Чушкарь1

Глава 1

Тюха уныло брел по заброшенной части парка. Со стороны танцплощадки звучала зажигательная ритмичная музыка. Там модные мальчики кадрили нарядных, напомаженных «телок»2. Что они будут делать с ними дальше, Тюха знал, и очень хотел бы вдруг оказаться на месте этих удачливых «все умеющих» и «все имеющих» мальчиков. Но Тюха был беден, мал ростом, некрасив, страдал задержкой психического развития, олигофренией в степени умеренной дебильности и тяжелым комплексом неполноценности.

Мимо Тюхи прошла компания рослых, стильно одетых парней. Они курили дорогие сигареты, и Тюха поплелся за ними следом, но на безопасном отдалении. Он караулил, когда в темноте аллеи огненным прочерком отлетит на землю незагашенный окурок дорогой сигареты. Тюха подберет его, затянется сладковатым дурманящим ароматом и представит себя на время таким же, как эти парни: сильным, смелым, удачливым и богатым.

Внезапно под ботинком Тюхи с громким хрустом разлетелась какая-то пластмассовая дрянь. Парни обернулись, уставившись на Тюху, и тот оторопело застыл на месте, будто застигнутый за совершением нехорошего дела.

– Подойди-ка сюда, придурок! – подозвал его тот, что был ближе всех.

Тюха вяло повиновался, остановившись в нескольких шагах от парней.

– Ближе! – приказал тот же парень. – Еще ближе!

– Так чем ты хочешь нас порадовать? Деньгами или удовольствием настучать тебе по рогам?! – с веселой заносчивостью спросил вышедший из середины своей компании очень бойкий красавчик, и, не дожидаясь ответа, ударил Тюху ногой в пах, а кулаками – справа, слева – по лицу.

– Ай! Ай! Ай! – звонко провизжал под каждым ударом Тюха, и свалился на землю.

– Ладно, оставь его, Гагик! – сказал кто-то из их компании. – Нас наши девочки заждались!

*

Разозлиться на своих обидчиков Тюха осмелился лишь тогда, когда они скрылись из вида.

– Ну, суки, я еще с вами посчитаюсь! – смачно и веско выговорил Тюха, мстительно погрозив кулаком в ту сторону, где по его представлению сейчас веселился красавчик Гагик со своими дружками.

*

Тюху трясло как в ознобе от обиды и перенесенного унижения. Он бездумно продирался сквозь густые заросли кустарника, подальше от всех этих сытых, богатых, наслаждающихся многими благами жизни молодых людей.

– Я такой же, как все! Я не хуже других!! – яростно бубнил себе под нос Тюха, растирая по запылившемуся лицу обильные «бабские» слезы.

– Попался, падла!!!3 – дико взвыл за Тюхиной спиной хриплый голос.

Тюха застыл от охватившего его ужаса, и запоздало ощутил, как по его правой ноге заструилась теплая жидкость, увлажняя и оскверняя неприятным запахом штаны.

– Это моя смерть! – понял Тюха.

*

Это действительно была смерть. Только на этот раз она пришла не за Тюхой.

– Держи, пацан, в авторитете будешь!4 – сказал застывшему в ступоре Тюхе возникший перед ним черный силуэт невероятно огромных размеров, и сунул ему в правую руку какой-то предмет.

*

Тюха так и не понял, куда исчез тот внезапно появившийся перед ним черный силуэт, как вместо него перед ним появились люди в грозной форме с короткоствольными автоматами наизготовку. Его ослепили мощным лучом фонарика, сбили с ног, заломили руки назад и очень больно передавили запястья железками.

– Неужели наручники? За что?! А кому это так страшно кричали: «Стоять!!» «Оружие на землю!!» «Быстро упал мордой вниз!!!» И все это так угрожающе, вперемежку с матом! Ему, Тюхе??

*

То, что так и осталось непонятным для Тюхи, легко и быстро «понял» молодой следователь прокуратуры: Задержан на месте преступления, в нескольких шагах от убитого человека. В правой руке – финка со следами крови убитого. Заключения судебно-медицинской, биологической, дактилоскопической, психиатрической экспертиз, протокол осмотра места происшествия, фототаблицы, показания свидетелей.

Да, тут все яснее ясного!

*

Суду тоже было «все ясно».

Как хорошо быть умными!!

А полудурку Тюхе так и осталось невдомек: как же он мог убить инспектора уголовного розыска финкой, если он узнал об убийстве только от сотрудников милиции, а финку ему сунул в руку «очень высокий человек»?

