Аля
– Девушка, вы ничего не забыли? Не потеряли ничего важного? Может, быть ценного?
Честно говоря, вначале «шутка юмора» прошла мимо меня. Также как я прошла мимо ямы, где копошились с фонариками строители.
Не мудрено! Время перевалило за час ночи. Такси не приехало. И я вынуждена была пешком идти голосовать к трассе… Таща с собой то, что так благополучно «потеряла». Даже ощутила некое облегчение. Пока не поняла, что случилось.
Хохочущие мужики вытаскивали из ямы Ирину. Мою школьную подругу.
Называется – оторвалась! Расслабилась!
Накаченная под завязку коктейлями с крепким спиртным Ирина, только похрюкивала, когда четыре руки, в перчатках и земле медленно выложили ее на край ямы.
– Спасибо…
Только и нашлась я. Было жутко неловко. Я буквально испытывала испанский стыд от того, что подруга так «попала». Удачно попала в земляную яму в состоянии мешка с картошкой.
Мужики, хохоча, вернулись к работе.
– А то может вас проводить? – вдруг послышалось из-под земли.
– Нет. Спасибо.
И тут я была совершенно не права. Как показала практика.
Я опять подхватила Ирину подмышку, заставляя передвигать ногами.
– Ммм… Мы снова идем? – сообразила подруга. Икнула и замолкла.
Я выдохнула перегар, которым она щедро снабдила воздух, и устало двинулась дальше.
Еще немного.
Рядом трасса.
Я уже слышала шелест колес и возмущенные гудки тех, кто сильно спешит и пытается поторопить остальных.
Загородный ночной клуб – совсем не то, что мне нравилось. Но сегодня был железобетонный повод. Я развелась с мужем и временно отправила сына пожить к тете. Нужно было немного прийти в себя. В то время как Ирина получила очередной вердикт врачей о своем бесплодии. Поэтому выходить из себя у нее получилось намного лучше. Она практически полностью это сделала.
Во всяком случае, найти мою подругу, серьезного главного бухгалтера крупной фирмы внутри того, что я волокла с собой было крайне затруднительно.
Темные клешни леса, что словно сжимались по сторонам от дороги, не предвещали ничего хорошего. Но одновременно намекали, что трасса уже близко. Еще когда мы сюда заезжали, я обратила внимание, что эта широкая полоса асфальта проскакивала между тисками двух мощных лесных порослей и упиралась в трассу.
Я обогнула деревья, которые бодро вступили в спор с цивилизацией. Отважно поселились почти на границе лесополосы и территории, где располагался ночной клуб, отель, бар и прочие прелести жизни. Включая баню и сауну. Этот загородный комплекс для отдыха был достаточно известным и даже фешенебельным. Для богатеньких, которым хотелось уехать подальше от знакомых пенатов и оторваться на полную катушку. Кто ж знал, что богатенькие настолько отрываются за чужой счет…
Ирина рвалась в сауну. Но я ее отговорила. Я видела какие мужики оттуда выходят.
Дурные, разгоряченные во всех смыслах слова. Им бы сюда бордель – и труженицы горизонтального фронта уже через неделю попросили бы о досрочной демобилизации.
Это уже не приключение, не развлечение, а чистый адреналин.
Внезапно показалось, что Ирина снова упала в яму. Во всяком случае, ее рука выскользнула из моей. Я оглянулась. И попятилась.
Если ты не идешь в баню-сауну, это еще не значит, что она не придет к тебе.
Трое хорошенько пропаренных мужиков, красных от алкоголя и процедур, с совершенно невменяемыми лицами окружили меня в одно мгновение. Даже странно, как в таком состоянии им удавалось так быстро и ловко двигаться.
– Ну давай, крошка. Развлечемся. Мы тебя еще в клубе приметили…
Ага. Я поняла, что это за веселая компания.
Чуть поодаль от нас с Ириной сидели трое персонажей. Такие бугаи с нахальными рожами. Накаченные и, похоже, слишком пресыщенные богатой жизнью мужики. В такие заведения, как «Приют странников» захаживают лишь те, кто может оставить полсотни тысяч на выпивку.
Эти же, судя по тарелкам с омарами и прочими морскими гадами, всяким там экзотическим суши и фруктам, явно оставили в «Приюте» значительно больше. И большего ожидали от вечера.
Я была уверена, что в сауне они хорошо оторвутся. Потому, что троица захватила нескольких дамочек явно фривольного поведения. Во всяком случае, те лапали задницы качков и хохотали на их шуточки.
