Амина стояла в своем маленьком дворике, любовалась кустом роз. Алые бутоны наконец-то готовы были раскрыться. Она долго лелеяла чахлый росток, который вывела с помощью едва живой магии, и теперь боялась на него даже дышать.
– Давай миленький, давай! – умоляла она цветок.
От его силы и здоровья зависела жизнь девушки. Она надеялась, что пользы от магии будет больше, чем от ее тела, и граф забудет наконец о ней, как о жене.
Увы.
– Госпожа, – из флигеля выглянула служанка Ненси. – Распорядитель дворца собирает всех жен.
– Опять? – простонала Амина. – Граф же был в столице.
– Он недавно вернулся, госпожа.
– О небеса!
– Он прилетел с гостями.
– С кем?
Амина от удивления пролила на себя воду из лейки и обернулась.
Но Ненси уже скрылась из глаз, будто сбежала. Недовольство Амины всегда выплескивалось на лакеев. Но и хозяйку можно было понять: эти приглашения на встречу с графом сводили с ума.
Церемонию бракосочетания Амина почти не помнила. Предательство герцога, который показался сначала ей ангелом, сошедшим с небес, потрясло до глубины души.
«Как же так? – терзал голову вопрос. – Неужели он спасал меня только для того, чтобы передать графу? Но мог тогда и не дергаться. Братец сам бы меня привез непременно».
Странное поведение герцога Верта сводило с ума. Еще и благовония душили, отключали сознание.
Жрецы пели песнопения, ходили кругами, водили за собой ее, привязанную длинными лентами к графу. Старик радостно верещал, норовя прижаться к ней то боком, то хвостом, но слов девушка не понимала. Она взглядом искала Алека и его друзей, а все расплывалось перед глазами, как в тумане.
Зато Тейлор крутился волчком, стараясь угодить Ратбору. Амина бросила взгляд на высокие двери, примериваясь, получится ли убежать, но их охранял свирепый Гавр. Безысходность и отчаяние терзали душу девушки, хотелось плакать, но слез не было. Хотелось заткнуть поганые рты врагов горькой полынью, но магия опять не работала.
«Бракованная со всех сторон, – горько думала о себе Амина. – Значит, такова моя судьба».
Под конец церемонии цветочница отключилась и очнулась от тряски. Она полулежала в карете, которая прыгала на ухабах каменистой дороги. Девушка приподнялась, но движение отозвалось резкой болью в голове. Она застонала.
Дверь в крыше кареты приоткрылась, и внутрь заглянул Тейлор.
– Что, красотка, допрыгалась? – он замахнулся, но остановил кулак буквально в одном пальце от ее лица. – Из-за тебя граф мне не хочет платить оговоренную сумму.
– Да пошел ты!
Амина устало откинулась на подушки. Теперь ей было все равно. Равнодушие навалилось каменной плитой на грудь, не давало дышать. Какая разница, где она будет жить, что есть и делать? Жизнь катится в тартарары, а вместе с ней и всякое желание. Одно радует: она теперь не будет видеть мерзкого лица братца. Хорошо, что она не успела рассказать ему о проснувшейся магии.
– Ты бы и дал! – прошипел Тейлор, но руку опустил.
– Давай, вперед! – усмехнулась Амина. – Испортишь товар, ничего не получишь.
– Граф уже женился, так что монеты брякают в сундуках, – хохотнул Тейлор.
– А ты куда?
– Сопровождаю тебя. Вдруг опять какой-нибудь рыцарь захочет спасти.
– Молчи! – простонала Амина. – Я так жалею, что не погибла в горах во время бури!
Повозка снова тронулась, и девушка задремала. Дурман благовоний еще не выветрился из головы, а очнулась она уже в покоях в дальнем флигеле, украшенном в честь приезда пятой жены.