*

Умным и на зоне5 хорошо. А полудурку Тюхе там сразу объяснили кто он по жизни:

– Статьи у тебя уважаемые, да только они не в твоей заслуге. Мы по этому делу знаем то, о чем красноголовым6 знать не положено. Знаем, кто и за что заказал того мусорка7, знаем, кто его мочканул8. Ты, мудило9, во всем этом не при делах. Поэтому для псов10 ты мокрушник11, а для нас ты – чушкарь.

– Чу-шкарь! Чу-шкарь! Чу-шкарь! – дразнили Тюху под зарешеченными окнами воробьи, радуясь солнечному деньку уходящего бабьего лета 1980 года.

Глава 2

Весна 1992 года была холодной. Одинокая береза у окна большого ресторана понуро гнулась под пронизывающим ветром.

– Хан! Хан! – призывно прокричала ворона с ветки одинокой березы в сторону ресторанного окна, но, не дождавшись ответа, улетела прочь.

Плюгавый мужичонка сидел за ресторанным столиком в компании троих молодых парней. Парни смотрели на него глуповато-восторженными глазами, а мужичонка, чем больше пил, тем больше хорохорился перед ними. Изъяснялся он все больше «афоризмами» – перлами тюремной субкультуры. Выговаривал он эти «афоризмы» так смачно и веско, что казалось, будто он их и придумал. Парни «плыли» от восхищения перед «профессором зековской мудрости» будто доверчивые девчата перед чарами виртуозного обольстителя.

– Что это за мужчина такой? – боязливо спросила новенькая официанточка у разбитного и всезнающего бармена.

Тот криво ухмыльнулся, и произнес пренебрежительно, будто через губу переплюнул:

– Недоумок Тюха. Кичиться десятью годами отсидки. А кичиться и нечем: все десять лет чушкарил. Блатата12 его презирает, так он перед молодыми фраерками13 пальцы гнет.


Ох, уж эти всезнайки! Все у них взвешено, все измерено, на всем у них свой ярлычок. А на проверку их всезнайство бывает глупее вороньего крика.

*

По городу расползались жутковатые слухи о таинственном Хане. В этих слухах было много вранья, небывальщины и чертовщины. Находились и такие слухоплеты, которые уверяли, что видели неуловимого Хана своими собственными глазами, и поняли, что Хан – это черт, но в разных человеческих обличиях.

*

– Хан! Хан! – призывно прокричала ворона с балкона панельной многоэтажки.

– Чего тебе опять надо? – недовольно буркнул мужчина, высунувшись из двери на балкон.

– Кар! Кар! Кар!

– Ладно, передай, что приду! – сказал мужчина, и захлопнул балконную дверь изнутри.

– Кар! – обиделась ворона на то, что не получила никакого угощения, и улетела прочь.

*

Мужчина вошел в комнату, зажег черную свечу, наглухо зашторил окно тяжелой черной портьерой и начал шептать слова очень страшного заклинания. Комната постепенно стала озаряться красным светом, а воздух в ней наполнился жаром печи, духом глубокого подземелья и резким запахом серы. Мужчина вошел в центр тройной пиктограммы, сел в позу полулотоса и произнес гулким загробным голосом:

– Ты звал меня, мой Наисладчайший Повелитель, и я пришел!

Глава 3

Тюха часто теперь вспоминает о том, как все началось, и теряется в догадках: что это было, удача или погибель? Неужели погибель?!

– Чушкарь! Чушкарь! Чушкарь! – надоедливо кричала Тюхе муха размером с голубиное яйцо и хохотала, запрокидывая голову, как начальник их колонии.

– Тьфу, мразь болотная, – злился на нее Тюха. Он попытался почесать за ухом пяткой, но что-то мешало этому: толи то, что в камере было невыносимо душно, толи то, что сегодня сильнее, чем всегда пахло потом, несвежими носками, застоявшимся табачным дымом и мочой.

– Чушкарь! Чушкарь! Чушкарь! – вновь заладила муха, превратилась в придурошного сокамерника по кличке Бабуин, и ударила Тюху под левый глаз.

– Ну, сука! Ты за это ответишь! – взвыл Тюха и проснулся.

– Чу-шкарь! Чу-шкарь! Чу-шкарь! – чирикали на балконе воробьи. А под левым глазом у Тюхи наливалась тяжестью тупая боль, напоминая о неудачах распроклятого вчерашнего дня.

Вчера Тюха с раннего утра терся на центральном рынке в поисках мелких случайных заработков: «кому чего поднести?». К обеду заработал на беляш и на бутылку пива. Едва он расположил эту выпивку и закуску на стойке возле киоска, как из-за его спины кто-то высунул огромную волосатую лапу, сгреб бутылку и забулькал Тюхиным пивом в своей глотке. У Тюхи мгновенно «сорвало башню». Он круто развернулся к обидчику и, не сбавляя темпа, нанес ему мощный и резкий удар ногой в пах.

