***

Геля

Около девяти утра Геля выбралась на крыльцо. Ноги подкашивались. Голова гудела, а на веки будто налили свинца. Тело лихорадило. Она вцепилась в перила и опустилась на ступеньку. С губ Гели, потрескавшихся до крови так, что она ощущала её вкус, сорвался стон. Во рту пустыня, а язык как наждачная бумага. Сквозь сосны пробивались золотистые солнечные лучи, в лесу заливались птицы, пахло грибами, жухлой листвой и мокрой хвоей. Воспоминания всплывали обрывками. Пальцы саднило, и Геля взглянула на свои обломанные ногти. Случившееся казалось ещё большим кошмаром на фоне благолепия природы, а двор виделся ей совсем чужим. На газоне осталась только сияющая чёрная иномарка. «У отца в гараже всегда есть канистра с бензином! Нужно запереть бандитов в доме… Ключи… Где моя сумка? В гостиной её не было. Ноги не держат, но я…»

– Детка, а ты куда подорвалась!

Геля вздрогнула. Этот голос она вряд ли когда-нибудь забудет. Нервы натянулись как тетива. Она обернулась. Ненавистный незнакомец навис над ней, широко расставив крепкие ноги, играя на пальце ключами от машины. Накачанные мышцы перекатывались под кожей. Он был красив пугающей демонической красотой. Сегодня незнакомец ещё больше пугал Гелю. Для таких как он, люди всего лишь расходный материал. Бандиты ночью называли его Монгол.

Он стал её первым, уступил место следующему и ушёл. Вернулся, когда Геля от ужаса забыла, как дышать. Расшвырял ублюдков и склонился над ней. Очнулась Геля в ванной. Монгол мощной струёй воды смывал «следы преступления» с её тела. В его объятьях она вытерпела в спальне отца остатки ночи, то глотая слезы, то вынашивая планы мести. Геле казалось, что ей удалось незаметно ускользнуть из постели, но она ошиблась.

Геля поднялась со ступенек и, гордо расправив плечи, встала перед Монголом. От насмешливого взгляда холодных ядовито-голубых глаз ей стало зябко. Лишенный жалости и сострадания он действовал гипнотически. Геля посмотрела на его накачанные руки: левую обвивала татуировка дракона, а на правой были выбиты иероглифы.

– Сейчас ко мне поедем. Твой папаша исчез, значит пойдёшь в уплату процентов… Классная девочка! – Монгол коснулся её груди. – Хоть и строптивая.

Гелю затошнило. То ли от омерзения, то ли от выпитого алкоголя. Ночью парни влили ей в рот стакан виски, а Монгол уговорил выпить потом ещё один. Рвота мощной струёй обрушилась на крыльцо, Монгол еле успел отскочить. Геля вытерла рот полотенцем, висевшим на перилах, и увидела свою сумку. Она валялась у нижней ступеньки. Геля нагнулась за ней и чуть не упала, удержавшись за стену. Шершавые бревна сруба оцарапали ладонь, но она даже не поморщилась. На углу дома стояла бочка с дождевой водой. Геля умыла лицо и, задержав дыхание, опустила голову в ледяную прохладу. Сердце перехватило от холода, но стало легче. Постояв так несколько секунд, Геля выпрямилась и откинула назад мокрые волосы.

– Эффектно! – усмехнулся Монгол.

Его плотоядный взгляд она ощущала спиной.

– Видеть тебя больше не желаю! – крикнула она, но голос сорвался и прозвучал жалко и неубедительно.

Страха не было. Изнурительные занятия на пути к изящным фуэте, монотонные упражнения у станка, когда пальцы сбиты в кровь неудачными колка́ми, научили её стойкости оловянного солдатика. Геля создала воображаемый мир со своими правилами и героями и уходила в него, когда сил не оставалось даже дышать. Только благодаря ему она сегодня дожила до утра.

