– Я тебя знаю, – неуверенно произнес юноша. – Ты Альрика. Отец показывал тебя спящей…
Женщина улыбнулась счастливой улыбкой и бессильно опустилась на пол.
Григ постепенно приходил в себя. Находясь под воздействием недавнего сна, он не удивился исчезновению лица матери и только перевел взгляд на кольцо воинов. Лица Братьев все еще перекашивали ярость и сострадание к попавшим в беду товарищам. Дор опомнился первым – он рванулся вперед, роняя двух соседей, образовал в кольце брешь, и, таким образом, сделал сцепку не такой плотной. Очнувшись от резкого движения командира, воины осознали, что на них смотрят, и ударили кулаками по груди в знак приветствия вернувшемуся Отцу.
Сам Дор отдавал честь не по форме – не вытянувшись в струнку, а на бегу к саркофагу. Добежав, он упал на колени. Его голова оказалась как раз на уровне лица Грига.
– Дор? – осознал юноша. Он поднял голову, а затем сел, оглядываясь и начиная припоминать последние события своей жизни.
Вслед за Дором и все Братья тяжело рухнули на пол, громыхнув по плитке стальными наколенниками.
– Что происходит? – слабым голосом поинтересовался Григ. – Сколько я спал?
– Десять дней, Отец! – едва не плача от счастья и восторга, пробасил Дор.
– Отец?.. – повторил Григ, вспоминая, когда же он приобрел этот титул. В памяти парня наслаивались ощущения двух людей: самого Грига и Гронеда, какое-то время управлявшего разумом юного полководца. Если первые воспоминания были яркими и отчетливыми, вторые больше напоминали путанные, туманные сны, в которых могло произойти все, что угодно, и не действовали физические законы реального мира.
– Я на крейсере? – вспомнил юноша. – Где он сейчас?
– В десяти днях полета от Земли – разве не очевидно? – улыбнулась, сидящая на полу опираясь спиной на ножки саркофага, Альрика.
– А что с «Ульем»?
– Он на Земле, Отец, – сказал Дор.
– Кто приказал вам покинуть Землю?
– Ты! Разве не помнишь?
– А я спал?
– Ты был в коме, – объяснила Альрика. – Мы привели тебя в чувство, используя эмоциональный взрыв всех этих Братьев.