На его противника этот удар не произвел ни малейшего впечатления.

– Ты ножку себе не ушиб? – с заботливым выражением на лице спросил у Тюхи его обидчик, оказавшийся великаном с фигурой борца сумо, и неуловимо быстрым движением впечатал свой правый кулак Тюхе под левый глаз.

Хорошо еще, что обошлось без милиции.

Прикрыв подбитый глаз носовым платком, Тюха приплелся домой и, не раздеваясь, бухнулся в постель. В голове гудело от удара, от голода и досады. К горлу вместе с приступами обиды подкатывала окаменелость, на глазах закипели злые слезы.

– Я такой же, как все! Я не хуже других!! – яростно бубнил себе под нос Тюха.

Так прошел его первый день в родном городе после десятилетней отсидки.

А потом была первая ночь в родном городе после десяти долгих-долгих закошмаренных лет.

И в ту самую ночь… был посланник «оттуда».


Хорошо умным, осмотрительным и надежно оберегаемым своими ангелами-хранителями! А Тюха был от природы глуп, неудачлив и болезненно амбициозен. В том, что было самой страшной западней, ему померещился шанс стать «таким же, как все» и даже намного выше!

Бедный Тюха стал проклятым Ханом.

Связной между Ханом и его ужасным повелителем была приставлена придурковатая девка со строгим взглядом маленьких недоверчивых глаз, умеющая превращаться в ворону.


С той поры минуло два года…

*

Участковый оперуполномоченный уголовного розыска исподволь присматривался к Тюхе по его возвращении из колонии. Что-то настораживало его во всем облике Тюхи. Он угадывал в Тюхе какую-то таинственную начинку. Профессиональное чутье подсказывало опытному оперу, что Тюха – это не дурак-простофиля, а дурак «себе на уме». Значит, от него могут быть очень неприятные сюрпризы. Но между всякого рода чертовщиной, творящейся последние год-полтора на его участке, и Тюхой участковый пока никакой связи не усматривал.

Глава 4

Людочка легко и весело взмахивала своими крыльями нежно-лимонного цвета и громко пела о том, как прекрасна и беззаботна жизнь бабочек. Она летела на свидание с Павликом, и ее сердечко трепетало от предчувствия счастливых мгновений их встречи. Ее немного смущало то, что теперь она бабочка. Но Павлик всегда говорил, что будет ее любить, что бы с ней ни случилось.

Проснулась Людочка от самого ненавистного звука. Сволочь будильник!! Какой сон не дал досмотреть! Людочка выключила будильник: сегодня выходной, и она досмотрит свой удивительный сон!


Морской причал был похож на гигантскую цветочную клумбу: нарядные цветущие морячки, благоухающие волшебными ароматами духов, встречали своих мужей, счастливо обмирая в их объятьях. Людочка растерянно мечется взглядами поверх голов в поисках своего мужа. Ее душа разрывается от противоречивых убеждений: она знает, что год назад ее муж погиб во время кораблекрушения в Индийском океане, но она знает, что он не может погибнуть! Он обещал, что вернется!! И она слышит вдруг его голос:

– Я вернусь к тебе этой ночью…

Людочка просыпается в смятении. Весь день она пребывает в прострации, но к вечеру вдруг оживает. Она приготовится к встрече мужа! Он не мог погибнуть!! Он обещал!!

*

Когда ровно в полночь в прихожей раздался звонок, Людочка не удивилась. Она ждала этого звонка. Людочка знала, что это, наконец-то, вернулся из дальнего плавания ее муж. Попробовал бы он не вернуться!!!

*

Какая это была ночь!..


А утром Людочка проснулась от предчувствия утраты. Еще не открывая сонных глаз, Людочка потянулась руками туда, где лежал ее Павлик, но его там не оказалось. Она вскочила и стала метаться по всей квартире как кошка, у которой украли ее котят. Она плакала, звала и не находила. Потом она выла, как волчица, потом пила успокоительные и снотворные лекарства, потом провалилась в тяжелый, отупляющий сон.

На этот раз ей ничего не приснилось. Проснулась она обесчувственной, с пустой головой, с пустым сердцем.

Потом она увидела записку: «Зови меня не Павликом, а Ханом».

Это было страшным потрясением: растерянность, гнев, истерики и полный упадок сил сменяли друг друга в бешенном всесокрушающем вихре.