Но, похоже, податливые женские тела, готовые на любые подвиги и эксперименты, мужикам оказались не так интересны. Как мое. Которое начнет брыкаться, отбиваться и кусаться.
Ахнуть не успела, как мне сделали подножку, завалили на землю, на которой оказался чей-то дорогой кожаный плащ. В лицо пахнуло грязью, бензином и натуральной замшей.
Сверху навалилось тяжелое мужское тело, а колено раздвинуло бедра.
Громадная лапища полезла в интимное место, нащупала лосины и тутже рванула. Треск материи и горячие пальцы на самом сокровенном месте мгновенно избавили меня от временного шока.
Дико захотелось разрыдаться. Заорать. Начать драться, царапаться, вертеться юлой.
Но я взяла себя в руки.
Как обычно в критической ситуации я начинала мыслить, как нельзя более ясно. Буквально просчитывать все до мелочей.
Позвать на помощь? Вряд ли это поможет. Трасса довольно далеко, меня никто не услышит. Врезать этому козлине по яйцам? Отгрызть ухо?
Мужик расстегивал ширинку. А другие застыли неподалеку. Нависли черными тенями, явно в ожидании своей очереди.
Так что, если временно выведу из строя одного, двое других меня точно не отпустят. Нет. Не вариант.
Что же делать?
Я попробовала нащупать остатки разума и разумности у мужика, который уже пристраивался к дырке в моих лосинах, пыхтя и пытаясь протолкнуть туда свой внушительный агрегат.
– Послушайте. Вы сейчас пьяные и веселые. А завтра вы пожалеете. Я заявлю в полицию.
Огромная лапища зажала рот, почти лишив прилива кислорода. Даже голова закружилась.
– Никуда ты не заявишь, маленькая шлюшка. Мы тебя отымеем, а потом прибьем тут, в уголке. Закопаем в лесу, и никто тебя не найдет.
Страх парализовал меня, скользнул вдоль позвоночника миллионами ледяных иголок. Я попыталась сглотнуть. Но горячая пятерня так давила на горло, что и это у меня толком не вышло.
Я зажмурилась и стиснула зубы.
Казалось, похоть разливается по воздуху неприятным удушливым смрадом. Я почти чувствовала ее на каком-то особенном, инстинктивном уровне. Так самка, нарвавшись на самцов в период гона, за версту понимает – надо бежать. Вот только бежать я уже не могла…
Дружки моего насильника аж причмокивали и тяжело дышали от возбуждения, предвкушения и напряжения момента.
Мерзавец выматерился, рванул еще раз мои лосины и толкнулся горячей плотью. Почти добился желаемого…
Но в эту минуту его что-то отбросило.
Я ошарашенно вскочила, отшатнулась. Чуть не упала обратно на землю и с трудом оперлась о большую темную машину… Э-э-э… Большая… черная… машина…
Откуда она тут?
В эту минуту зрение сфокусировалось.
Я увидела, как мощный мужской силуэт лупит моих насильников и раскидывает по сторонам.
Те только пьяно икают, хрюкают и ползают по грязи.
Дезориентировав гадов, незнакомец схватил меня, запихнул на переднее сидение машины и запрыгнул на водительское место.
– Стойте! Стойте! – крикнула я.
– Чего? – мужчина повернулся ко мне.
Настойчивый взгляд серо-голубых глаз впился в лицо. Резкие черты при таком освещении выглядели еще более хищными, крупными, но одновременно и привлекательными. Квадратная челюсть, высокий упрямый лоб и густые черные волосы, остриженные очень коротко, усиливали впечатление.
Этот мужчина явно не привык к тому, чтобы ему приказывали. Вот как я сейчас. Скорее уж он всеми командовал. А остальные ходили по струнке, даже не вякали.
Я инстинктивно вжалась в сидение. Спаситель пугал. Почему-то даже больше чем те насильники, что едва шевелились в придорожной грязи, как кучка свиней. Что выглядело очень даже символично.
– Ну? Стойте? И? – незнакомец немного сбавил тон. Заметил, что я окончательно сбита с толку и от страху аж обхватила себя руками. – Говори уже! – добавил раздраженно.
– У… меня… там подруга…
Мужчина выругался, почти также забористо, как мой несостоявшийся насильник. Вышел из машины, а через минуту на заднее сиденье плюхнулось тело Ирины. Грязное и посапывающее мирным пьяным сном.
