Глава первая
Старенький красный ягуар стоял перед виллой Янссенов.
Обливаясь потом, Мик мучился с Эмминым велосипедом. Он пытался закрепить его на багажнике на крыше автомобиля. Сара, жена Мика, нервно поглядывала на часы.
– Паром в Бензерзиле[1] ждать не будет, Мик!
– Ещё две минуты – и готово! – прокряхтел Мик с наигранной бодростью.
Дни стояли жаркие и влажные, отчего страдала вся семья Янссенов. Даже здесь, на Туннельной улице у плотины, не было ни малейшего ветерка. Только зной и духота, столь непривычные для Восточной Фрисландии[2].
Тем больше радовались Янссены предстоящему отпуску на острове Лангеог. Там всегда прохладнее, и с моря дует освежающий бриз.
У Мика уже вся футболка на спине вымокла от пота. Эмма притащила к машине большой саквояж.
– Здорово у тебя получается! – решила она поддержать отца.
– Как сказать, – заметил Лукас с сомнением. – Сдаётся мне, что багажник долго не протянет.
– Не придирайся! Багажник сидит как влитой, – похвалил себя Мик. – Не зря же я его самолично приваривал.
– Ты это серьёзно? – усмехнулся Лукас.
Мик гордо кивнул и взялся за велосипед сына.
– Какие могут быть сомнения, мой мальчик.
– Скажи, пап, а тебе не кажется, что ягуар с велосипедами на крыше – это как-то стрёмно? – осторожно поинтересовался Лукас.
Сара Янссен положила дорожные документы в сумочку и, поджав губы, заметила:
– По мне, такое выпендрёжное авто само по себе более чем стрёмно!
– Ну зачем усложнять! – взмолился Мик. – Я машину не покупал, она досталась мне по наследству от двоюродного дяди Теодора Янссена.
– Да ещё и с целым детективным бюро в придачу, – с улыбкой добавила Сара. – Судя по всему, твой дядя был с большим приветом.
– А я бы очень даже хотел познакомиться с двоюродным дедушкой Тео. Наверняка он был крутой чел, – сказал Лукас, укладывая рюкзак в нижний багажник ягуара.
Лукас тоже вспотел. Его очки съезжали с носа, и он их всё время поправлял. Когда Мик перетягивал велосипеды крепёжными ремнями, багажник на крыше подозрительно заскрипел.
– Пап, может, нам лучше поехать на детективном спецавтобусе? – спросил Лукас и подмигнул сестре.
– Классная идея! – обрадовалась Эмма. – Можно прямо вместе с бусиком[3] переехать на пароме на остров, а там всем вместе в нём ночевать. Это же намного приятнее. В апартаментах ничего нового нет.
– Я – за! – сказал Лукас. – В нём ещё и готовить можно!
Сара Янссен покачала головой.
– Эх вы, а ещё суперищейки, – сказала она с улыбкой. – Кое-что важное забыли: Лангеог – идеальное место для отпуска с велосипедами. Автомобильное движение на острове запрещено.
Мик Янссен посмотрел поверх машины на детей и добавил со вздохом:
– К тому же этот дурацкий автобус меня невзлюбил.
– Бусик ничего против тебя не имеет, – хмыкнул Лукас. – Тебе просто надо освоить его специальные функции.
Мик вытер тыльной стороной ладони пот со лба.
– Лучше не напоминай мне об этом.
Эмма тоже не смогла сдержать улыбки. Она вспомнила, как однажды отец решил почистить крышу автобуса. При этом он нечаянно активировал трубу телескопа, которая потащила его вверх.
Наконец, Мик с победным видом закрепил велосипеды и произнёс:
– Карета готова. Королевская семья может занимать места!
Сара промокнула платком бисеринки пота на лбу. Её взгляд не выражал восторга.
– А как мы вообще поместимся в этом драндулете?
– Конечно, это не вполне семейная машина… – смущённо сказал Мик.
Сара наморщила лоб.
– Боюсь, когда мы прогрузим все чемоданы, для нас вообще места не останется.
Эмма прижала к груди любимого красного слоника.
– И Хоботок с нами поедет!
Лукас поднял над головой цифровую фотокамеру.
– И эта вещь тоже! Какой отпуск на острове без парочки-другой отличных семейных фото? Правда, мам?
– Окей! – сказала Сара, удостоверившись, что не забыла солнечные очки. – Только дома тогда останутся чемодан детектива и все шпионские причиндалы. На острове они вам всё равно не понадобятся.
Брат с сестрой заговорщицки переглянулись и хором произнесли:
– Без проблем, мама!
– Вместо этого лучше подумайте о велосипедных шлемах, – напомнила Сара детям.