Как такое могло случиться?!

Как после этого жить?!!


В этих изнурительных страданиях, подобных тяжелому бреду, Людочка провела два-три месяца. Потом понемногу успокоилась. Потом начала томиться сладостью той самой ночи. А еще через месяц Людочка позвала своего… Хана.

*

Через полгода Людочка не удержалась, и выболтала обо всей этой жути своей самой близкой подруге, взяв с нее клятву никому об этом больше не рассказывать. И вскоре уже весь город содрогнулся от этого нового ужаса, сотворенного Ханом.

Глава 5

Карп Игнатович жил на окраине города, в самом конце улицы, в небольшом частном домике. За его домом – пустырь, еще дальше – свалка. По выходу на пенсию дед Карп из дома выходил очень редко, жил одиноко, отношений ни с кем не поддерживал. Поэтому того, что однажды он бесследно исчез на целую неделю, никто даже не заметил. Никто, пожалуй, и не удивился бы, если б узнал о его недельном исчезновении: мало ли у кого, где какие дела? Но всякий бы удивился, если б узнал, что в действительности, дед Карп исчез навсегда. Говорят, на земле каждый день бесследно исчезает множество людей. То же случилось и с дедом Карпом: был дед – и нет деда. А в его доме под видом постоянного проживания стал появляться двойник, ловко притворяющийся самим дедом Карпом. Очень похожий двойник. Только взгляд какой-то иной и манера говорить совсем иная. «Мудрые суждения» вдруг ни с того, ни с сего начинал высказывать, видимо, не свои, а от умных людей услышанные, но выговаривал он эти «мудрости» так смачно и веско, что казалось, будто он их и придумал.

На старую ветлу у дома деда Карпа стала часто прилетать ворона. Она усаживалась напротив его окна и начинала призывно горланить:

– Ка-а-а-рп!! Ка-а-а-рп!!

Дед Карп выходил на ее зов, и, казалось, о чем-то недолго с ней разговаривал. После этого ворона сразу улетала, будто обиженная неласковым стариковским приемом.


Вскоре про деда Карпа пошла молва, что он старик непростой, что открылся в нем вдруг «дар Божий» по изгнанию злых духов из жилья.

*

Тюха доехал автобусом до конечной остановки на окраине города и, перейдя дорогу, оказался на территории автозаправочной станции. В дальнем углу ее территории, за клумбами с петуньей, располагался туалет на два очка: «М» и «Ж». Тюха наскоро заперся в своем «М», и через минуту оттуда старчески неспешно вышел дедушка Карп. К нему подошла несколько оторопевшая от такого перевоплощения женщина: невысокая, круглая в кости и в боках, с круглым как у матрешки лицом и круглыми от удивления глазами:

– Это как же так?!.. – голосисто и нараспев начала она свой бестолковый допрос и осеклась, встретившись с леденящим душу взглядом диковинного старика. При этом сама она вся застыла как неуклюжее изваяние, а глаза ее остекленели. Дед Карп спокойно прошел мимо. Он знал, что когда эта женщина «оттает», она не вспомнит ни его, ни Тюху.

– Чу-шкарь! Чу-шкарь! Чу-шкарь! – угадали Тюху под личиной деда Карпа воробьи. И неудивительно: животные и птицы на такие человечьи уловки не поддаются. Только ворона-связник, наделенная человечьим умом, пролетая в поисках Тюхи или деда Карпа, увидела в Тюхе того, кого он изображал:

– Ка-а-а-рп!! Ка-а-а-рп!! – призывно прокричала дура-ворона и уселась на ближайшую ветку.

– Опять зовет?! – сердито спросил ее старик.

– Кар!! – гаркнула ворона и улетела прочь.

*

В городе тем временем бурлили слухи о новой волне чертовщины. Знающие люди поясняли, что это давно известное, хотя и плохо изученное явление называется «полтергейст». Старенькие бабульки этого мудреного слова не знали, но уже были наслышаны о том, как от этой напасти уберечься, и направляли пострадавших к Карпу-«чудотворцу».

Пострадавшие шли к деду Карпу.