– Ну и подруги у тебя! – сквозь зубы процедил незнакомец. – Не удивительно, что ты угодила в эту переделку.
Газанул, и железный зверь, взревев, вырвался на волю – на трассу.
– Ккуда вы нас везете? – в ужасе уточнила я.
Мужчина прибавил скорости, не отвечая на мой вопрос. Я поглядывала на дверцу машины, и в следующую секунду раздался щелчок. Незнакомец заблокировал двери. Я поежилась и прикусила губу.
– Успокойся! Приди в себя! – скомандовал незнакомец и газанул еще раз.
Мы пролетели приличное расстояние. Я в ужасе разглядывала жесткий профиль спутника, который в слабом освещении салона казался высеченным в скале. На мужчине были толстовка и джинсы. Очень дорогие, насколько я могла оценить.
В машине пахло ягодами, и судя по ее начинке – кондиционеру и прочим примочкам – эта иномарка стоила целое состояние. Я сразу же подумала, что Ирина сейчас щедро снабжает салон грязью. Стало еще страшнее.
Как отреагирует этот упакованный мужчина, от которого за версту несло властью и деньгами, на подобную порчу своего имущества?
Тем временем, спутник вдруг ударил по тормозам, и мы припарковались на обочине.
Щелчок дал мне знать, что теперь можно выйти.
Я выскочила наружу и жадно глотнула ночной воздух, пропитанный запахом раскаленной на солнце хвои, сырости и резины.
Послышался слабый удар закрывшейся дверцы, и мужчина оказался рядом со мной. Вдруг подтолкнул меня к машине и навис, оградив мускулистыми руками.
Пленил. Потому, что, ощущая его силу, его властность я не могла с места сдвинуться… Взгляд серо-голубых глаз, словно выстрел в упор, буквально пришпилил меня к месту, как игла хрупкую бабочку.
– ЧЧто вы собираетесь делать? Только не опять…
Из меня словно всю энергию выкачали. Я даже дышать перестала. Только изучала суровое, злое лицо незнакомца. И невыносимо хотела расплакаться. Сама не поняла, как еще удерживалась.
Насильникам я дико жаждала сопротивляться. Драться, царапаться, кусаться, кричать.
А вот этот мужчина вызывал одно только желание – спрятаться. Или подчиниться его воле.
Незнакомец замер: огромный, какой-то весь напряженный и дышал слишком шумно для человека, который почти не шевелится. Молчал. Сверлил меня пытливым, изучающим взглядом.
Казалось он кроссворд в моем лице разгадывает. Складывает в голове какой-то сложнейший пазл.
Внезапно складки на его лбу и переносице разгладились. Мужчина немного отклонился назад и резко провел рукой по волосам.
– Надо было побыстрее оттуда уехать. Пока эти мрази не вызвали дружков, – хрипловато пояснил незнакомец уже куда более спокойным тоном. – Я тоже не Терминатор. Могу навалять двоим, троим. Но с десятком бугаев справлюсь вряд ли…
– Дружков? Бугаев?
– Да. В сауне их ожидали остальные.
– А ввы…
– Сидел в углу зала. Это я прислал вам десерт в подарок.
Боже! Чизкейк! Я думала, это те уроды…
– Вы меня не видели. Я находился в приватной кабинке, за ширмой, – спокойно пояснил незнакомец. – Я видел, как они за вами пошли. Подумал, что не помешает помощь.
– Не помешает, – кажется, я впервые за последние минуты начала нормально дышать. Да и гулкий пульс в ушах перестал накладываться на разговор белым шумом. – Спасибо.
– А вот теперь я задам вам тот же вопрос, который вы задали мне в салоне.
Он еще чуть приблизился и вдохнул порциями. Словно не мог сделать это быстро и сразу.
– Какой? – уточнила я, парализованная взглядом мужчины.
– Куда мы едем? Мы же должны доставить вашу подругу домой? Нет?
– Ддомой? – я еще была оглушена и ошарашена последними событиями. Мысли текли непокорно и вяло. Поэтому я даже не сразу сообразила, о чем вообще идет речь.
Незнакомец усмехнулся.
– Ну, во всяком случае, туда, где она сможет выспаться и перенести все прелести похмелья. Она где-то живет? Надеюсь, не в той яме, куда свалилась?
Я нервно хихикнула. Глаза незнакомца странно сверкнули. Уголки губ дрогнули в некоем подобии слабой улыбки.