– А я тебя не спрашиваю, перед фактом ставлю. Садись в машину, – Монгол подошел к ней, по-хозяйски вытер волосы, лицо и потащил за рукав к машине.

– Поверь, я умею добиваться своего, – он развернул Гелю к себе и отросшей щетиной провел по её щеке.

– Это не так называется!

Губы Монгола изогнулись в пугающей улыбке. Он открыл дверь и втолкнул Гелю на переднее сиденье.

Раздался скрип ворот. Геля с надеждой оглянулась назад, но это вернулась вишнёвая «девятка». За рулем сидел Корса, и от его взгляда Геля съежилась.

– Приберёте здесь всё и валите, – приказал ему Монгол, наклонившись к окну и заговорил тише. Но Геля все слышала:

– Я исчезну дня на три.

– Может всё-таки отдашь её нам? – Корса кивнул на Гелю.

Монгол выпрямился, обернулся на неё и подмигнул. Она закрыла глаза, забыв от ужаса как дышать.

– Перебьётесь! – обронил Монгол, вернувшись к собеседнику – Пригляди за ней минутку, я схожу, оденусь.

Он захлопнул дверь со стороны Гели, закрыл машину на сигнализацию и ушёл в дом.

Корса в «девятке» врубил тяжелый рок и Геля, поморщившись, с отвращением посмотрела в его сторону. Корса сунул большой палец за щеку, поводил им и осклабился. Геля с трудом удержалась, чтобы не разреветься. Тело пульсировало и ныло от боли, но по душе её будто асфальтовый каток проехал: «Скоты! Какие же они скоты!». Чтобы как-то отвлечься Геля принялась рассматривать машину. Ей нравились немецкие иномарки, а эта была последней модели, с коробкой автомат, люком и красивыми вставками из натурального дерева на торпеде. Под рукой на боковой панели оказалась масса кнопочек. Геля тяжело вздохнула, и запах нового кожаного салона защекотал в носу. Она чихнула, и наваждение прошло: «Отодрали как сидорову козу, и везут на заклание, а я сижу тут как сосватанная! Нужно как-то свалить от этого урода и бежать в милицию. Хотя, что я скажу? Он меня разве что хлоркой не простерилизовал».

Монгол вышел из дома и потянулся. С кожаной курткой подмышкой, он легко сбежал с крыльца, открыл машину и плюхнулся рядом с Гелей.

– Сейчас заедем в ресторанчик похаваем и к тебе за документами. Шмотки новые куплю, по своему вкусу, – Монгол разговаривал так, будто они были женаты лет десять. Он повернул ключ в замке зажигания, и огоньки датчиков вспыхнули оранжевым цветом.

Геля застонала, откинувшись на сиденье. Затылком она потёрлась о подголовник. Мысли путались, а низ живота неприятно стянуло узлом.

– Угостишь чаем меня? – Монгол улыбнулся ей в тридцать два зуба и выехал за ворота.

– А разве приглашают «на чай» после такого?

Её женский ум сквозь туман изыскивал планы побега.

– Ты мне понравилась.

Монгол по-хозяйски положил ей руку на ногу.

– Убери, – процедила Геля сквозь зубы.

– Что такая дерзкая с утра? Считай, что я сказал «раз». Ты меня выбесила и получила первый урок. Скажи спасибо, что я тебя вытащил вовремя.

– В ножки поклониться?

– Не дури! Говорю, понравилась ты мне, а потому сидишь сейчас живая и здоровая. Не всем так везёт, – возмутился Монгол, но руку убрал.

Геля повернула голову в его сторону и ткнула пальцем в иероглифы на мускулистом плече:

– Я такой знак на китайской тушёнке видела, – чёрная ненависть проползла в каждый кровеносный сосуд, и страх немного отступил.

Монгол крутанул рулем и съехал на обочину. Гелю прошиб холодный пот, и она испуганно отвела взгляд. «Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу» – пульсировало в мозгу. Монгол притянул её за шею и жадно впился в истерзанные грубыми ласками губы. Он уверенно орудовал языком, наблюдая за Гелей.

