По выходным Лия на завтрак готовит блины, мы завтракаем, а потом я еду на встречи. Такое начало дня стало уже привычным и представить, что когда-то будет иначе просто невозможно. Как я вообще раньше жил без этих блинчиков?
– Во сколько ты сегодня приедешь? – Лия намазывает блин маслом, сворачивает конвертом и протягивает его мне.
– Не знаю. По графику встреч не много, но сколько они будут длиться… Сегодня ещё заезжаю к Сипачу. А ты что-то хотела?
– Да. Я сегодня уйду к Женьке на ночёвку. Пойдём к ней на дачу.
– Вдвоём?
– Ну, планируем да, а там уж как пойдёт, – усмехается она.
– Чем хотите заняться? – Женька мне нравится, они давно дружат. Но мне не нравится, что они будут ночевать на даче, кто знает, чем они там будут заниматься.
– М, там будет Стас. Он пожарит мясо. Мы, возможно, выпьем вино, потом позвоним нашим бывшим, и пригласим к себе. А дальше уж как пойдёт.
– Чего?! – Мне не послышалось сейчас?
Девушка рассмеялась.
– Андрей, ты мне не папа, не брат, не муж. Почему я отчитываться должна? Я не хочу тебя обидеть, но у нас у каждого своя личная жизнь. Своя, Андрей. Разумеется, я пошутила. Мы не собирались пить. Но Стас там будет и это нормально! Слышишь?
– Слышу. Мне этот Стас не нравится.
– А что если он нравится мне? Что если нравится?
Она злится, ей не приятна эта тема. Да уж, хорошее начало дня. Я ничего не могу с собой поделать.
Стас – их одноклассник. Лия ему всегда нравилась, но показывал он это, только когда по близости не было его крутых друзей. Да, Стас относится к крутым парням, которые играют в футбол, прогуливают школу и ездят на машине. Почему девчонки настолько глупы, чтобы не видеть этого? Если девушка нравится парню, он горы свернёт, но добьётся её внимания. Если нет, то тут уж извиняйте. И почему она не видит, как он меняется в присутствии друзей? Таких людей надо отсылать от себя как можно дальше. Но я не могу ей это всё сказать. У нас у каждого личная жизнь, она права.
Пусть она набьёт сама себе шишки, и вот когда ей понадобится мой совет, я буду рядом.
Я всегда буду рядом…
Ведь именно так и поступают настоящие друзья…
***
Мы встречаемся в любимом ресторане Виктора «Астория», мужчина проводит здесь важные переговоры и назначает все встречи. Раньше я сюда не ходил, потому что это заведение мне не по карману. Кто бы мог подумать…
В ресторане два зала, один выполнен в венецианском стиле, другой в стиле Прованс. Стоит ли удивляться, что Виктор всегда бронирует стол в первом зале? Он идеально вписывается в данный интерьер, уверен, его дом выполнен в том же интерьере.
На столе уже дожидаются нас горячее и закуски, Сипач всегда делает заказ наперёд…
Даже за меня.
– Виктор, я узнал, кто будет судьёй в нашем деле. Это мой старый знакомый.
– Что ж, это отличная новость! Сколько ему нужно заплатить? – В этом весь Виктор, надо будет он и Родину перепродаст.
– Не всё упирается в деньги. Александр не берёт взятки. – Пытаюсь сдержать смешок, но Виктор это замечает.
– Не смеши меня, – Виктор ударил кулаком о стол, – деньги, мой друг, нужны всем!
– Трудно поспорить, – улыбаюсь я, – но Александр их не берёт. Но если вы ему докажете свою правоту, у нас есть шанс. Попробуйте с ним встретиться на нейтральной территории.
– У меня нет на это время. – Мужчина покрывается красными пятнами, как всегда, когда злится.
– А у меня нет на это полномочий, – разумеется, я могу позвонить Саше и встретиться, как в старые добрые времена. Но я хочу потом услышать, что же будет говорить Виктор, каковы его дальнейшие планы?