– Не надо так бояться. Если бы я хотел вас поиметь таким образом, я уже это сделал бы. Поэтому, просто сейчас успокойтесь и скажите куда мы едем. Потому, что я не могу всю ночь катать это тело по городу. Она и так испачкала пол салона и провоняла весь.
Поскольку быстро я не ответила, незнакомец убрал руки, упершиеся в машину у моих висков и усмехнулся.
– Кстати. Меня зовут Борислав Беркутов. Но все зовут меня Беркут.
Я сглотнула. Мда. Более чем подходящая фамилия. Как и кличка. Беркут.
Хищный. Сильный. Быстрый. Лучше и не придумаешь.
– А тебя как зовут? – нетерпеливо продолжил разговор «в одни ворота» Беркут. Похоже его энергичная натура не выдерживала моего ступора. – Давай уже. Приди в себя и что-то скажи… Понимаю, что ты пережила шок. И сейчас еще слегка не в себе. Но все же нормально. Разве не так? Я тебя в обиду не дам! Любой, кто покусится, получит на орехи. В точности также, как те уроды. Ну же… Все нормально… Все будет хорошо… Поверь, я об этом позабочусь…
Последние слова он произнес уже гораздо более мягким тоном. Совсем без раздражения. И это слегка встряхнуло меня. Да и обещание защиты таким тоном, словно Беркут клялся, не меньше, сразу сбавило градус тревожности.
– Э-э-э. Аля… Альвина.
Я снова нервно хихикнула.
– Что? – удивился Беркут.
– Просто я уже думала, что сегодня мужчины моего имени спрашивать не станут. Кстати, мою подругу зовут Ирина.
– Бессмысленная информация, – отмахнулся Беркут и даже немного поморщился. – Вряд ли мне удастся пообщаться с этим телом. А если и удастся. Не думаю, что мне будет это интересно.
Я развела руками. Защищать Ирину не хотелось. Особенно после всего, что со мной приключилось по ее милости.
– Так куда мне доставить этот мешок мяса? – вернулся к прежней теме Беркут.
– Березовая двадцать семь, квартира сорок. Там живет мама Ирины. Должна открыть дверь… Если что – ключи в кармане платья Ирины.
– Хрущевка. Пятый этаж. Отлично! – Беркут беззлобно оскалился и открыл мне дверцу машины. На сей раз, я села сама. Пристегнулась.
И железный зверь рванул с места, как и в прошлый раз. Беркут не любил медленного разгона, плавного торможения и спокойной езды. Это я уже уяснила.
– Кхм… – вдруг покосился на меня спутник. – У этого платья есть еще и карманы?
Беркут
Несколькими часами ранее
Трасса – место где можно выпустить пар скоростью и даже расслабиться. Ловить ветер боками железного монстра, будто корабельными парусами.
Но еще это место, где случается всякое.
Беркут ехал немного расслабиться, развлечься, уйти от дел.
Один. Потому, что он не любил расслабляться в компании бизнес-партнеров. А друг некстати укатил куда-то на Мальдивы.
Сегодня на работе было напряженно. Несколько сделок, в которых Беркута то и дело пытались подрезать конкуренты или подставить подножку партнеры. Бизнес – те еще джунгли. Каждый может оскалиться саблезубыми клыками. Только следи, гляди в оба. Если не хочешь, чтобы тебя сожрали, близко никого не подпускай и никому не давай спуску.
Но все закончилось отлично.
И вот трасса тоже решила испытать нервы Беркута.
С одной из поселковых дорог выскочила легковушка, не справилась с поворотом и вылетела прямо под колеса большегруза с бревнами.
Видимо, дебил водитель слишком спешил, как и многие владельцы спортивных авто считая, что любая дорога – их гоночный полигон. Да и вообще с их распальцовкой и крутотой уже никто не страшен. Даже сам черт.
Таких идиотов, которые только и могли что мериться градусниками цены и модности своих тачек Беркут уже повидал. И всегда от них были одни неприятности.
Так оно произошло и теперь. Предсказуемо, мать твою!
Водила большегруза ударил по тормозам, машину здорово развернуло. Бревна подскочили и покатились. Начали спрыгивать на трассу, будто решили прогуляться. Понеслись под колеса маши, вмиг превратив трассу в бурелом.
Зашипела резина, воздух наполнили гудки, матерные ругательства, вопли страха и ужаса.
Машины тормозили, давали задний ход, ухали на обочину.
Разворачивались, пытались объехать, делали крутые виражи.
