра я должен будут оплатить все издержки. Твой отец не удосужился даже за вчерашнюю церемонию расплатиться.
– Не может быть! – в отчаянии сжала скатерть Рэйвен.
– Увы, может. Мне, как ты, возможно, догадываешься, а возможно, и нет, всякие круизы на теплоходах и летающих дворцах не потянуть. Так что, раз нас обязали пробыть эти две недели вместе, едем ко мне домой.
– Но…
– Рэйвен, это не обсуждается. Я еду домой. Ты, как моя жена, – при последнем слове Хэйл скривился, словно у него дико заломило зуб, – можешь ехать со мной. А можешь отправиться куда угодно, по-своему усмотрению. Возражать не стану. Можешь даже купон обналичить. Только платить за своё путешествие будешь сама. Ок?
Что скажешь? Утро часто обещает быть счастливым. Но не всегда сдерживает обещания.
– Ттак что? – выжидающе посмотрел на Рэйвен Хэйл. – Ты со мной? Или мы порознь?
Она ответила ему ненавидящим взглядом:
– Выбор в моём случае лишь иллюзия. Куда я теперь от тебя денусь?
«В ближайшее время, увы, точно никуда».
– Отлично. Тогда встречаемся через час у входа в Академию.Опоздаешь больше, чем на пятнадцать минут, ждать не стану. Ясно?
– Ясно. К слову, у девушек моего круга много недостатков, Хэйл, но мы помним о вежливости истинных аристократов – точности. Я никогда не опаздываю.
– Увидим.
Смерив Рэйвен взглядом, Хэйл поднялся из-за стола, коротко кивнул на прощание.