На его лице видно, что он обдумывает мои слова.
– Хорошо. Дай мне его контакты.
– Вот, держите, – протягиваю визитку, – только, пожалуйста, не говорите что вы от меня.
На этом наша встреча заканчивается. Я уже собирался выходить, но почувствовал на себе чей – то взгляд.
– Андрей Вяземский? – За моей спиной стоит невысокая женщина, в униформе официанток. По возрасту ей уже не подходит эта работа.
– Да, это я. Мы знакомы? – пытаюсь вспомнить, где мы могли познакомиться.
Что – то есть в ней знакомое…
– Мы знакомы, Андрей, – на её лице появляется неприятная улыбка, которая обнажила кривые жёлтые зубы.
Да, такой бы на чай я не оставил…
– Тогда представьтесь, – я еле сдерживаю раздражение.
– Моё имя Маргарита.
Это мне не помогло её вспомнить.
Всматриваюсь в её лицо. Что – то есть знакомое, но что?
Я всматриваюсь в её тусклые серые глаза, вокруг них пролегли глубокие морщины, губы тонкие, ободранные, как будто бы она их постоянно кусает. Женщина на целую голову ниже меня, у неё какая-то болезненная худоба, я обращаю внимание на её руки. Она расчёсывает руку…
– Маргарита Воскресенская, – добавляет она, и улыбка становится шире, от этого она становится похожей на не совсем вменяемого человека.
Меня как будто обдали холодной водой. Выкачали весь воздух. Да, теперь я узнаю Маргариту Воскресенскую, за последнее время она постарела лет на пятнадцать будто. Её лицо покрыто глубокими морщинами и это в сорок то лет?
До чего себя может довести человек?
– Что тебе нужно? Я тебе сказал однажды, что если хоть раз тебя увижу, то посажу за решётку! – Я наклоняюсь к ней, не хочу, чтобы кто-то нас услышал. – Откуда ты вообще тут взялась?
Последняя наша встреча была полгода назад, клянусь, я сразу её возненавидел. Тут нужно ещё подумать, кто настоящий монстр – Маргарита Воскресенская или Виктор Сипач?
– Тише, маленький. Не кричи, – она кладёт руку мне на плечо и слегка сжимает, – я просто хочу сказать – я ближе, чем ты думаешь, – говорит она угрожающе, а затем как ни в чём не бывало, уходит в комнату для персонала.
***
«Андрей. Прости за беспокойство. Мы можем встретиться сейчас?»
Смотрю на часы половина одиннадцатого вечера. Быстро набираю смс: «ОК, на старом дворе?»
Ответ приходит сразу же: «Я около твоего подъезда…»
Лия проходит на мою кухню, она вся дрожит. На ней лёгкое платье в белый горох, которое едва достаёт до колен, с открытыми руками. Сверху накинута серая вязаная кофта, но она не теплее самого платья, так как она ажурная. На ногах сапоги. Ноги… Они голые. В декабре месяце! Что за чёрт?
– Эй, ну – ка, накинь на себя, – приношу одеяло из комнаты, наливаю в таз воды, Лия сразу опускает туда ноги, – я поставлю чайник. Ты будешь чай или кофе?
Молчит. Она раскачивается на диване взад-вперёд и меня это пугает, она похожа на человека в трансе.
– Чай? Лия! Ответь же мне, что с тобой? – Опускаюсь перед ней на колене и сжимаю её лицо ладонями, заставляя смотреть мне в глаза.
Она сжимает руки в замок. Господи, её руки перемазаны в крови, теперь я вижу, что и на кофте тоже следы крови. Может, она ранена?!
– Что это? Что случилось? Отвечай немедленно! – Трясу её за плечи, пытаясь привести в чувства.
– Мне страшно… Очень страшно… – Она продолжает раскачиваться всё быстрее.
– Скажи мне, что случилось? – Как мне себя вести, я не понимаю. Полотенцем пытаюсь оттереть её руки.