Изощрялись как могли, чтобы избежать столкновения с бревнами и друг с другом…
Это было просто нечто.
Эдакие пятнашки, где жизнь и здоровье стоят на кону.
Сыграл правильно – ты молодец, нет – так сыграешь в ящик.
Следующий рогатый большегруз огибал место аварии, не справился с поворотом, и смачно впечатался в столб.
Грохот ненадолго перекрыл шумовую вакханалию.
Послышался треск, гулкий звук и…
Тшшш…
Этот звук, похожий на шипение тысячи змей, раздался словно из ниоткуда. И Беркут сам не понял, как среагировал. Газанул, вылетел на обочину и там, боком, пронесся дальше. Глядя, как высоковольтный провод скачет по асфальту озверевшей гадюкой и жалит, жалит, жалит…
Несколько машин попали под удар. Беркут притормозил. Вызывал скорую, полицию. И заметив, что машины с мигалками уже спешат к месту происшествия, облегченно выдохнул.
Потом пришлось несколько часов провести с полицейскими.
Беркут рассказывал, что видел. Несколько раз. Детально.
Впрочем, ничего особенного он засечь не успел. То же, что и остальные здоровые и перепуганные свидетели.
Поэтому, в итоге, его отпустили, попросив подписать показания.
Напоследок Беркут спросил, как там водилы, что угодили в аварию.
Водитель спортивной машины, который все начал, иначе и не скажешь, оказался в реанимации в тяжелом состоянии. Столкновение с большегрузом, этой горой на колесах, хорошим ни для кого не заканчивается. Там тормозной путь, что для некоторого – целое путешествие. Ни шанса на мягкое столкновение. Только хардкор!
Остальных с ожогами и травмами разной тяжести развезли по больницам. И вроде бы все находились в более-менее приличном состоянии. Во всяком случае никто не погиб, не впал в кому, и не поселился в реанимации.
Однако, если верить «погонам», только Беркут и еще один ловкий водила совсем избежали травм. Остались целыми и невредимыми.
Теперь Беркуту просто необходимо было отвлечься. Потому, что тормоза отказывали.
И тут эта парочка что-то там отмечающих пташек из среднего класса.
Одна, словно тощая ворона. С узким лицом, глубоко посаженными блекло-серыми глазами и мочалкой белых волос на голове. В узком платье-чулке, что обтягивало плоскую задницу.
Вторая… ласточка. Он и сам не знал почему так подумалось. Но прозвище прилипло к той незнакомке. Как приклеенное, словно второе ее имя.
Изящная, изысканная, будто бриллиант среди побрякушек и стекол. С высокой большой грудью, размера третьего. Талией, которую Беркут мог, наверное, обхватить ладонями.
С длинной шеей, прямыми, как стрелы, ногами, от которых просто глаз не отвести. Копной пышных темных волос с рыжим отливом.
Большими миндалевидными глазами, чуть подчеркнутыми татуажем. Бровями вразлет и маленькими, сочными губами. Беркут не мог сказать навскидку сколько ей лет. Вороне было явно под сорок. Возможно, тридцать пять. При таком поведении потасканность – дело обычное. А вот ласточке…
Беркут наблюдал за ней весь вечер.
Как она поднималась из-за столика и словно не шла – плыла. Как смеялась вместе с вороной. Пока та хрипловато каркала, а под конец и вовсе – пьяно похрюкивала. Смех ласточки доносился до Беркута симфонией.
Как она оправляла короткое свободное платье с пышными рукавами, чтобы то закрывало шикарные, круглые, словно налитые яблочки, ягодицы. Хотя и была в кожаных лосинах. Задирай «верх» – не хочу. Ничего неприличного. Почти все в заведении уже знали, что у вороны под черным платьем красные трусы.
Беркуту нравилось наблюдать за ласточкой. Он забывал о пережитом на трассе, хотя оно еще бродило в крови хмельным коктейлем и взвинчивало эмоции на дыбы. А заодно и желания тоже.
Заводило пусковым механизмом. И бомба Беркута уже тикала. Тик-так… тик-так… В такт быстрого, слегка ошалелого пульса.
Время от времени напоминая о том, что он – молодой мужчина и сейчас неудовлетворен настолько, что и пищу-то переваривать нечем – вся кровь скопилась в другом месте.
Курок буквально уже взведен. Нужно лишь чуть поднажать – и выстрел.
Спустя некоторое время к Беркуту подошла официантка. Одна из тех, что обслуживали вип-клиентов.