*

Слава чудотворца началась у деда Карпа с того, что он избавил от полтергейста жилище директора местного рынка, Анны Ивановны Мымриной. Ее помпезный трехэтажный особняк находился неподалеку от избы деда Карпа. Добра в этом особняке было много, и полтергейсту было, чем позабавиться. В милицию Анна Ивановна с этой бедой обратиться боялась потому, что полтергейст с ней разговаривал и, употребляя словечки воровского жаргона, посоветовал «не вякать чего-либо ментам». При этом свои «советы» полтергейст излагал так смачно и веско, что Анна Ивановна поняла: шутить с ней не собираются. Полтергейст начинался в ее жилище ровно в двенадцать часов ночи. Он грубо будил свою несчастную жертву, привязывал к стулу, набивал ей рот тряпьем, и устраивал погром во всем доме: бил посуду, опрокидывал мебель, рвал книги, и заставлять сохранять все это в глубокой тайне под страхом мучительной смерти. Смерти Анна Ивановна боялась очень, особенно смерти мучительной. Поэтому она терпела все эти ужасы и не видела способа к спасению.

Спасение пришло к Анне Ивановне неожиданно. Возле ее дома к ней подошел дед Карп, и она вначале очень испугалась, встретившись с леденящим душу взглядом этого диковинного старика.

– Всю насквозь тебя вижу! – смачно и веско сказал старик. – Потому и страхи твои все знаю! Вот тебе оберег от этой нечистой силы. Три дня и три ночи он будет хранить тебя от проклятия злого черта по имени Хан!

С этими словами дед Карп передал перепуганной женщине пряжку из черного дерева со сложным рельефным рисунком.

– А дальше мне как же спасаться? – растерянно пролепетала Анна Ивановна.

– Ко мне придешь. Попросишь по-хорошему, надолго избавлю от этого черта. А попросишь очень хорошо – избавлю от него навсегда!


Через три дня Анна Ивановна пришла к деду Карпу, повалилась ему в ноги, и очень хорошо, очень щедро оплатила услугу по избавлению ее от ужасного черта навсегда.


С того времени к разговорам о неуловимом Хане добавилось твердое уверение, что он черт, а не человек. А о деде Карпе заговорили как о спасителе от ужасов полтергейста. Потерпевшие от этих ужасов не переводились, и полтергейстом данного города всерьез заинтересовались оккультисты и милиция. Оккультисты пытались понять причину такой небывалой активности полтергейста в этом городе, а милиция, не верящая в чертей, – найти и обезвредить того, кто прячется за погонялом «Хан».

Глава 6

Начальник уголовного розыска к решению местных властей покончить с проявлениями «чертовщины» в их городе отнесся по-деловому: формирование группы для работы по делу Хана, постановка задачи, разработка общего плана оперативно-розыскных мероприятий, подробный опрос очевидцев, консультации со специалистами по всякого рода «чертологии», поиск доказательств.

В процессе индивидуального инструктажа старшего группы по делу Хана начальник угро сказал:

– Присмотрись повнимательней к «чудотворцу» Карпу Игнатовичу Мартынову. Помнишь старую байку, как стекольщик посылал мальцов окна камушками разбить в домах зажиточных горожан, а через время проходил мимо пострадавших домов и кричал:

– Кому окна застеклить?! Кому окна застеклить?!

*

С объяснениями свидетелей по делу Хана было больше бестолковщины, чем ясности: чем больше свидетельских объяснений, тем больше противоречий и глупости. Еще больше проблем оказалось с результатами визуального наблюдения. Из рапортов наблюдателей следовало, что гражданин Мартынов Карп Игнатович и гражданин Артюхин Артем Алексеевич по кличке «Тюха» – это одно и то же лицо (!). А глуповатая девка, помогающая гражданину Мартынову К. И. в ведении домашнего хозяйства, Евдокия Ильинична Гризодуб, одновременно является и вороной (!?).

Наблюдение за гражданином Артюхиным А. А. привело к невероятной путанице: кем он только не был!

В результате случилось то, чего и следовало ожидать: в кабинет начальника угро явился представительный мужчина в красивом штатском костюме.

– Догадываетесь о цели моего визита?

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант!

– Я забираю у Вас дело Хана. Это, как Вы понимаете, компетенция нашей конторы. С прокуратурой данный вопрос уже согласован. Вы дальнейшую работу по делу Хана с этой минуты прекращаете и информацию по нему не разглашаете.

*

Выйдя из строгого серого здания городского управления внутренних дел, генерал-лейтенант ФСБ (представительный мужчина в штатском костюме) направился к «своему» персональному автомобилю. Сотрудники милиции в гражданской одежде почтительно здоровались с шефом их «старших братьев», а одетые по форме, брали под козырек. Все они знали его в лицо. И все они заблуждались.

Однако были вокруг и те, кого не так-то просто обмануть:

– Чу-шкарь! Чу-шкарь! Чу-шкарь! – привычно и надоедливо дразнили Тюху проказники-воробьи.

– Вот, я вам… – смачно и веско выговорил Тюха, мстительно погрозив им кулаком.

Загрузка...