– Андрей, я так боюсь… – Она плачет. Слёзы текут по её щекам, она вытирает их руками и на лице остаются кровавые полосы.
– Откуда кровь? Что произошло? Расскажи мне всё, я смогу тебе помочь! Дома что – то случилось? На тебя напали? Обокрали? – Я уже готов идти в её дом и разбираться со всеми жителями.
– Я боюсь, – она сотрясается в рыданиях, – я больше так не могу… С каждым днём становится хуже… Всё вышло из-под контроля… Так не должно быть… – Она говорит сбивчиво и даже не смотрит на меня. Лия выбрала одну точку и смотрит в неё.
– Милая, я вызову полицию. Подожди… – Быстро встаю и собираюсь набирать номер.
– Нет!!! – Она вцепилась мне в руку. – Прошу тебя! Нет!
– Что мне делать? – Я в растерянности. Ещё никогда у меня на кухне не сидели девушки в таком состоянии. А уж Лию такой я не видел никогда.
– Андрей… Спасибо тебе… – Девушка снова вытирает лицо, потом смотрит на свои руки и с остервенением начинает тереть их полотенцем.
– За что? Ты даже не даёшь мне помочь тебе! – Я начинаю заводиться от ощущения беспомощности, я не могу никак помочь ей, она мне не доверяет.
– За то, что ты есть… Ты появился в моей жизни в самый тяжёлый период. Ты идёшь со мной и мне легче.
– Позволь мне помочь… Что случилось сегодня? – Снова опускаюсь на колени, на этот раз она встречается со мной взглядом.
– Мне очень страшно… Но сейчас я успокоюсь, позволь мне остаться… Знаешь, ты мой лучший друг, – она положила голову мне на плечо и взяла за руку.
– Ты мне очень дорога, знай это.
Я не смогу пройти через это снова. Этого просто не может быть!
***
Я сижу в своей машине, пытаясь восстановить дыхание. Не могу поверить, что Маргарита нашла меня и ещё угрожала. Я надеялся, что перевернул эту страницу, навсегда распрощался с этой женщиной и вот она появляется снова! Как вести себя? Нужно ли рассказать Лии?
«Я ближе, чем ты думаешь».
Что она имела в виду? Она не может всё знать. Это просто невозможно. Перед глазами снова и снова появляется её лицо. Может быть, я не спас её? Может теперь всё будет хуже? Что мне делать? Я обещал всегда быть рядом и оберегать её, я думал, что теперь она в безопасности, но как оказалось, нет!
Еду домой, голова гудит жутко. Надеюсь, в аптечке есть анальгин или какое обезболивающее. Боль становится невыносимой и переходит резко в затылок. Нужно остановить машину. Выхожу на обочину, меня обдало холодным ветром. Становится немного легче. Нужно доехать до дома… Через пятнадцать минут я захожу в свою квартиру, боль настолько сильная, что в глазах темно. Практически ничего не видя, ищу аптечку.
– Андрей, что случилось? – Лия обеспокоена, она подходит ко мне, кладёт руку мне на грудь. – Андрей, тебе плохо? Скажи мне.
Я зажимаю руками голову и сажусь на стул. Боль такая сильная, что я даже не могу ничего сказать.
– Андрей, выпей немедленно! – Она сует в рот мне какую-то таблетку и даёт запить. Помогает снять куртку и ботинки. – Что это за встречи такие, после которых ты возвращаешься в таком состоянии? Это снова Сипач? Что ему нужно? Андрей, ты должен разорвать с ним все контакты!
Боль начинает утихать, и я замечаю перед собой её большие карие глаза, наполненные страхом, она сидит на корточках, вся бледная.
– Ты можешь хоть что-то мне сказать? А если бы меня не было? Что бы ты делал? – В её голосе слышатся истеричные нотки.
– Да умер бы, – с усмешкой шепчу я.
– Ха—ха, ты вот шутишь, а на самом деле ничего смешного нет! Это всё очень опасно!
