По золотистому, высокому лугу осторожно ступала девочка. Её стопы были оголены. Она придавалась мечтам. Строила мысленным взором воздушные замки и чувствовала волшебство. Настоящее, пронизывающее светом насквозь и придающее нестандартное движение каждой молекуле. Она чувствовала его как тепло в груди. Как возможность творить руками всё что захочется из пустоты и менять внутреннее содержание вещей. Став огнём, водой, став волшебством. Что так просит этот мир. Давно уже заждались. На девочке тонкое, летнее платье по щиколотку и рыжее волосы. А внутри понимание всего что только может существовать и бесконечная любовь. Что прямо сейчас отражалась в прикосновениях к колосьям повсюду. Луг преображался в волшебные очертания города, что вырастал из-под земли немыслимым, громоздким и громадным. Но это был не просто город, а место где мечтала оказаться Агата. Место для таких, как она и её родители, не доступное и скрытое от глаз обычных людей. Агата знала каждую улочку наизусть. Тут живёт само волшебство, в каждой частице, в каждом шаге. Оно буквально витает в воздухе невидимым скоплением облаков. Совсем недавно мама подарила Агате волшебную палочку. И теперь, мир для девочки изменился. Он меняется постоянно. Бесконечной иллюзией и облаком той любви, что только может подарить этому миру хрупкая девочка. Вот только мама Агаты была настоящей волшебницей. В этот момент она перебирала клавиши сидя на небольшом кожаном кресле за огромным роялем на летней кухне. Как сама Ева называла пристройку у трехэтажной конструкции дома. Все три этажа не соприкасались друг с другом и громоздко выступали над пустотой. – Невероятно – это то, что сказала Ева, когда увидела дом в первый раз, ещё во время обучения в университете. А затем добавила – я остаюсь. В спальне Агаты лежала шкатулка, которую она периодически открывала прислушиваясь к старинной, детской мелодии, что разливалась как чистая река чувств и окутывала с ног до головы чем-то тёплым и волшебным. Агата чувствовала себя защищенной в этот момент. Шкатулка была подарком от отца, которого она давно уже не видела. Агата помнила его сильные руки и те первые ноты, что она слушала когда – то впервые. Что-то большое и тяжёлое упало внутри, словно вся сила была заключена здесь, в этой коробочке. Агата часто открывала шкатулку перед сном, снова и снова повторяя мелодию. Пока в комнату не входила мама и нежно говорила: – Не можешь уснуть, принцесса? А затем забирала шкатулку, закрыв её и поставив на прикроватную тумбочку. Мелодия обрывалась больно, на самом тревожном месте. – Я тоже по нему скучаю, солнце. Но так бывает. Люди уходят навсегда. Мы можем хранить его в сердце осколком памяти. Мелодией, что звучит пока наша память крепка. Сейчас Ева пыталась нащупать ту самую мелодию, осторожно касаясь клавиш. Мир вокруг стал черно-белым. Рядом с ней появился Марк, отец Агаты, он зачарованно следил за мимикой и эмоциями Евы. За тем как её пальцы перебирали клавиши. Он не мог поверить в реальность происходящего. Он любил Еву всем сердцем. Но иллюзией был он сам. Обрывком далекого воспоминания. Касанием нежной любви. Ева запела когда Марк нежно прикоснулся к ней, пытаясь стереть слёзы стекающие по щекам: Лети луч счастья к небесам, Озари нам светлый путь, Я снова верю в чудеса, В прекрасное сейчас, а не когда-нибудь. Пусть струится этот свет, Под тонкой пеленою волшебства, Так много всяких нет, А твоё похоже означает да. И я как рыцарь останусь с тобой, В тени, для защиты в трудный час, Сердце моё с собой бери, А я от зла укрою нас.