Летом 1943 года под Курском решалась судьба Второй мировой войны.
К июлю советское и немецкое командования завезли на относительно небольшой участок фронта сотни эшелонов боеприпасов и горючего. C каждой стороны изготовились к бою около 2 000 000 человек, тысячи танков, самолетов, десятки тысяч орудий. Прифронтовая земля покрылась сотнями гектаров минных полей. Утром 5 июля 1943 года мощная артиллерийская подготовка возвестила о начале невиданной по кровопролитию битвы.
За две недели боев противники обрушили друг на друга миллионы снарядов, бомб и мин. Земля смешалась с железом.
Красная армия выстояла и погнала нацистов в их логово. Это был перелом в войне. На освобожденных территориях восстанавливалась мирная жизнь.
В это время 8–10-летних мальчишек-сирот стали набирать в суворовские училища. Тех, кому больше 16, мобилизовали в армию – потому что победа под Курском досталась дорогой ценой. А мальчишкам от 14 до 15 лет выпало заботиться о своих семьях. Но они бредили фронтом и не давали прохода командирам воинских частей. Вооружившись до зубов трофейными пулеметами и винтовками, просились на войну. У этих пацанов за плечами были почти полтора года нацистской оккупации. Они не понаслышке знали о зверствах гитлеровцев и теперь горели желанием бить фашистов.
Рассказывает Алексей Мазуров – участник работ по разминированию территории Курской области в 1944–1945 годах:
«На фронт я начал проситься, как только пришли наши солдаты. Когда фронт шел, очень много обозов проходило мимо. Я им говорю: я и лошадью управляю, возьмите меня. Мне сказали – нет. Вас еще рано брать».
Алексею Мазурову было 13 лет, когда он впервые увидел немецких солдат. Гитлеровцы заняли его родное село. Почти год Алексей периодически прятался в скирдах сена, погребах или на чердаках, чтобы не попадаться на глаза немцам, угонявшим жителей на работы в Германию.
Красная армия уходила все дальше на запад. А на местах недавних боев оставалась земля, нашпигованная смертоносным металлом. Следом за фронтом шли трофейные и саперные команды. Они хоронили погибших, обезвреживали на скорую руку оставшиеся мины, бомбы и снаряды. Но собственных сил им не хватало. Тогда военные призвали на подмогу местных жителей.
Из постановления Военного Совета Воронежского фронта о формировании вспомогательных трофейных рот: «Роты формировать из мужчин и женщин в возрасте от 16 лет. Допустить зачисление в роты подростков 14–15 лет, изъявивших добровольное желание… Обратить особое внимание на обеспечение их саперами-подрывниками – лицами, знакомыми с вооружением, боеприпасами, автомашинами».
Могли ли эти мальчишки представить, что после освобождения им достанется опасная работа саперов!
Небольшой поселок Поныри, расположенный севернее Курска на железнодорожной ветке Москва – Курск, полтора года находился под немецкой оккупацией. А летом 1943-го оказался в самом пекле сражения.
Здесь разверзся самый настоящий ад.
Когда в Поныри пришли нацисты, Михаилу Горяйнову было 13 лет. Увидев на стене фотографии Мишиных дядей в форме красных командиров, немцы избили бабушку и мать мальчика. А Михаилу не раз грозили расправой за мнимую связь с несуществующим подпольем.
В августе 1943-го Миша Горяйнов с двоюродным братом Сашкой отправились в Поныри узнать, цел ли их дом (перед Курским сражением всех жителей Понырей в приказном порядке выселили в тыл на 10–15 километров). По дороге голодные мальчики встретили лейтенанта, который неожиданно предложил им немного поработать. Не задаром.
Вспоминает Михаил Горяйнов – участник работ по разминированию территории Курской области в 1944–1945 годах: «С какого ты года? Я говорю: с 28-го. А ты с какого? Брат мой двоюродный говорит: с 29-го. Работа работой, а мы же голодные. Мы полгода хлеба не видели. Ни картошки, ничего. Кто-то даст, мать ходит, побирается. А тут обещают: кормить будем вдоволь вместе с солдатами. Ну тогда мы согласились».
Лейтенант, предложивший братьям поработать, оказался командиром трофейной команды. А возрастом ребят интересовался не из праздного любопытства – хотел убедиться, что мальчишкам уже есть 14 лет.
Так ребята оказались в команде, которая собирала оружие, хоронила погибших. Мальчишкам, конечно, уже приходилось видеть мертвых, но после недавних боев картина была ужасная. Как выдержали, Михаил Горяйнов удивляется до сих пор: «Запах на 50 метров, а если ветер еще навстречу… Слышен был запах. И вот к такому трупу надо подходить мне и искать все это. В окопе лежит – землей присыпал, царствие небесное. Окопа нет – рядом окоп, метра два-три. У нас багор был пожарный. Багром берешь за обмотку и туда. Похоронили. Если нет этого ничего – воронка большая. Воронку и сделали культурно. Туда положили, сколько уместится».
Чем дальше, тем больше этой команде приходилось заниматься разминированием. Вокруг было чудовищное количество неразорвавшихся снарядов и мин. Проверяли дорогу Поныри – Малоархангельск и 50-метровую полосу по обе ее стороны. В команде были профессионалы-саперы, но обезвреживанием пришлось заняться и мальчишкам: работы было по горло. Как обращаться со смертоносным железом, их никто особо не учил. Так, объяснили в двух словах.