Опасно…
Маргарита Воскресенская опасна…
Мысли пролетают у меня в голове одна за другой. Лия не должна ничего знать… Я должен сделать всё, что в моих силах для её безопасности! Я взял на себя ответственность и должен справиться со всем, что нас поджидает.
– Почему ты не у Жени?
– Андрюш, да ну их. Я как чувствовала, что нужна тебе… Пришла за пять минут до твоего приезда. Господи, я так испугалась… Ты еле зашёл, такой бледный, словно мукой намазанный! – Лия сидит передо мной на корточках и гладит мою руку.
– Ты вела себя как настоящий профессионал!
– У меня есть одно правило, – смеётся она, – если твоему другу оторвало руку, то сначала окажи ему помощь, а потом уже падай в обморок.
– Так ты сейчас упадёшь в обморок?
– А тебе что оторвало руку? – Мы смеёмся.
Я встаю со стула и иду в комнату, она обнимает меня.
– Я помогу тебе. Вдруг упадёшь. Мне проще поддержать тебя, чем потом уже поднять.
– Твоя забота неоценима, – я целую её в волосы, от них пахнет костром.
Она помогает мне лечь на кровать и замерла около меня.
– Что такое?
– Ты должен раздеться. Твоя одежда вся сырая. Надо постирать.
Будь я в другом состоянии, я бы обязательно заметил, как её щёки загорелись, и она сцепила руки в замок.
– Мне помочь или ты справишься сам? – Нерешительно продолжает она.
– Я сам. Спасибо тебе, мой доктор. – Она мне улыбается, и в награду я получаю ту самую ямочку на левой щеке.
Ночь была ужасной, головная боль хоть и утихла, до конца так и не отступила. Я долго не мог заснуть, слышал, как Лия на кухне время от времени греет чайник, гремит посудой. А затем пошла в душ.
– Доброе утро! – Меня встречает аромат свежесваренного кофе, Лия сидит на диване по-турецки в шортах и моей старой футболке.
Эта девчонка начала таскать мою старую одежду ещё год назад, ну а я, скажем так, не сильно возражал.
– Доброе. Ты хоть спала? – Сажусь напротив неё, она ставит передо мной чашку кофе.
– Конечно. Спала, как младенец, – бодро говорит она, но я замечаю под глазами синяки, которые она пыталась замазать тональным кремом.
– Я слышал, чайник постоянно шумел. – Делаю глоток, нужно отдать ей должное, кофе, в её приготовлении, великолепен.
– Ой, я мешала тебе? Прости, я думала, ты спишь.
– Так ты – то почему не спала? – Лия выглядит измученной, теперь я замечаю её опухшие глаза.
– Я за тебя переживала. Таким я тебя ещё не видела. Никак не могла успокоиться. А если бы меня не было дома. А если бы тебе стало плохо в дороге. А если бы ты вообще не доехал? – По её щекам текут слёзы, она закрывает лицо руками.
Я подхожу к ней и обнимаю. Прижимаю к себе, глажу по спине.
– Тихо. Ты чего? Всё ж нормально.
– А могло быть не «нормально»! Я всё думала, что могло заставить тебя так занервничать? Андрей, что вчера случилось?
– Всё хорошо, – я смотрю в её глаза, в них читается страх, – не переживай. Тебе не о чем беспокоиться.
– Я не верю тебе. – Лия ушла в комнату. Впервые за три года я соврал ей.
Я не могу сказать ей о том, что встретил Маргариту, не могу сказать о её угрозе.
Просто не могу…
Это же Лия, она ещё совсем ребёнок. Дети не должны такое переживать. Они должны жить в радости и в уверенности в том, что их любят. Ни один ребёнок не достоин, пройти через такие испытания в таком раннем возрасте. Дети они самые невинные создания, которые как губки впитывают в себя любовь, возвращая её при этом в трёхкратном размере. Какой бы тварью не был родитель, для своего ребёнка он самый лучший, родной и любимый… Это можно назвать слепой любовью…
Ребёнку нельзя объяснить, что его мама и папа плохие. Нет, для него они лучшие при любых обстоятельствах.