– Вам еще что-нибудь нужно?
Беркут откинулся на спинку кресла.
– Вот те две женщины. Что они заказывали и что смотрели, но не заказали?
Официантка бодро отчеканила:
– Крашеная блондинка заказывала пасту, много-много коктейлей и еще пасту. А потом тирамису и еще много коктейлей. Шатенка заказала пиццу и, по-моему, хотела чизкейк.
– Принеси ей. Я оплачу.
– Какой?
– А какой у вас самый свежий?
– Фисташковый.
– Значит, его.
И уж никак не ожидал Беркутов, который ехал за шатенкой, сам не понимая зачем, что на пути возникнут те ушлепки.
Не один Беркут залип на эту куколку.
Стоило ему увидеть, что тот ублюдок почти…
У Беркута сорвало крышу.
Он неплохо дрался. Любил побоксировать, немного побаловаться вольной борьбой с теми, кто разбирается. Но сейчас это был не бокс и не спаринг – настоящий, насыщенный гормонами и эмоциями мордобой.
Беркут вбивал удары в лица и тела пьяных противников, как гвозди в крышки их гробов.
Четко… Один за другим… Не жалея силы.
Подробно, на пальцах, а, вернее, на пинках и кулаках объяснял тем ублюдкам, что эта женщина – не их поля ягода. Такая не для них. Совершенно.
Им и стоять-то с ней рядом – уже преступление.
А потом… потом он сам едва не слетел с катушек.
Второй раз за день у Беркута отказали тормоза.
Когда они с ласточкой стояли на трассе, вдвоем, и Беркут держал ее в плену своих рук. Испуганную, взвинченную и от этого еще более красивую. Дразнящую… Притягательную…
Она походила на птицу, что заперта в клетке, но в любую минуту готова выстрелить в небо, представилась бы только возможность.
Близость ласточки щекотала нервы почище недавнего шелеста шин по трассе. Также остро, также невыносимо бодряще, как прыжки высоковольтного провода неподалеку… Совершенно выбивала из колеи. Вызывала приятные и одновременно болезненные спазмы в животе, которые спускались в пах. И там все наливалось тяжестью, жаром…
Беркут вполне понимал тех ублюдков. Надо же куда-то сбросить пар, насмотревшись на эту женщину.
А не глазеть на нее, не пялиться было просто невозможно. Взгляд прилипал намертво. Захочешь – не отведешь. Сам себя одернешь – и все равно ласточка станет центром внимания.
Сидя с ней рядом, Беркут ощущал себя так, будто разъяренная змея высоковольтного провода все же добралась до него. И шандарахнула. Еще как шандарахнула!
Аж искрило. Аж темнело в глазах.
И вместо того, чтобы найти женщинам такси, отправить их по домам, Беркут зачем-то заделался их личным извозчиком. А точнее, службой доставки недвижимого имущества ласточки – ее подружки-готовальни.
Даже обманул Алю, что те мрази были не одни. Что в любой момент к ним может подоспеть помощь. Чтобы ласточка не трепыхалась и поехала с ним.
Потому что Аля, кажется, почувствовала, что Беркут не просто так расщедрился на длинные круги по городу. У него тоже был свой интерес…
Ложь вылетела из горла сама. Беркут даже не напрягался.
Аля
Какое-то время мы ехали молча. Я заметила, что Беркут опять заблокировал дверцы машины. Но предпочитала об этом не думать. Куда мне деваться посреди трассы? Да еще и с «мешком мяса», как метко выразился спутник.
Ирина заразительно храпела на заднем сидении. Становилось ясно – хоть немного привести ее в чувство, заставить хотя бы инстинктивно передвигать ногами, мне уже вряд ли удастся. В такси «таких» не часто сажают. Боятся, что их вытошнит на сиденье или еще чего похуже… Например, случится недержание… Да и какой водитель согласится нести Ирину до самой квартиры? Такси обычно все же заказывают хотя бы до подъезда…
А на себе я подругу уж точно не дотащу. Весим мы почти одинаково. На штангистку я не тренировалась. А тут еще одно чудесное обстоятельство – пятый этаж хрущевки, куда мы везли Ирину. И в доме нет лифта!
Миссия невыполнима!
Оставалось надеяться только на Беркута. Этот мужчина одновременно пугал, но и вызывал доверие. Казался ну просто оплотом надежности.