Первое время притворялась больной. Граф наведывался к ней, видел бледное лицо, слышал стоны и кашель и уходил. Потом он улетел в столицу и не показывался целый месяц. За это время Амина немного освоилась и успокоилась, только старшие жены донимали, постоянно делали гадости. Эти женщины жили будто на краю пропасти. Они вели войну друг с другом, с наложницами, а увидев Амину, объединились против нее со всей страстью тоскующей по вниманию графа души.
Девушка то змею находила в постели, то отбивалась от целого роя ос, то оставалась без ужина, то получала наказание от Ратбора за невыполненное задание.
О, эти задания и изнурительные репетиции до потери сознания!
Амина передернулась от отвращения.
Они все были направлены на ублажение мужчин. Старику нравилось так развлекаться. Жены должны были постоянно учиться искусству соблазнения.
Уезжая, граф назначал новое испытание. Евнухи, старшая жена и сестры господина строго следили за распорядком внутри женского дворца, за нравами и тренировками. Возвращаясь, граф обязательно устраивал проверку.
На этой неделе жены и юные наложницы изучали танец шитаку. Мерзкий и отвратительный танец! Нет, движения не были сложными или невыполнимыми, Амина их быстро выучила. Ей не нравился слишком вульгарный костюм, который плотно облегал фигуру, оставляя открытыми ноги.
В этом и таилась ловушка. Женам впрыскивали внутрь тела окрашенную воду, и они должны были танцевать, напрягая все внутренние мышцы, чтобы не проронить ни капли.
Так тренировалась сексуальная энергия женщин, их способность внутренней силой доставлять наслаждение мужу.
Амина встряхнулась и бросилась в свои покои. Ненси бегала по спальне, все себя от волнения.
– Госпожа, госпожа, пожалуйста! – бормотала она. – Сейчас леди Ровена с водой придет.
За опоздание Амины накажут именно служанку. Во дворе стоял позорный столб. К нему привязывали провинившуюся жену, наложницу или служанку и били до крови.
– Не нервничай, мы все успеем, – успокоила ее Амина и начала переодеваться. – А ты гостей видела?
– Нет, просто слуги рассказывали.
– Неужели граф приведет их в зал посмотреть на интимные танцы? Это же… неприлично.
– Не знаю, госпожа, мы не успеем, еще воду надо.
– Может, позже? Как я с ней внутри буду ждать своей очереди?
– Вы первая танцуете. Граф так приказал.
Дверь открылась, и на пороге показалась леди Ровена. Она несла тыквенную бутылочку, в которой, как знала Амина, находилась окрашенная вода. Девушка сжалась от предвкушения неприятной процедуры.
– Амина, поторопись! – приказала старшая жена. – Ложись на кровать, раздвинь ноги.
Девушка повиновалась. Живя здесь, она уже поняла, что лучше не сопротивляться открыто, а искать способ спасения тайно, не выдавая своих намерений.
– Хорошо, – кротко сказала она, легла на спину и закрыла глаза…
Амина удивилась, когда леди Ровена протянула ей широкие белые штаны из легкой ткани, не сковывающей движений, и приказала:
– Надень.
– Но…
– Выполняй приказ. Будут гости. И лицо закрой!
В девушку полетела полупрозрачная вуаль.
– Эта тряпка будет только мешать.
– Что? – яростный взгляд из-под широкий бровей прострелил насквозь.
Амина больше не спорила: наоборот, облегченно выдохнула. В закрытом костюме она чувствовала себя увереннее. Чтобы не расплескать воду, она шла медленно, маленькими шагами, крепко напрягая мышцы.
– Шевелись! – прикрикивала на нее леди Ровена.
– Не могу, – огрызалась Амина, но бурчала тихо, себе под нос.
Она боролась с желанием наплевать на злую старшую жену, на танец и сбежать.
Вот только скрыться некуда. Поместье графа занимало огромную территорию, окруженную высоким забором. По углам находились сторожевые башни, где сутки напролет стояли наблюдатели и лучники. Внизу бегали свирепые псы. Собак натаскивали на человека и кормили сырым мясом, чтобы они были злее, держали их впроголодь. Эти звери готовы были любого разодрать в клочья.