Жаль, что такая любовь приводит порой к непоправимым последствиям, о которых ты будешь жалеть всю оставшуюся жизнь.
***
Мы сидим на диване, по телевизору идёт какая-то политическая передача, которую мы включили, скорее, для фона. Я недавно приехал с работы, и мы решили провести вечер вдвоём. Это наша старая добрая традиция, закрываться вдвоём от мира и обсуждать насущные вопросы.
– Мне в колледже задали написать эссе на тему «Что для вас любовь?» – Лия закидывает на меня ноги и усмехается.
– Уже придумала, что ты будешь писать?
– Ага, для меня это женское имя, – она смеётся.
– Ты разве не веришь в любовь?
– Нет. Даже те семьи, в которых, казалось бы, царит любовь и гармония, за закрытыми дверями могут ненавидеть друг друга.
– Ну а как же люди живут по пятнадцать, двадцать, сорок лет?
– Андрей… – Девушка подбирает слова, – там не про любовь уже, – она улыбается, заплетает себе косичку и перекидывает её через плечо. – Такие семьи достойны восхищение, ведь в них царит уважение, понимание и терпение.
– А любовь куда делась? – Мне казалось, что все девчонки грезят о принце.
– Ну, какая любовь? Она приходит и уходит, сохраняет семью уважение… И вообще я считаю, что только платоническая любовь может быть истинной.
– То есть для тебя интимная часть не важна в отношениях? – С Лией легко говорить на любые темы, она не смущается на каких – то «взрослых» вещах и мне в ней это нравится.
– Знаешь, есть куча вещей интимней, чем секс, – она смотрит на мою реакцию, я жду продолжения, – путешествовать вдвоём на машине, есть одну сахарную вату на двоих, слушать музыку через одни наушники, да даже просто вместе полежать на кровати молча, зная, что на двоих у вас одни мечты…
– Наверное, ты права. Твоя теория имеет место быть, будь готова, что тебя могут и не поддержать.
– Мне не нужна поддержка стада, которое каждую неделю клянётся в любви разным людям. Мой кофе крепче, чем их отношения! Это чувство настолько обесценили, что ему цена уже даже не три копейки.
– Ну а ты, была влюблена в кого-нибудь? – Мы никогда не говорили об этом, но мне всегда было интересно.
– Да. – Я жду, что она расскажет о нём, но она молчит.
– Расскажи. – Я смотрю на неё, она выглядит недовольной, поджимает губы.
– Мне было четырнадцать или пятнадцать, не помню точно. Влюблена была, как дурочка. Жила от встречи до встречи, можно сказать…
– И почему не получилось?
– У него оказалась другая, – она с грустью смотрит на меня.
– Дурак, не заметил такую красотку, – я подтолкнул её в бок, – не грусти, если он тебя встретит сейчас, зуб даю, будет так сильно жалеть, что не разглядел в тебе такую принцессу.
Она смотрит на меня секунд 30, затем улыбается.
– Ещё как будет…
По телевизору начался концерт, и Лия прибавила громкость.
Мне не понятно, как можно не заметить, когда в тебя влюблена такая девушка? Она же удивительная… Я бы многое отдал, чтобы быть ей больше, чем друг. Но мы изначально оговорили наш статус, ещё задолго до переезда и я никогда не пытался что-то изменить. Хотя и очень часто жалел. Не могу сказать, что я тайно влюблён в Лию, нет, конечно же. Но время от времени в голове возникают вопросы: а могло ли у нас получиться? А какая она в отношениях? Насколько бы сильно изменились наши отношения?
Лия растягивается на диване, закинув руки за голову, а я, не смея шевельнуться, смотрю на неё. Лия просто невероятно красива, только сама этого не понимает.
– Знаешь, Андрюш, если так долго смотреть на человека, можно прожечь в нём дырку, – с сарказмом говорит она.
– Я просто задумался, – она смотрит на меня, и я понимаю, что готов так просидеть всю жизнь, только бы она не переставала на меня смотреть.