Я опасливо косилась на Беркута. Скользила взглядом по его рукам, обтянутым тугими канатами мускулов, и задерживаясь на кистях. Огромных, как лопаты и одновременно достаточно красивых. Благодаря длинным пальцам, которые скрадывали широту ладоней.
– Ну и что? Нравлюсь? – внезапно спросил Беркут, когда я в очередной раз мазнула взглядом по его волевому профилю и мощной груди. Которая сейчас, казалось, по-прежнему вздымается чаще, чем того требовала ситуация.
– Эм… Странный вопрос, – совершенно растерялась я.
– Ни разу не странный. Ты меня уже битых полчаса изучаешь и так, и сяк. Вот я и спрашиваю. Нравлюсь?
– Нне знаю… А это имеет значение?
– Раз спрашиваю, значит, имеет.
И он вновь замолчал. Чуть поджал губы и какое-то время непрерывно хмурился. Как будто его задел наш разговор. Или что-то другое задело.
Но я предпочитала не спрашивать. Доедем, поблагодарю от души и разойдемся с миром. Нет смысла лезть в спутника глубже. Мы больше никогда не увидимся.
Я тогда еще не знала, что Беркут не просто так получил свое прозвище.
Он хищник и он умеет охотиться. А если и отпускает добычу, то лишь затем, чтобы снова вцепиться в нее мертвой хваткой.
Машина въехала в сияющий всеми ночными огнями город. Влилась в бурный поток авто.
Слишком уж бурный для двух часов ночи.
– Тут лучше направо… Потому что там, куда ведет навигатор, дорога разбита… Там лучше уже сразу ехать на танке… – нарушила я тишину салона робким замечанием, с оттенком ехидцы.
Беркут прожег взглядом и крутанул руль. Сделал так, как я и советовала.
Снова мы ехали в полном молчании, и я уже минуты считала до дома Ирины. Потому, что напряжение какой-то непонятной природы здорово дергало нервы. И нагнеталось с каждой минутой. Беркут косился на меня все более странно. Или мне только так чудилось. Во всяком случае, я ни на минуту не могла расслабиться. Хотя тело откровенно требовало более удобного положения, подушки и сна. Разве что только не голосовало с плакатами «Отдыха!»
Наверное, я продержалась на одном только адреналине. Потому что стоило лишь слегка сбавить градус внимания, как глаза начинали слипаться, и голова становилась до жути тяжелой. Несколько раз я клюнула носом и сразу же просыпалась.
Беркут окидывал внимательным, понимающим взглядом и только качал головой.
Но ничего не сказал.
Наконец, мы добрались.
Вообще-то подруга жила в элитной четырехкомнатной квартире в другом конце города. Но я не помнила адреса.
Ирина лишь недавно приобрела новое жилье. Продала предыдущую трехкомнатную и тоже элитную квартиру и добавила денег. Все обещала нам новоселье, но так пока и не сподобилась.
Поэтому я решила привезти Ирину в квартиру ее матери. Часть вещей подруги еще там хранились. Так что я была уверена – утром Ирина сможет привести себя в чувство. Помыться, переодеться и переосмыслить наши приключения.
Если она вообще помнит ту их часть, которую я предпочла бы забыть.
Беркут притормозил возле парадного.
Вышел, открыл заднюю дверцу машины. Ловко закинул Ирину на плечо и двинулся к подъезду.
Я даже не поняла – как Беркуту так повезло. Подъезд запирался на замок. И дверь открывалась по звонку с домофона или магнитным ключом одного из жильцов. Ключи из кармана Ирины спутник так и не удосужился выудить. Мне почему-то почудилось, что он брезгует.
А теперь, когда Ирина висела у него на плече, не прекращая сладко похрапывать, это было бы крайне затруднительно.
Однако из дома как раз выходил парень. И Беркуту оставалось лишь придержать дверь ногой.
Я стеклянным взглядом наблюдала как его мощная спортивная спина скрывается за дверью…
Но… спустя несколько секунд, мое мутное, полусонное сознание сигнализировало красной лампочкой.
Я аж подскочила на сидении и резко выпрямилась, расправив плечи. Проснулась, а точнее даже – очнулась, вышла из ступора дремы.
Че-ерт!
Почему Беркут не позвал меня следом?! Последние минуты дороги я прикидывала – не завалиться ли к Ирине поспать. Настолько усталость брала свое. Я боялась, что просто не дотяну до собственного дома в более-менее вменяемом состоянии. И Беркуту придется тащить на себе еще один «кусок мяса». Только не пропитанный насквозь алкоголем.
