"Ниониз"
С крыш капало утро.
Из разбитого маленького окна
мимика, словно сентябрь -
Предназначенная кому-то.
На тротуарах дождь.
Спешащим уже никуда не деться -
бежать лишь в тупик.
Но у нас под ногами не лужи, а песок.
В моих пластмассовых формочках
всегда было столько пустоты,
что я думал, будто мне от неё никогда никуда не деться,
и все попытки слепы.
Затем я шагал,
сбрасывая на землю погоны, топча их.
Когда становишься собою,
такие знаки не нужны.
Перья, пропитанные перьями.
Двери, пропитанные дверьми.
Открытые, способные расти деревьями,
отрицающие существование осени и зимы.
"Листья"
По крупицам
Молчание за молчанием
Ночь за ночью
Ничто не снится
Вместе с отчаянием
Приходит осень
Не просыпаться б
Усталость в венах
Между подошвой и асфальтом
Жёлтый вперемешку с серым
Как надоело
Не просыпаться б
Где тебя носит
Слепые не живые
Манекены в чужих лохмотьях
Вот бы всё бросить
Взять раствориться дымом
Никто тогда уже не спросит
…Ни о чём
И не поймёт
А был ли
"Х"
осыпал себя шрамами
но не ради спасения, а ради боли
нёс груз на себе в гору
показательно измождённый
обескровленный ненавистный
на глазах пелена цвета неба
за грехи человечества умер
мальчик маленький, упавший с качелей
"Пусть"
Всем наплевать
на то
что
мы не рядом
на то
что мне
больно
и страшно видеть даже стены.
Все эти
мрази
изойдутся блядским взглядом
А я…
я просто буду рядом
буду
Всем наплевать
на нас.
А я
наплюю на всех.
Пускай тошнит
их
желчью и дождями.
Бесят!
Пусть!
(Я утром буду непокорным).
Проснёмся вновь.
И что?
И что с того
что мы проснёмся?
Я хочу не просыпаться.
"Потеряв… всё, потеряв себя"
Сидя на коленях и задыхаясь от боли, трясущимися руками
По осколкам собирая разлетевшийся на куски мир,
Пытаясь собрать его, как пазл,
В котором постоянно не достаёт одной детали,
Время от времени вытирая с глаз
Непрерывные и прозрачные сгустки отчаяния,
Которые падают на пол холодной пустой комнаты;
Сам желая так же, как и они, упасть и разлететься
На маленькие незаметные частицы,
Что вот-вот исчезнут навсегда;
Обрезаясь об осколки и испытывая острую боль
Где-то слева, в районе грудной клетки,
Стараясь на что-то надеяться, и верить в то,
Что эта сложная мозаика всё-таки будет собрана,
Не замечая, как постепенно предаёт сознание,
Как путаются мысли, и как шевелятся губы
В такт нескольким буквам, что не дают покоя;
Наблюдая, как кровь стремится к самым кончикам пальцев,
Изо всех сил стараясь не дать ей попасть на осколки,
Я поднял голову, устремив свой пустой взгляд в потолок.
И наблюдал за тем, как он предательски становится чёрным…
"Игриво"
в пустоте сознания
с равнодушием необратимым
сходить с ума заранее
кажется красиво
так чуть-чуть игриво
хватаясь за запястья
пресекая силы
пресекать все завтра
"Другие"
С другими в разных городах
И вроде рядом
но не достать
Уносимся всё дальше
на разных
монотонных поездах
под крики чёрных птиц
с листвой осенней
пожелтевшей
Нам есть о чём жалеть
и мы жалеем
Могли бы всё успеть
но не сумели
Теперь за окнами
под дымом поездов
лишь серые тоскливые поля
Из пункта "L"
несут нас в пункты "N"
по разным направлениям
поезда
"Ветер"
Ну вот и всё.
Другой город забрал мою
неспокойную душу себе.
Если она вообще у меня есть.
Он поглотил моё сердце
которое, кажется,
уже и не билось.
Ну вот и всё.
Время, похоже, остановилось.
Продам свою неспокойную душу
за возможность
спать на вокзале
или где-то ещё.
Мне так нужен этот город!
Кажется, он – всё.
Здесь я впервые
за многие годы
не знал, куда мне идти
и шёл, куда надо.
Здравствуй, приветливый
шквалистый ветер
уютного Ленинграда!
И грустно слышать
провожающий снег
под колёсами, спешащими к дому.
Я житель, которого нет.
Солдат, скучающий
по Гудзону.
"Невоздух"
Не хватает воздуха
и не только лёгким
На холодном полу так странно задыхаться
в окружении пустоты
с сердцем свинцовым
Сквозь солёную гладь пытаясь разглядеть пространство
Сумасшествие – щедрый дар
оно всё же бывает приятным
Особенно когда за него спокойствие отдал
когда нету пути обратно
Маленький счастливый проливает слёзы
Чёрт! это даже звучит нескладно!
Хочется верить что всё несерьёзно
Хочется верить что всё это правда
"Рельсы"
Я ненавижу железные линии,
соединяющие города,
и со стуком проносящиеся по ним моноблоки.
Я ненавижу их за то,
что они разделяют все возможности
хоть как-то быть.