– С какой стати! – надулся Лукас. – Зачем мне нацеплять на себя это уродство? Ты ведь сама говорила, что на острове нет машин.
– Не придуривайся, Лукас! – поддержала маму Эмма. – Возьмём шлемы без разговоров.
Лукас покрутил пальцем у виска:
– Да он выглядит реально по-идиотски.
– Думаешь, ты без него лучше выглядишь? – поддела его Эмма. – На Лангеоге в тебя и так никакая девчонка с ходу не втюрится.
Мик рассмеялся:
– Для этого ты всё равно ещё слишком юн!
Эмма украдкой хихикнула, Лукас показал ей язык.
Янссены кое-как втиснулись в ярко-красный ягуар. Багажник был доверху набит двумя саквояжами и чемоданом. Остальные вещи Эмма, Лукас и Сара взяли к себе на колени.
– Вот видите, всё влезло, – радовался Мик. – Я же говорил!
Эмма похлопала отца по плечу:
– Папа, ты просто лучший!
Вильгельм Куншевски стоял у садового забора и хмуро наблюдал за соседями. Всех детей он считал маленькими, вредными шкодниками, особенно этих двоих – младших Янссенов. С тех пор как эта ужасная семейка унаследовала виллу Теодора Янссена и переехала на Туннельную улицу, его спокойная жизнь у плотины закончилась.
Куншевски сложил руки на пивном животике и проворчал:
– Да, добром их поездка вряд ли кончится. Далеко на такой машине не уедешь.
Это был тот исключительный случай, когда старый брюзга оказался прав.
Эмма успела радостно помахать ему на прощание и крикнуть:
– Пока, господин Куншевски!
Лукасу доставляло удовольствие позлить соседа.
– И не забудьте покормить кротов, – подхватил он. – Ни у кого в саду нет таких чудесных кротовин[4], как у вас. Все соседи обзавидовались!
Сара повернулась к сыну и прошептала:
– Пожалуйста, прекрати, Лукас! У нас и так достаточно неприятностей с господином Куншевски.
– Наш дорогой сосед – изрядный пакостник, но провоцировать его всё же не стоит, – добавил Мик.
Он завёл мотор и осторожно тронулся с места. В следующий момент металлический скрежет заставил вздрогнуть всю семью. Казалось, будто крыша над ними готова рухнуть. Мик резко затормозил, Эмма вскрикнула, Лукас ударился головой о спинку переднего сиденья.
Все четыре велосипеда вместе с багажником сверзлись с крыши прямо в палисадник Куншевски. Янссены в испуге выскочили из ягуара.
– Классный багажник, пап. Нечего сказать! – съязвил Лукас.
Эмма подняла с земли свой велосипед и пробормотала:
– Хорошо ещё, что велики мягко упали.
Она осторожно покосилась на господина Куншевски.
– Точно! – заметил Лукас нарочито громко. – Прямо в крапиву.
Вильгельм Куншевски задохнулся от возмущения.
– Это не крапива, сопляк! – прорычал он с побагровевшим лицом. – Это розы! Одна прекраснее другой. Ты хотя бы представляешь, сколько труда стоит их вырастить, а?!
Сара Янссен попыталась успокоить соседа:
– Господин Куншевски, нам искренне жаль, что так случилось. Извините нас, пожалуйста. Мы не нарочно!
Сосед яростно сверкнул на неё глазами и гневно произнёс:
– Надо совсем не иметь мозгов, чтобы перевозить велосипеды на ягуаре!
Эмма топнула ногой и заявила:
– У моего папы мозги есть, и вообще он самый лучший папа в целом мире! К тому же известный писатель.
Лукас тут же добавил:
– Не слушай его. Он правда думает, что это не крапива, а розы.
Мик обессиленно застонал. Он изнемогал от удушающей жары, однако собрался с духом, поднял велосипеды из зарослей то ли крапивы, то ли роз и примирительно сказал:
– Разумеется, мы возместим ущерб, господин Куншевски. Это действительно очень красивые цветы.
Сосед наставительно поднял указательный палец.
– Это были красивые розы. И к тому же дорогие. Я их купил в Нордене на специальном рынке роз.
– Кто же это покупает крапиву на рынке роз? – не унимался Лукас.
Сара выразительно посмотрела на часы.
– Дорогие, наш паром…
– Мы всё уладим после отпуска на Лангеоге, – пообещал Мик. – Даю слово, господин Куншевски!
Лукас вытащил из машины чемодан.
– Я и так хотел на детективном бусике ехать.
Мик устало выдохнул:
– Ну, тогда пусть мама садится за руль. Она водит лучше, чем я. Автобус придётся оставить в порту Бензерзиля. С собой возьмём только велосипеды.
– Автобус ничего против тебя не имеет, папа, – сказала Эмма. – Он вообще-то очень славный.