Я уже даже прикидывала, где прикорну в квартире мамы подруги. Наверное, на раскладной кресле-кровати, которую держали для усталых гостей…
Я ночевала там еще школьницей…
Вспомнила бы лучшие годы. Когда и трава была зеленее и мужчины приятней… Потому что большей частью я читала про них в книгах и смотрела в кино.
Я уже хотела броситься за Беркутом. Но вдруг поняла, что машина останется не закрытой на ключ.
Че-ерт еще три раза! Такую иномарку нельзя бросать без присмотра!
Я за нее до конца жизни не расплачусь! И, даже, если стану вампиром, придется еще пару сотен лет работать только на долг.
И тут мой взгляд упал на ключи в замке зажигания.
Ого! Он настолько мне доверяет? Или тоже уже почти засыпает? Нет, лучше мне этого не знать. Хватит с меня потрясений на один вечер. Надо как-то дозировать нагрузку на нервную систему.
Не больше одного шока за сутки.
А то нервный тик идет далеко не всем. Да и мало ли какие еще отморозки примут мой нервный тик за подмигивание и заигрывание…
Да уж… Прошляпила я свое счастье… Плакал мой план выспаться у Ирины!
Придется держаться до конца!
Кто ж знал, что этот «конец» обескуражит и меня и Беркута. Выбьет почву у нас из-под ног и перевернет наши жизни с ног на голову…
Похоже, сегодня мне вообще противопоказано что-то планировать. Я ведь собиралась погулять, расслабиться и вернуться домой без приключений…
Ага… Расслабилась… Вернулась… Без приключений…
Придется, сцепив зубы, сражаться со сном еще минут двадцать или тридцать. Тут уж как повезет с дорогами.
Я откинулась на спинку сиденья и ждала Беркута, борясь с тяжелыми веками, которые закрывались буквально уже сами собой. Так и норовили слипнуться намертво.
Беркут вернулся довольно быстро.
Сунул свой навороченный смартфон в мое приоткрытое окно и продемонстрировал красноречивое фото.
Ирина блаженно дрыхла на своем диване. Даже без обуви.
– Хорошо, что дверь закрывается снаружи на защелку, – раздраженно сообщил Беркут. – Потому, что мама твоей подруги, похоже, сегодня ночует не дома. Если честно, этой ночью и я предпочел бы другое место для отдыха.
Я схватилась за ручку машины, собираясь выйти и вызвать такси. Казалось уже вопиющей наглостью заставлять Беркута тащиться на другой конец города, словно мой личный шофер.
Однако Борислав мгновенно запрыгнул в салон и ловко перехватил мое запястье.
Сжал. Не больно, но ощутимо.
Да уж… Он точно не сонный. Действовал Беркут также четко, натренировано и молниеносно, как в драке.
– Я хочу домой, – тихо пискнула я. Сил на какие-то объяснения, расшаркивания, препирательства уже не оставалось.
– Я отвезу, – спокойно сказал Беркут. – Говори адрес.
– Черешневая двадцать семь.
– Квартира?
– Я живу в одноэтажном домике. В частном.
Язык уже едва ворочался. Пережитое потрясение, длинная дорога в город и ночная усталость сделали свое дело. Я прямо вырубалась на ходу. Тем более, что обычно я ложилась значительно раньше и в это время уже видела десятый сон.
Беркут опустил сиденье, чтобы я оказалась в более удобном положении, и вытащил из бардачка надувную подушку для путешествий. Быстро надул ее и вручил мне.
Следом на мои ноги перекочевал мягкий кашемировый плед.
– Спи. Нам дороги еще минут тридцать по пробкам в этом районе.
– Какие пробки? Ночью?
– Это вопрос не ко мне. Все вопросы к нашим градостроителям.
– Но если я засну…
– Я разбужу, как доедем.
Он казался слегка раздраженным и одновременно чуть ошарашенным.
Я списала все на приключение, в которое мужчина вляпался по нашей с Ириной милости.
Вначале угодил на реслинг. Потом сыграл роль скорой помощи, что собирает пьяных по улицам. И – последним аккордом – становился моим личным водителем.
Я послушно надела подушку на шею, накрылась пледом и устроилась поудобней.
Ммм… Красота… Тепло, хорошо…
Казалось таким соблазнительным не выходить, не пытаться найти такси… Что все во мне проголосовало за вариант Беркута.
Стоило закрыть глаза, как я тут же вырубилась.