– В следующий раз я заткну тебе рот кое-чем посерьёзнее, – прорычал он, отпустив её. – Ты такая же шлюха, как и все. Сочилась так сладко под утро. Повторяю. Твой отец торчит мне денег, а значит ты переходишь в мою собственность. Будешь выполнять всё, что я прикажу. И не вздумай сбежать. Питер – город маленький. Мои пацаны тебя из-под земли достанут.

– Ты же получил дом! Неужели тебе мало? – Геля путалась в мыслях после страшной ночи. Сначала пропала мама, следом отец. Почему их налаженная десятилетиями жизнь развалилась в момент?

– Я его не получил, – мазнул Монгол по ней настороженным взглядом.

В районе Лисьего носа у Монгола зазвонил сотовый телефон. Он посмотрел на окошко дисплея, выругался, остановился и, вынув ключи из замка зажигания, вышел из машины. Геля делала вид, что спит, но в момент как Монгол хлопнул дверью, тихонько приоткрыла свою. Монгол встал у капота и на кого-то орал, не сводя с Гели глаз. Она наблюдала из-под ресниц и молилась, чтобы он отвернулся хоть на минуту. Вдоль кромки леса выстроились дачи. А Геля хорошо бегала, благодаря ежедневным тренировкам. Наконец, Монгол с головой ушёл в разговор и, разрубая воздух рукой, замаршировал вдоль дороги. Геля аккуратно выскользнула из машины и во весь опор припустила к домам.

– А ну, стой!

Позади послышался топот, но судя по звукам шагов, она получила неплохую фору. Страх подстёгивал, Геля свернула за ближайший дом. Вдоль строений тянулся широкий ров с водой. С лёгкостью балерины она перелетела через него и юркнула в высокую траву между колючим кустарником и забором, тянувшимся вдоль дачи. Рыжий кот недовольно вздыбил спину, но уступил Геле свой тайный пост. Она слышала, как Монгол несколько раз прошёлся мимо её укрытия, явно сомневаясь, что обычная девушка перемахнет через такую канаву.

– Не вздумай идти в милицию! Хуже будет! – крикнул он.

«Хуже уже некуда!» – Геля даже перестала дышать.

Наконец, вдали взревел мотор, и машина умчалась. Геля встала на колени и расплакалась, по-детски размазывая расцарапанным кулаком слёзы по лицу.

С попутной машиной она добралась до дома. Геля не стала пока никому звонить, не зная как рассказать о том, что случилось. Да и не хотелось никого ни видеть, ни слышать. Она напилась минералки, стянула с себя одежду, залезла в ванну и включила воду. В памяти всплывали подробности пережитого ужаса. Геля будто заново ощущала хлёсткие удары крепких ладоней и липкий пот чужих тел.

– Жесть! – простонала она и, плеснув на мочалку изрядную порцию геля для душа, принялась с остервенением тереть тело. Она раз за разом смывала пену и вновь намыливалась, будто хотела содрать кожу, а после трижды почистила зубы.

«Куда мне бежать? Кому жаловаться? Господи, за что ты так со мной? – сокрушалась Геля, стоя под обжигающими струями. – Монгол… Думал, что запугал меня, тварь? Но я не вещь, которой можно покрыть долги!»

Она схватила с полки шампунь с такой яростью, что оттуда все посыпалось. Слёзы непроизвольно хлынули из глаз. «Отец… – Геля села на дно ванны. – Неужели не мог предупредить, рассказать! Я ехала к нему, волновалась, а он!»

Геля обхватила колени руками: «А есть у тех скотов… Нет, не скотов… Насекомых! Есть ли у них переживания? Гоняют, суки, адреналин через боль и унижение. Неужели наслаждаться издевательствами – это по-мужски? Не знаю… Но такое прощать нельзя!»

Загрузка...