Это неожиданно. Он целует резко, напористо, сразу находит мой язык и кружит, как будто хочет подчинить даже в поцелуе. Невозможно не отвечать на его поцелуй.
Прижимает руками к себе.
По сравнению с этим поцелуем все мои предыдущие теперь как будто не считаются. Я, оказывается, никогда и не целовалась по-настоящему.
Мне становится жарко, губы пылают, мы долго целуемся, не отрываясь, я слышу, как Роберт прерывисто дышит. И тоже начинаю так дышать – не хватает воздуха.
Роберт начинает водить руками по моему телу, я не знаю куда девать свои руки и обнимаю его за шею. Он отстраняется. Мы смотрим друг на друга. Я вижу в его глазах что-то необычное, то, чего не видела раньше, но не могу понять что.
Говорит, все ещё тяжело дыша:
– Встань, я завяжу тебе глаза, – и как будто злится.
Достаёт откуда-то повязку и завязывает мне глаза. Туго. Теперь я ничего не вижу.
Хотя я и без повязки вряд ли осмелилась бы открыть глаза от страха.
Роберт берет меня за руку и подводит к кровати (понимаю наощупь).
Расстёгивает молнию на моем платье сзади, мне становится холодно, по уже бегут мурашки. Не понимаю смену его настроения, что я сделала не так?