Трамвай
Гаэль ждёт трамвая. Он стоит, укутавшись в тёплое пальто, вместе с другими тёмными расплывающимися фигурами, застывшими в ожидании под проливным дождём. Вот уже двадцать минут трамвая нет.
Ладно уж, Гаэль готов ждать, сколько потребуется. В его представлении трамвай – самый городской вид транспорта, не то, что сырая подземка или заплывшие в бензиновых облаках автобусы.
Трамвай идеально вписывается в городской пейзаж, как каменные церкви или уличные кафе.
Ну вот, как всегда: только закуриваешь, он выезжает из-за поворота.
Гаэль почему-то совсем не удивился, когда пригляделся и понял, что это тот самый трамвай. Наверное, потому что так просто он тоже не появляется.
Гаэль видел его во многих городах, но здесь – впервые. У этого трамвая нет номера, и он идёт через весь город, так что, где бы ты ни сел, доедешь, куда тебе нужно. В нём всегда есть свободные места, а сиденья – только для одного.
С улицы так приятно нырнуть в его тёплое нутро, рывком открыть старые скрипучие двери. Да-да, никакой автоматики, двери открываются и закрываются вручную.
Нигде не чувствуешь себя таким одиноким, как в трамвае. Автобус для этих целей совсем не годится. В нём есть пульсация жизни, суета, определённый ритм, а трамвай – это безразличный ко всему город. В нём, как в неосвещённом переулке, можно затеряться, почувствовать себя невидимкой.
Гаэль знает, что сегодня наступил предел…
Он так привык к своей тихой, безответной любви к Кристине, что уже не понимает, что победит на чаше весов: Кристина или это чувство.
Его любовь к ней кажется ему естественной, она настолько же принадлежит ему, как близорукость или астма. Он прячет её от всех и, кажется, при случае спрятал бы и от Кристины. Особенно от Кристины.
В последнее время даже мысли о ней вызывают у него болезненные ощущения, как приступ кашля. Остаются, конечно, воспоминания. Хотя что у него было из воспоминаний?
Они учились с Кристиной в одной школе, потом в художественной академии, куда он пошёл ради неё, хотя Жоана Миро из него не выйдет, это точно…
Тамборрада, им по семь лет. Гаэль в узком смешном мундирчике с вьющимися эполетами, Кристина в томной шляпке, в юбке до пола, её цветом с раннего детства был чёрный, такая взрослая не по годам.
Громкое детское шествие с музыкой и салютом, и тут она берёт его за руку. Ладонь тёплая, чуть влажная; косая, сбившаяся челка, глаза Кристины смотрят вперёд, но это неважно, потому что Гаэль уже на другой планете. Вся ответственность этого мира теперь на его плечах, он серьёзен и чувствует, что его жизнь уже никогда не будет прежней.
Потом была эта записка, где помадой в нижнем правом углу неряшливо была выведена буква К.
А однажды ночью Гаэль возвращался домой через парк с навязчивой идеей, что за ним следят. Кристина тогда перепугала его до смерти, но он не стал её разоблачать, хотя и был уверен, что это она. Что на неё нашло?
Потом, уже в художественной академии, они собрались на квартире у Тьерри. Кристина хвалилась своими новыми картинами. Они сидели рядом, теснота буквально вдавила их друг к другу. На той тёмной, прокуренной кухне Гаэлю впервые показалось, что она обращается к нему, хотя говорила она, как всегда, всем сразу, переводя взгляд с одного на другого. Они сидели рядом, и он прикасался к ней, чувствовал запах её духов, её тела.
Он прикуривал ей сигареты, стараясь опередить тянувшиеся руки. Казалось, его жизнь зависит от этого…
Кристина была так близко, Гаэлю нестерпимо, как в лихорадке захотелось обнять её, прижать к себе. Казалось, она испытывает то же самое.
Табачный дым заползает в глаза, во рту сладковатый привкус алкоголя, рядом раскрасневшаяся от духоты, живая, пульсирующая Кристина, так близко, что можно разглядеть поры на её лице.
Она резким движением встала и ушла, а, когда вернулась, села на другое место.
Он напился в тот вечер, спорил до крика с Тьерри на балконе, вливая в себя виски, глотая прямо из горла. Вскоре он стал жалеть себя и медленно сполз по стене вниз, шёпотом повторяя какую-то глупость, кажется, про то, что ему скучно.
В комнате танцевали, и его поманила к себе Элен. Вся в блестках, такая же живая, пульсирующая, горячая.
Гаэлю теперь казалось, что все девушки такие, все одинаковые. Мир вокруг стал податливым и гибким. Элен – это Кристина, просто немного другое лицо и чуть лучше фигура.
Они стали целоваться, и Тьерри откуда-то из тёмного, дымного пространства спросил: «Теперь тебе не скучно?»
Гаэль криво, пьяно ухмыльнулся в ответ.
Час спустя, когда он вышел из спальни, Кристина стояла в дверях в его пальто. Оказалось, она выходила на улицу и накинула на плечи первое попавшееся. Кто-то даже сфотографировал её на лестнице. Лица почти не видно, волосы растрёпаны, Кристина прячется рукой от объектива, на её плечах не по размеру большое, его пальто. Это была их единственная общая фотография…
Остановки очень долгие, дождь за окном усиливается. На улице Пас в трамвай заходит Кристина. Гаэль с безразличным видом отворачивается к окну. Кажется, Кристина его не заметила…
Она снова ворвалась в его жизнь! Без предупреждения и предварительного звонка. Снова лишь тогда, когда захотелось ей. Каждая их встреча была случайной, любое её появление неожиданным. Она держала его на поводке настолько коротком, что он задыхался при беге, срываясь на хрип.
Так всё было бы просто: он её любит, она его нет. И хватит об этом. Но нет: сколько раз он случайно встречал её на улице, видел в гостях у тех, у кого она не могла быть, натыкался в дверях, садился рядом в кафе, провожал издалека на площади. Ответ прост, Гаэль, и ты его знаешь…
Она ничего о тебе не подозревает, даже, наверное, не помнит о твоём существовании. Это ты ищешь её в любом городе, в котором бываешь, ты целыми днями шляешься по улицам в её поисках, следишь за ней, стоишь под дождём около её дома, сливаясь с окружающим пейзажем.
Страшно признаваться в таком, но и это не всё. Как, вы ещё не поняли?
Не было никакой Тамборрады. Вернее, была, всем сказали взяться за руки, и он, давясь от позора, держал за руку маленького Тьерри, а она шла впереди, в нескольких шагах от него.
На записке было не К, а Р, а он, как дурак, две недели боялся её раскрыть. Верхняя дуга на букве стёрлась. Помада, что с неё взять?
И в парке была не она, просто показалось. Гаэль разорвал рубашку, рыская в темноте по кустам.
Да и на том памятном вечере у Тьерри, она сидела рядом, но даже ни разу не посмотрела ему в глаза.
Гаэль поморщился от боли. Он так глубоко запрятал это чувство в себе, так легко было поверить в другую правду, лепить её словно из пластилина, перебирать её руками.
Это как писать рассказ. Гаэль-автор, Гаэль-хозяин сюжета…
Кристина сидит впереди, через место от него.
На пересечении улиц Ла-Консепсьон и Онче пассажир между ними выходит в ритмичную духоту города. Она поворачивает голову вслед за пассажиром, смотрит, как тот неуклюже спускается по ступенькам. Она замечает Гаэля, узнаёт? Узнаёт… Гаэль это понимает, потому что Кристина улыбается. Кристина улыбается ему.