Амина, наслушавшись от жен и служанок жутких историй, план побега отложила до лучших времен, а пока пыталась пробудить магию.
Да и наказание за провинность последует немедленное. Граф с наслаждением будет сам выбирать орудие пытки, в то время как жертву привяжут к столбу, сорвут с нее одежду по пояс и оголят спину.
Амина не раз наблюдала за подобной экзекуцией.
А могут поступить по-другому. Старик не захочет портить нежную кожу девушек, и ограничится ударами палки по ногам. Оба истязания приносили невыносимую боль женщинам и наполняли сладкими эмоциями садиста-графа. После плетей девушки долго не могли спать на спине. А мерзкий граф усиливал терзания, вызывая провинившуюся жертву к себе в спальню и измываясь над нею всю ночь.
Палка тоже превращала икры ног в кровавую кашу. Наказанная долго не могла ходить.
Как ни злилась Амина, как ни старалась найти лазейку для побега, все равно следовала распорядку, заведенному в доме.
Она хотела жить. Очень хотела!
А еще мысль о мести держала ее в этом мире. Она просыпалась, планировала козни против герцога Верта и засыпала, думая о нем. Красавец полубог поселился в ее голове и в сердце, но не как мужчина мечты, а как злобный враг, предатель, сломавший ей жизнь.
В сопровождении леди Ровены девушка вошла в большой гостевой зал. Здесь у стен стояли мягкие широкие диваны для жен и наложниц, которых у графа тоже было много. В центре были накрыты столы, уставленные богатыми блюдами. Недалеко от огромного камина музыканты расставляли свои инструменты.
– Раз, два, три… – начала считать Амина.
– Будет восемь гостей, – перебила ее Веста, наложница старика, женщина двадцати с небольшим лет.
– Восемь? – ужаснулась Амина, представив, как будет танцевать перед незнакомцами и опять порадовалась вуали и штанам. – Откуда?
– Из столицы. Граф хочет похвастаться красивыми женами и богатством. Готова?
Веста весело подмигнула. Амина покосилась на нее и вздохнула. Она была благодарна этой женщине. Именно Веста, появившись в имении одновременно с Аминой, отвлекла внимание графа на себя, и на какое-то время он оставил цветочницу в покое. Рыжеволосая красавица согревала постель похотливому старику и сейчас сидела, оперевшись на локти, и тяжело дышала, потому что была на последних сроках беременности.
Несмотря на большой живот и неудобное положение, наложница светилась от счастья. Девушка из бедной семьи сумела заинтересовать богатого хозяина, понесла от него и могла после родов стать шестой женой. А если у нее родится сын, ее статус поднимется до неведомых вершин.
– Готова, – проворчала Амина.
– Говорят, граф любит делать подарки гостям.
– Что? – Амина встряхнулась. – Пусть дарит. Добра много.
– Нет, ты не поняла, – Веста, обхватив живот ладонями, придвинулась ближе. – Он дарит мужчинам на ночь жену или наложницу.
– Он больной?
– Тише ты! – Веста испуганно огляделась. – Забыла? Мы его рабыни. Что хочет с нами, то и делает.
– А как же ревность? Разве мужчины допустят, чтобы к их собственности прикасались другие?
– Так, граф сам рядом. Он любит подглядывать парочками. Это одно из его развлечений.
Как хорошо, что у меня будет малыш!
Ее прекрасные карие глаза подернулись дымкой счастья.
«Вот козел! – Амина нервно огляделась. – А что же будет со мной?»
За полгода граф впервые принимал в поместье гостей.
– Погоди, – она дернула Весту за рукав. – А если жена понесет после ночи с гостем. Что тогда?
– Ничего. Граф потеряет к ней интерес, а ребенка отдадут кормилице.
Детей в поместье было много, но они жили в отдельном дворце. Занимались ими няньки, гувернантки и слуги. Плодовитый старик мог пожаловаться на немощное тело, но его мужская сила была все еще в порядке. Он каждую ночь, когда бывал в горном имении, приглашал к себе женщин. А теперь, получается, этот развратник потчевал женами и наложницами своих гостей.
– Вот урод! – прошипела Амина.
Зачем при таком раскладе ему понадобилась она, Амина, девушка не понимала. Женского внимания у графа было достаточно, но она видела, что у Ратбора появлялся какой-то нездоровый блеск в глазах при их встрече. При ней он превращался в похотливого старикашку, не контролировавшего свое тело.
– Что ты со мной делаешь, крошка? – вопрошал он, зажимая ее где-нибудь в потайном уголке дворца.
– Ах, Ваша Светлость, оставьте! – отбивалась Амина. – Я обычная девушка, таких у вас много.
– Нет, есть в тебе что-то такое, что мое тело забывает о возрасте.
– Господин, я слышала, Веста вас разыскивала, – хитрила она, старательно выворачивая голову и не давая себя поцеловать.
Смотреть на мужчину, у которого то и дело выскакивали хвост или гребень, или из ноздрей валил дым, было неприятно и противно.
– Где? – граф сразу встряхивался и оглядывался.
– Она пошла в ваши покои. И, – Амина подмигивала, – у нее для вас сюрприз.
Так между ними сложилась игра под названием: «Обмани меня». Война шла не на жизнь, а на смерть. Так долго продолжаться не могло, но сдаваться она не собиралась. Как представляла, что шершавые пальцы будут, как змеи, ползать по ее телу, забираться во все потаенные уголки, так готова была наложить на себя руки.
Граф прекрасно вычислял все ее уловки, но и она придумывала каждый раз новые.
За полгода, что она жила в имении мужа, она ни разу не позволила к себе прикоснуться и понимала, что терпение графа подходит к концу.
От грохота барабанов Амина вздрогнула. В зал вошла группа мужчин.
Алек Верт провел полгода в гордом одиночестве. После того, как сдал Амину Бакер на руки Ратбора, герцог поссорился с друзьями, разогнал всех свах и проводил время, потягивая бренди у камина или гуляя с собаками по саду городского дома.
Только дворецкие радовались его уединению.
– Как думаешь, Финч, – спрашивал камердинер, – господин решил остаток жизни предаваться размышлениям?
– Слишком большой остаток, чтобы тратить его так глупо и неумело, – отвечал Финч. – Но что-то случилось в зимней поездке такое, что выбило Его Сиятельство из колеи.
Дворецкие всячески старались прислуживать герцогу, он мрачнел и худел день за днем.
– Господин, – тревожился Финч, – поведайте нам вашу проблему. Мы поможем ее решить.
Алек смотрел на него прекрасными синими глазами, сейчас подернутыми дымкой, и криво ухмылялся.
– Как?
– Не знаю. Но дальше так не может продолжаться. Бирр, Бадди, тащите хозяина гулять!
При слове «гулять» собаки срывались с места и неслись к двери. Потом возвращались, хватали Алека за штанины и тянули да собой.
Утром Финч ставил на туалетный столик серебряный поднос с приглашениям на балы и светские вечера. Конвертиков с каждым днем становилось все меньше. Алек не показывался в свете, и по столице поползли слухи. Одни говорили, что он уехал путешествовать: другие твердили, будто он заперся в имении в горах, а третьи шептались по углам, утверждая, что герцог Верт немного тронулся умом.
И только леди Летиция не сдавалась.
Вот и сегодня Алек покрутил в пальцах изящную открытку с вензелями, на которой было написано приглашение на бал цветов.
«Не может забыть мой поцелуй», – усмехнулся он и бросил квадратик картона в камин.
Бумага загорелась, разлетелась радужными искрами, а вместе с ними вспыхнула картинка в голове. Сердитая Амина злится на него и вдруг от ее рук начинают во все стороны разбегаться искры, которые превращаются в цветы. Миг – и серая пещера преображается, становится похожей на цветущий сад.